Его глаза буквально полыхнули. Он быстро открыл номер, подхватил Кьяру так, чтобы она обвила его своими ногами, и, вломившись внутрь, ногой захлопнул за собой дверь.


Сходя с ума по Кьяре так, как никогда и ни по кому, Лаззеро прижал ее к стене и снова набросился на ее рот. Потом, не смыкая губы, он провел ими по изящной линии ее шеи и слегка куснул жилку, которая бешено пульсировала от его ласк. Кьяра сдавленно ахнула, сгорая от желания.

Не в силах справиться с собой, Лаззеро скользнул руками под подол ее шифонового платья и обхватил ладонями ее ягодицы, нащупав под ними почти что невесомое нижнее белье. Безумно желая прижать Кьяру к себе, он слегка приподнял ее и встал так, что его возбужденная плоть упиралась в ее мягкую сердцевину, прикрытую тончайшим шелком.

— Боже, Лаззеро. Это… Я чувствую…

Он провел большим пальцем по низу ее живота, и она изогнулась навстречу ему.

— Что ты чувствуешь?

— Мне так хорошо, — тихо застонала Кьяра. — Так горячо.

Лаззеро тихо выругался. Или он сбавит обороты, или все закончится в пять секунд, чего он просто не мог допустить. Особенно после того, как мысль о близости с Кьярой взрывала его мозг.

Он медленно расцепил сомкнувшиеся вокруг его талии ноги Кьяры и поставил ее на пол, стиснув зубы, когда ее мягкое тело скользнуло вдоль его готовой взорваться от возбуждения плоти. Кьяра смущенно посмотрела на него затуманенными от страсти глазами.

— Нам нужно притормозить, — хрипло выдавил он, взяв ее за руку и ведя за собой в комнату. — Иначе все закончится слишком быстро.

Номер показался ему по-настоящему сказочным с шикарной зоной отдыха, из которой через открытую застекленную дверь и террасу за ней открывался потрясающий вид на море. Однако все внимание Лаззеро было приковано к огромной кровати, занимавшей почти все пространство.

Он присел на нее и привлек к себе Кьяру.

— Я не знаю, к чему прикоснуться в первую очередь, — сипло выдавил Лаззеро. — Ты такая сногсшибательная, что я теряю голову.

Ее глаза потемнели и превратились в два темно-зеленых озера. В отличие от него она точно знала, к чему хотела прикоснуться. Дрожащими руками Кьяра расстегнула пуговицы его рубашки и, вытащив ее из-за пояса, распахнула, чтобы прижать ладони к его груди.

— Ты сошел с ума, — прошептала она.

Он сойдет с ума, если не прикоснется к ней сейчас же. Лаззеро сбросил рубашку и швырнул ее на пол. Потом развернул Кьяру и расстегнул молнию ее платья, обнажив ее смуглую кожу, когда платье розовым облачком опустилось к ее ногам.

Она ногой отбросила платье в сторону и повернулась к нему, впитывая жар его взгляда, который запечатлевал каждый миллиметр ее тела. Ее мягкие пухлые губы, которые так и напрашивались на поцелуи, сводили его с ума, и он терял голову, когда смотрел на ее прозрачное нижнее белье, которое почти не скрывало ее женские прелести.

Лаззеро усадил ее к себе на ноги так, чтобы ее коленки оказались по обеим от него сторонам, и прильнул к ее губам. Он целовал ее до тех пор, пока она не обмякла в его руках. Потом Лаззеро расстегнул ее бюстгальтер и бросил его на пол, и его ладони наполнила ее тяжелая с розовыми сосками грудь. Он упивался и никак не мог насытиться ее прелестями, проводя большими пальцами рядом с набухшими сосками, но не касаясь их, пока Кьяра не застонала и не изогнулась навстречу ему.

— Нравится? — тихо спросил он, возбуждаясь все сильнее тем, с какой готовностью она отвечала на его ласки. — Тебе хочется большего? Покажи, где ты хочешь, чтобы я коснулся тебя.

— Лаззеро, — прошептала она, и ее щеки слегка зарумянились.

— Покажи.

Она прикусила губу и положила ладонь себе на низ живота. Лаззеро бросило в жар, и он положил руку сверху на ее ладонь.

— Хочешь, чтобы я коснулся тебя?

Кьяра густо покраснела и едва заметно кивнула. Сдерживаясь из последних сил, Лаззеро скользнул рукой под прозрачную ткань ее трусиков и обхватил низ ее живота. Затем он провел пальцем по ее гладкой сердцевине, чувствуя, как бьется его сердце и какой влажной и возбужденной становится Кьяра.

— Ты похожа на мед, — пробормотал он, неторопливо целуя ее и поглаживая ее сладкую, пульсирующую сердцевину. — На горячий, тягучий мед.

Она в ответ простонала, а он все больше возбуждал ее, погрузив палец в ее лоно и глядя, как ее лицо засветилось от удовольствия от его ласк.

— Нравится?

— Я хочу большего, — изогнув спину, прошептала Кьяра.

Лаззеро никогда в жизни не испытывал такого волнения, в которое приводила ее невинная чувственность. Он скользнул пальцем еще глубже, ощущая, как вокруг него смыкается ее бархатистая плоть. Она была такой тугой и такой чертовски горячей. Лаззеро переживал настоящее блаженство.

— Вот так, малышка. — Он хрипло ободрил Кьяру, когда она задвигала бедрами, отвечая на его прикосновения. — Оседлай меня. Доставь себе удовольствие.

Она закрыла глаза, а Лаззеро переплел язык с ее языком и заглушал ее стоны, пока они не стали отчаянными.

— Лаззеро, — выдохнула Кьяра.

И тогда он погрузил два пальца в ее лоно, и не прошло и минуты, как Кьяра содрогнулась от оргазма в его объятиях.


Она не могла сказать, как долго оставалась в забытьи, и когда очнулась, то ей показалось, что она тонет в колдовских глазах Лаззеро.

Кьяре захотелось, чтобы он пережил такое же наслаждение, и, потянувшись к низу его живота, она провела пальцами по его отяжелевшей плоти.

— Думаю, прямо сейчас нам следует воздержаться от подобных действий, — тут же остановил ее Лаззеро, положив руку сверху на ее ладонь.

— Но я хочу прикоснуться к тебе, — мягко возразила Кьяра.

Он посмотрел на нее и, немного подумав, убрал руку. Тогда она расстегнула пуговицу на его брюках и осторожно, чтобы не задеть его возбужденную плоть, потянула вниз молнию.

Когда Кьяра сунула руку ему в трусы и сомкнула пальцы вокруг его гладкой и твердой, как сталь, плоти, в комнате вдруг стало нечем дышать. Она начала ласкать его, и ее лоно снова увлажнилось при мысли о том, чтобы принять его в себя.

С громким стоном Лаззеро скатился с кровати, быстро разделся и, надев презерватив, бросился обратно. Он жадно прильнул к губам Кьяры и, уложив ее на мягкие простыни, стянул с нее трусики.

Изнывая от желания, она обхватила его за затылок и, притянув к себе, прильнула к его губам.

Ей казалось, что их поцелуй длился вечность. Лаззеро скользнул рукой под ее колено и завел ее ногу себе на талию. Устроившись между ее бедер, он коснулся ее влажного лона, и Кьяра внутренне сжалась. Потому что его возбужденная плоть была такой огромной.

— Мы не будем торопиться, — заметив ее взволнованный взгляд, прошептал он. — Радость моя, скажи, как ты себя чувствуешь. Что тебе нравится?

Она выгнула бедра, отчаянно желая, чтобы он овладел ею. Лаззеро обхватил ладонью ее ягодицы и, приподняв ее, скользнул своей бархатистой головкой в ее лоно.

— Такая тугая, — содрогнулся он, — такая сладкая. Как ты себя чувствуешь?

— Потрясающе, — выдохнула Кьяра. — Но я хочу большего.

Он проник в нее еще немного глубже, подался назад, а потом снова сделал толчок. Каждый раз Лаззеро останавливался, чтобы Кьяра могла привыкнуть к нему, и сводил с ума своей медлительностью. Он проявлял терпение, испытывая тем самым ее собственное.

Кьяра обхватила руками его мускулистые ягодицы и приподнялась, впуская его в себя еще больше. Он тихо выругался, сжал ее бедра и одним мощным толчком заполнил ее собой без остатка, отчего у нее перехватило дыхание.

Никогда раньше Кьяра не чувствовала себя настолько наполненной. Не отрываясь от губ друг друга, они задвигались в лихорадочном ритме, пока не настроились на одну волну.

— Вот так, — хрипло выдавил Лаззеро. — Дай волю своим чувствам.

Он изогнулся, чтобы проникнуть в нее еще глубже, и не сводил с нее глаз. Их единение было всепоглощающим, большим, чем просто физическая близость, и Кьяра никогда в жизни не переживала ничего настолько обнажающего душу.

Медленно, целенаправленно Лаззеро входил в нее, пока Кьяра с громким криком не взмыла на вершину наслаждения, а он с глухим животным ревом последовал за ней, войдя в нее так глубоко, что у нее перед глазами вспыхнули раскаленные добела звезды, когда они слились в одно целое.

Глава 8

Кьяра очнулась, лежа на мускулистой груди Лаззеро и прислушиваясь к биению его сердца, почти такому же гулкому, как и ее собственное. Ей казалось, что он точно так же потрясен тем, что только что случилось между ними, но он ничего не говорил, а только молча медленно проводил ладонью по ее спине.

Но к ее чувству восторга примешивался страх. Кьяра только что пережила физическую близость с человеком, который очень давно нравился ей и который пробуждал в ней невероятные эмоции.

— Что случилось? — Его рука замерла на ее спине, словно он почувствовал перемену в ее настроении.

— Ничего, — прикусила губу Кьяра.

Лаззеро перевернул ее на спину и погрузил пальцы в ее волосы, вынудив посмотреть ему в глаза.

— Ты как раскрытая книга. Тебя слишком легко читать. Уже жалеешь?

— Нет. Все было потрясающе. Просто… Ты был прав. Мне очень сложно открываться другому человеку. Легче прятаться и избегать чувств.

Его взгляд потеплел.

— Только что ты не пряталась. Кьяра, я чуть с ума не сошел. Или ты забыла, что мы едва успели добраться до кровати? Дай мне пять минут, — прошептал он, проводя пальцем по ее щеке, — и я освежу твою память.

Кьяра смущенно отвела взгляд и посмотрела на потрясающее тело Лаззеро, освещенное приглушенным светом лампы. Оно было безупречным, если не считать крестообразного шрама на колене.

Она мягко коснулась пальцами рубцов.

— Что это?

— Старая баскетбольная травма.

— Из-за которой тебе пришлось распрощаться со спортивной карьерой?

— Да.

Когда дальнейшей информации не последовало, Кьяра опустилась обратно на локоть и посмотрела на Лаззеро.