Никто никогда не говорил ему, что горе может быть настолько мучительным. Что оно приносит физические страдания. Что депрессия может проесть до кости. Что можно просыпаться посреди ночи и быть не в состоянии сделать вдох.

Но, с другой стороны, не существовало никаких учебников о том, как справиться с потерей, которую он пережил. Хотя нет. В магазинах на полках лежали тонны такой литературы. Но Нокс не видел смысла покупать подобные книги. Когда Элинор заболела, он не желал готовиться к потере, в неизбежность которой все еще не хотел верить.

А потом…

Он оказался в полном дерьме и не видел смысла пытаться понять, как пережить трагедию как-нибудь поизящней. Дерьмо есть дерьмо. Его невозможно приукрасить.

Все, что ему оставалось, – это делать шаг за шагом и проживать свою боль.

Но он проходил через эту пустыню в одиночку, что только отдалило его от Кассандры. Нокс не знал, как делиться своей горечью с другим человеком. Да и не хотел.

Он не знал, как утешить мать своего покойного ребенка, сказать ей, что все будет хорошо, что хоть что-нибудь будет хорошо.

И теперь, когда Селена заговорила о своем желании примириться с Уиллом, ее слова не нашли отклика в его душе. Нокс не хотел разговаривать с Кассандрой. Вот почему они развелись.

– Развод – тяжелое дело. – В ее голосе вдруг прозвучала мягкость, которая обычно появлялась, когда люди пытались избежать болезненной темы. – Мои отношения с Уиллом не такие, как у тебя с Кассандрой. И наш развод тоже не такой. Мы с Уиллом были женаты всего один год. Мы были молоды, эгоистичны и глупы. А вы с Кассандрой… Вы построили совместную жизнь. А потом лишились ее. Вы прошли через ад. Так что тут все по-другому, и не думай, что я сейчас подталкиваю тебя к тому, чтобы ты позвонил ей как-нибудь или что-то в этом роде.

– Я и не думал.

– Немного думал. Или брал на себя вину за то, что случилось, но это несправедливо. Ты заслуживаешь лучшего.

В ее словах было столько наивной искренности, что ему вдруг захотелось взять свою чашку и хрястнуть ее о плитку, чтобы унять бурю охвативших его эмоций. Потом сжать ладонями лицо Селены, крепко держать его и целовать ее в губы. Чтобы она заткнулась и перестала быть такой чуткой. Чтобы перестала смотреть на него и видеть его насквозь.

От этой мысли кровь в его жилах превратилась в огонь, и он теперь не мог сказать с уверенностью, чего ему хотелось. Остановить Селену или изгнать демона, который, казалось, вселился в него после того, как он подержал ее в своих объятиях в похоронном зале.

Однажды его жизнь развалилась на части, и Нокс не торопился рушить то доброе, что у него осталось. Но охвативший его порыв был настолько сильным, что ему хотелось или что-то разбить, или прижать к себе Селену.

Похоже, ему стоило уделять больше внимания физическому труду.

– Не уверен, что ты сейчас способна здраво рассуждать о том, чего я заслуживаю, а чего нет. – Его слова прозвучали немного резче, чем хотелось.

– Но ты приехал сюда, чтобы защитить меня, и только что поменял ручки на моих кухонных шкафчиках, и они выглядят потрясающе. Так что, мне кажется, ты заслуживаешь чего-то очень хорошего, потому что ты очень хороший парень.

– Вряд ли замена ручек на шкафчиках говорит о моих положительных качествах, – возразил Нокс.

Ему нужно было убраться подальше от Селены, потому что он вел себя как последний кретин. Она ведь не несла ответственности за случившееся в его жизни. И в ее обязанности не входило улучшить его самочувствие или разделить его бремя.

– Ты говорила насчет того, чтобы вывезти какие-то ненужные вещи.

– Ага. Но нам понадобится пикап.

– У тебя есть пикап?

– Вообще-то да. Но я редко пользуюсь им.

– А зачем ты купила его?

– Я весьма экстравагантная особа.

Нокс не поверил ей, потому что она редко допускала сумасбродные выходки. Если бы Селена захотела сделать что-нибудь экстравагантное, она бы купила себе огромное поместье, что-то вроде бельма на глазу в самом конце улицы. Она ведь зарабатывала достаточно большие деньги. Но вместо этого Селена спряталась в небольшом домике в глуши.

– Я купила его, чтобы завести себе друзей. Здорово, когда у тебя есть что-то такое, чем могут воспользоваться другие, когда переезжают на новое место жительства. Ты будешь удивлен, но благодаря этому можно стать очень популярным среди местных жителей.

– Дорогая, мы в Техасе. Тут почти у всех пикапы.

– Мой лучший друг так давно не навещал меня в этом самом Техасе, что я была вынуждена использовать любые возможности, чтобы у меня появились новые друзья.

Теперь Селена заставляла его почувствовать себя виноватым. Как будто он недостаточно осуждал себя за те запретные мысли, в которых она только что фигурировала.

– У тебя есть ключи от грузовика? – спросил Нокс, направляясь к входной двери.

– Ага, – последовала за ним на крыльцо Селена.

Ему почему-то показалось, что она тянет время, но он не мог понять причину ее поведения.

– Я могу их взять?

– А если я поеду с тобой?

– Разве тебе нечем больше заняться? Ты руководишь огромной компанией.

– Ты тоже. Но тем не менее ты здесь. Нокс, я могу позволить себе выходной.

Он почувствовал себя идиотом, потому что пытался удержать ее на расстоянии.

Последние пару лет Нокс только и делал, что не подпускал к себе других.

– Ладно, – буркнул он, но Селена сделала вид, что не заметила резкость, прозвучавшую в его голосе, и через минуту появилась на крыльце с ключами в руках.

– Я покажу, где стоит машина, – лучезарно улыбнулась она.

– Мне казалось, речь шла о какой-то развалине, – заметил Нокс, когда они подошли к блестящему новенькому пикапу красного цвета, стоявшему на заднем дворе.

– Я ведь говорила – я та еще сумасбродка. К тому же он такой красивый, что я не смогла устоять перед ним.

В отличие от Нокса Селена выросла в богатой семье, но у него создавалось впечатление, что отец держал ее в ежовых рукавицах. Так что, сколько бы денег у нее ни было тогда, они не принадлежали ей по-настоящему, так же как и ее жизнь.

А вот Нокс вырос, не имея ничего за душой.

Родители не поддерживали его и не заботились о нем, потому что им было наплевать на своего сына.

Так что он не мог сказать, кому из них двоих повезло меньше.

– Только поэтому?

– Еще потому, что я делаю то, чего мне хочется.

– Не сомневаюсь.

Так было всегда. Селена пошла учиться, открыла свое дело и вышла замуж за Уилла. В последнем Нокс не видел никакого смысла и не понимал, к чему такая спешка.

Но она была настроена решительно. А когда Селена Джейкобс чего-то хотела, ничто не могло остановить ее.

– Я поведу машину.

Нокс потянулся к ней и отобрал у нее ключи.

– Нет, я.

– Но это моя машина.

Он сделал паузу и наклонился к ней, не обращая внимания, как все сжалось у него внутри.

– А я мужчина, детка.

– Но это не значит, что ты сядешь за руль, – рассмеялась Селена.

– В данном случае – значит. – Нокс резко распахнул дверцу со стороны пассажира и подождал, пока она заберется внутрь.

Селена сердито глянула на него и чинно уселась на свое место.

Нокс захлопнул дверцу с ее стороны и тоже забрался в грузовик. Сев за руль, он посмотрел на держатели для чашек, в которых находилось два заплесневелых коктейля.

– Что это? – фыркнул Нокс.

– У меня есть помощница по дому, а не по машине.

Он только хмыкнул в ответ.

– Итак, куда мы едем?

– Тебе следовало пустить меня за руль, – чуть подавшись к нему, ответила Селена.

И вдруг Ноксу показалось, словно он снова в старших классах школы. Сидит в кабине пикапа с девочкой, от которой голова идет кругом, и знает, что ему хочется сделать дальше, но понимает, что, возможно, ничего не получится.

Правда, в юности он дал бы волю своим гормонам. Потому что тогда Нокс не особо задумывался о последствиях.

Его волновали только две вещи: хорошие отметки для получения стипендии в Гарварде и секс.

Эти вещи были гораздо более совместимыми, чем казалось на первый взгляд. И за фасадом плохого мальчика легче было спрятать свою цель получить достойное образование. Если бы что-то пошло не так, и Нокс оказался одним из служащих заправочной станции, никто бы не узнал, что он мечтал о чем-то другом и что ему хотелось вырваться из маленького техасского городишки, в котором он вырос.

К счастью, у него все получилось, и он добился успеха.

Интересно, что о нем говорили его соседи. Может быть, поучительную историю о том, что даже деньги не могут защитить тебя от жестоких реалий жизни.

И что богатые истекают кровью, чувствуют боль и умирают, как и все остальные.

После похорон Элинор кто-то сказал Ноксу, что человек не может иметь все. И он съездил этому кретину по роже.

– Езжай в эту сторону, – сказала Селена, махнув рукой, не потрудившись дать более конкретные инструкции.

И Нокс направился по ухабистой лужайке, пока не заметил небольшое сооружение, которое, судя по его внешнему виду, было построено задолго до самого дома. Может, оно само когда-то служило домом.

– Нам сюда? – спросил он.

– Если бы за рулем сидела я, тебе не пришлось бы спрашивать.

– Ты вспыльчивая маленькая колючка, – бросил Нокс.

– Это полезно для пор, – фыркнула она.

– Значит, дело не только в твоих волшебных кремах для кожи?

– Они тоже эффективны, но здоровый образ жизни служит прекрасным дополнением к ним, – игриво заметила Селена, а потом лучезарно улыбнулась.

– Можно задать вопрос? – спросил Нокс, выбираясь из грузовика.

– Давай.

– Почему ты занялась средствами по уходу за кожей?

– А почему ты занялся продажей экологически чистых продуктов? – парировала Селена.

– Тут все просто. Тот магазин, где я покупал еду, когда засиживался допоздна за учебой, делал бешеные деньги. Я не понимал почему. Когда пара, которая владела им, решила отойти от дел, я поговорил с ними об их бизнесе, и они рассказали, что полезная, здоровая пища становится все более популярной. Я конечно же вообще не думал о полезности еды. Мне было всего двадцать с небольшим. Просто я любил их макароны с сыром, и мне было до лампочки, что они от местных поставщиков. Так вот, когда подвернулась возможность выкупить этот магазин, я воспользовался ею. Я знал, что рискую, но мне повезло, и мой бизнес начал расти. И не успел я опомниться, как уже владел целой сетью продовольственных магазинов. И мое дело начало приносить миллионы долларов. А все потому, что мне нравились макароны с сыром.