Я не успеваю ответить, как девушка взволнованно произносит:

- Быстрее! Быстрее же! У нас аврал! Воспитательница только что сломала ногу, ее увезли на скорой. Две другие на Новогодней Елке, нянечка на празднике Снеговика изображает, а я тут вообще новенькая и никого не знаю! Меня приставили к группе до окончания праздника. Забирать детей никто не торопится. Это просто коллапс! Просто коллапс!

Выгибаю бровь. Чем-то она мне Люсю напоминает… За ее непрофессионализм и низкую стрессоустойчивость делаю скидку на возраст.

- Мне нужна Джинни Ковальски.

Воспитательница снова нервно мне улыбается, а я нервно улыбаюсь ей.

- Такая… - пытаюсь описать внешность девочки. - Светловолосая, с красным бантиком-заколкой.

- Ааа! – радостно вскрикивает девушка. – С красным бантиком! Сейчас приведу!

Она удаляется, а через минуту возвращается с маленькой девочкой, которая доверчиво держит ее за руку и хлопает пушистыми ресничками.

- Она у вас… молчаливая… немного… Кивнула только, когда я ее по имени назвала.

Я опускаюсь на корточки перед ребенком и пытаюсь изобразить добродушную улыбку.

- Привет! Я отвезу тебя домой, хорошо?

Девочка смотрит на меня так, словно вообще не понимает, что я говорю. Ох, это будет трудно! Ну Люся! Ну получит она у меня однажды сполна!

2 глава

Кевин

Выхожу из здания, где проходила рабочая конференция, уже вечером. Снег тут же мягко оседает на плечах белым налетом. Мы с моей дочкой Джини прилетели в Россию накануне. Москва гостеприимно встретила нас обильным снегопадом и суетой. Вся страна готовилась отмечать излюбленный здесь праздник - Новый Год. В Америке мы больше отмечаем Рождество, чем Новый Год, поэтому Джини сильно обрадовалась, когда я сообщил ей, что после Рождественских праздников в Нью-Йорке мы сразу отправимся в Россию, где можно будет получить еще один подарок. Только уже не от Санта-Клауса, а от Деда Мороза. Чем больше подарков, тем лучше, конечно же…

Дочка часто сопровождает меня в командировках. Она хоть и маленькая, но очень активная и любознательная, и так как мне часто приходится разъезжать по странам, совесть не позволяет оставлять малышку одну с няней. Джини общительная девочка, из-за чего даже в новых странах упрашивает меня определять ее в детский сад, где сможет целый день играть с другими детьми, пока я работаю.

В России мы были всего один раз до этого, поэтому русскую речь, в отличие от меня, она почти не понимает, хотя недавно я провел с ней несколько уроков русского языка, и ей, кажется, понравилось. Надеюсь, что за пару месяцев таких уроков, она сумеет хотя бы элементарно изъясняться.

Хорошо, что директора компании D-ART, с которой я сейчас веду переговоры, услужливо порекомендовали мне отличный частный детский сад, расположенный недалеко от здания. Ковальски сами водят туда дочку Джиннифер, вот и решили, что было бы неплохо нашим детям подружиться. Сейчас я как раз направляюсь туда. По словам Ковальски, воспитатели там разговаривают минимум на трех языках.

С конференции мне удалось освободиться чуть раньше, чем остальным. Это радует, потому что я и так мало времени провожу с Джини, и мне не хочется надолго оставлять ее в чужой стране.

Включаю поворотник и выезжаю на дорогу. Снег тем временем начинает валить сильнее. Судя по количеству машин, скоро образуется пробка. Это, конечно, задержит меня, но надеюсь, что не на пару часов. К пробкам и я и Джини привыкли - в Нью-Йорке это довольно частое явление.

Открываю бардачок и ищу сигареты. Покурить лучше пока дочка не видит. Джини как-то раз заметила, что я курю на террасе нашего дома, после чего нарисовала мне целый плакат о вреде курения и взяла с меня обещание, что больше я так делать не буду.

Улыбаюсь воспоминаниям и закуриваю.

Обманывать плохо, но с постоянной нервотрепкой на работе, никак не могу избавиться от вредной привычки.

Надеюсь, моя маленькая заботливая леди (пока единственная в жизни) сможет меня простить.

Неожиданно взгляд цепляется за хрупкую фигурку на тротуаре. Девушка в смешной шапке стоит, задрав голову вверх и подставив лицо свету от фонаря и падающему снегу. Она держит телефон возле уха и улыбается, словно с ней сейчас происходит нечто сказочное, волшебное. Невольно я тоже улыбаюсь. Интересно, она радуется снегу или же словам, что звучат в трубке?

Когда проезжаю прямо рядом с ней, она опускает голову и смотрит на меня. Хочется задержать дыхание от блеска в ее огромных глазах, чистых как зеркало. Совсем молоденькая. Выглядит как подросток, а я тут пялюсь на нее.

Тебе уже поздно пускать слюни на таких юных девочек, Старина Кевин. Трясу головой, чтобы избавиться от наваждения.

- Надо было послушать Джейка и перед отъездом навестить Мину, - говорю сам себе, затягиваюсь последний раз и бросаю сигарету в окно. Морозный воздух проникает в салон и в легкие, сменяя собой сигаретный дым.

С Миной я встречаюсь весь последний год. Она не моя женщина, и я не планирую на ней жениться, но нам хорошо в те редкие минуты вместе, которые удается выбить из своего плотного рабочего и семейного графика. Мина - дизайнер, и кроме этого воспитывает двух сыновей. Она делит опеку с бывшим супругом и очень старается не говорить о нем плохо детям, хотя он реальный мудак. Мину я очень уважаю. Она настоящая трудяга и действительно хорошая мама.

Я же занимаюсь Джини один. Моя жена умерла вскоре после родов. После ее смерти я только один раз пытался построить серьезные отношения с девушкой, но ничего не вышло. Больше такого желания ни одна женщина во мне не вызывала. Но пи*дец как хочется, чтобы вызывала.

Джини вопросов о новой маме не задает. Кажется, ей вполне хватает меня. Иногда я беспокоюсь об этом. Что, если однажды, я все же встречу женщину, с которой захочу быть по-настоящему, не будет ли Джини против?

С этими мыслями подъезжаю к транспортному кольцу, вывожу машину на второй съезд и тут же втыкаюсь в пробку. Видимо, дочке придется сегодня меня подождать подольше.

Маша

До Люси вызываю такси. Сначала пытаюсь выйти с сестрой на видео-звонок, чтобы убедиться насчет девочки (уж больно неадекватно вела себя их «временная» воспитательница), но сестра брякает что-то вроде «я занята, позже поговорим!» В общем, все в ее духе.

Пока едем, пробки уже более-менее рассосались. Мысленно благодарю Бога за это, потому что чувствую себя крайне некомфортно с этим ребенком в салоне. Она постоянно молчит и лишь изредка поглядывает на меня со странным блеском в глазах, когда я пытаюсь ее о чем-то спросить. Не представляю, как выдержала бы поездку, если бы мы отправились до Люси на метро. Благо ехать отсюда не так далеко, тем более на авто.

Подъезжаем к салону, где прихорашивается к Новому году моя сестра. Расплачиваюсь с водителем и помогаю Джинни выбраться из машины. Несмотря на молчаливость, девочка довольно сообразительная и спокойная. Она сама пристегнулась, сама отстегнулась и даже посмотрела в окно на дорогу, прежде чем открыть дверь и выйти.

Ладно, думаю, Люся легко с ней справится дальше.

Заходим в салон, где я быстро объясняю администратору, кого мы ищем. Миловидная девушка, чем-то похожая на меня, услужливо ведет нас по коридору в кабинет, где проводят различные «махинации» с волосами.

Вижу сестру в кресле. Голова у нее мокрая (очевидно, только смыли краску), короткие темные волосы небрежно топорщатся в разные стороны. На Джинни Люся поначалу не обращает внимания. Ее взгляд прикован ко мне, она добродушно улыбается во все тридцать два белоснежных винира.

- Красотка я теперь, а Манюнь?

Закатываю глаза, потому что этот вариант моего имени ненавижу сильнее всего. Сестра об этом прекрасно знает, но полностью игнорирует многочисленные просьбы так меня не называть.

Наконец, Люся все же замечает, что я вошла в помещение не одна, а с маленькой девочкой, которая сейчас доверительно держит меня за руку и с любопытством крутит головой, рассматривая замысловатый интерьер.

- Мась, это кто?!

- В смысле, кто? – раздраженно выгибаю бровь, глядя на сестру. – Это Джинни. Дочка твоей начальницы. Ты сама ее забрать просила!

Она несколько секунд просто шокировано смотрит на меня и открывает-закрывает рот, словно рыба, после чего переводит шокированный взгляд на девочку и тихо говорит.

- Это не Джинни… Мась, ты че, чужого ребенка из сада украла?!

- Where is my father? – вдруг выдает девочка свой первый вопрос за час.

ЧЕГО?!

Сама не знаю, к кому именно из них обращен мой мысленный вопрос, к которому очень хочется добавить громкую приставку БЛЯ. Английский я, конечно, не знаю, но не до такой степени! Все же кое-какие фразы и слова сохранились в моей памяти с редких уроков школьного английского, что преподавали нам, пока не перевели на программу французского. Поэтому я определенно точно уверена, что эта девочка сейчас спросила что-то о своем отце! И, видимо, речь идет не о Джейсоне Ковальски. Ну какого хрена, Мася, ты ни разу не поинтересовалась, как выглядит их дочь?!

Люся подрывается с кресла и подлетает к Джинни. Стоп! Или это не Джинни?! Тогда почему она отзывается на это имя? Впервые в жизни дико радуюсь тому, что сестра знает английский, хотя раньше он особо-то ей нигде и не был нужен. Но вот сейчас этот ее навык очень кстати нам придется!

Отходя от шока, перевожу взгляд на девочку.

- What is your name? (ред. Как тебя зовут?) – спрашивает малышку сестра.

- Джин Дорнан, - отвечает кроха и у меня внутри все обрывается. Чееерт! Джин. Джини. Только не Ковальски, а Дорнан! Я увезла не того ребенка! Что теперь будет?! Люся вскакивает и с бешеными глазами поворачивается ко мне.

- Ебушки-ворубшки, Мась! Как так получилось, что тебе не ту девочку в саду отдали?! Ладно, ты! Ты не знаешь, как она выглядит, а ВОСПИТАТЕЛИ там НАХРЕНА СИДЯТ?! Это ж хренов фендебуберный детсад, елы-палы, там всякого дерьма понатыкано – камеры, охранники и тому подобное. Там даже без записи никогда не пустят! Они че там, совсем охренели?! – визг сестры с каждой секундой растет в децибелах. – Нас уволят и посадят! Кранты нам! Вот и встретили Новый год!