— Энтони, тебе не нужно этого делать, — не унималась Пенелопа.

— Но если это то, что он считает нужным сделать, то я не вижу оснований спорить, — вмешался лорд Гарри.

Пенелопа метнула в него недовольный взгляд.

— Но если бы он понял, как заблуждается леди Берлингтон относительно того, что видела вчера вечером, то, возможно, не считал бы себя обязанным это делать.

Теперь лорд Гарри сердито сверкнул на нее глазами.

— Как сказал ваш брат, мисс Растмур, леди Берлингтон не имеет к этому никакого отношения. Если он считает, что обязан что-то сделать, вы должны позволить ему это.

— Мне казалось, вы уверяли меня, что не хотите позволять ему этого.

— В данном случае с моей стороны это было бы грубостью.

— Думаю, что и я имею в данном вопросе право голоса, сэр.

— Я не вижу для этого никаких оснований. Ваш брат — взрослый дееспособный человек и в состоянии сам решать, как распоряжаться своей собственностью.

— Своей собственностью? Что, если это только…

— Постой, Пенелопа, — перебил ее Энтони. — О чем ты вообще толкуешь?

Она перевела взгляд с огорченного лица лорда Гарри на недоуменное лицо брата. Проклятие! Не слишком ли она поторопилась с выводами относительно того, что они тут обсуждают?

— А о чем говоришь ты, Энтони? — спросила она.

— Ваш брат весьма великодушно предложил мне новый экипаж, — ответил лорд Гарри. — По вашей подсказке, как меня заверили, — добавил он.

Ах да. Она говорила об этом с Энтони. Очень мило, что он учел ее пожелание и был готов избавить ее от необходимости разъезжать по городу в дребезжащем тарантасе лорда Гарри. Как могла она забыть об этом?

Выходит, джентльмены не обсуждали условия брака? Вот незадача. Оставалось надеяться, что она не слитком далеко зашла на этот раз.

— А что именно видела вчера леди Берлингтон, что ввело ее в заблуждение? — полюбопытствовал Энтони.

— Ничего, — поспешила ответить Пенелопа.

Лорд Гарри пожал плечами в блаженном неведении. Но Энтони это не убедило.

— Тогда почему ты примчалась сюда с заявлением, что…

Звук подъехавшей кареты, донесшийся с улицы, не дал ему договорить.

— О, посмотрите! — воскликнул лорд Гарри. — Это он? Послушайте, Растмур, вы превзошли самого себя.

Пенелопа выглянула в окно. Действительно, сверкающий новый фаэтон радовал глаз. Это был подарок Энтони лорду Гарри? Боже, она не подозревала, что ее брат столь высоко оценил ее никудышного жениха. Наверняка он не стал бы делать ему такого подарка, если бы не хотел видеть человека членом своей семьи.

— Надеюсь, он вам подходит, Честертон, — произнес Энтони, подтверждая его догадку. — Я сознаю, что он в какой-то степени экстравагантный, но считайте его предварительным свадебным подарком.

— Я перед вами в долгу, — поблагодарил лорд Гарри.

— Это правда, — согласился Энтони. — Я как-никак отдаю вам сестру. Надеюсь, вы и впредь будете ее заслуживать. Так что там такое с леди Берлингтон?

Вот напасть, но раз Энтони испытывает такое расположение к лорду Гарри, любое упоминание о вчерашнем инциденте обернется против нее. Он ни за что не позволит ей сбежать в Египет. Скорее, отведет их обоих к алтарю. А этого она как раз и не хотела. Нужно поскорее вывести отсюда лорда Гарри, пока он окончательно не очаровал ее брата. Иначе ей никогда от него не избавиться.

— Какой красивый экипаж, Энтони! Ты самый лучший брат на свете. Лорд Гарри, прошу вас, немедленно повезите меня кататься!

Лорд Гарри, вероятно, тоже счел эту идею весьма здравой. Проигнорировав вопрос Энтони, он тоже принялся восхищаться фаэтоном.

— Отличное предложение, мисс Растмур. Наверняка ваш брат не станет возражать. Столь роскошный экипаж требует, чтобы его продемонстрировали, особенно если он предназначен для прелестнейшей из молодых женщин Англии. Вы позволите нам откланяться, сэр?

Пенелопа притворилась польщенной, хотя заметила, как ее брат закатил глаза. Но возражать против прогулки в роскошном экипаже, который он подарил жениху сестры, он не стал. Вот и хорошо. Бог даст, о леди Берлингтон он вскоре забудет.

— Сейчас захвачу вещи! — прощебетала Пенелопа, порхая по комнате, как будто ничего более восхитительного на свете не было.

— Возможно, это пригодится для прогулки, — сказал лорд Гарри и неожиданно вынул небольшой сверток, аккуратно обернутый тканью.

При виде его Пенелопа нахмурилась. Она, кажется, уже видела этот сверток. Не вчера ли? Она взяла сверток и развернула его. Ее реакция оказалась не столь благородной, как хотелось бы.

— Святые небеса! Это шаль от Тилли.

Лорд Гарри, похоже, обрадовался, что она ее узнала.

— В самом деле хозяин лавки сказал мне, что вы ею восхищались, вот я и купил ее для вас.

О Боже! Его ввели в заблуждение. Но ведь он хотел сделать ей приятное, подарив этот ужас. Придется постараться его не разочаровать. Это было самое малое, что Пенелопа могла сделать после того, как чуть не понесла бред о сплетнях леди Берлингтон.

— Э-э, большое спасибо, — произнесла она с убедительнейшей из улыбок и разразилась потоком излияний чувств, надеясь тем самым не дать брату возможности расспрашивать о вчерашнем происшествии.

Затем эстафету излияния чувств подхватил лорд Гарри, говоря о доброте и щедрости Энтони, о замечательных качествах экипажа, обладателем которого только что стал. В конце концов, Энтони выразил желание проводить их до дверей. Без дальнейших осложнений они сели в фаэтон и выехали на дорогу.

— О чем, спрашивается, вы думали, когда ворвались к нам и понесли эту чушь насчет леди Берлингтон? — справился лорд Гарри, когда они остались одни и отъехали на безопасное расстояние от дома.

— Я решила, что до Энтони дошли слухи и он пригласил вас, чтобы заставить немедленно жениться! — ответила она, недовольная тем, что из льстивого жениха он мгновенно превратился в дерзкого делового партнера.

— Похоже, нам повезло и леди Берлингтон на этот раз держит свои мысли при себе.

— На леди Берлингтон это как-то непохоже.

— Согласен. Должен признаться, что тоже был слегка озабочен, когда получил записку вашего брата с пожеланием утром встретиться.

— Вас испугало, что он мог заставить меня разорвать помолвку, что ухудшило бы ваши отношения с дядей?

— Нет, я боялся, что он заставит меня назвать дату и затянуть вокруг моей шеи петлю в образе мисс Растмур.

— Да, это, без сомнений, было бы для вас ужасно!

— Только не надо прикидываться уязвленной. Вы подумали то же самое, прибежали вниз и начали нести околесицу, едва не заставив брата скрепить сделку! На самом деле, мисс Растмур, я уже начал беспокоиться, не решили ли вы нарушить обещание, что помолвка является фиктивной.

— О нет, сэр, я полна решимости выполнить договор. Можно подумать, что я действительно собиралась выйти за вас замуж!

— Тогда я рад, что у нас полное взаимопонимание.

— Безусловно.

— Хотя странно.

— Что?

— Мне кажется, я еще не встречал счастливых жениха и невесту, у которых были бы полное взаимопонимание и согласие.

— Это потому что они ничего другого не ждут, кроме совместной жизни. В то время как наша будущая жизнь точно не будет совместной.

Говоря это, она смеялась, но не все ее слова прозвучали так весело, как хотелось бы.

— Тогда, возможно, нам стоит получить удовольствие от того времени, которое мы проведем вместе, мисс Растмур. Как вы считаете, экипаж вашего брата — это то, что нам нужно?

— Безусловно, сэр. Энтони очень хорошо поступил, верно?

— Разумеется.

Пенелопа откинулась на удобном сиденье, признавая, что получает удовольствие от прогулки. Лорд Гарри порой бывал просто невыносим, но мог быть и вполне очаровательным. Жаль, что его дядя не видел ничего хорошего в своем племяннике и держал беднягу на голодном пайке. Лорд Гарри хорошо смотрелся, управляя этим фаэтоном. Экипаж был словно создан для него.

Лорд Гарри взглянул на нее, Пенелопа осознала, что таращится на своего спутника, и тотчас отвела глаза. Не стоило тратить на это время. Давно пора подумать о том, как устроить путешествие в Египет, сколько слез пролить, чтобы убедить Энтони, когда наступит для этого момент.

Господи, только бы он побыстрее наступил. Еще несколько приятных прогулок с лордом Гарри, и ей будет не хватать их, когда все кончится. Но это в ее планы не входило.

Чтоб ему пусто было. Сегодня Пенелопа Растмур выглядела особенно свежей и сияющей. Гаррис поймал себя на том, что не в состоянии сосредоточиться на более насущных делах, в частности: своевременно объезжать ухабы и рытвины на дороге или придумать способ, как раздобыть сокровища, столь остро необходимые для спасения Олдема. Даже одобрительные и завистливые взгляды прохожих не могли отвлечь его мысли от привлекательной молодой леди, сидевшей рядом.

Сверкающий скарабей на ее груди соблазнительно поблескивал, и у него чесались руки от желания завладеть им. И ею. Что, спрашивается, с ним такое творится? Пенелопа Растмур была последней женщиной, способной возбудить его интерес. Пустая, эгоистичная, она не обладала глубокими знаниями хоть в чем-то мало-мальски важном и, совершенно очевидно, не проявляла к нему ни малейшего интереса.

Может, в этом и состояла суть его проблемы. Он привык к вниманию женщин, привык быть предметом женского вожделения. Что касалось Пенелопы, то она, похоже, стремилась лишь получить от него то, на что рассчитывала, чтобы затем избавиться.

В каком ужасе она пребывала, когда прибежала к ним из страха, что он назовет дату свадьбы. Но он, конечно, не мог винить ее в этом. Если бы Растмур услышал от леди Берлингтон хоть часть отвратительных сплетен, то его желание заставить влюбленных назначить дату свадьбы и начать рассылку приглашений выглядело вполне естественным. Чем обычно люди и занимаются после обручения. Гаррису следовало быть ко всему готовым.