А на самом деле оказалось, что дискотека закончилась в тот день после трех, потом они с парнями поехали пить суп. Надо сказать, у турок распространены супные рестораны, которые работают по ночам, они называются «Çorbacı» («чорбаджи»), а суп по-турецки «пьют», а не едят. И вот моя гостеприимная турецкая душа решил приобщить украинско-русскую часть команды к турецким традициям.

А Люда? Люда, как выяснилось, уехала накануне на двухдневную экскурсию со своими родителями. Просто дурацкое стечение обстоятельств, из-за которого я изрядно помотала себе нервы, но между ними ничего не было.

Помню, когда несколько лет спустя я рассказывала эту историю маме Гюльнур, она серьезно посмотрела на меня и сказала: «Надо было дверь запереть и не впускать его! Пусть бы в коридоре поспал, в следующий раз вернулся бы вовремя! Нечего дочке моей нервы мотать!» Как же я любила эту женщину, как же скучаю по ней…

Когда ты отдыхаешь в отелях, то не знаешь, что на самом деле творится за дружелюбной улыбкой аниматора. Никто тебе не пожалуется, что работает 18 часов в сутки месяцами без выходных и получает за это максимум 300$ в месяц. Аниматор всегда должен быть в отличном настроении, приветливым и располагающим к общению. С гостями отеля нужно постоянно искать возможность завязать беседу. У нас это называлось guest contact. Я даже помню, что менеджер отеля собирал карточки с отзывами гостей о том, с кем «контакт» у них был лучше. Ну конечно же, мальчики-аниматоры старались очаровать всех туристок, чтобы им написали хорошие характеристики.

Глава 3

Ящик Пандоры

(Или Заветная коробка с фотографиями)

Как-то раз я осталась одна в квартире родителей Алту и стала лазить по шкафам (помните поговорку про любопытную Варвару?). Ну так вот, кто ищет – тот всегда найдет! В самом дальнем ящике комода я нашла большущую коробку, полную писем туристок, от 16 до 40. На минуточку, ему тогда было 29, мне 18. Я взахлеб прочла их все. Зачем? Вот и я не знаю. Видимо, пыталась найти доказательства не пойми чего. Среди тех писем были фото разных девушек: немок, англичанок, даже русских, были там и фото прекрасной черноволосой и длинноногой турчанки с подписью «Дениз» (тогда-то я и увидела ее впервые). Я с упорством маньяка перебирала разлинованные листочки, открытки с сердечками и фото в купальниках. Я очень плохо понимала по-английски, но старалась вникнуть в каждое слово. Мне казалось, судя по письмам, что у него была сотня женщин, что все они в своих странах надеются на встречу с моим турецким джигитом, а он совсем не прочь принять их всех в свои жаркие объятия. Никогда, слышите меня, НИКОГДА не читайте чужие письма, не лезьте в чужой мобильник и не открывайте личку ВКонтакте. Не нужно этого делать! Знайте ровно столько, сколько вам положено…

Открывая коробку с прошлым, мы открываем ящик Пандоры, и все, что уже давно покрыто пылью, оживает и заставляет нас вспоминать о том, чем мы жили когда-то. Зачем мы храним старые фото, письма, предметы? Неужели для того, чтобы перечитывать во времена грусти? Или чтобы не забыть, что с нами было? А может, просто для того, чтобы нас грела мысль о том, что в любой момент дорогой сердцу почерк оживет родным голосом в ушах? Зачем хранить прошлое? Зачем причинять себе боль, постоянно переживая потерю или расставание? Не лучше ли обрезать ту невидимую нить, которая нас связывала? Не могу найти ответ на этот вопрос. Вы как считаете?

Я и сама хранитель смятых бумажек с кривыми каракулями моего одноклассника Саши, любовных писем моего друга детства Ромы и гигабайты фотографий, на которых меня обнимает и целует тот, за которого я долго выходила замуж и чью фамилию я долгое время писала рядом со своим именем в соцсетях. Я хранила эти фото, сама о том не подозревая: в свое время все воспоминания я стерла и отовсюду удалила его лицо. Но потом, по воле случая, в поисках каких-то документов моя подруга зачем-то восстановила все фото с жесткого диска. Второй раз удалять у меня рука уже не поднялась. Но сейчас, вороша прошлое, мне иногда трудно сдержать эмоции, хотя память – коварная штука: говорят, она стирает все плохое и оставляет только хорошее.

Когда я осталась наедине с ЕГО коробкой воспоминаний, я чувствовала, как кто-то разрывает меня изнутри, но продолжала читать письма туристок и рассматривать их фото. Ничего особенного в их посланиях не было: в основном общие фразы о том, что они скучают и надеются вернуться в следующем году, что-то про жизнь на родине и воспоминания об отдыхе. Как же забавно было осознавать, что все, абсолютно все туристки идеализируют людей, с которыми они встретились в расслабленной атмосфере отпуска! Конечно, вокруг нет стресса и проблем, не надо вставать на работу ни свет ни заря, солнце светит каждый день, а инфраструктура отеля располагает к положительному восприятию всего, что находится вокруг. Это своеобразный якорь, ставя который, мы концентрируемся только на приятных эмоциях. Во всех письмах это читалось красной нитью, все они писали про отель и желание приехать туда вновь, чтобы увидеться. Не просто приехать к нему, не продолжить общение на нейтральной зоне, а именно вернуться в то место, где им, девушкам, было хорошо. «Как же хочется продолжить занятия аэробикой! Но только тут, в Голландии, все не так, никто не заводит группу так, как ты!» «Как жаль, что не получилось попрощаться с тобой в последний день! Я обязательно приеду снова в этот отель!» «Вспоминаю, как мы обедали в ресторане, ты был очень остроумным! Кстати, я уже сбросила 4 кило после того, как ты рассказал о своем питании!» – все эти письма были обо всем и ни о чем, я спрашивала себя, зачем он их хранит. Своеобразная коллекция трофеев? Может, аниматоры меряются ими, у кого больше? Среди присланного были и их совместные снимки, но больше всего меня поразили фото и письма той, с кем он пробыл семь лет, – черноволосой турчанки Дениз…

Дениз была прекрасна: высокая, длинноногая, с густыми вьющимися черными волосами. Она училась на художественном факультете в самом престижном университете Анкары. Алту учился там же, но на факультете физической культуры. Я слышала о ней от общих друзей и от его родных, но когда я увидела ее фотографии, то во что бы то ни стало захотела узнать о ней от него самого.


Глава 4