На комоде я нашел старую бейсболку. Подушечки пальцев обвели вышивку спереди – наложенные одну на другую буквы N и Y. Синяя бейсболка, белая вышивка. Я надел ее и повернул козырек назад. Волосы скрывают шрамы на затылке, выступающие и отчетливые, но лишняя предосторожность не помешает.

Я открыл верхний ящик комода и пошарил среди запонок, дорогих часов, которые никогда больше не надену, и зажимов для банкнот, которые никогда больше не использую. Нашел солнцезащитные очки, купленные мне сестрой по выходу из реабилитационного центра. Когда Ава вручила их мне, хотелось размозжить очки каблуком и показать, что я не собираюсь играть роль тактичного слепца, прячущего пустой взгляд от людей. Однако это была бы просто выходка засранца, поскольку я в любом случае не планировал выходить из дома.

Теперь же я собирался выйти в мир, и у меня сосало под ложечкой при мысли о том, что мой блуждающий взгляд будет привлекать внимание. Я нацепил очки. Легкие, но крепкие. И дорогие. У Авы великолепный вкус. Интересно, как я в них выгляжу?

И забуду ли когда-нибудь о том, как выглядел раньше?

– Готов? – позвала снизу Шарлотта.

Нет. Но я пытаюсь, детка, изо всех сил.

– Уже иду, – отозвался я.


На нем были стильные потертые синие джинсы и черная рубашка с длинными рукавами, сидящая прямо по фигуре и подчеркивающая каждый мускул на торсе. Я стояла в гостиной на втором этаже, пораженно открыв рот.

– Ты смотришь на меня, да? – спросил Ной. То же самое он спросил при нашей первой встрече. Однако сейчас в его голосе не было горечи, и на губах играла легкая улыбка.

– Будто на тебя можно не смотреть, – отозвалась я. – Придется одалживать у тебя трость, чтобы отбиваться от женщин. Они же всей толпой набросятся на стоящее передо мной слепое очарование в надетой задом наперед бейсболке.

– Так и задумано! – ухмыльнулся он. – Ведь тот прыжок со скалы был изощренной уловкой для съема цыпочек.

Ной впервые говорил о несчастном случае столь беспечно. В сердце расцвела радость.

– Я против того, чтобы скрывать за очками твои потрясающие глаза, – заметила я, – но должна признать, выглядишь ты… сексуально.

– М-м, – Ной провел ладонями по моим обнаженным рукам. – Что ты надела?

– Синюю блузу без рукавов. Хлопковые бежевые алладины. Сандалии.

– Ты выглядишь изумительно.

Я бы поддразнила его, сказав, что он мне льстит, но видела: он действительно представлял меня красивой.

– Спасибо.

Ной наклонился поцеловать меня, и по спине пробежала сладкая дрожь. Поцелуй был нежным, но я готова была воспламениться от любого прикосновения Ноя.

Я с нервозным смешком отстранилась от него.

– Это… странно.

– Странно? Что именно?

– Снова быть с кем-то. Я к этому не привыкла. И к тому же мы живем вместе…

– Мы ведь решили не спешить, забыла?

– А как же наше «ты – босс, я – твой работник»? Мне не хочется говорить о нас в деловом ключе, но как быть с этим?

– Да, придется с этим разобраться. Но давай сначала просто сходим на наше первое свидание?

– С удовольствием, – засмеялась я. – Ты готов идти?

– Наверное, – нахмурился Ной. – Мы не будем есть? Мне кажется, едой из «Аннабель» я насытился до конца жизни.

– Мы идем в маленькую кондитерскую на Амстердам-авеню, но я обещала Энтони заглянуть в «Аннабель». Очень хочу познакомить вас друг с другом.

Он потер подбородок.

– Меня ведь там знают? Или наслышаны обо мне. Об идиоте-затворнике, вечно увольняющем своих помощников?

Я взяла его за свободную руку.

– Не нужно делать ничего, к чему ты еще не готов. Я могу в любой момент позвонить Энтони…

Ной поднял руку и провел подушечкой большого пальца по моей нижней губе.

– Ты же хочешь зайти в «Аннабель»? Значит, мы так и сделаем.

Казалось, сердце взорвется от чувств, и я постаралась совладать со своими эмоциями. Мне непросто будет привыкнуть к головокружительной эйфории, охватывающей меня оттого, что мной дорожат и обо мне заботятся. Я чувствовала себя беспечной, импульсивной и воодушевленной, как парашютистка за миг до прыжка с самолета.

* * *

На тротуаре Ной левой рукой взял меня под руку. В правой он держал трость.

– Так странно, – пробормотал он.

– Ты привыкнешь к ней.

– Этого и боюсь.

Я сжала его ладонь.

По дороге я почти физически ощущала идущее от Ноя напряжение. Уголки его губ опустились, на лице застыло сосредоточенное выражение, пальцы практически вцепились в мою руку. Но когда мы повернули на Амстердам-авеню, влажную после вчерашнего ливня, он заметно расслабился, шаг стал увереннее, и трость ритмично постукивала по асфальту.

Мне не хотелось смущать Ноя, поэтому я сдержала порыв подбодрить его, хотя моя радость практически била через край.

Желто-белый полосатый навес у входа в «Аннабель» провис под весом дождевой воды. В ресторанчике сидело немало посетителей, но он не был переполнен. Максин приветствовала нас своей обычной натянутой улыбкой.

– Столик на двоих?

– Доброе утро, Максин.

Она удивленно моргнула веками, скрытыми под густым слоем серебристых теней и черной подводки, но затем признала во мне бывшую работницу.

– Шарлотта? Надо же. Ты… сама на себя не похожа! – она быстро оправилась, и уголки ее ярко накрашенных губ изогнулись в привычной недовольной гримасе. Максин бросила взгляд на Ноя через мое плечо. Ее глаза расширились, но она ничего не сказала – застать себя врасплох дважды она не позволит.

– Хм… Завтрак?

– Нет, мы пришли повидаться с…

– Конрой! Иди ко мне, – воскликнул подошедший Энтони и заключил меня в медвежьи объятия, оторвав от пола. Потом поставил и отошел на шаг.

– Замечательно выглядишь, девочка!

– Довольно, мистер Вашингтон, – Максин легонько хлопнула Энтони по руке папкой с меню. – Энтони позаботится о вас, как только закончит устраивать тут сцену, – сказала она и, ухмыльнувшись на прощание, отошла встречать других посетителей.

– Твой друг? – небрежно спросил Энтони, хотя и бросил на меня насмешливый взгляд.

– Это Ной Лейк, – улыбнулась я. – Ной, это мой хороший друг, Энтони Вашингтон.

Ной неуверенно протянул руку.

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже, мне тоже, – глядя на меня, Энтони от души пожал протянутую ему руку. Похоже, его голову переполняли сотни вопросов. – Я оставил для вас столик…

– Ой, мы не останемся, – начала я, но Ной пихнул меня локтем.

– Я как-нибудь переживу еще один здешний омлет, если хочешь тут задержаться.

– Уверен?

– Пообщайся с другом, Шарлотта. Все хорошо. Или будет так, как только я присяду и перестану чувствовать себя словно в зоопарке.

– Никто на тебя не смотрит, – тут я уловила взглядом спешащую к нам с выпученными глазами и подпрыгивающим хвостиком Клару. – Кроме одного человека, пожалуй.

– Шарлотта? – взвизгнула Клара, словно мы годы не видели друг друга, хотя я приходила сюда за заказом несколько недель назад. – Как ты? – она быстро обняла меня и молниеносно развернулась к Ною. – Здравствуйте, я подруга Шарлотты, Клара Бернс.

– Ной Лейк, – он снова протянул руку для рукопожатия, но явно теряя терпение.

Клара схватила его ладонь обеими руками и крепко сжала.

– Очень приятно. Шарлотта сказала, что работает на вас, но забыла упомянуть о том, какой вы очаровательный. И высокий! Почти два метра? Во мне сто семьдесят четыре сантиметра, и вы на голову выше меня!

– Поверю вам на слово, – скупо улыбнулся Ной.

Клару это не смутило.

– Чудесные очки! Вы их и в помещениях носите? Как Боно, да? Класс!

Энтони оттеснил Клару и отправил ее работать, а я наклонилась к Ною.

– Что я говорила тебе о женщинах? Она назвала тебя «очаровательным».

– Ты этого не видела, но я закатил глаза. За своими солнцезащитными очками. Которые ношу в помещениях. Поскольку я такой же классный, как Боно.