― Если вы все не поцелуетесь и не помиритесь, то у меня полно фиксаторов и кляпов, чтобы позаботиться об этой проблеме. Вы уяснили?

Все женщины кивнули, близняшки продолжали смеяться, несмотря на угрозу медсестры.

― Ладно, сестра Лара. ― прокричал кто-то справа. ― Не волнуйся, крошка. Мы просто позаплетаем друг другу волосы.

Джулианна сразу отошла от группы, вернувшись на место за столом. Она прижала куклу крепче к своей груди и стала раскачиваться взад-вперёд в своём кресле.

Одна из близняшек схватила меня и потянула через небольшое расстояние комнаты до стены.

― Не беспокойся о ней. Она просто сумасшедшая малышка, которая убила свою младшую сестру, когда ей было шестнадцать. Если ты ищешь друзей, то держись поближе к нам, куколка. Мы тут главные.

Они двигались в идеальном ритме друг с другом; как будто их гены заставляли их синхронно двигаться даже тогда, когда они освободились от утроба матери, который вместе делили. Каждая затянулась сигаретой, их щёки прогибались, когда они втягивали дым в свои лёгкие. Они задержали его там на мгновение, прежде чем выдохнуть, превратив в большие тучи, которые повисли над их головами.

Та, которая стояла справа, заговорила первая.

― Меня зовут Лесли, а это моя сестра, Мишель.

― Я―я Алекс…

― Мы знаем. ― ещё одна пауза, когда они затянулись сигаретой, её кончик пылал ярко-красным от напряжения. ― Ты наш знаменитый пациент «Чёрная вдова». Они говорят, что ты ни хрена не помнишь о, ну ты знаешь…― Проведя пальцем поперёк горла, она издала щёлкающий звук. ― о том, как ты замочила своих любовников.

Я с трудом сглотнула, не уверенная в том, что мне просто сделали очень больно или я была возмущена тем фактом, что они знали, почему я здесь.

― Я ничего не знаю о том, почему я здесь. Почему вы обе здесь? ―- я не смогла сдержать раздражённый тон своего голоса. Это было не справедливо, что они знали обо мне больше, чем я о них.

Лесли засмеялась.

― Из-за того же, что и ты, у нас есть…э-э…особые привычки с мужчинами. Мы ничего плохого не делали, но государство говорит об обратном. ― Мишель засмеялась над шуткой Лесли, которая, видимо, была понятна только им. Игнорируя очевидный секрет, которым они поделились, я была удивлена, узнав, что не единственная «чёрная вдова» в психушке.

― Так вы «чёрные вдовы», а? Вы убиваете мужчин, которых любите?

Они засмеялись.

― Детка, нет…ты единственная, кто завладела этим почётным званием. Нам нравится вылавливать мужчин, накачивать их наркотой и использовать их в качестве мишени. Нет ничего более смешного, чем полу-убегающая, полу-шатающаяся по длинному полю взрослая мужская задница. ― вспомнила Мишель.

Лесли вскочила, чтобы добавить.

― Это забавно, когда они достигают опушки и думают, что в безопасности. Мы всегда выжидаем этого момента, прежде чем выстрелить. Этот способ более подходит охотникам.

Взорвавшись кудахтающим смехом, их голоса заполнили всё пространство комнаты отдыха. Люди оглянулись, и я попалась на глаза Джулианне, когда она оглядывалась вокруг, чтобы посмотреть, что это за шум. Как только она поймала меня, смотрящей на неё, она нахмурилась, прижав свою куклу ещё крепче к груди, когда встала из-за стола и отошла от нас.

Лесли обернулась, заметив, что моё внимание было сосредоточено на Джулианне. Возвратив своё внимание на меня, она сказала,

― Она какая-то чокнутая, да? Я слышала, что однажды она нянчилась со своей новорождённой сестрой, и ребёнок не затыкался, так что…

― Она съела её глаза. ― я уже знала ответ. Джуллиана уже рассказала мне. Я не могла не задаться вопросом, что сподвигло такую красивую девушку на этот поступок.

Мишель ответила.

― Она кладёт каждое утро в глазницы очищенный виноград и ест их в течение дня. ― они обе вздрогнули ― Медсёстры ограничили её до двадцати штук в день, потому что её стошнит, если она будет есть их весь день. Теперь сучка просто кричит, когда кончается её дневной лимит. Им приходится вкалывать ей столько наркотиков, что можно завалить небольшого слона. ― они в унисон засмеялись ― это дико смешно.

Я уставилась на них.

― Всё, что причиняет боль другим людям, забавляет вас?

У них не было времени, чтобы ответить на мой вопрос, когда дверь в комнату отдыха со стуком открылась.

― Ну, теперь я буду молящейся сучкой, потому что Господь только что дал мне то, что я хотела на Рождество. ― прошептала Лесли, обе смотрели на д-р Хатчинса, вошедшего в комнату.

Все затихли, каждая женщина ― как пациентки, так и медсёстры.

― Добрый день, дамы. Пожалуйста, продолжайте заниматься своими делами. Я здесь только для того, чтобы понаблюдать. ― его голос прошелся по моему рассудку словно бархат.

― У меня есть что-то, за чем вы можете понаблюдать, Док! ― прокричала через всю комнату Лесли со всей ненасытностью кошки во время течки. ― Мне кажется, у меня кружится голова, когда я просто смотрю на вас!

Мишель засмеялась, и Лесли толкнула её локтём в бок. Доктор Хатчинс осмотрелся, улыбнувшись близняшкам, но выражение его лица резко изменилось, когда он заметил, что я стою позади них.

Я неподвижно стояла, загипнотизированная загадочным выражением на его обычно приветливом лице. Я не могла понять или описать, что он заставлял меня чувствовать. Это замешательство, смешанное с любопытством. Я никогда не видела более привлекательного мужчину, но в нём было что-то тёмное, скрывающаяся аура, которая посылала дрожь по всему моему телу, когда он был поблизости.

― Чёрт, Алекс. Он что-то хочет от тебя. Он не отводит от тебя глаз. ― Лесли подошла ко мне и положила свою руку на мои плечи. Шепча мне на ухо, она спросила: ― Будет ли он твоей следующей жертвой?

Я отпрыгнула от неё, поражённая вопросом. Она хихикала, глядя на меня.

― Что-то не так, подружка? Я сказала что-то не то?

― Лесли и Мишель: Леди, мне нужно, чтобы вы подошли ко мне к посту медсестры. Вас проводят на групповую терапию. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас опоздал.

Медсестра Лиза встала со своего места, кивнув в сторону близняшек, прежде чем махнуть им рукой.

― Давайте, леди. Все вы знаете, что доктор Али ненавидит, когда вы опаздываете в группу.

― Поймай меня, детка. ― прошептала Мишель, когда обернула рукой Лесли и непринуждённо направилась в сторону медсестры.

Я была выставлена на показ доктору Хатчинсу. Дискомфорт охватил меня, как тяжёлое одеяло, и я перемещалась по комнате в попытке не смотреть на него. Это не помогло. Каждый раз, когда он смотрел на меня, я знала об этом. Я чувствовала, как будто фантом руки проскальзывал по моей коже, одновременно посылая мурашки по моему телу и в то же время согревая меня внутри.

― Мои книги! Отдай мне мои книги!

Женский визжащий голос вырвал меня из моих мыслей. Повернувшись, чтобы найти источник шума, я заметила, как доктор бросился через всю комнату в попытке прекратить беспорядок, вспыхнувший из ниоткуда.

― Отвали от меня! Они мои! ― закричал другой голос.

Проследив передвижение доктора Хатчинса, я в конце концов увидела черноволосую женщину в углу комнаты, стоящую на коленях и забившуюся в угол, прижимающуюся лицом к стене, когда она пыталась задержать другую пациентку от того, чтобы та забрала небольшие книги, которые она держала в руках. Она кричала, когда другая пациентка дёргала её за волосы, и доктор Хатчинс с санитаром разняли их.

Рука легла на моё плечо, я резко развернулась и увидела женщину примерно моего роста, которая ярко улыбалась и казалась не на много старше меня.

― Эта леди там ― Элейн. Она здесь за то, что похитила писательницу и била её до тех пор, пока женщина не написала книгу, которую она хотела. Другая женщина ― Доун. Она здесь за что-то другое, но я забыла за что.

Качая головой, я отстранилась от женщины.

― Я сожалею. Я не знаю, кто ты.

― Это потому, что я никогда не представлялась, но я знаю, кто ты. Все знают. Я Салли. Я видела тебя поблизости, но ты никогда никого не помнила, поэтому я не видела смысла говорить с тобой.

― Так почему ты говоришь со мной сейчас? ― хоть я и не обиделась на то, что она сказала, но не смогла сдержать раздражение.

Пожимая плечами, она ответила:

― Не знаю. Ты сегодня другая, как будто завеса приподнялась или что-то ещё. Я…

― Достаточно, Салли. Я бы хотел, чтобы ты вернулась на своё место и ждала, когда тебя позовут в группу. Ты сможешь поговорить с Алекс, когда она присоединится к твоим сеансам на этой неделе.

Голос доктора Хатчинса прозвучал прямо позади меня, и в связи с этим я подпрыгнула. Я начинаю ненавидеть, что все, казалось, наслаждались подходить ко мне сзади.

Крутясь на пятках, я встретилась с поразительно тёплым взглядом доктора Хатчинса.

― Мисс Саттон, если вы не против, пожалуйста, пойдёмте со мной. Я буду сопровождать вас до вашей следующей встречи сегодня днём.

― Я думала, что вы только наблюдали. ― задав вопрос шёпотом, затаив дыхание, я не оценила тот факт, что он улыбнулся в ответ.

― Да, ладно, как вы слышали, у нас произошла небольшая размолвка между пациентками и медсестра Лиза занята, присматривая за теми женщинами. В результате, я буду показывать вам всё сам. ― шагнув ближе, он продолжал улыбаться из-за моих опасений. Звук того, как Салли шаркает ногами позади меня, был единственным утешением, напоминающим мне, что я не была наедине с мужчиной, которого я не могла не бояться.

Когда он был так близко, что лацканы на его халате дотрагивались до моего тела, он тихо заговорил:

― Я не хотел бы думать, что вы сопротивляетесь мне, мисс Саттон. Почему бы вам не вести себя, как хорошая маленькая пациентка, которой вы и являетесь, и не последовать за мной без дальнейших вопросов? Мне бы не хотелось заставлять вас выходить за дверь.

Его угрозы вызывали у меня дрожь. Оглядевшись, я заметила, что все взгляды были устремлены на доктора и меня. Я с удивлением поняла, что за нами следили.