Егор, кажется, выдыхает с облегчением, что я не заставила его шинковать капусту на салат и, чмокнув меня напоследок в макушку, присаживается рядом на стул. Ныряет под стол, поднимает нож и, кинув его в мойку, протягивает чистый. На бородатом лице улыбка, а чайного цвета глаза лучатся тем особым светом, в котором мне так приятно купаться.

— Да я, кажется, тебе уже все рассказал, — пожимает плечами, не переставая улыбаться. — Не женился, не привлекался, кровь девственниц не пьет, младенцами не завтракает.

— Уже легче, — почему-то из меня вырывается нервный смешок, а Егор набирает полную ложку сырной стружки и с аппетитом съедает. — Обжора.

— Руслан — хороший человек, — заявляет и снова тянется к сырной горке, но я легонько бью его по руке. — Ай! В общем, не волнуйся. Вы понравитесь друг другу.

— Твоими бы словами, — бурчу себе под нос, с двойным рвением возвращаясь к нарезке овощей.

— А будешь дальше его персоной меня пытать, начну ревновать.

Я фыркаю, а Егор накрывает мою руку своей ладонью, останавливая яростную шинковку. Невесомые прикосновения, нажим в нужных местах и я готова забыть обо всем. Будто бы невзначай касается внутренней стороны запястья, а губы расплываются в лукавой улыбке. Пальцы Егора длинные и тонкие, музыкальные, и мне нравятся его прикосновения, но сейчас…

— Егор, подожди! — прошу, давая понять, что все эти игры сейчас — не к месту. — Когда твой брат приедет?

— Через час, — бросает быстрый взгляд на наручные часы, а я тяжело вздыхаю. Мамочки, так скоро?! — Он там со своим другом завис, никак не наговорятся.

Я же, чтобы придать веса своим словам, поднимаю нож острием вверх и делаю “страшные” глаза.

— Нельзя так, не отвлекай! Мама говорила, что гостей нужно встречать, когда стол уже полностью накрыт. Некрасиво заставлять кого-то ждать.

Я тарахчу и тарахчу, пытаясь потоком слов загнать поглубже волнение. Целые сутки меня потряхивает от осознания, что совсем скоро приедет Руслан, который моему Егору вместо мамы и папы. От этого человека многое зависит, и я не хочу ударить в грязь лицом.

— Да ты с самого утра только и делаешь, что готовишь! — смеется Егор и, поднявшись на ноги, заключает в объятиях. — Мась, у меня уже холодильник от еды ломится. Неделю есть будем! И Руслан не гость, не суетись ты так.

От его смеха становится спокойнее. Даже кажется, что действительно не о чем волноваться. Да, пусть мы с Егором знакомы только месяц, но это был лучший месяц в моей жизни. И мне очень хочется, чтобы Руслан убедился: между нами все — по-настоящему. Даже несмотря на такой короткий срок.

— Еды много не бывает, — заявляю, доставая румяную рыбу из духовки.

— А я ведь предлагал в ресторан пойти… — укоряет Егор и помогает переложить рыбу на красивое блюдо.

— Нет, я хочу, чтобы Руслан понял, что со мной тебе не грозит голодная смерть, — смеюсь и поправляю упавшую на лоб Егора челку.

Час пролетает незаметно, а хлопоты поглощают с головой. Сама над собой в голос смеюсь, когда в какой-то момент чуть не падаю, неся к столу блюдо с телячьими медальонами. Какой-то счастливый случай уберег от разбитого носа. Вот была бы красавица!

— Следи за пирогом! Я быстро! — кричу Егору и почти бегу в комнату, где на кровати лежит мое лучшее платье. Вообще-то единственное, но знать об этом никому не нужно. В конце концов, я не хожу на званые приемы каждый вечер, чтобы иметь в наличии сто двадцать пять нарядов. Хватит и одного.

Платье красивое, совсем не вульгарное и очень мне идет. Не отказываю себе в удовольствии покрутиться лишний раз перед зеркалом, поглаживаю ткань оттенка топленого молока и свое тело сквозь нее, получая удовольствие от того, что вижу в отражении. И что самое важное: выгляжу скромно, но свежо как-то, совсем девочкой. Прохожусь щеткой по распущенным волосам, отказываясь от мысли сделать какую-нибудь прическу, наношу на губы перламутровый блеск и слегка припудриваю кожу. Вот так замечательно. Внешний вид как раз для знакомства с родственниками Егора — скромный.

Вдруг мне становится грустно от того, что у него нет никого, кроме брата. У меня есть мама — моя любимая мамочка, которая мне заменила всех и каждого, даже лучшую подругу. И очень хороший отец — самый лучший и самый мудрый, любящий. А Егор… по сути, он очень одинокий ведь.

Ладно, грустить буду потом. Сейчас же нужно натянуть на лицо бодрую улыбку и проверить еще раз, все ли готово к ужину.

Сто?ит сделать шаг за порог комнаты, как раздается скрежет открываемого замка, а внутри меня бьется и беснуется паника. Руслан!

Так, все хорошо, все очень хорошо. Мы обязательно проведем втроем чудесный вечер, поговорим о разных милых вещах, что-то обсудим и, уверена, Руслан не будет против нашего брака с Егором.

Так, убеждая себя, что все будет отлично, расплываюсь в улыбке, от которой болят щеки, и делаю шаг к двери. Она как-то резко распахивается, и на пороге вырастает массивная фигура темноволосого мужчины в светлых брюках и черной рубашке с закатанными до локтей рукавами. Он выше Егора сантиметров на пятнадцать, взрослее и… опаснее. Не знаю, откуда во мне это ощущение, но когда его взгляд упирается в меня, в глазах мелькает что-то, от чего дыхание перекрывает напрочь.


Он кажется шокированным — неприятно шокированным, а я лихорадочно соображаю, что с моим внешним видом может быть не так. Что могло вызвать такую реакцию?

— Руслан? Здравствуйте, — все еще улыбаюсь, все еще сохраняю видимость счастливого идиотизма, а гость упирается рукой на дверной косяк, разглядывая меня уж слишком пристально.

И взгляд этот мне совсем не нравится.

4 глава

Кира

— Значит, Кира, — произносит Руслан, когда молчать и пялиться друг на друга становится неприличным.

— Кира, — развожу руки в стороны, а Руслан хмыкает. Что-то произносит себе под нос, но расслышать не получается, и делает уверенный шаг в дом.

В довольно просторной прихожей будто сжимаются стены, настолько Руслан могуч и массивен. Меня накрывает его тенью и сшибает с ног его эмоциями. Плохими эмоциями.

А ведь кто-то говорил, что Руслан — хороший человек и мы обязательно друг другу понравимся, найдем общий язык. Не верится что-то.

Протягиваю гостю руку, а он медленно переводит на нее взгляд. Секунда, еще одна, третья, и испарина выступает вдоль позвоночника. Никогда не чувствовала себя глупее.

— Не бойтесь, я не заразная, — неловко шучу, а Руслан отмирает. Едва касается моей ладони своими горячими загрубевшими пальцами, и почти молниеносно прерывает наш контакт.

— Рус, наконец-то! — раздается голос Егора, и я выдыхаю с облегчением. Слава богу, мне больше не нужно быть один на один с этим странным человеком.

Руслан мгновенно забывает о моем присутствии, и мне даже приходится поспешно отойти в сторону, освободить дорогу. Крепкие братские объятия, и я еще раз убеждаюсь, насколько миниатюрным кажется Егор на фоне брата.

— Совсем тощим стал. — В низком голосе Руслана звучит осуждение. — Есть надо больше, а то рассыпешься. Мне другой управляющий в магазин не нужен, а брат так тем более у меня один.

Они говорят о какой-то только им понятной ерунде, а я не знаю, куда деть руки, куда себя саму деть не понимаю. Обо мне будто бы забыли, и я все прекрасно понимаю — они браться, все-таки. Братья, которые не виделись несколько месяцев, потому ухожу в кухню. Пусть пообщаются без посторонних свидетелей.

Посторонних… такое странное слово, учитывая наше с Егором решение пожениться. Но там. в коридоре, я действительно себя такой и почувствовала. Обидно ли? Нет. Просто Руслан не знает меня еще, потому и угрюмый такой.

И к тому же… мне девятнадцать, но я не дурочка и прекрасно понимаю, что старший брат Егора не обязан рассыпаться передо мной в комплиментах и заваливать любезностями. Но я готова доказать ему, что не держу камней за пазухой и к жениху своему отношусь серьезно, искренне.

Настроение, слегка испорченное непонятной реакцией Руслана, заметно улучшается, и я распахиваю дверцу духовки. Там все еще томится пирог, за которым Егор, по всей видимости, и не думал следить.

Ну что такое? Несложно ведь было просто выключить духовку.

Слава богу не сгорел, и я, рискуя обжечься, тороплюсь вытащить его. Он тяжелый и горячий, с начинкой из сырого картофеля и курицы, ароматный и сочный. И красивый, потому немножечко даже горжусь собой.

До меня доносятся отголоски мужских разговоров, взрывы хохота, и я невольно улыбаюсь. Все будет хорошо, я справлюсь.

Руслан с Егором сидят напротив друг друга, оживленно разговаривая о каких-то общих знакомых, периодически переключаясь на рабочие вопросы. Я знаю, что магазин автозапчастей «Покрышкино», в котором Егор работает управляющим, принадлежит его брату, потому меня и не удивляет болтовня о каких-то деталях и приходных накладных.

— Мась, завязывай суетиться, — улыбается Егор и, потянув меня за руку, усаживает рядом. По-хозяйски обнимает за плечи, целует в висок, а я не знаю, куда деть взгляд.

Как-то неловко обжиматься на глазах Руслана. А тот почему-то слишком пристально следит за этим действом, и от этого вдвойне неловко.

— Просто расслабься, — шепчет на ухо Егор, и я следую его совету. Стараюсь, во всяком случае.

Следующие несколько минут проходят оживленно: я раскладываю еду по тарелкам, зорко следя, чтобы гость не остался обиженным. Я люблю готовить, я умею это делать, потому не волнуюсь, что Руслан может гадливо выплюнуть что-то из предложенного. Он, кажется, немного расслабляется и даже хвалит меня, попробовав. Отлично!

Внутренне ликую, улыбаюсь, а Егор подмигивает мне и сжимает под столом колено. Его поддержка очень важна для меня сейчас. Потому что взгляд Руслана и не думает теплеть. Наоборот, становится все напряженнее.