Александр Воронцов - Стервам вход воспрещен

А потом я затащил туда и Таню. Это было моей ошибкой. Театр «Чёрный квадрат» в какой-то мере был помешан на сексе – как раз в то время Неёлов стал ставить постановки-импровизации «10 минут до и после секса». В основе этих спектаклей, которые вначале были на 80 % импровизацией, лежали истории, когда мужчина знакомится с женщиной или давно был знаком, но секса у них ещё не было. И вот что бы они говорили, когда до самого процесса в постели остаётся 10 минут. И, наоборот, что бы они говорили после того, как сексуальный контакт произошёл? Кстати, впоследствии этот проект стал очень популярен, а театр стал паразитировать на этой теме, зарабатывая бабло – ведь спектакли о сексе пользовались бешенной популярностью. При этом ни голых тел, ни каких-то там сальностей, ни самого секса не было и в помине. Но вот обыграш этой скользкой темы, различные шутки, причем, на грани фола – в общем, всё то, что впоследствии составило львиную долю успеха «Камеди клаба» – всё это манило зрителей со всего Киева.

Ну, конечно же, как и во всяком театре, в «Чёрном квадрате» царили весьма свободные нравы. Именно там молодые люди, студийцы и актёры, находили себе пары, а то и просто сексуальных партнёров, там создавались и рушились семьи, и, если откровенно, то многие там спали со многими. Что не было для остальных особым секретом. Сам режиссер и художественный руководитель вначале переспал с одной из ведущих актрис, потом женился на ней, потом развёлся с ней, хотя она оставалась в театре. При этом, с кем он спал ещё, мало кто знал, но слухи ходили самые разные.

Одним словом, Таня, хрупкая и нежная душа, внезапно попала в эдакий вертеп. И хотя все актеры и актрисы знали, что она – моя жена, а репутация у меня была весьма серьёзная, но всё равно – расписаны мы не были, просто жили вместе. И что там было у Тани в голове – я знать не мог. А её довольно пуританское воспитание каждый день выдерживало атаки очень открытых нравов, которые культивировались в «Чёрном квадрате». Ведь почти все этюды и даже система обучения в театре-студии были пронизаны сексом, разговоры часто были о сексе и даже играть в этюдах тоже надо было про это.

А тем временем, надо мной стали сгущаться тучи. В «Аргументах и Фактах», где я работал, главный редактор решил взять на работу свою любовницу. Писала она так себе, но вот должность заместителя главного редактора ей бы вполне подошла. Я же, занимая это кресло, еще и пахал, как журналист, еженедельно поставляя в газету статьи и репортажи. Главред сделал мне намёк, мол, оставит меня, как журналиста, но я должен буду освободить своё кресло. Я не согласился, ибо это было бы понижением и кому потом объяснишь такую запись в трудовой книжке?

В общем, главред стал плести интриги, а когда сие не получилось, просто взял и сократил должность заместителя главного редактора, предложив мне уволиться по собственному желанию. Что мне и пришлось сделать. Я, правда, быстренько подискал себе должность заместителя главного редактора автомобильного журнала, но там мне пришлось пахать по полной программе. Во-первых, я не разбирался в автомобилях, так что пришлось срочно проходить ликбез, во-вторых, выпуск журнала регулярно задерживался и, скажем, сентябрьский номер выходил в декабре, а январский – в марте.

К тому же директор нашего издания оказался редкими мудаком – каждое утро он начина с разноса. То есть, строил меня, чтобы я, по его выражению, потом строил всех. А поскольку вины верстальщиков в том, что выпуск задерживается, не было, то виноватым всё время оказывался я. Хотя виноваты были рекламодатели и ответственный за рекламу Андрей, который никак не мог вовремя её собрать. Макеты рекламные приходили с огромной задержкой, статьи писались медленно, а я метался между рекламой, авторами и вёрсткой, чтобы хоть немного уложится в сроки. Мне удалось сократить разрыв в выпуске журнала до одного месяца, но это уже был предел. Я не высыпался, постоянно нервничал, приползал домой почти мёртвый, начались с кандалы с Таней. Которая не понимала, что происходит.

Я, если честно, не помню подробностей того, что в то время между нами происходило. Стресс тогда был таким сильным, что память просто отшибло. Точнее, полгода стресс не прекращался, он был каждый день и даже в театре, где я начал пытаться создавать свои спектакли, тоже начались конфликтные ситуации. И в этот момент, к сожалению, не оказалось рядом человека, который меня бы поддержал и понял. Таня то ли разлюбила меня, то ли стала слишком взрослой и уже могла обходиться без моей поддержки. А, может, некоторые сладкоголосые личности в «Чёрном квадрате» стали нашёптывать моей женщине о том, что я намного старше её и она, такая нежная и красивая, могла бы найти себе и более достойную пару.

В общем, это время для меня было, как в тумане. Я должен был зарабатывать, строить карьеру, которая летела под откос, в театре многие меня не понимали и в первую очередь сам художественный руководитель, который признавал мой талант, но при этом сам же ставил мне палки в колёса. Одним словом, была полная жопа во всём. И окончательным апофигеем стало увольнение директора нашего журнала. Оказывается, он банально воровал деньги. И его вывели за пределы редакции чуть ли не под конвоем.

Для меня это был удар – ведь официально я получал 300 долларов, а он доплачивал мне из каких-то своих фондов еще 200. Теперь я знал, откуда он их брал – из кармана хозяина типографии, который содержал наш журнал. После увольнения директора мне предложили возглавить журнал, но на официальную зарплату. На триста баксов прожить мы с Таней не могли – только аренда квартиры обходилась в 200 американских тугриков. А питание, одежда, быт? Таня в своих «Столичных новостях» зарабатывала сущие копейки и особый вклад в семейный бюджет не вносила.

Конечно же, я гордо отказался. Как раз мне сделал предложение известный в то время тележурналист Игорь Моляр, который вёл на ТВ популярную программу «Автопарк» или «Парк автомобильного периода». Он пообещал мне 400 баксов в месяц с перспективой и, конечно же, я согласился. Уволившись из журнала, я думал, что выпутался из очередной жопы. Но не тут-то было…

Именно в этот самый тяжёлый для меня момент Таня сказала мне, что уходит от меня….

Это было уже второе предательство в моей жизни. Моей семейной жизни. Я только-только отошёл от своей первой семейной истории с моим первым браком. Наверное, именно это мешало мне официально жениться на Тане. Хотя она никогда не требовала от меня пойти с ней в ЗАГС, я познакомился с её родителями, часто бывал у неё дома. И она открыто переехала ко мне. А потом, когда умерла её мама, я всё время был с ней рядом и всеми силами пытался, если не заменить ей мать и отца, то хотя бы восполнить ту пустоту, которая в ней, домашней девочке, образовалась после того, как её матери не стало. В общем, если я где-то и был невнимателен к ней, то лишь в силу обстоятельств, когда приходилось выгрызать свои деньги, потому что у нас была семья и я был обязан её содержать. И вот моя содержанка решила, что содержать её может кто-то другой…

Если бы Таня просто ушла, не к кому-то, а в самостоятельное плавание. Если бы мы поссорились или были какие-то важные обстоятельства, которые бы не позволяли нам быть вместе… Но нет – мы были близкими по духу, мы очень совпадали по темпераменту, я был, конечно, старше, опытнее, в житейском и профессиональном плане, но интересы у нас были общими, а вкусы – похожими. Да, видимо, в то время я не был способен полюбить её так же, как она любила меня. Или была влюблена, а потом влюблённость прошла? Не знаю, я очень дорожил ею, и поэтому решил её отпустить… Когда она уходила, я подарил ей красную розу… Эмблему печали…

Она ушла к молоденькому мальчику. Не знаю, как быстро она с ним переспала, мне в театре пытались рассказать какие-то слухи, но я их отметал. Я не хотел её видеть и еле-еле наскрёб 200 долларов, чтобы отдать её за её диван – этот диван я покупал в нашу квартиру, как подарок ей. Поэтому, чтобы не устраивать перевоз мебели, просто отдал ей свои последние сбережения. В кармане у меня было пусто.

И здесь судьба решила меня окончательно добить – хозяйка заявила, чтобы я съезжал с квартиры, так как она её продала. В это время проект Моляра, в который он меня звал, накрылся медным тазом, и он попросил всех на выход. То есть – нам в течении недели надо было найти себе работу и выметаться из его нового офиса. И в это самое время в театре «Чёрный квадрат» у меня случился окончательный разрыв с его режиссером и худруком. Я остался без жены, без работы, без квартиры, без денег и без каких-либо перспектив.

Идти мне было некуда и не к кому…

Итак, я остался без жены – ведь мы с Таней жили, как муж и жена, без квартиры – и надо было срочно искать новую, без работы и без денег. И, получается, мне просто не на что было снять другую квартиру. В кармане было шаром покати – я, еще досиживая последние дни в офисе Игоря Моляра, лихорадочно искал работу по всему интернету, и раз в день обедал в какой-то забегаловке, покупая порцию пельменей и стакан томатного сока. Домой я добирался пешком и на трамвае – там можно было не платить за проезд. В общем, до конца недели, если я не смог бы найти какую-то работу, да ещё такую, где бы сразу выдали аванс, то мне грозил полный дефолт. И ночевать смог бы разве что на улице. А поскольку был уже сентябрь, то перспективы не радовали.

Я не люблю никого просить о помощи и никогда этого не делал. Но здесь пришлось забыть о гордости и позвонить маме, чтобы одолжить у неё 500 долларов. Так что уже через два дня я въезжал в скромную однушку-«гостинку» примерно в том же районе, просто по другую сторону от трамвайной линии. Мебели у меня было немного – всего один диван, так что с доставкой и погрузкой-разгрузкой управился малой кровью.