И вот… Как странно… В итоге он увидел Лейси, занимавшуюся именно тем, о чем он думал. И еще одна странность: что во время весьма откровенного разговора с Любовью он представлял ее с лицом Лейси. Удивительно, насколько разными в смысле секса были эти две девушки. Любовь уже год жила без этого, а Лейси буквально бросалась на мужчин. Но с другой стороны… А почему бы и не бросаться, если хочется? Эта девушка имела полное право так себя вести.

Элай чувствовал, что теряет силу воли. И он мысленно твердил себе, что нельзя становиться тряпкой из‑за секса, что это ужасно, отвратительно. Да‑да, он просто не имел права желать Лейси. Следовало немедленно это прекратить!

— Знаешь, я… — Она умолкла, а потом вдруг воскликнула: — Я не обязана тебе ничего объяснять! — Лейси скрестила руки на груди, но Элай успел заметить под тканью ее топа набухшие соски. — И вообще, что ты тут делаешь?

— В отеле? Или в холле?

— В холле, разумеется. — Она пристально взглянула на него.

Элай не выдержал и улыбнулся. Оказывается, Лейси была очень милой, когда злилась!

— Видишь ли, кукурузные снэки продаются только тут. — Он кивнул в сторону автомата, стоявшего у нее за спиной.

Лейси косилась на автомат и пробурчала:

— Кукурузные снэки?..

— Да, совершенно верно. Я проголодался, а хлопья мне нравятся. Хотя… Похоже, аппетит у меня пропал. К еде — так уж точно. — Боже, он ведет себя как сексуальный маньяк! — Скажи, а ты что здесь делаешь?

Лейси с вызовом скинула подбородок.

— В отеле или в холле?

— Очень смешно. — Он снова улыбнулся.

Лейси немного помолчала, поджав губы. Потом вздохнула и ответила:

— Не знаю. Не могла заснуть. А сестра задремала у меня в номере. Вот я и спустилась сюда, чтобы ей не мешать.

— Да уж, такое занятие любому помешает спокойно спать. Если бы я был рядом, точно разволновался бы. В хорошем смысле этого слова. — Он что, заигрывает с ней? Боже, как ему остановиться?

— Я просто… — Лейси закрыла лицо ладонями и помотала головой. Когда же опустила руки, Элай увидел, что ее щеки опять густо покраснели. — Давай забудем то, что тут было, хорошо?

Элай с улыбкой ответил:

— Боюсь, забыть такое мне не под силу. — Даже через тысячу лет. — Но если хочешь, то я могу притвориться. — Им ведь еще работать вместе, так что незачем смущать Лейси, напоминая своим видом о таком неловком моменте.

Она кивнула.

— Да, очень хочу. Пожалуйста…

Элай никогда не считал себя мачо. Да, он был настоящим мужчиной, но вполне нормальным, то есть мягким и отзывчивым — так ему больше нравилось. И женщинам — тоже. Но, будь он проклят, если ему сейчас не нравились мольбы Лейси. Впервые в жизни Элай почувствовал, как приятно иметь власть над девушкой. Хотя… Скорее всего, дело не в девушках вообще, а в Лейси Доусон, так его заводившей.

— Могу я напоследок кое‑что тебе предложить? — Элай знал, что сейчас скажет страшную гадость, но слова словно сами срывались с губ.

— А у меня есть выбор? — сквозь зубы процедила Лейси.

— Ты знаешь, в каком номере я живу. Тебе стоит только постучать. — Элай говорил — и ненавидел себя. Это было неправильно. Ужасно неправильно. Всего пять минут назад он хотел заняться с ЛюбовьюБезПесен виртуальным сексом, а сейчас… Сейчас уже с Лейси, но только в реальности. Он самый настоящий мерзавец! Слабак, который не может взять себя в руки. Ведь сегодня днем он ушел от нее. Закончил отношения. И вот опять…

Лейси потупилась. И явно помрачнела. Ее лицо вдруг стало мрачным. А Элай продолжал ругать себя последними словами. Черт побери, зачем он это предложил?! Ладно, пусть Любовь далеко, но ведь Лейси‑то хочет не его, а Джакса!

— Нам надо поговорить, — внезапно сказали они в один голос. И тут же рассмеялись, но вовсе не потому, что им было весело, а потому, что такие моменты принято считать смешными.

— Ладно, хорошо. — Лейси кивнула и указала на кресло, стоявшее рядом с ее креслом. — Сядешь?

Элай молча опустился в кресло, а Лейси, откашлявшись, проговорила.

— Значит, так… — Она снова кашлянула. — Я хочу попросить прощение за то, как повела себя с тобой. С моей стороны это было нечестно. Я использовала тебя…

— И мне это понравилось, — заметил Элай.

— Ну… спасибо, — кивнула Лейси. — Мне тоже было хорошо. — Она убрала за ухо прядь волос, но та сразу же выскользнула оттуда.

У Элая, казалось, зачесались пальцы — ему ужасно хотелось поправить выбившуюся прядь.

— Но… — продолжил он за нее.

— Но я… м‑м‑м… — Лейси умолкла, закусив губу. Собравшись с духом, она продолжала: — Я хочу поближе узнать Джакса. Между нами есть связь, но мне трудно объяснить, какая именно.

Элай молча опустил взгляд и уставился на свои пальцы, загрубевшие от струн. А Лейси добавила:

— Не знаю, что из этого выйдет. Но дело тут не в том, что Джакс — вокалист группы…

— Да, знаю, — перебил Элай, не желая слышать остального. — Несправедливо, что я обвинил тебя в этом. Тебе он нравится как человек, а не как лидер «Блу Хиллз». — Джакс действительно умел очаровывать людей, особенно женщин. Так что не было ничего странного в том, что Лейси обратила внимание на Джакса.

Она улыбнулась и, снова кивнув, сказала:

— Спасибо, Элай. Конечно, я знаю, что говорю загадками и что это, возможно, звучит глупо, но дело в том, что мы с Джаксом…

— Не надо ничего объяснять, — вновь перебил Элай. — Говоря по правде, у меня в каком‑то смысле тоже есть подруга. — Слова «каком‑то смысле» заставили его поморщиться, но он, по крайней мере, это сказал.

Лейси выпрямилась и спросила:

— Там, дома?

Элай уловил нотки ревности в ее голосе и обрадовался сильнее, чем следовало бы.

— Да, дома. — Вполне можно было сказать, что ЛюбовьБезПесен — его дом. Во всяком случае, легче было ответить так, чем объяснять.

Лейси в задумчивости кивнула, и вид у нее был странный — казалось, она пыталась скрыть разочарование. А Элай почему‑то решил добавить:

— То есть мы пока не давали друг другу клятвы верности. Я не хочу, чтобы ты думала, будто я изменяю ей… или что‑то в этом роде. — Он не понимал, почему мнение Лейси было так важно для него. — Но я много о ней думаю. И потому меня мучает совесть из‑за того, что случилось между нами. Это нечестно не только по отношению к ней, но и к тебе тоже.

Лейси опять кивнула, на сей раз — с пониманием. И тут же сказала:

— Значит, у нас с тобой — примерно одна и та же ситуация.

— Видимо, так, — согласился Элай. И ему стало легче, гораздо легче.

Они немного помолчали. Затем Элай встал и протянул девушке руку.

— Ну что, теперь мы друзья?

Лейси тоже встала и не выпуская его руку ответила:

— Да, друзья.

— Ну и отлично. Раз мы друзья, то можно и обняться. — С этими словами он привлек ее к себе. Так ему было нужно. Последнее объятие. Точка в их отношениях. Романтическая струнка в душе требовала именно этого.

И Лейси не вырывалась — напротив, положила голову ему на плечо и придвинулась поближе. Придвинулась так, что низом живота ощутила его возбуждение. И тут же отстранилась.

— Такого между друзьями не бывает, — пробормотала она, опустила взгляд к его паху. Потом опять посмотрела ему в глаза.

— Привет из прошлого, — ответил Элай. Усмехнувшись, добавил: — Вот что бывает, когда встречаешь девушку с рукой между ног.

Лейси в испуге округлила глаза.

— Но мы же договорились, что забудем про это.

— Договорились делать вид, что забудем, — возразил Элай.

— Какой негодяй… — сказала Лейси с улыбкой.

Элай улыбнулся ей в ответ и, глянув на ее живот, проговорил:

— Что ж, я пойду. Теперь можешь закончить начатое.

— Ладно, Элай, хватит! И спасибо тебе за разговор, за то, что понял меня. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Певунья. — Он пошел в другой конец холла, прочь от Лейси. Ему было больно уходить, но он не понимал, откуда взялась эта боль — ведь он и с Лейси почти не знали друг друга. Повинуясь внезапному порыву, Элай остановился и, обернувшись, сказал:

— Знаешь, хочу признаться… Рядом с тобой я забываю о той девушке. Не знаю, в чем тут дело, но ты меня волнуешь.

Лейси в изумлении распахнула глаза. А он тут же отвернулся и, наконец, ушел.

Глава 17

Лейси отрегулировала подставку для банджо Элая и занялась подставкой для мандолины. Как хорошо, что они могли легко общаться после… ну, после всего, что случилось между ними. Во всяком случае, на людях никакой напряженности она не чувствовала, и не последнюю роль в этом сыграла ее сестра. У Энди был дар сглаживать конфликты, и потому Лейси очень обрадовалась, когда сестра сказала, что еще немного побудет с ней, а уж потом улетит домой. Сейчас она была рядом и помогала носить аппаратуру и устанавливаете ее на сцене. И это тоже было замечательно — Лейси очень хотелось, чтобы Энди узнала, что такое жизнь во время турне. Она уже не помнила, когда в последний раз говорила с сестрой о своих концертах и музыке вообще. Энди ничего не знала о форуме анонимных поэтов, а также о том, что ее сестру покинуло вдохновение, и поэтому нынешнее их общение казалось Лейси особенно важным.

— Поставь вон туда. В любое место, — сказала сестре Сэмми, махнув рукой в нужном направлении. (Энди держала сумку с микрофонами, которую только что вынесла из автобуса).

Положив сумку в указанном месте, рядом с барабанной установкой Уэса, Энди театральным жестом утерла пот со лба и спросила: