Всю ночь она терзалась неприятными мыслями, бесконечно проигрывала в голове разговор с Байгозиным и даже в своем воображении ни разу не вышла победителем. Ничего удивительного: Коля всегда заставлял ее чувствовать себя маленькой девочкой, глупой и беспомощной, и из-за этого Таня теряла уверенность и превращалась в безвольную мямлю. Ей было страшно. Если один только образ Байгозина довел ее до слез, то что сделает с ней реальный? Впервые за последнее время у Тани не было никакого плана. Нет, она все равно собиралась ехать в свой бывший офис, но что говорить там, как вести себя, не имела ни малейшего представления.

Сон не шел. После ночи в Ванином доме московская квартира казалась Тане невыносимо душной. Бетонные стены давили, потолок нависал, как крышка саркофага. Даже открытое окно не спасло: на улице шумели машины, орал пьяный сосед, хотелось вскочить и бегать по потолку, лишь бы это закончилось.

Часам к трем утра Таня не выдержала пытку. Оделась, подхватила сумочку – и вышла на улицу. Сначала просто бесцельно бродила, потом двинулась в сторону работы пешком. Ноги устали и ныли, но эта боль хотя бы отвлекала от мыслей. В восемь часов Таня уже подпирала двери бизнес-центра. От нечего делать купила в круглосуточной кафешке кофе и пирожки, занесла их Дмитрию Сергеевичу: пожилой охранник нес свою вахту, и Таня сочла, что его присутствие станет для нее добрым знаком.

В любой другой день она бы не рассчитывала застать кого-нибудь в офисе до начала рабочего дня, но перед «Синтезией» Байгозин наверняка вкалывал с удвоенной силой. И Таня не ошиблась: дверь в его кабинет была приоткрыта, и еще из коридора она услышала, как он репетирует свое выступление. К счастью, кроме женского гуру на работу еще никто не пришел, и Таня немного воспрянула духом: Байгозину будет не перед кем выпендриваться. Разговор тет-а-тет – вот что ей было нужно.

– Чуть меньше пафоса, – сказала она, прислонившись к дверному косяку и глядя, как Коля задирает подбородок и втягивает живот перед зеркалом.

– Ты? – Байгозин, вздрогнув, обернулся. – Какого черта?! Я велел тебе здесь больше не появляться!

– Поверь, мне тоже не хочется тебя видеть. – Она прошла внутрь и бросила сумочку на стол. Стоило ей увидеть его живьем, как все страхи развеялись. И как он умудрился когда-то влюбить ее в себя?! Надо отдать ему должное: как гипнотизер он хорош. Никак иначе его успех Таня объяснить не могла. Раньше бы она ни за что не осмелилась разговаривать с ним в таком тоне, но сейчас все изменилось. Она изменилась. Из Вани вышло неплохое противоядие от шарлатанов.

– Ты зачем пришла? – Линзы Байгозина воинственно блеснули. – Денег я тебе не дам, меня ты тоже не вернешь. Так что можешь идти…

– Ты мне не нужен. И деньги твои – тем более, – Таня усмехнулась. – У меня есть другой, и ты ему в подметки не годишься.

– Ты никогда не умела врать. – Коля попытался снова унизить ее своим снисходительным тоном, но теперь его попытки казались ей жалкими. Как и он сам.

– Я пришла поговорить про Олю Савицкую. Я хочу, чтобы ты забрал заявление на нее. Сейчас же. – Она взяла со стола его телефон и протянула Байгозину. – Звони.

– Смеешься, что ли?! Ты кем себя возомнила! – Колин подбородок дрогнул от гнева, шея покраснела.

– Оля ни в чем не виновата.

– Давай ты не будешь говорить, о чем не знаешь, а? Езжай домой к маме и там себя так веди. А здесь…

– Я знаю, Коля, потому…

– Ник! – перебил он.

– Я знаю, о чем говорю, Коля, – с нажимом повторила она, – потому что я запустила ту презентацию. Я ее сама сделала вот этими ручками.

– Что?! Ты бы не смогла!

– Да ладно! Я делала все презентации для твоих дебильных тренингов. Я делала рекламу, я договаривалась о продвижении, собирала прессу. Все, что у тебя сейчас есть, сделала я. И я же могу все отобрать. Чем я, собственно, и занимаюсь.

– Подожди-ка. – Байгозин прищурился и поправил очки. – То есть группа в соцсетях и эта позорная реклама…

– Она не позорная, Коленька. Она вирусная. У меня в группе несколько сотен человек. И знаешь почему? Потому что всех их ты обманул. И если ты думаешь, что какими-то связями в прокуратуре ты нас остановишь, то подумай еще. Как следует.

– Я на тебя тоже заявление напишу! Я тебя засажу за угрозы и шантаж! – Байгозин выхватил у нее телефон и, включив камеру, навел на Таню. – Давай! Все, что ты сейчас скажешь, будет использовано против тебя.

– Хорошо, – кивнула она, демонстративно поправила прическу и улыбнулась в объектив. – Записываешь? Я, Полтавцева Татьяна Сергеевна, хочу сообщить, что Байгозин Николай Артемович сознательно вводит людей в заблуждение, и это есть не что иное, как мошенничество с целью наживы. Меня хорошо слышно или подойти поближе? Этот человек выдает себя за психолога, показывает фальшивые документы, хотя мне доподлинно известно: оконченного высшего образования у него нет, в МГУ он никогда не учился, а что касается иностранных дипломов, то их Николай Артемович получить не мог, так как английским языком не владеет. Кроме того, мне известно, что Байгозин уклоняется от уплаты алиментов по меньшей мере двум своим детям…

– Что ты несешь?! – рассвирепел Байгозин, излучая флюиды праведного гнева, но телефон почему-то все же выключил.

– Ты спал с ними, когда мы были вместе, – Таня отбросила сарказм и с болью посмотрела на бывшего. – Сказал бы, что я тебе не нужна, никаких проблем! Зачем было врать?

– Я – мужчина. А мужчины полигамны, и ты это знаешь! Радовалась бы, что я именно тебе позволял быть рядом, подпустил ближе всех. Неблагодарная!

– Я должна тебе еще и спасибо сказать за то, что ты сделал им детей? Ладно я! Но им же нужен отец, даже такой дерьмовый, как ты!

– Если женщина раздвигает ноги, значит, готова к последствиям! Я предлагал им денег на аборт. Решила рожать – не мои проблемы! – Байгозин окончательно вышел из себя: волосы растрепались, под носом выступили капли пота, изо рта летела слюна, так что Тане пришлось сделать шаг назад.

– Ник, это правда?! У тебя есть дети?

В пылу ссоры ни Таня, ни Байгозин не заметили появления Леночки. А эта юная копия Тани растерянно стояла в дверях, сжимая сумочку, и круглыми от шока глазами смотрела на своего кумира и босса.

– Давай скажи ей! – сказала Таня, сбавив обороты. – Сколько их у тебя на самом деле? Мне и самой любопытно.

– Леночка, хорошая моя, ну кого ты слушаешь! – Байгозин нервно пригладил волосы и промокнул пот на лице. – Это все наглая провокация, просто она не может простить…

– При чем тут она! – не выдержала девушка. – Это ты говорил про аборты! Боже… – Она в ужасе прижала пальцы к губам. – Ты ведь предлагал… Без защиты… Сказал, не те ощущения… Ты бы и мне сунул деньги на аборт и выставил?!

– Ну ты ведь не забеременела. – Байгозин шагнул в сторону Леночки, но та отскочила, будто перед ней закашлялся туберкулезник. – Леночек, ну, послушай…

– Нет, погоди! – Она посмотрела на Таню. – Это правда?

– Можешь спросить у этих женщин. Коля у нас физически неспособен говорить правду.

– Ложь! – взвизгнул Байгозин.

– Он не психолог, Лена. – Таня проигнорировала мужскую истерику. – И он спит со всеми подряд. В смысле вот вообще со всеми. Ты видела группу в Интернете?

– Меня там заблокировали… – растерялась Лена.

– Это я тебя заблокировала, потому что ты бы побежала докладывать шефу. Но если хочешь, вступи и пообщайся лично. Добавлю без проблем. Поговори с Катей, например, она на седьмом месяце, ушла от мужа, потому что хотела выйти вот за этого… – Таня смерила бывшего презрительным взглядом. – Вот за него. У нас не такая длинная жизнь, чтобы подарить хоть минуту такому мерзавцу.

– Закрой рот сейчас же! Не смей! – Байгозин уже задыхался от возмущения, ловил ртом воздух, как выброшенная из воды селедка. – Леночка… Леночка, не слушай…

– Мамочки, да что же это! – бормотала та, пятясь из кабинета. – Как ты мог…

– Подожди, давай все обсудим, как взрослые люди… – кинулся к ней Байгозин.

– Кобель! – выпалила Леночка, бросилась вон, и через секунду за ней с грохотом захлопнулась дверь офиса.

Таня и Байгозин смотрели друг на друга с неприкрытой ненавистью, казалось, вот-вот они бросятся друг на друга, и настанет классический шекспировский финал с горой трупов.

– Довольна? – процедил Байгозин и двинулся к Тане.

– Нет, – честно ответила она.

– Что тебе еще нужно? Чтобы меня посадили?

– Мне нужно, чтобы ты забрал заявление на Олю. Не заберешь… – Таня равнодушно вскинула бровь. – Ну, значит, сделаю все, чтобы тебя посадили.

– Маленькая наивная дурочка. – Байгозин нацепил прежнюю снисходительную мину. – Давай попытайся! Ты еще не поняла, что у меня связи?

– Не только у тебя. – Таня смотрела на него невозмутимо и холодно. – Думаешь, среди тех, кого ты трахнул и бросил, не найдется хорошего юриста? Ни у кого нет родственников в органах? В Роспотребнадзоре? Ты ведь такой разборчивый, верно? Тщательно проверяешь всех, с кем ложишься в постель.

– Так вот из-за чего весь сыр-бор. – Коля по-кошачьи прищурился и ухмыльнулся. – Ты просто ревнуешь. – Он провел пухлыми пальцами по ее щеке, и Таню передернуло от брезгливости. – Видишь? Ты еще дрожишь, когда я тебя касаюсь…

– Руки убрал. – Она стиснула зубы.

– Ну же, Танюша, я понял свою ошибку. – Он заправил прядь волос ей за ухо. И вроде делал все то же, что и Красков, но у Тани внутри заворочался комок тошноты, и во рту появился мыльный привкус. Чертов одеколон! И как она раньше выносила этот запах? И зачем он им руки полил? – Я виноват перед тобой. Давай все забудем. И Олю, и эту истеричку… По сравнению с тобой она просто бревно!

– Николай Артемович, вызывали? – Ванин голос заставил Таню вздрогнуть.

Откуда он?.. Что значит «вызывали»? И почему он даже не смотрит на нее, стоит в дверях, как оловянный солдатик, будто они даже незнакомы!

– Ну, наконец-то! – Байгозин изменился в лице. – Какой смысл в тревожной кнопке, если тебя надо ждать целый час? Я же просил ее сюда не пускать! Выведи ее сейчас же!