Джек

P.S. Признаюсь, я консультировался с девушкой в фойе по поводу макияжа. Если цвета тебе не подходят или тебе нужно что-то еще, позвони и спроси Жан-Мари.

Вчера в одно мгновение Джек легко убедил ее, что действует из эгоистических побуждений и потому им не стоит начинать близкие отношения, а теперь он заваливает ее подарками. Кэсс мучили противоречивые чувства. Она не представляла себе, что должна чувствовать: радость, растерянность… страх?

Разум говорил, что ей стоит рассердиться — он играл ее чувствами как раз тогда, когда ей больше всего нужно сохранять душевное равновесие. Но, может, он тоже растерян. Он привык к осложнениям в бизнесе, но подготовили ли они его к сердечным переживаниям? Как он говорил, им обоим надо быть осторожными. Она не могла допустить, чтобы ей снова причинили боль, ей нужно сохранять контроль над ситуацией.

Она размышляла, что делать с подарками. Стоит ли прислушаться к голосу разума и вернуть их? Конечно, ей и раньше дарили дорогие подарки. Однажды Рудольфо прислал ей целый гардероб, потому что, как он объяснил, ему до ужаса надоели ее «превосходные черные костюмы от “Шанель”» (она заметила ему тогда, что у нее был и синий костюм). Роджер тоже дарил ей вещи, когда убеждал ее остаться в Лос-Анджелесе. Почему же тогда она должна это возвращать?

Все, хватит, подумала Кэсс и направилась к телефону, чтобы до того, как она потеряет решимость, позвонить Джеку, поблагодарить и отказаться.

— Похоже на Рождество, правда? — спросил он прежде, чем она успела что-то сказать. Голос его был сладким, как мед.

— Ну, если честно, я не…

— Не продолжай. У меня была веская причина, чтобы прислать тебе эту одежду. Как я написал в записке — надеюсь, ты ее прочитала, — очень влиятельный деловой партнер пригласил меня сегодня на Ривьеру. Такие обеды нагоняют на меня смертельную скуку. Ты можешь пожалеть меня и пойти со мной на обед, танцы и все остальное?

«Все остальное» могло означать что угодно, но ей было все равно. Кэсс моментально попала под его чары.

— Но я думала, ты хочешь разделить бизнес и… все остальное.

— Вы меня слушаете, мисс Инглиш? Это и есть бизнес.

Ей не хотелось отказываться, да и подарки были такими прекрасными.

— В таком случае я буду рада составить тебе компанию.

— Предлагаю тебе померить одежду. Может, придется что-то подогнать.

— Нет, я уверена, все подойдет. — Она едва могла говорить. Ее сердце не прислушивалось к голосу разума. «Опасные желания» с их финальными сценами остались где-то далеко.

— Я зайду за тобой в семь. — Он помолчал. — Заметь, я не присылаю за тобой шофера!

— Ты быстро учишься. — Она засмеялась, но в душе чувствовала себя полностью поверженной.

— Оревуар, — сказал Джек по-французски и повесил трубку.

В пакете от «Шанель» она обнаружила две пары туфель. Светлые босоножки с хрустальными пряжками, которые она решила надеть сегодня, были на невероятно сексуальных шпильках. Другие туфли оказались черными лодочками из мягкой кожи на низком каблуке. Она нашла записку со словами: «Это удобные туфли, чтобы ты бегала быстрее, снимая наш фильм!» Она улыбнулась и взяла второй пакет от «Шанель». Там лежала завернутая в папиросную бумагу светлая шелковая вечерняя сумочка и три пары тонких шелковых чулок — цвета загара, телесные и черные.

Открыв пакет от «Лагерфельда», она обнаружила элегантный трикотажный костюм — жемчужного цвета свитер с широким горлом и плотный сиреневый блейзер с рукавами реглан. В следующем свертке нашла изящные черные шелковые брюки свободного покроя. В других пакетах были классическая сумка через плечо от «Прада», простое легкое платье из шерсти с шелком и подходящий к нему двубортный пиджак длиной три четверти, светлая юбка с жакетом из мягкой кожи и шелковая блузка в тон и, наконец, мокасины и сумочка, тоже от «Прада». Да, у него действительно было много дел.

Кэсс развернула пакет от «Кристиан Диор». В бежевом пакете зашуршала папиросная бумага, в которой лежало светлое платье с открытой спиной из прозрачного шелка и тонкого кашемира, с драпировкой, открывающей ложбинку на груди. Она примерила его. Облегающая юбка слегка расширялась книзу и струилась вокруг ног, когда она крутилась перед зеркалом. Обычно Кэссиди не очень нравилась вечерняя одежда, но это платье мгновенно изменило ее отношение. Как мог мужчина, едва знающий ее, выбрать то платье, которое она купила бы сама? Облегающий фасон платья, несомненно ручной работы, предполагал, что его носят без нижнего белья.

«Ммм, что бы Эдит Хед подарил Мерилин к этому платью?» — подумала она.

Джек — или тот, кого он попросил сделать покупки, — выбрал белье настолько красивое, что оно могло удовлетворить самому изысканному вкусу. В дополнение к жемчужно-белому атласному халату от «Ла Перла» с пеньюаром и шортиками она обнаружила очень сексуальные бюстгальтеры, трусики, комбинации и комбидрессы. Кэсс не видела ничего прекраснее, Джек словно угадал ее страсть к красивому нижнему белью, появившуюся еще в детстве, когда она играла, наряжаясь в вещи Ланы.

* * *

Когда Кэссиди открыла ему дверь, Джек впился в нее взглядом. После недолгой паузы он, восхищенно улыбнувшись, сказал:

— Платье будто шили специально для тебя.

Голос его дрогнул. Этот миг был словно эхо из далекого прошлого. Лана, в ту ночь, когда ее убили, была одета в похожее платье. Джек, сам того не желая, воскресил чувства, которым лучше было бы оставаться похороненными. Что заставило его купить для нее это сексуальное, вызывающее воспоминания платье? Неужели он потерял хладнокровие? В конце концов, его целью было уничтожить «Десмонд», а не окончательно влюбиться в нового исполнительного продюсера.

Кэсс кивнула, довольная его словами, и слегка улыбнулась.

Помогая ей надеть легкую кружевную накидку, тоже от «Диор», Джек рассматривал ее со спины: длинные пышные волосы, обнаженные плечи, которые так хотелось поцеловать. Он на мгновение задержал руку на ее обнаженной спине, и прикосновение к нежной коже лишило его решимости. Но Джек вспомнил, что ему нужно взять себя в руки и продолжить игру, которую он начал.

Его собственная жизнь преподала ему такой урок. Прошлое — это пролог, напомнил он себе. Кэссиди должна была думать, что она видит его насквозь, управляет им. Но ему нельзя увлекаться, иначе он может потерять бизнес, будущее, даже себя. Он должен держаться на один шаг впереди нее — и впереди своего сердца.

* * *

Когда они приземлились в аэропорту Ниццы, уже смеркалось. По узким, петляющим прибрежным дорогам лимузин домчал их до Монако, рая у морского побережья. При виде белоснежного фасада «Отель де Пари», освещенного тысячами огней, захватывало дух. Перед ними, как перед членами королевской семьи, лежал красный ковер, и люстры из хрусталя Баккара сверкали, как миллионы светлячков в летнюю ночь.

Восхищенная огнями казино, Кэссиди сначала не поняла, что они с Джеком были объектом внимания сотен камер. Вдруг откуда-то появились микрофоны, и она внезапно запаниковала. Джек схватил ее за локоть и побежал вперед, увлекая ее за собой.

— Здесь мы в безопасности, — сказал он, когда они достигли лифтов. — Через персонал казино пробиться труднее, чем через всю французскую армию.

Он улыбнулся ей, и его спокойный взгляд придал ей сил. Вдруг какая-то тревога отразилась на его лице, в глазах.

— Завтра все бульварные газеты отправят нас к алтарю, — сказал он, невесело смеясь.

Она вдруг почувствовала неловкость. Все чувства смешались, и на мгновение она почувствовала себя стоящей на краю пропасти.

— Тебе это кажется ужасным? — спросил он. — Ты выглядишь напуганной до смерти.

У нее не было времени, чтобы ответить, потому что в этот момент темноволосый мужчина, одетый в цилиндр и фрак, тепло поприветствовал их у лифта.

— Месье Кавелли, как хорошо, что вы вернулись.

Женщины в изысканных вечерних платьях и дорогих украшениях в сопровождении представительных мужчин в черных галстуках двигались по коридору, будто танцуя.

Лифт привез их в самый лучший номер с восхитительной панорамой Монте-Карло, открывающейся за стеклянной стеной.

До этого момента Монако, покрытое туманом неизвестности, казалось сказочным княжеством — Джеймс Бонд, принцесса Грейс… Для Кэсс это название было связано лишь с ужасной смертью светловолосой красавицы Голливуда Грейс Келли. И конечно, Кэсс слышала о казино с его историей, которая заставляла меркнуть все остальные игорные дома мира.

За спиной она услышала, как посыльный принес багаж и горничная начала распаковывать его, спрашивая мистера Кавелли, всем ли он доволен. После этого дверь закрылась, и они с Джеком остались вдвоем.

— Позволь показать тебе твою комнату, — сказал он и провел ее через весь номер: гостиная с камином, столовая, библиотека, две спальни и три ванные комнаты. Номер был размером с маленький дом! В отличие от «Рица», в нем не было грандиозности и изощренности, но он казался теплым и уютным. На полу роскошное покрытие цвета абрикоса, стены обтянуты светлым муаром. Окна украшали занавеси из роскошного шелка и мягких гобеленов.

Оказавшись в спальне, Кэссиди сразу подошла к большому балкону. Обстановка комнаты, такая женственная и романтичная, очень понравилась Кэсс. Прозрачный шелковый полог цвета слоновой кости закрывал кровать и ниспадал на светлый ковер. Одна из горничных уже приготовила постель с великолепными простынями и атласными наволочками.

Джек оставил ее стоящей около окна, захваченной очарованием Монте-Карло. Кэсс вышла на балкон и увидела внизу Средиземное море. Дул теплый ветер, и она сбросила кружевную накидку, позволив ветерку нежно касаться кожи. Она почувствовала, как ее соски затвердели под прозрачным платьем, отдаваясь прикосновениям морского ветра, который ласкал ее, будто любовник. Она глубоко вдохнула, желая запечатлеть в памяти этот момент. По ее телу пробежала дрожь, когда она почувствовала за спиной присутствие Джека. Ей хотелось проникнуть в его мысли, узнать, о чем он думает.