— Не знаю. — Ответила честно.

Любой из путей казался провальным. Но помощь Лунева, его вовремя протянутая дружеская рука — это то, что всегда успокаивало и придавало сил.

— Хорошо, давай обсудим каждый из вариантов. — Следователь взял стул и сел напротив.

— А где мой кофе? — Улыбнулся Артем.

— Возьми там, — не оборачиваясь, махнул рукой Лунев.

Гринев встал, метнув на него очередной взгляд-«вызов», и пошел за своей кружкой.

— Разве тебе не пора домой? — Обратилась к Егору. — Тратишь личное время на решение моих проблем…

Посмотрел на меня внимательно, затем растянул губы в улыбке:

— Разве меня там кто-то ждет?

Улыбнулась, растворяясь в тихой спокойной дымке его зеленых глаз, и благодарно кивнула.

Через час с небольшим вернулись Руслан с Кириллом — их сменили возле дома подозреваемого другие ребята. Олег уже сдал свое оружие и надевал пиджак, чтобы поехать, отвезти домой полную впечатлений Нику. Я встала, чтобы освободить оперативнику его стол. Пора было ехать домой — хоть немного успеть поспать перед важным днем.

— Николаевна, — Руслан бросил на стол бумаги, — вот, получил данные биллинга по Синицыну.

— Тот, что пропал? — Спросила, зевнув, и потянулась за сумкой.

— Да. Посмотрел распечатку. — Опер наклонился над компьютером и открыл базу данных. — Этому Роману перед исчезновением звонили несколько раз с одного номера. Он принадлежит некоему Валерию Лытневскому. — Щелкнул по клавиатуре, вбивая фамилию.

Сумка чуть не выпала из моих рук. Лытневский?

— Покажи, — попросила, чувствуя зарождающуюся в душе бурю.

— Знаешь, что ли, такого?

— Да. — Взяла бумаги и уставилась на скачущие перед глазами строчки. — Он водитель Андрея — моего отчима.

— Тебя отвезти домой? — Спросил Егор, наклоняясь на стол и заглядывая в документ.

— Нет. — Сглотнула, пытаясь унять дрожь в руках.

Ошибки быть не могло. Это ниточка. Настоящая ниточка, которую я так давно искала.

— Что там, Варь? — Артем подошел ближе и попытался прочесть ответ в моих глазах.

— Пропавший мужчина. — Прикусила заусенец, решая, как лучше поступить. — Единственным, кто звонил ему перед исчезновением, был Валера — правая рука моего отчима. Странно, да? — Повернулась к Руслану. — Я еду с тобой.

Опер оторвался от экрана.

— Сейчас? — Его брови взлетели вверх. Глянул на часы. — Можно хоть перекусить? С утра не жрал.

— У тебя пять минут. — Бросилась к чайнику. — Я тебе даже бутерброд сама сделаю, лишь бы быстрее.

— А мне куда? — Растерянно спросил Олег, остановившись в дверях.

— Вы все можете быть свободны до завтра. Спасибо.

— Варь, — Егор щелкнул пальцами, нахмурившись. — Только будь осторожна, хорошо?

— Все будет нормально, Лунев. — Усмехнулась, роясь в пакетах со скудными запасами еды. — Не первый же раз.

— Обещай не лезть на рожон. — Его голос наполнился тревогой.

— Ты чего? — Улыбнулась, отрезав хлеб, и посмотрела прямо в его глаза.

Он не шутил. Плечи напряжены, на лбу пролегла глубокая складка.

— Хорошо, обещаю. — Сказала совершенно серьезно.

— И если что, сразу звони.

— Не переживай ты так, Егорка, она в надежных руках. — Артем подошел, встал рядом со мной и подцепил пальцами с разделочной доски кусок колбасы. — Я буду рядом. — Отправил его в рот и принялся жевать.

— Звони, хорошо? — Не обращая на него внимания, повторил Лунев.

— Угу, — кивнула, пряча взгляд.

* * *

Тело будто получило новый заряд бодрости. Провал операции с маньяком уже не давил тяжелым чувством вины на сознание, а забрезживший в темноте лучик надежды радовал хоть и небольшой, но все-таки возможностью ближе подобраться к делам отчима.

«Боже, как там мама?» Эта мысль пронзила мозг острой иглой. В суматохе погони за убийцей, я все забывала позвонить ей после свадьбы сестры. Да и надо признаться хотя бы самой себе — винила ее в том, что она позволяла Кристине творить все, что вздумается. Даже не поставила под сомнение всю правильность этого мероприятия, его этичность и необходимость. Да, у меня больше не было чувств к Альберту, но как быть с обидой? Так поступить со мной. Немыслимо. А мама стала настолько безразличной, что даже и слова против им не сказала.

«Ответь мне, пожалуйста. Можно прийти? Хочу поговорить» — пришло новое сообщение от Альберта.

Вспомнишь *овно, тут и оно.

Усмехнулась и спрятала телефон обратно в карман.

— Грин, ты где? — Крикнула, приоткрыв дверь машины.

Рядом на стоянке уже заводил свой автомобиль Руслан.

— Здесь, — возник вдруг откуда-то из темноты Артем.

— Посадил меня, сам убежал куда-то. — Потянулась за ремнем, чтобы пристегнуться. — Поехали уже.

— Это тебе. — Под тусклым светом фонаря засияли розовые, белые и синие головки цветов. Он протянул мне пестрый букет. — Чтобы ты больше на меня не сердилась.

Растерялась, замерев и уставившись на него. Артем улыбался так непосредственно и искренне, что захотелось его немедленно расцеловать. Протянула руки, осторожно взяла криво собранный из пеларгоний, виол, петуний, ирисов веник. Покрутила перед глазами.

Посмотрела на него:

— Грин, ты что, совсем офигел?! — Уставилась на увешанные комьями сырой земли корни растений. — Ты у Пороха любимую клумбу ободрал, что ли?

— Ну, не в магазин же мне сейчас нужно было бежать? — Закрыл мою дверцу и, как ни в чем не бывало, отправился к себе, на водительское сидение.

Я открыла окно, выставила цветы наружу и потрясла.

— Э-э, не выкидывай, — воскликнул Гринев, заводя двигатель.

— Просто отряхнула. — Поднесла букет к лицу, прижалась носом к благоухающим бутонам и нежным листьям. Закрыла глаза. — Так и быть, дома в вазу поставлю.

— Извинения приняты?

— Не знаю…

— Знаешь ты все.

«Да. Но тебе не обязательно быть в курсе»

* * *

— Разве в этот час здесь должно быть так многолюдно? — Я вытянула шею.

Обычный жилой дом в спальном районе, погруженный в вечерние сумерки, гудел словно улей. Толпы людей, автомобили, сирена скорой помощи. Артем поставил машину на стоянку у дома напротив. Руслан припарковался рядом с нами.

Я бросила букет на заднее сидение и выбралась наружу. Расталкивая зевак, спешила к нужному подъезду. Волнение заставляло сердце работать в бешеном ритме.

— Простите. Позвольте. — Пробиралась сквозь толпу переговаривающихся о чем-то людей. — Можно пройти?

И, наконец, замерла возле сотрудников Полиции и Скорой помощи, плотным кольцом окруживших территорию рядом с подъездом.

— Свои, — поспешно достала удостоверение и показала одному из представителей закона. — Что случилось?

— Самоубийство, — хрипло ответил тучный мужчина в форме. — Мужчина. Выпрыгнул из окна минут двадцать назад.

Подошла вплотную к склонившимся над кем-то коллегам и почувствовала, как слабеют ноги. Не от испуга. Мертвых я повидала достаточно. Просто голова закружилась от мыслей о том, что нужно было торопиться. Ведь было же какое-то предчувствие. Что-то же екнуло… Приехали бы мы хоть на полчаса пораньше… И все могло быть совсем по-другому…

Сильная рука Артема вовремя подхватила меня под локоть. Я до боли закусила губу, разглядывая лунные блики в открытых остекленевших зрачках Валеры. Наверняка, еще теплого наощупь. Мужчина лежал на спине, раскинув руки. Струйки крови расползлись в разные стороны, въедаясь чернотой в асфальт. Пижамные штаны смотрелись на нем нелепо, футболка с сальными пятнами на груди задралась, обнажая огромный, словно сдутый мяч, живот.

— Он был один в квартире? Уже выяснили? — Раздавался за спиной голос Руслана. — Камеры есть на подъезде?

— Интересно, а с каких это пор у нас самоубийцы прыгают из окна спиной вперед? — Прошептал мне на ухо Артем.

Я же просто молчала. Единственное, чем были заняты сейчас мои мысли, был один лишь вопрос: «Кто?»

Кто?

О том, что в поисках пропавшего мужчины мы вышли на Валеру, знали лишь свои — Олег, Руслан, Артем, Егор…

Кто предупредил о том, что нужно его устранить?

Кто это сделал?

В чем был замешан этот Валера?

Что он такого знал?

Все это предстояло выяснить и как можно скорее. Пока известно было лишь одно: доверять нельзя больше никому.

* * *

Говорят, настоящая женщина должна вставать на час раньше, чтобы успеть привести себя в порядок. Наверное, я не настоящая, я — искусственная. Мне всегда казалось неправильным тратить на макияж и укладку целых шестьдесят минут своей жизни, и даже философия Ники и ее попытки избавления меня от комплексов не смогли изменить этого мнения.

Даже сейчас.

Даже когда в моей постели лежал этот прекрасный обнаженный мужчина.

Он спал, лежа на животе, уткнувшись лицом в мою подушку. А я, распустив после душа влажные волосы, сидела на краю кровати и, осторожно отодвинув краешек одеяла, рассматривала его спину.

Местами багровые, темнее, чем вся остальная кожа, местами бледно-розовые разводы. Шрамы, сморщенные рубцы, уродливые стянутости. Они занимали всю верхнюю часть спины, заканчиваясь чуть ниже лопаток. Витиеватые, узорчатые, извилистые — страшные следы от ожогов. Если присмотреться к ним, как к огромному пятну, то можно было представить, как огонь пожирает кожу целыми лоскутами, как комкает ее, пережевывает и выплевывает кровавыми ранами обратно.

Мне не было противно. Нисколько. Но прикасаться не хотелось, чтобы не будить его. Да я и знала уже, каковы они наощупь, эти шрамы. Выпуклые, грубые, неровные, глубокие. Из-за них он и привык спать на животе. Наверняка, они заживали долго, сильно кровоточили и беспокоили адской болью. Даже не хочется представлять всего того, что пришлось ему пережить. Хотелось лишь скорее узнать, как и при каких обстоятельствах он их получил.