Катори Ками - Стань Звездой!

- Дамы и господа, мы представляем вам новый, совершенно невероятный проект! Соревнование, подобных какому вы еще не видели! Внимание на экраны!!!

Огромные жидкокристаллические панели вспыхивают. Потом мягко перетекают в белый цвет, на котором проступает замысловатая вязь букв. Название шоу "Стань звездой!" будто накатывает на зрителей, постепенно занимает всю площадь экрана, а потом начинает ритмично мигать.

 - Стань звездой! - вопит ведущий, подражая манере Майкла Баффера*. - Стань зве-е-ездой!

Его голос тонет в восторженном реве зрителей. На экране мелькает нарезка множества кадров. Люди разных профессий пекут хлеб, шьют модную одежду, стреляют по мишеням и строят дома.

 - Вы когда-нибудь мечтали круто поменять жизнь? - вопрошает ведущий. - Хотели влезть в шкуру другого человека? Представляли себя на месте звезды? Желали стать ею?

Зал неистовствует. Ведущий доволен тем, как ему удалось подогреть аудиторию. Он широко раскидывает руки в стороны, дожидается, пока вопли и свист утихнут.

 - В этом шоу возможно все! Вы станете свидетелем, как мастера своего дела осваивают новые профессии! Вы увидите их неудачи, станете свидетелем изнурительных тренировок и напряженных репетиций! Вместе с героями нашего шоу вы узнаете профессиональные тайны! Встречайте шоу "Стань звездой!"

Снова шквал криков и аплодисментов. На сцену выходит ведущая в платье с умопомрачительным декольте и невозможно высоким разрезом по подолу.

 - Вы готовы увидеть наших героев? - спрашивает она. - Вы хотите знать, какую профессию придется осваивать каждому из них и кто станет их наставниками? - очередная волна одобрительных криков. - Мы познакомимся с героями "Стань звездой!" после рекламной паузы, не переключайте канал!

* * *

 Эрик поправил рукава рубашки, посмотрел на ботинки. Все было в идеальном порядке. Рука сама потянулась зачесать волосы назад, но гримерша громко шикнула:

 - Не трогайте укладку! - и Эрик дисциплинированно отдернул руку.

Хотелось потереть глаза или усесться в кресло. Но первое было нельзя сделать из-за грима, а присаживаться запретил костюмер, чтобы не помять брюки. Эрик поморщился, досадуя, что в плотно облегающем смокинге невозможно сделать даже самого простого дыхательного упражнения.

Идея этого шоу превосходна, но черт возьми, как же он терпеть не мог “светить” лицом. Какой толк от разговоров, обсуждений кто, когда и с кем переспал, от кого родила ребенка та глупая старлетка. Профессионализм виден не в умении складно болтать, а в способности хорошо работать.

- Мистер Ласард, на сцену, - раздалось по селектору. - Третий выход, ждите приглашения.

Вот это Эрику понравилось. Четкие и однозначные инструкции.

Ждать пришлось долго. Ведущие наперебой рассказывали о чем-то, но Эрик их не слушал. Куда больше его занимало то, как были спроектированы съемочные краны студии. В отличие от переносных павильонных, эти были сделаны добротно, с массивными, основательными и прочными креплениями и шарнирами. Пожалуй, по такой “лапе” можно было бы даже пробежаться. Или эффектно проскользить в стиле Леголаса.

Он настолько погрузился в расчет мест крепления страховок, что пропустил мимо ушей тихий шепот девушки-помощницы.

- Мистер Ласард! - крикнула она тогда в полный голос. Эрик с удивлением посмотрел на нее, совершенно не понимая, чего от него хотят. - Мистер Ласард, ваш выход, - девушка показала в сторону плотных кулис, из-за которых слышались аплодисменты, и Эрик вспомнил, зачем он тут оказался и почему мучается в неудобных туфлях на скользящей подошве.

Стоило раздвинуть ткань кулис, как свет софитов ударил по глазам, и перед зрителями Эрик предстал некрасиво жмурясь.

- Эрик Ласард, дамы и господа! - радостно повторил ведущий, а Эрик застыл глядя на рукоплещущий зал. И что теперь делать? Поклониться? Или помахать рукой? - Вы простите, Эрик, но я не могу удержаться, - тем временем осклабился ведущий. - Так и хочется сказать: комендант Ласард, - он рассмеялся, а из колонок грянула ненавистная музыка из самой популярной полицейской франшизы в мире.

Эрик неловко улыбнулся. Каждый считал своим долгом проехаться на тему совпадения его имени с именем героя этой самой франшизы. Несколько раз ему предлагали взять псевдоним, чтобы отвязаться от славы старика-недотепы с прогрессирующим склерозом. Эрик предпочел на деле доказать, что Ласард в современной киноиндустрии - это синоним идеально выполненной работы, безопасности и четкого соблюдения сроков.

Кое-как удалось подавить раздражение. В конце концов, он сам согласился на этот контракт. И выполнит свою работу и получит за нее деньги.

Знать бы еще, кого ему придется учить основам своего ремесла... Впрочем, сейчас и узнает. С представлениями было покончено, и Эрик неожиданно для себя услышал:

- И последний участник нашего шоу...

Последний? Как последний? Последним обычно представляют самого именитого и звездного. Но тогда что же, ему в напарнику определили какую-то шишку?..

Ведущий говорил и говорил, Эрик мало что понимал из его бессвязных выкриков, слов с растянутыми гласными. Да и беснующиеся зрители, шумом аплодисментов заглушавшие все на свете, не помогали разобраться, во что же он вляпался. Эрик просто смотрел вглубь сцены, в черноту кулис.

И оказался не готов к тому, что этот неведомый участник выйдет с другой стороны. Ведущий просипел что-то, кажется перейдя на ультразвук, огромный экран на сцене полыхнул алыми буквами в человеческий рост, а зал взревел.

“Зак Камерон”, - прочитал Эрик и громко выругался.

К счастью, расслышать в таком шуме хоть что-то невозможно, но все же пришлось напомнить себе, что нужно держать язык за зубами и не материться на камеры. Но Зак, твою мать, Камерон! Из всех неприятных особ Голливуда нужно было выбрать самую неприятную.

Камерон тем временем чувствовал себя как рыба в воде. Сверкая улыбкой на миллион, он ворвался на сцену. Раскинул руки в стороны, приветствуя толпу, послал в зал пару воздушных поцелуев. Указал на кого-то пальцем, что-то беззвучно сказал, не переставая демонстрировать отличную работу дорогого дантиста. Потом наконец соизволил заметить тех, кто находился на сцене. Схватил в охапку ведущего, от души нахлопал ему ладонью по спине. Обнял ведущую, поцеловал ее в щеку. Эрик мог только поражаться, как можно выставлять себя ярмарочным шутом, кривляясь и едва не выпрыгивая из штанов.

Потом же Камерон развернулся к нему, на секунду прищурился и протянул ему руку, всем своим существом изображая радость и радушие.

- Мы, вроде бы, знакомы, - сказал, улыбаясь, но блестящие, как у наркомана под кайфом, глаза смотрели серьезно и цепко.

 - Работали вместе, - Эрик пожал руку, неожиданно твердую и сильную. - Лет пятнадцать назад.

 - Да-да, конечно! - подхватила ведущая.

Свет на сцене стал менее ярким, экран пошел рябью, будто кто-то настраивал телевизор.

“Присядьте на диван. Ваше место дальше от экрана”, - раздалось в наушнике.

Камерон, видимо, тоже получил инструкции. По-прежнему широко улыбаясь, он прошел к установленному сбоку дивану и уселся ближе к экрану. Откинулся на спинку, закинул ногу на ногу.

Эрик сел так, чтобы между ним и Камероном осталось как можно больше места.

Свет окончательно потух, и на экране замелькали кадры. Из того самого фильма, твою мать.

Насколько Эрик знал, они с Камероном были ровесниками, но уже пятнадцать лет назад имели совершенно разный статус в киноиндустрии. Для Эрика это был первый фильм, где ему доверили самолично ставить не слишком сложную трюковую часть, в то время как Камерон уже был молодой, но вполне состоявшейся звездой с солидными гонорарами. Ставя для него трюки, Эрик из кожи вон лез, чтобы сделать их как можно более эффектными, а Камерон, казалось, приходил на площадку не работать, а развлекаться. Он вполуха слушал объяснения Эрика, во время тренировочных прогонов делал все вполсилы. Когда начинались съемки, забывал контрольные точки и откровенно плевал на правила безопасности. Единственное, чего у него было не отнять - это чувство камеры. Ни одного дубля не пришлось переделывать из-за того, что Камерон закрыл собой партнера или встал не в тот ракурс. Эрику приходилось тратить немало усилий на то, что у этого заносчивого засранца выходило играюче. Но это не мешало Камерону быть нетренированным неуклюжим бревном.

Впрочем, на экране в итоге тот смотрелся отлично - уже сейчас, с высоты опыта и сумев абстрагироваться от личной неприязни, Эрик мог оценить показываемые кадры объективно.

- А неплохо вышло? - сказал вдруг Камерон, и повернувшись, Эрик напоролся на его внимательный взгляд.

- Да, - согласился он. Если бы ему предоставился шанс ставить экшн-сцены в этом фильме сейчас, многое Эрик сделал бы по-другому. Но для того времени, той техники и уровня компьютерной графики фильм был хорош. Черт возьми, он был хорош и сейчас!

Экран снова пошел рябью, а потом Эрик увидел другую нарезку кадров. Фильм был все тот  же, только теперь показывали не Камерона, а его самого.

В начале своей карьеры Эрик брался за любую работу. И лишние несколько тысяч за короткую роль были не лишними в его кармане. Но теперь, глядя на самого себя, хотелось зажмуриться... Впрочем, его лицо с застывшим напряженным выражением вполне подходило морскому пехотинцу. Образ идеального солдата, не обремененного собственным мнением и переизбытком интеллекта, был очень даже сносным. Тем более, что у героя Эрика было всего три минуты экранного времени, прежде чем он сгорел вместе с подбитым бронетранспортером.

- Прекрасная работа и, как мне думается, прекрасный будущий дуэт! - подвел итог ведущий. - Уверен, нас ждет немало новых интересных открытий как в актерской профессии, так и в нелегкой работе каскадеров.