(Морская) Лара Дивеева - Стоящие на краю

— Неси водку! — проорал Демьяну.

Вдвоём они заставили Дарси выпить. Она закашлялась, но хоть перестала лепетать.

Архипов так и держал дочь в объятиях.

— Я люблю твою мать. Смертельно люблю, — сказал с дрожью в голосе.

Зависть прошла сквозь Демьяна огненной молнией. Он даже слов таких не слышал, смертельно любить. Сам он никого не любит, не только смертельно, а вообще.

А тут — смертельно

— Я тоже её люблю! — Дарси всхлипнула и поцеловала отца в щёку. Даже пребывая в шоке, она очень его любит.

Любящие люди… и он, Демьян.

— Почему же ты с ней развёлся? — слова сбиваются, Дарси пошатывает, но не от водки, а от шока.

Архипов сверкнул взглядом, явно балансируя на самом краю терпения.

— Тамара на этом настояла.

Настояла?!

Архипов любил жену, иначе бы не боролся со спазмами, когда о ней говорит. Сильными спазмами, во всё лицо и тело тоже. Как от стрихнина.

Но Тамара настояла, и они развелись.

— Зачем же она так?! — Широко раскрытые глаза Дарси казались прозрачными, на пару тонов светлее обычного.

— Она заболела и не могла быть с нами.

— Она не захотела меня знать?

Архипов сжал дочь в объятиях.

— Мама была с тобой недолго, но за это время дала тебе столько любви, сколько иные не получают за всю жизнь.

Сказав это, Архипов глянул на Демьяна. Маленькая грязная месть уязвлённого человека. Да, так и есть, особой любви в детстве Демьян не знал, да и сейчас гордится одиночеством. Потому что если им не гордиться, то больше хвастаться нечем.

Демьяну бы выпить, но не заслужил. Ничего не пережил, он всего лишь случайный свидетель. А хочется быть там, в гуще чувств, на ковре. Хочется иметь право. Закутать Дарси в себя, спрятать её. Хочется быть частью всего этого, потому что эмоции проехались и по нему тоже, скоростным поездом.

— Это хорошо! — прошептала Дарси. — Хорошо, что она меня любила.

— А что с аварией? — встрял Демьян, желая хоть как-то вписаться в происходящее.

Архипов уколол его взглядом, приказывая не вмешиваться, но Дарси повторила вопрос.

— Тамара не хотела, чтобы друзья и знакомые знали о её болезни, не хотела отягощать нашу жизнь. Она настояла на разводе и собиралась притвориться, что бросает нас с тобой. На самом деле она бы жила отдельно, с сиделкой, и я бы её навещал. А потом мы попали в аварию. Ничего страшного, только небольшие повреждения, но Тамара загорелась идеей и попросила меня инсценировать трагедию. У меня уже тогда были связи и вот, удалось. Сделали Тамаре новые документы, а её…

— Мама хотела, чтобы я считала её погибшей?

Демьян не заметил, что Дарси плачет, а у неё уже и ресницы слиплись, и нос потёк. Надо бы принести салфетки, но он стоит как к полу прибитый.

Архипов помолчал несколько секунд, потом кивнул.

— Да, мама хотела, чтобы все, включая тебя, считали её погибшей.

Было во взгляде Архипова нечто странное. Облегчение? Как вор, жаждущий рассказать хоть кому-то о совершённом грабеже, он получил облегчение от признания.

Слова выпустили из него давление тайны.

Демьян не питает иллюзий насчёт Архипова. Переиграть его так же невозможно, как удержать воду между пальцами. Вполне вероятно, что каждое его слово о Тамаре — ложь.

Но Дарси ему верит.

И Демьян тоже, хотя бы в этом.

— Чем мама болеет?

— Она заразилась редким вирусом, он повлиял на её тело и разум. Она знала, что со временем ей станет только хуже, поэтому решила уединиться. Она не хотела, чтобы знакомые и родные видели её психически и физически больной. Надо уважать её желания.

Последнюю фразу Архипов сказал с явным намёком, предвосхищая реакцию Дарси. Та немного порозовела под действием водки, начала приходить в себя.

— Я никогда не сомневалась, что мама меня любила, но… любви не может быть достаточно. Я хочу ещё! — она нервно хихикнула. — И мне пора отдать ей немного. Я хочу её увидеть!

Дарси отодвинулась от отца и встала.

Архипов остался на полу.

— Это невозможно! Тамара умирает. Она не хотела, чтобы её навещали, это было её последней волей. Она никого не узнаёт и почти не двигается.

— Я её дочь, и она это почувствует. Если не сможет обнять, я сделаю это за неё. Если не сможет говорить, я сама ей всё расскажу. Она меня узнает, вот увидишь! Даже если не покажет этого, всё равно узнает, хотя бы сердцем!

Архипов поднял взгляд на Демьяна, но тот смотрел на приоткрытую дверь. Шорох в коридоре не был шагами охраны, там снова подслушивала Нонна.

Отчаявшись получить поддержку Демьяна, Архипов сурово посмотрел на дочь.

— Неужели ты не уважаешь свою мать? Она не хотела, чтобы любимые люди стали свидетелями её болезни. Это было её желанием, и я выполнял его все эти годы.

— Но ты её навещал!

— Я… следил, чтобы за ней хорошо ухаживали.

— Нет! — Наклонившись к сидящему на ковре отцу, Дарси схватила его за подбородок. — Посмотри мне в глаза и скажи, что ты только платил за уход, что ты никогда не приходил к ней, не брал её за руку, не целовал, не обнимал… Поклянись!

Архипов не мог, никак не мог. У лжи есть предел, и он только что его достиг. Под пристальным взглядом дочери в нём не нашлось слов, кроме правды.

— Я… люблю твою мать.

— Я навещу её! — торжествующе заявила Дарси. — Либо с тобой, либо без тебя. Я уважу её секрет, никому не скажу, что она жива, но я должна её увидеть!

Архипов пригнулся к полу. Его поза казалась странной, словно разговор с дочерью прибил его к земле.

— Хорошо! — сказал он, сжимая в побелевшем кулаке ворс ковра.

Дарси шагнула к Демьяну, но опомнилась, что их ничто не связывает.

— Молчи об этом! — приказала грубо и вышла из кабинета.

Она толком не знала, куда идёт и зачем. Вскоре поняла, что направляется в сторону детских спален. Остановилась, повернула обратно. Помедлила около кабинета, посмотрела на Демьяна расфокусированным взглядом и пошла дальше. Потерянная, но торжествующая.

Когда её шаги затихли, Архипов, тяжело дыша, поднял голову:

— Вызови «Скорую», ублюдок!

Грохот оглушал.

Демьян надеялся, что это было частью сна, но посетитель не сдавался. Стучал и орал, настойчиво, голосом Кирилла. Пришлось выбраться из постели и открыть дверь.

— Где Дарси?! — Кирилл ворвался в номер, оттолкнув брата. В другое время он получил бы сдачи, но этим утром Демьян еле удержался на ногах и снова рухнул в постель. — Она несёт какую-то чушь! Дескать, у отца несварение желудка, и они уехали. У Архипова есть жена, и он бы никогда не заставил Дарси с ним нянчиться! Да и куда ехать, если он болеет?! Здесь что-то не так! Вы жили на даче, а теперь она не хочет меня видеть. Что между вами произошло? Ты её обидел?!

— На хрен мне сдалась твоя Дарси?! Отстань!

— Позавчера ты сбежал со встречи с Архиповым, а теперь… Что случилось?!

Кирилл попытался спихнуть Демьяна с кровати, но тот вырвался и накрыл голову подушкой.

Вчерашний день запомнится надолго.

Новость о Тамаре Архиповой… шок… «Скорая»… рыдающая Дарси обнимает отца. Она была в доме, поэтому скрыть от неё приступ не удалось, но больше не сообщили никому, даже Инге. Если мир узнает о проблемах Архипова, начнётся суматоха. Стервятники закружатся в предвкушении падали.

С великим магнатом оставались только Демьян и Дарси. Дарси и Демьян.

Дарси нервничала, а Демьян отгонял любопытных, звонил главврачу, давал и обещал взятки. Архипов направлял его кивком головы и движением пальцев. Время от времени Демьян задавался вопросом, как он влип в этот переплёт, но в следующую минуту уже чем-то командовал. То успокаивал Дарси, то ругался с медперсоналом. У него это получалось так убедительно, что его слушались. У Архипова миллиарды, а у Демьяна татуировка на шее — вот вам и формула власти.

Инфаркт не подтвердился, но врач настоял на тщательном обследовании. Тогда Архипов показал на Дарси и щёлкнул пальцами. Это был приказ Демьяну. Не споря, тот обнял девушку за плечи и повёл к выходу.

— Нет, я останусь! — злобно зашипела она, вырываясь. — А вот ты уйдёшь! Сдружился с папой, да? Используешь его ради собственной выгоды?

— Да, я негодяй, но в данный момент твой отец хочет, чтобы мы ушли.

— Но я могу помочь!

— У каждого человека есть право решать, когда и перед кем быть слабым. Пойдём, я отвезу тебя домой!

Вот тогда Дарси и закатила истерику. Её претензии понятны — Демьян чужой человек, так чего лезет? Но внутри него горит потребность действовать.

Он тряхнул Дарси и зашипел ей в ухо:

— Ты хочешь, чтобы конкуренты пронюхали о болезни отца? Чтобы нужные люди разбежались как крысы? Если будешь скандалить, то никто не поверит, что у твоего отца всего лишь несварение желудка!

Демьян подозвал такси, но разбираться с плачущей женщиной при водителе не хотелось. Поэтому он проявил небывалую душевную щедрость и, попросив таксиста подождать, обнял Дарси, крепко прижимая к себе.

Это длилось долго. Дарси обслюнявила его куртку, потому что «а вдруг инфа-а-а-а-аркт» с закрытым ртом не скажешь. Жалко девчонку, такой денёк врагу не пожелаешь! Внезапно воскресшая мать оказывается умирающей, а отец попадает в больницу.

Выплакавшись, Дарси послушно села в такси. А Демьян с удовлетворением отметил, что её близость на него не повлияла. Никак не повлияла, только если разозлила.

— Не думай ни о чём плохом! — приказал он, садясь рядом. — Завтра будет день, будут мысли. Нонна может к тебе подъехать? — Дарси кивнула. — Вот и отлично!

Ничем отличным тут и не пахнет. В голове Демьяна царило нечто несусветное. Полное помешательство. Ему хотелось отвезти Дарси к себе в гостиницу. Или остаться на ночь в её квартире. Или вдвоём сбежать из города. Уж он-то научит её жить правильно! Сам не знает, как, но научит.