9


Несколько дней Варвара провела в больнице. Катька занималась музеем, привозила Варваре одежду и еду.

–Варь, съезди домой, отдохни. Я побуду здесь.

–Поехали вместе, Кать. Если бабуля придет в себя, позвонят.

Дома они собрались все вместе в летней кухне. Сели обедать. Семеныч был деловит, докладывал Варваре о ходе следствия.

–А с сундуком что? – спросила Катька.

–Сундук пока вещественное доказательство. Пока они там разберутся, чей он, как в подземелье попал, как его Борька нашел… Борька утверждает, его это сундук. Он мол сам его в подземелье снес. Только вот половина добра там вон Барону нашему принадлежит. Да, Барон?

–Истинная правда, – отозвался Бруно. Варвара посмотрела на него и зарделась. Он и впрямь стал «нашим»? Смуглое лицо, высокий лоб, борода, губы… Она поймала на себе взгляд проницательных карих глаз. И отвернулась.

–…И документики все на руках имеются, – Семеныч был доволен сверх меры. – Пусть теперь Борька попляшет да объяснит, как брулянты из сейфа Барона в его сундуке оказались.

–Дааа, это, пожалуй, самая загадочная загадка, – произнес с порога Петрович. – Думаю, ни в жизнь нам ее не разгадать. А, Бруно? – Он подмигнул мужчине. – А все почему, Варвара Михайловна?

–Почему? – Варвара моргнула.

–Потому что живете нараспашку! Вот у тебя добра полон дом, парадная дверь закрыта – не спорю, а в другие заходи, кто хошь. – Он развел руками. – Музейного сторожа убили, ключи у него тиснули, а тебе хоть бы хны! Ни замок не поменяла, ни нового сторожа не назначила. Камеру что не повесишь? Хоть простенькую какую. Сразу бы стало понятно, кто входил, кто выходил, кто что вносил-выносил…

–Да не успел я замок-то поменять! – вскинулся Семеныч. – А камеру поставим! – Подруги удивленно на него посмотрели.

–Конечно, не успел! У тебя ж тут, Семеныч, садом и гамора! Спиртовой завод и показательные выступления на кладбище! – Петрович бил по самому больному. Виктор Семеныч тут же сник. – Нет, это ж надо! Сотни лет подвалы стояли необитаемые, а уж за три дня наследили! Кто только не побывал! Туда-сюда, туда-сюда! Древние стены каракулями исчиркали! – Он поднял указательный палец.

–Это не мы! – Катька округлила глаза и закрутила башкой.

–Да знаю! – Петрович махнул рукой. – Насилу разобрались, кто там у вас куда ходил. Ладно…как там Луиза?

–Без изменений, – Варвара вздохнула.

–Ничего, оклемается. Старушка крепкая. – Он усмехнулся в усы.

–Петрович, а как сторож узнал про ход?

–А он Борьку проследил, когда тот в подвал спустился, да только не признал его в темноте да в капюшоне. Подсмотрел, как ход открывается да, видно, сам туда и спустился. Вышел на кладбище и побёг к другу лепшему, Виктор Семенычу. Тот про ход рассказал барыне нашей. А уж барыня на выдумки горазда, всем известно! Решила всех супостатов разом на чистую воду вывести! Сама! Машкерад устроила и ночные засады в подвалах. Так, Виктор Семеныч?

–Так, Александр Петрович.

–Воот… А когда Борька в музей в очередной раз приехал да в подвал пошел, Савелич его видел, опознал и погнался за ним по подземелью. До самого кладбища гнал. А уж там Борька его и убил. Специально выманивал, чтоб убийство с музеем труднее связать было. Забрал у Савелича ключи и вернулся, дверь запер. Его то машину Василий и видел. Не признал, потому как Борьке она недавно только дарована. Это ж надо! Стервец! Бабка ему машину, а он ей нож к горлу!

–А как Борис сам про подземелье узнал?

–А тут опять возвращаемся к исключительной безалаберности Варвары Михайловны. Борька-то ко всем архивам и документам в музее прямой доступ имел.

–Ну он же дядька, Петрович! – Варвара снова начала хлюпать носом.

–Ну-ну… Понятно, что в голове не укладывается. – Петрович почесал макушку. – Борька сокровища Красовских много лет искал. Достоверные документы с описанием, где они спрятаны, к рукам прибрал. Вот только карт старых фундаментов у него не было. Они хранятся в доме. А без карт да схем тут уж не разберешь, что где стояло. А на тайник в стене наткнулся случайно. Так и закрутилось. Даже перестановку, паскудник, произвел. Чтоб, значит, легче было в тайник лазать. Так-то, Варвара! Под носом у тебя дела такие творились, а ты ни ухом, ни рылом! Влюбилась ты что ли?

–А Лютому что от нашего кладбища понадобилось? – Катька срочно отвлекала внимание от Варвары цвета спелой редиски.

–Веня, Катерина, давно уже на вашу территорию метит. Многократно обращался к Луизе с угрозами. Насколько я понимаю, прямых и веских оснований лишить вас жилплощади и земель у него все-таки нет. Однако ж, велел он своим бугаям за имением присматривать, так, на всякий случай, вдруг повод какой найдется, компроматец…А когда Савелича нашли да слухи всякие поползли, снарядил братков на кладбище разведать, что тут творится. Так-то....Ладно…я чего пришел. Ты, гражданин Дюпре, в отделение-то ко мне приди, будем добро твое оформлять. Заявление о хищении точно писать не будешь? – Бруно помотал головой. Петрович крякнул и усмехнулся. -Ну смотри сам. Нам же и проще. – Он поднялся из-за стола, откланялся и вышел.

–Ну вот, Пуаро… Тебе-то твое барахло вернут – с буржуями связываться себе дороже… Но там же еще добра полно! А нам его не видать, так что ли? – волновалась Катька.

–Ну и черт с ним! – Варвара всхлипнула. Губы ее задрожали, брови заходили домиком…

–Нуууу началось…, – Семеныч обнял Варвару. Стал вытирать ей слезы углом скатерти.

–Как это черт с ним, Варь! – Катерина не желала мириться с утратой. -Думаю, бабуля такого не одобрит. Ведь настрадались!

–А я думаю, одобрит, – изрек Семеныч.

–Я вот тот день по сто раз прокручиваю. Может, можно было как-то по-другому… Мы ж вокруг этого подземелья кругами ездили, туда-сюда мотались!

–Ну что мы могли, Варь? Мы в музей поехали, там закрыто. Петрович говорит, бабуля сама лаз забаррикадировала. Они ж там все поминутно восстановили, кто где был и что делал… Потом мы сюда приехали. Тут Семеныч бабулю потерял, пока кладбище караулил.

–Вот почему ты с ней в подземелье не пошел? – воскликнула Варвара.

–Дык я ходил! Как же не пошел! Я ж целый день ходил!

–Где ты ходил? Вниз спускался?

–Ну! А я ж про что! Мы, значит, это, ящики-то перенесли…составили…все, как полагается… А уж когда последний остался, графинюшка за ним сама пошла, говорит, легкий. Дверь за ей закрылась. И всё. – Он округлил глаза.

–Да что всё? – Варвара разволновалась. Она вообще ничего не понимала. Катька стала в стойку. – Можешь ты объяснить по порядку?

–Так я и говорю. Ящик я повез в схрон, а она там осталась, в склепе, значит.

–Каааать…

–Не понимаю…Мы в музей поехали. А ты? – допытывалась Катерина.

–А я на кладбище подался, как графинюшка велела. – Он посмотрел на Бруно. Вид у того был непроницаемый.

–Вам двоим велено было отвлекать меня от основного действа, чтоб я здесь не мешался, – начал Бруно, разглядывая скатерть. – Поэтому вы милостиво разрешили мне ехать с вами в музей. Семенычу велено было идти на кладбище, помочь с ящиками – перенести их в схрон. Так? – Семеныч сморгнул. Видимо, согласился. – Все ж понятно. В ящиках что? – Бруно посмотрел на Витьку.

–Дык… всего полно.

Катька хлопала глазами. Варвара тряхнула головой, велела:

–Показывай.

Семеныч встал, покинул кухню, потрусил в сад, к амбару. Все двинулись за ним.

–Ты это, Варвара…Только не волнуйся, – говорил он на ходу.

–Семеныч!

Они пришли в амбар. Подруги дружно вздрогнули от нахлынувшего воспоминания.

–Семеныч, ты почему свет не сделаешь?

–Да с генератором что-то, ититьськая сила! Смотреть надо! А когда смотреть, если то Барона карауль, то вас развлекай, то ящики таскай, то по кладбищу скачи…– Прошли глубоко внутрь. Семеныч шел первым, освещал дорогу мощным фонарем. У дальней стены амбара он остановился перед грудой, накрытой старым брезентом. Они в прошлом году теплицы укрывали, вспомнилось Варваре. Мысль эта еще звучала в голове, а Семеныч уже сорвал брезент. Под ним наставлены были золоченые ларцы, деревянные сундуки с остатками затейливой росписи, лежали какие-то внушительные свертки. Подруги замерли. Бруно подошел к ближайшему ларцу и откинул крышку.

–Так не бывает, – Катька вошла в ступор. Зрелище, представшее им, было поистине невероятным, сказочным. В ларце лежали сокровища. Несметные. Жемчужные нити, колье и подвески, броши и браслеты переливались завораживающим блеском драгоценных камней, золота и серебра. Варя потрогала сокровища, движения ее были плавными, заторможенными, словно мираж мог рассеяться от случайного неловкого прикосновения. В прочих сундуках и ящиках лежали старинные бумаги, денежные купюры царских времен, парчовые одежды, золотые монеты в мешочках, инкрустированные кубки, золоченая посуда… чего там только не было! Развернули сверток из старого Витькиного рыбацкого плаща, обнаружили сабли, кинжалы в роскошных ножнах, невиданной формы ружья и пистолеты. Бруно пробежал длинными смуглыми пальцами по оружию. Взял саблю, приблизил к лицу, сдул пылинки, погладил.

–Потрясающе, – прошептал зачарованно.

–А ведь не все добро-то княжеских времен. Больно старинное оружие, без экспертизы видно. И сундуки разных эпох.

–Полянское добро. Но непонятно, как оно вместе с Красовскими сокровищами оказалось.

–Первые князья при перестройке господских палат на клад вышли. Упоминание об этом мы нашли в одном из переписных листов. Вот сохранили находку.

–А иконы какие старые! – завороженно прошептала Катька.

–Поляна старообрядцев активно истреблял. Целыми деревнями жег. Бог мой! Это же и впрямь находка века! – осознание медленно приходило к Варваре. Она обхватила руками лицо.

–Семеныч, кто ж такое в плаще носит? – Катька по-прежнему пребывала в ступоре.

–Что ж мне, Катерина, под мышкой их было по лесу переть?

–Ты для этого тачку угнал?

–Графинюшка велела, – лыбился Витька.