— Вот это ты находчивый! — я уселась, раздумывая, чего бы мне, действительно, такого возжелать. Помимо напитков на столе было полным-полно всякой снеди. — Кстати, смертный, а что ты делал у меня в спальне? — спросила, рассматривая упаковки с салатами.

— Строго говоря, не у тебя, а у себя в спальне, — Сашка, особо не мудрствуя, водрузил на тост толстенный кусок колбасы, откусил добрую половину и, почти не жуя, проглотил. — Ничего не делал, просто сидел, на тебя смотрел.

— И как? Увидел что-то новое? Впечатлениями поделишься? — я наконец определилась с выбором и пододвинула к себе крабовый салат. Магистр его любит — вот с него и начнём.

— А надо?

— Да не особо, — пожала я плечами.

— Вот и я говорю… интересные вы, спящие красавицы, глаз не оторвать, а холодом за версту веет… — Сашка вздохнул и тут же, подмигнув, перешёл к излюбленной теме. — Слушай, а может, правда, поженимся? Я тебя отогрею. — С тех пор, как мы расстались с Димкой, подобные предложения, хоть и в шутливой форме, озвучивались уже не раз.

— Веселовский, у тебя навязчивая идея, что ли? Подумал бы хорошенько, прежде чем такое предлагать. А то загнёшься ещё в неволе. Или меня претензиями вконец замучаешь.

— Вот совсем ты меня не знаешь.

— О, зато за три года я отлично узнала твоего друга! Низкий тебе, конечно, поклон за такое эпичное знакомство, но больше мы, пожалуй, с этого поля ягод собирать не будем. Уж так твой товарищ расстарался, что теперь у меня точно аллергия на любые отношения. Как сказал бы Магистр, я скорее откушу себе хвост, чем ещё раз в них сунусь.

Сашка обиженно засопел и сосредоточился на еде.

Это я, конечно, палку перегнула. Саня от Димки очень даже отличается, он у нас вообще почти во всех смыслах герой положительный. Можно сказать — мечта любой барышни на выданье. Вот только дружба наша для меня гораздо дороже потенциального романа, и рисковать ею точно не стоит. Как говорит одна моя подруга, мужья приходят и уходят, а друзья остаются. А так-то, да, было бы неплохо, наверное… милые совместные завтраки, милые ужины… но я ж сто пудов всё испорчу.

Какое-то время ели молча, но долго молчать Веселовский патологически не умеет, поэтому не прошло и нескольких минут, как разговор возобновился.

— А ты, что, серьёзно ему свой бизнес оставила?

— Да не знаю я, Саш… но как-то же надо этот узел разрубить…

Я как раз подвинула свою тарелку Магистру, который восседал тут же, на столе — то, что стол чужой, моего кота, конечно, не смутило — и он, смачно похрустывая огурцами, доел мой салат, хлебнул сока и допил мой кофе, слямзив под это дело пару ломтиков сыра.

— Ничего себе! — изумился Сашка. — Он, что, реально у тебя всё-всё жрёт? Даже кофе?! А это будет? — приятель глянул на свой греческий салат и придвинул его коту.

— Не, из твоих рук — вряд ли. Такое доверие ещё заслужить надо.

Можно было и не пояснять, Маг так красноречиво на него посмотрел, что Сашка, кажется, и без всяких слов всё понял.

— Уникальный зверь! — восхитился он.

— Сам ты зверь. Магистр — сверхсущество, — я засмеялась и поднялась из-за стола. — Ладно, Саш, пора нам, спасибо тебе за всё. Я печеньки с собой умыкну? Приглядишь за моей «крепостью», ладно? А то, боюсь, бывшая родня камня на камне не оставит. И цветы наши опять на вас с Анюткой остаются, ничего?

— Да догадался уже, — он тоже поднялся.

Я подошла и чмокнула его в щеку.

— Спасибо тебе большое! Правда! Что б я без тебя делала! Только скажи Анюте, чтобы хоть изредка с ними разговаривала. Или сам заходи. А то они затоскуют.

— То, что я затоскую, никого, конечно, не волнует… — вздохнул Сашка. — Так и не скажешь, куда собралась?

— Сказала бы, да ты ведь по доброте душевной Димке разболтаешь. Не обижайся. Я позвоню.

***

Дома я сразу попала в когтистые лапы Эллы. Не стоило бы уделять здесь столько внимания этой особе, но её последующий монолог, пусть и извращённо, но повествует о некотором отрезке моей жизни, а заодно и даёт понять, что ещё обо мне думают бывшие родственники.

— Явилась наконец, — скривилась она, едва я переступила порог родной квартиры. — Не утомилась ещё где попало шляться?

От такого приёма я, признаться, слегка ошалела, но быстро взяла себя в руки и решила не заводиться. Аккуратно подвинула тётку с дороги и молча пошла по уже заваленному всяким хламьём коридору. Всюду валялись обёртки от конфет, раскиданная обувь, машинки вперемешку с деталями конструктора, какие-то камни, коряги и даже песок. В воздухе висел стойкий запах пригоревшей каши.

— Детей бы постыдилась! — понеслось мне вдогонку. — А то добренькая, смотрю, такая! Сладенького с барского плеча принесла!

А кстати, где они, дети? Никаких других звуков, помимо Эллиных воплей, я не услышала, и это наводило на мысль, что либо ещё спят, что было бы странно, учитывая, что их мать орёт на весь дом, либо ушли на море.

«На море», — решила я, утешаясь тем, что мальчишкам не придётся наблюдать эту безобразную сцену.

Спальня «порадовала» неубранной постелью и разбросанными вещами, часть из которых почему-то оказалась моими. Я выудила их из общей кучи и скрылась в гардеробной.

Через минуту Элла ворвалась следом.

— И правильно наш Стасик бросил тебя!

Я как раз стояла на верхней ступеньке приставной лесенки и от неожиданности уронила добытую с антресоли дорожную сумку. Жаль, не «родственнице» на голову.

Вообще-то мы с «их» Стасиком разошлись вполне мирно, по взаимному согласию. Но, видно, дамочке в её страстном желании наговорить ближнему гадостей было не до поисков истины.

— Представляю, каких бы ты ему рогов нарастила! Все видели, как ты заигрывала со всей его командой! За исключением моего тупого братца, конечно. Вот уж кто точно ничего, кроме тебя, не замечал!

Аха, прям у каждого своя «игра» была! Какой же бред… Хотя… мой первый муж и впрямь мало чем интересовался в жизни, но вовсе не я была тому причиной, а «Его величество» футбол.

— А этот ваш! «Друг» школьный! Это ж надо было до такого бесстыдства дойти, чтобы любовника прямо в собственном доме поселить!

О, и Олега приплела. Представляю, как сей факт широко обсуждался!

— И Стасик тоже хорош! Даже такого не замечать! Слава богу, хоть недолго мучился.

Можно подумать, речь не обо мне, а о какой-то неизлечимой болезни.

— Хватило все-таки ума понять, что ты за штучка!

Опровергать сказанное не имело смысла. Пусть думает, что хочет — так-то характер у меня и впрямь не сахар… Потому я спокойно складывала в сумку вещи, не обращая внимания на внешние помехи.

Элла ещё с полчаса стенала о загубленной Стасиковой жизни, что тоже ничуть не соответствовало действительности. Недавно он вполне удачно женился вновь, не помню уже, в который раз, и в настоящий момент успешно трудится в престижном европейском клубе. Не скажу, что мы часто общаемся, но изредка переписываемся, а иногда и созваниваемся. А вот чего вдруг Эллу так прорвало — любопытно. Может, тоже решила начать говорить всё, что думает?..

В заключение пламенной «обличительной» речи было заявлено, что аморальное поведение таких, как я, и привело к разгулу СПИДа в стране и всякой разной прочей дряни.

— Слушайте… — я посмотрела на неё с сожалением. — Раз уж так всё плохо, заканчивайте вы уже с этими визитами. Детей привозите, а сами… ну, правда, извините, не моё. Тошнит меня от общения с вами, — я против всякой логики расплылась в лучезарной улыбке и добавила: — Ключи оставите Александру, он по-прежнему проживает надо мной и по-прежнему числится в моих друзьях. Думаю, достаточный повод и его зачислить в любовники. Кстати, именно там я и ночевала сегодня. Это так, на всякий случай, вдруг сомнения остались, — после чего, не дожидаясь ответа временно онемевшей тётки, выскочила за дверь, подхватив по пути Магистра.

Глава 5. На краю света

До города моей юности мы добрались в рекордные сроки и уже следующим утром въезжали на знакомую улицу.

«Сиротская хатынка» моих родственников возвышалась над соседними домами, сверкая в лучах восходящего солнца мозаичным фасадом и витражами. Гранитная ограда тянулась, наверное, километра на полтора, а за ней раскинулся потрясающий парк, переходящий в не менее чудесный, ухоженный сад.

«Да… так выпендриваться могут только люди, долгие годы лишённые всего…» — других мыслей при виде этого дорогого и вычурного жилища не возникало.

А серьёзно, вот зачем им двоим такой огромный домище? Всё в этом месте говорило, нет, кричало: «Мы не знаем, куда девать деньги!» В одном Элла права: распределение ресурсов на этой планете абсолютно неправильное.

Подъехав к громадным кованым воротам, я с удивлением нашла их открытыми, а будку охранников пустой. Странно. Насколько мне известно, по периметру всегда дежурит охрана. Уж во всяком случае, здесь, на въезде, она точно должна быть. И собак не видно…

Помимо любимицы Аси, несколько лет назад тётя приобрела двух специально обученных охранных питбулей, которые обычно свободно разгуливали по территории. И вот сейчас их тоже не наблюдалось.

Никем не остановленные, мы подъехали к дому, где обнаружился джип с распахнутой водительской дверцей.

Это напрягло ещё больше. Что тут у них вообще происходит?!

Быстро поднявшись по мраморным ступеням, я толкнула дверь и ступила в холл, невольно вздрогнув от звука собственных шагов, разорвавших тишину.

— Лика, Андрей!

Без ответа. Дом словно вымер.

Магистр устремился по лестнице вверх, я бросилась за ним, чувствуя, как в душе всё сильнее поднимается тревога.

Влетев в гостиную, мы увидели Андрея. Он безучастно сидел на диване и смотрел в одну точку. На столе — две пустые бутылки из-под коньяка и ни грамма закуски.