— А это важно? — Ощутила, как в горле рождается холодок, опускаясь все ниже и ниже. Наверное, именно это странное ощущение называется «перехватило дух».

— Нет. — Сознался Артем, касаясь горячей ладонью моей шеи. — Но мне не хочется, чтобы он тебе звонил.

Зашлась нервным смехом, прикрывая веки, потому что его пальцы уже поднимались от моей шеи к губам, сжимали, терзали, оставляли ожоги.

— Разве мы друг другу что-то обещали? — Прошептала.

Пальцы замерли, губы произнесли мне прямо в лицо:

— Жалею, что нет.

— Брось. — Улыбнулась. — К тебе домой приходит твоя соседка, я тоже общаюсь, с кем хочу. С чего ты решил, что мы…

Он рассмеялся, упираясь лбом в мой лоб:

— Теперь все ясно.

И что он ржет? Возмущенная подобным поведением, попыталась оттолкнуть Артема.

— Что тебе ясно?

Но вместо ответа его губы требовательно припали к моим. Сладкие, с кофейной горчинкой и нежным привкусом сливок. Новая волна дрожи пронеслась по телу, словно цунами, и накрыла с головой, забирая все сомнения и переживания. «Вот, это оно», — только и стучала навязчивым молотком в голове шальная мысль. Это не речка со спокойным теплым течением, это бушующий океан чувств, в который хочется нырнуть с головой, боясь погибнуть и желая этого больше всего на свете.

Закрыла глаза, позволяя распространяющемуся с огромной скоростью пламени захватывать все новые и новые территории на моем теле, отдаваясь ощущениям и понимая, что мне все это, черт возьми, нравится… Очень нравится… Ладони Артема путались в моих волосах, поцелуй становился все жарче, мое сопротивление все слабее. Пальцы, упирающиеся в его грудь, уже не выстраивали преграду, а скользили вниз, чувствуя упругие, перекатывающиеся под кожей, мышцы, твердый пресс, стонущий от напряжения.

Застонала, забыв, где нахожусь, и отчаянно желая продолжения, когда он вдруг отстранился, тяжело дыша. Посмотрел на меня затуманенным от страсти взглядом и тихо произнес:

— А теперь работать. — Глянул на наручные часы. — Нужно ехать за Никой.

Навалилась на стену, ощущая, как горят губы, как сердце рвется из груди. Опустила взгляд в пол и запустила руки в свои взлохмаченные волосы.

Выдохнула:

— Не делай больше так…

Артем замер, нависая надо мной:

— Не могу обещать. — Притянул меня к себе, крепко обхватил за талию, прижал к себе и потерся щекой о мой висок.

— Что происходит? — Спросила, вновь окунаясь в бархатный терпкий запах мужчины и задыхаясь. — Кто ты? Что ты хочешь от меня, Грин?

— Не знаю. — И это прозвучало очень честно. Так искренне, что даже больно стало. — Но такое ощущение, что хочу от тебя всего и сразу. Даже страшно как-то… Прости…

— Конкретнее можно? — Усмехнулась, поднимая голову и заглядывая в бездонную пропасть черных глаз.

Мое сердце билось рвано и дергано, словно рыба на крючке.

— Конкретнее? — Складки на его лбу разгладились, губы тронула легкая улыбка. — Конкретнее, мне хочется взорвать твой телефон, чтобы на него не звонил этот тип. И хочется придушить его самого, когда он начинает с тобой разговаривать. Примерно понятно?

Вздохнула.

— Еще бы знать, что это значит на самом деле.

«Давай, скажи, давай. Скажи, что хочешь быть со мной, и все станет намного проще. Потому что я тоже хочу быть с тобой»

— Это значит, что хрен он что получит, а не тебя. — Взял со стула мою сумку, всунул мне в руки и подтолкнул к двери. — Нам уже пора. Поехали, мой капитан.

* * *

Ника настояла на розовых кедах. Теперь, в мятом джинсовом сарафане, простенькой белой футболочке и с рюкзачком она выглядела совершеннейшим подростком.

— Не жуй так жвачку, челюсть вывихнешь, — сказал Артем, просовывая руку, чтобы закрепить микрофон на ее бюстгальтере.

— Ау, — вскрикнула девушка, уставившись на него, — давай ладом. — Спустила лямку, задрала футболку. Пояснила: — Чтобы не наощупь. Так удобнее?

Лицо Гринева оставалось непроницаемым.

— Пожалуй. — Прикрепил микрофон и проверил, не отпадет ли.

— Ты не бойся, я не стесняюсь. — Повернулась и подмигнула операм, тут же сделавшим вид, что они заинтересованы чем-то происходящим у них под ногами.

— Хорошо будет слышно? — Уточнила я. — Как думаешь?

Артем кивнул и помог Нике опустить футболку.

— Народ, можно отмереть, — хихикнула девушка в сторону мужчин, — свои буфера я уже спрятала.

Олег прокашлялся, вынул из пачки сигарету и вышел из микроавтобуса, хлопнув дверью.

— Ты невыносима, — усмехнулась я.

— Я ему понравилась, — поправляя платье, заявила подруга. — Ну, давайте, показывайте мне своего маньяка.

Мы разложили перед ней несколько фотографий Стручкова. Девушка принялась внимательно изучать их. Брюнет, с крупными ушами, глубоко посаженными темными глазами, густой полосой черных усов над пухлыми губами. Из отличительных черт — крупная родинка на левой щеке. Не урод, не красавец. Немного колючий, холодный взгляд. Но в целом — вполне обычный. Такие, как он, встречаются на улицах каждый день.

— Мужик как мужик. Вроде. — Она взяла в руки одну из карточек. — Но вот это область вокруг рта, — провела пальцем, — так напряжена. Это может говорить о непримиримости и беспощадности.

— Это ты по фото видишь? — Спросил Артем.

— Угу. — С праздным видом она отложила карточку на место. — Я вчера специально углубилась в изучение психологии преступников. — Повернулась ко мне. — Оказывается, среднестатистический маньяк — гетеросексуальный мужчина двадцати-тридцати лет, занятый на малозаметной работе, неплохо контролирующий себя и выбирающий жертв по определенному, идеальному для него образу, который может включать в себя пол, возраст, внешность. Часто такие убийцы растут в неполноценных семьях, подвергаются унижениям и насилию, мучают и убивают животных. Они чувствуют себя изгоями, иногда даже пытаются совершить самоубийство. — Поправила рюкзак за спиной. — Кто он, наш маньячок? Маменькин сынок? Просто замкнутый задрот или настоящий расчетливый охотник за людьми?

— Ника. — Я тяжело вздохнула. — Отнесись к своей миссии серьезно, хорошо? Он не маньячок, он — настоящий зверь. Нужно постоянно помнить об этом и быть настороже.

— Ну, ты выяснила, он — точно наш клиент?

Кивнула.

— Похоже на то.

— А те девушки… — Она жестом изобразила перерезанное горло. — Они все были похожи на меня?

— Да. — Мы переглянулись с Артемом.

— Понятно. — Ника о чем-то задумалась. — Кто же была та девушка, которая так свела его с ума? Одноклассница, сестра, подруга? Что ж его заело-то на таких, как мы… — Пожала плечами. — Ну, ладно, поймаем и выясним. Просто думала, что зная это, буду представлять, как лучше себя с ним вести. Все, пошла.

Мы с ней обнялись.

— Слышать ты нас не будешь, поэтому действуй, как договорились. — Посмотрела в ее лицо с тревогой. — Мы здесь, рядом. Олег с Русланом будут постоянно оставаться возле тебя. Улица оцеплена, повсюду наши люди. Просто будь собой.

— Ой, Варь, — она отмахнулась, снова включив режим «беззаботность», — ты только не драматизируй только, ага? Все будет хорошо. Мне же пока нужно просто сделать все, чтобы он назначил мне свидание?

— Да.

— Ну, и ладушки. Адью!

Она выпорхнула на залитый жарким солнцем тротуар и не спеша двинулась в сторону палаток с фруктами. Шла, пиная, как и полагается подростку, всякий мусор, разглядывая витрины лотков местных торгашей и нарочито лениво зевая.

Я заняла свое место во главе наблюдательного пункта. Совершенно отрешившись от того, что рядом в полутьме салона со мной сидит столь желанный мужчина, собранно и внимательно следила за происходящим и каждые пять минут требовала от всех действующих лиц полного отчета.

Около часа ничего не происходило. Совсем. Ника кружила по станции, то и дело попадаясь ему на глаза, но Стручков не обращал на нее никакого внимания и совершенно не спешил подходить. Дважды он проходил и мимо нас. Один раз с напарником, второй раз один — долго стоял с сигаретой, зажатой меж зубов, и смотрел на снующих туда-сюда людей с большими сумками. Вполне профессионально.

Я знала, что он не мог видеть нас, но все равно задерживала дыхание, отодвигаясь от тонированного стекла. Только бы не заподозрил, только бы не почуял засаду. Все-таки чутье зверя помноженное на чутье правоохранителя могло навести его на определенные мысли: белый микроавтобус с черными стеклами, припаркованный хоть и в положенном месте, но стоящий уже довольно долгое время. Подозрительно.

— Как он тебе? — Тихо спросил Артем, накрывая мою ставшую совсем ледяной ладонь своей.

— А? — Вздрогнула, вглядываясь в силуэт в форме за окном. — Не знаю.

Что я могла сказать о нем по одному внешнему виду? Обыкновенный. Такой, какими были непримечательный Чикатило или незаметный Муханкин. Или наглый и бесстрашный Ион Продан, умудрившийся в свое время засветиться прямо на пленке у оперативников, прямо на месте преступления в момент опроса свидетеля. На которых никто и подумать тогда не мог. Все они были безжалостным диким зверьем в обличье простого человека.

— Виноград сладкий? — Донесся из динамика голос Ники. — Фу, какая кислятина. И не стыдно вам врать?

Я улыбнулась. Девчонка опять кружила возле палаток.

— Разве они не должны ходить, не знаю, парами? — Артем сжал мою руку.

— Должны. — Кивнула, глядя на висящую на форме Стручкова рацию. Обратилась к своим: — Ребята, где сейчас его напарник?

В динамике раздался смех Руслана.

— Отлучился в сортир, — подсказал серьезным голосом Олег.

— Ясно. — Дала себе несколько секунд на раздумье. — Вы сейчас рядом?

— В пятнадцати метрах от вас.

— Дайте сигнал Нике, пусть подойдет к нему под каким-нибудь предлогом.