— Да, именно. Но тебе нужно будет заняться вплотную своим здоровьем. Спроси у врача про питание, бассейн, ты с Алисой все время плавала, чтобы спина не болела. Не знаю, про все это узнай. Ты и без того сильно похудела за последние месяцы.

— Да, я займусь.

— Опять плачешь.

— Оно само, — всхлипываю.

— Ох, блть, — тихо вздыхает он. — Еще полгода рыданий под эгидой «оно само». Сегодня возьму себе бутылку пива. Две.

Мы крепко обнимаемся, после чего молча идем в машину. А когда уже едем домой, я вдруг говорю ему:

— Нам нужно научиться предохраняться, Рома. Может, на курсы какие-нибудь походить, я не знаю? Не ладится с этим у нас.

Мы переглядываемся, и начинаем смеяться, слегка истерично, правда, но при этом весело.

— Да, я уже понял. Но во второй раз мы чуть дольше протянули, чем в первый, да?

— Ты к тому, что есть прогресс?

— Все будет хорошо.

— Какие могут быть в этом сомнения? Мы же с тобой супер.

Вечером Рома долго носит Алису на руках, она никак не засыпает, словно чувствует общее встревоженное состояние. Я сижу на кровати, обняв колени, пялюсь на него исподлобья.

— Наверное, они будут играть вместе, когда подрастут, — говорит Демин.

— Как близнецы?

— Типа того. Можно даже в один класс отдать. Хотя там видно будет.

— Хорошо, если снова девочка.

— Это почему?

— Вещей много останется, экономия.

— Нет, это бесспорный плюс. Но если мальчик, ты не расстраивайся, заработаем на синие штаны, — говорит он с серьезной физиономией, и мне снова становится смешно.

— Рома, спасибо, что поддержал, даже ни на что не намекая. Я знаю, как сильно ты устаешь после смен, еще и с ребенком постоянно, — говорю ему.

— Я не устаю. Это ты… просто держись, хорошо? Тебе будет намного сложнее, чем мне. Давай завтра посчитаем расходы, может, наймем няню в помощь.

— Я не хочу няню.

— Тогда кого-нибудь, чтобы убирались или готовили, хотя бы раз в неделю. Я думаю, мы потянем. Янка, ты должна терпеть, даже если будет невыносимо. Я не всегда рядом. Зато через три года, представь, они уже подрастут.

— Здорово будет!

— Да, еще как, — улыбается.

Следующим утром меня и вовсе отпускает. Не знаю, о чем на самом деле думает Демин, но мотивировать на достижение цели он умеет. Мы же с ним из спецназа, мы не сдаемся. Я записалась к нашему педиатру, который не моя мама, чтобы решить вопрос о вводе смеси. Поплакала немного, но Рома заверил, что его вообще сразу кормили из бутылки — и ничего, вырос.

Если не брать в расчет мою фигуру, пребывающую далеко не в самом лучшем виде, все снова становится хорошо. Теперь я уже не раздаю детские вещи, а стираю и аккуратно складываю в комод. Гуляю с Алисой, много сплю. Я настолько свыкаюсь с мыслью о втором малыше, что изрядно нервничаю перед скрининговым УЗИ. Оказывается, напрасно — все хорошо.

* * *

Родители отреагировали по-разному. Ромина мама молча вытаращила глаза и долго недовольно качала головой. Обнимала Алису и причитала: «Бедная моя девочка, что же они делают, эти сумасшедшие родители, баба тебя не бросит, заберет к себе». По отношению ко мне Алена Александровна не позволяла себе вообще ни одного неодобряющего слова, но когда они с Ромой были на кухне, я украдкой заметила, как она покрутила у виска и постучала по голове, дескать, у тебя мозг вообще есть? Он пожал плечами и развел руками: «так получилось». А потом со словами: «Ну дурачо-ок», — она снова вернулась в комнату к нам с Алисой, которая уже вовсю ползала по полу, только успевай ловить.

Моя мама отнеслась поначалу резко негативно. Даже говорила с Ромой, чтобы он меня образумил, около месяца мы не общались, только отец приезжал играть с Алисой, но потом она остыла, и слава Богу! Потому что ее помощь нам действительно пригодилась.

Роды прошли ровно в срок, хотя я и надеялась, что мальчик поторопится и появится на свет парой недель раньше. А потом начался долгий, изматывающий период под лозунгом: «В поисках сна!»

Спать хотелось все время, всем и адски. Нам пришлось составить график, раз в неделю я стабильно ночевала у родителей, чтобы дать Роме выспаться перед работой. Ему нельзя без отдыха, ошибки в его профессии недопустимы. Я тоже изматывалась, поэтому перед своими выходными он забирал Алису в другую комнату, а под утро утаскивал и Миху, давая мне поспать хотя бы до восьми. Вообще, Алиса проводила с отцом очень много времени, иногда мне казалось, что мы разделили детей, периодически ненадолго менялись ими, чтобы соблюсти хоть какой-то баланс.

Один-два раза в неделю, когда Рома был на сменах, ко мне приезжала ночевать мама. Днем частенько с нами гуляла свекровь. Да, было не всегда легко, но затем, по прошествии времени, воспоминания об усталости и хроническом недосыпе постепенно стерлись из памяти. А вот радостные моменты, связанные с нашей семьей, нашими малышами, наоборот, закрепились навечно! Рома говорил, у него точно так же. Магия какая-то.

* * *

Когда Мишке исполнился год, Рома впервые уехал на целых четыре месяца. До этого командировки длились максимум три недели, но в этот раз не повезло. Нам сообщили заранее, я долго готовилась морально, но все равно ужасно по нему скучала. Каждый день, каждую минуту. С бытом и детьми справлялась неплохо, старалась не волновать его лишний раз какими-то мелкими проблемами и неурядицами, но вот это одиночество… как дыра в сердце. Скорее бы приехал, вернулся к нам. В разлуке я любила его так сильно, как никогда, наверное, раньше. Он это чувствовал, телефон нам помогал не сойти с ума, но даже если бы и не было связи, я бы все равно каждый день думала только о нем.

Он сам путался, не зная, чего хочет больше. То просил прислать ему откровенные фотографии или написать, о чем думаю перед сном. Непременно честно! А о чем я еще могла думать, когда дети спят, а я слоняюсь одна по квартире, не находя себе места? Писала все на свете, присылала фотографии, какие только хочет. Потом он ругался, что находится в казарме, вокруг десять мужиков и ни шанса побыть одному, а я его провоцирую. Потом снова писал, как сильно соскучился. Мы строчили друг другу простыни, ей-Богу. У нас был эротический роман в эпистолярном жанре.

А потом он вернулся. Звонок в дверь — я знаю, что это он, уже жду, мерю коридор шагами. На телефоне же, никаких сюрпризов! — бросаюсь встречать наперегонки с детьми. Не успевает Демин переступить порог, как мы втроем с криками «Ура!» налетаем на него! Крепко обнимаем, прижимаемся, был бы хилее — точно не устоял бы на ногах! Он громко смеется, отбрасывает рюкзак в сторону и сгребает нас всех в охапку.

— Папа! Папа приехал! — кричит Алиса, обнимая его за шею и целуя в щеку, а я, делая то же самое с другой стороны, только еще сильнее и отчаяннее, ради вежливости прошу ее дать отцу возможность раздеться и разуться.

— Привет, — говорит Рома, глядя на меня, и легонько целует меня в губы.

— Проходи, будем ужинать, — отвечаю я, не сводя с него влюбленных глаз. — Я сейчас от тебя отцеплюсь, вот прямо сейчас, через минуту. Блин, Рома, не получается!

Он смеется:

— Давай так постоим, меня все полностью устраивает, — он перехватывает поудобнее детей, и мы замираем на целое мгновение вчетвером в прихожей. Пока Миха не выказывает желание развести какую-нибудь бурную деятельность, не просится на пол и не бежит в кухню. Впереди нас ждет потрясающий вечер: вкусный ужин, игры с детьми, потом разговоры до утра, любовь и поцелуи! А потом еще минимум две недели Ромкиного отпуска, которые нашей семье полагаются по праву после его долгой командировки.

От предвкушения и восторга мое сердце сладко сжимается.

И я ставлю свой мерс, что его сердце — тоже!


Конец