– Ой, заткнись, – ухмыльнулся Ной.

Их обмен «любезностями» вызвал всеобщий смех, и повисшее в воздухе напряжение мигом рассеялось. Разговор продолжился, и темы с легкостью сменяли одна другую, пока день становился все жарче и жарче.

– Не хотите искупаться? – спросила миссис Лейк. – Шарлотта, ты не очень устала?

Я еле сдерживала зевоту. Ной просил не упоминать о грабителе, пока мы все не придем в себя. Я была согласна с ним и тогда, и сейчас. Его бедная мама еще не свыклась с тем, что он слеп. Я ловила ее взгляды на сына, полные нежной любви и радости от встречи с ним, но не лишенные боли за его потерю. У Лейков не было возможности оплакать потерю Ноя, он не позволял им этого.

– С удовольствием поплаваю, – весело ответила я, – спасибо.

– Ной? – всего одним словом миссис Лейк спрашивала сына: «Ты сможешь? Ты хочешь?»

– Конечно, – улыбаясь, он пожал плечами. – Почему бы нет?

* * *

Ава проводила нас в западное крыло, по пути шутливо препираясь с братом, а потом ушла к себе переодеться.

– Встретимся здесь в десять, – по-деловому коротко произнесла она.

– Не обращай на нее внимания, – сказал Ной, входя в нашу комнату. – Она все еще в штатном режиме. Ава живет, чтобы работать.

Я рассеянно кивнула, разглядывая наши апартаменты.

– Эта комната размером с мою съемную квартиру в Гринвиче.

Ной встал позади меня и обвил руками за талию.

– Все это слишком для тебя после вчерашнего? Нужно было подождать с приездом сюда?

– Нет. Не знаю. Может, это к лучшему, что мы здесь. В городе мы только и думали бы о случившемся. Как ты? Тебе, должно быть, намного тяжелее, чем мне.

Он напрягся.

– Это тяжело для тебя?

– У тебя чудесная семья, но все это немного пугает. Я чувствую себя деревенщиной на фоне Авы, которая выглядит как супермодель.

– Не говори подобного при ней, если не хочешь услышать лекцию о сексизме в отношении женщин на рабочем месте.

Я развернулась в руках Ноя.

– Ты неплохо держишься.

– Хорошо, если так. Они многое вытерпели за последнее время.

– Я наблюдала за их лицами, когда ты просил прощения. Они твоя семья. Все в прошлом.

Это взбодрило его, но я вспомнила тот день, когда он мучился от жуткой мигрени. Уже не в первый раз я подумала, что случилось бы с ним, если бы меня не было рядом. Поскольку никого из них там не было.

Однако Лейки оказались не холодными и отчужденными богачами, какими я их себе представляла. Наверное, привыкая к своей слепоте, Ной был с ними еще более грубым и несдержанным, чем со мной.

Мы надели купальные костюмы. Мой был раздельным купальником, оставшимся еще со старшей школы. Он выцвел от солнца и хлорки, но другой я купить не успела. Ной надел плавки, и я бесстыдно рассматривала его грудь, пока он не натянул сверху футболку.

Он поцокал языком и обнял меня.

– Так нечестно, ведь я тебя не вижу.

– Так взгляни по-другому, – предложила я. Пусть душу и тяготил случившийся кошмар, но его затмевала радость от воспоминаний о нашей первой ночи любви. Я закрыла глаза, отдаваясь прикосновениям Ноя. Его ладони скользнули вниз, от шеи к груди, а потом к животу.

– Бикини, – с хрипотцой резюмировал Ной. – Какого цвета?

– Светло-розовый с голубыми полосками, – промурлыкала я. – Очень элегантный.

– Я передумал, – Ной прижал мои бедра к себе. – Мы не идем плавать.

Он поцеловал меня жестко и глубоко, но в ту же секунду, как по сигналу, постучала Ава.

– Идемте, – позвала она. – Родители жаждут увидеть, насколько все стало нормально. Не будем их разочаровывать.

Ной вздохнул и нехотя отпустил меня. Пока я надевала сарафан, он нашел свои солнцезащитные очки и трость.

Ава пристально осмотрела нас, и в ее глазах вспыхнули огоньки.

– Готовы?

Я пыталась не смотреть на нее, но, бог мой, она была великолепна. Высокая и величественная. Первая женщина, про которую я могла сказать «статная». Она затянула на поясе саронг[34] с затейливым золотисто-черным узором. Шелковистые волосы струились по обнаженным плечам густой темной волной. Маленькую грудь плотно закрывал топ черного бикини, в то время как мне оставалось лишь надеяться, что мои «глаза» не выпрыгнут из поношенного старого купальника.

– Родители купили этот дом, когда папа вышел на пенсию, – объясняла Ава, спускаясь по лестнице. – Слишком огромный, как по мне, но, уверена, мама декорировала его с радостью.

– Когда ты была здесь в последний раз? – спросил Ной сестру.

– В феврале. Из-за угроз взрыва нас всех на неделю отправили по домам.

– Боже, Ава.

– Трусливый ход на самом деле, но после «Шарли Эбдо»[35] его можно оправдать. Частично.

– А где ты работаешь? – уточнила я. Возможно, она чиновник или оперативный агент ЦРУ? Меня бы не удивило ни то, ни другое.

– Я помощник главного редактора в «Голосах мира». Это политическая газета. Офис находится в Лондоне, – в голосе Авы звучала гордость. – Мы делаем репортажи в странах, охваченных военными конфликтами, пытаемся сделать все, чтобы местных жителей услышали, пытаемся привлечь внимание к несправедливости, которую большинство других изданий освещает лишь мимоходом и поверхностно.

– О, ты тоже журналистка. Звучит очень увлекательно. Но угрозы смерти? Они у вас обычное явление?

– Да, Ава, милая, они у вас обычное явление? – сухо повторил за мной Ной.

Она усмехнулась через плечо.

– Молчание равнозначно соучастию. Чтобы нас заткнуть, потребуется гораздо больше, чем звонок с угрозами.

– И все же кому-то это удалось.

– Это был звонок в Министерство обороны, не нам.

– Так что привело тебя сюда сейчас? – продолжал расспросы Ной. – Очередная угроза террористической атаки? Кому, как не мне, знать, что отпусков у тебя не бывает.

– Нет, я приехала увидеть чудо, – Ава открыла французские двери на террасу и игриво ткнула Ноя локтем в бок. – Мне сказали, мой братишка вернулся с Земли Придурков. Нужно было убедиться в этом своими глазами.

Мы вышли на террасу. Люсьен и Лейки переместились к столу возле бассейна, а мы втроем устроились на шезлонгах. Ной снял футболку, и я намазала его спину солнцезащитным кремом.

– Они смотрят на мои шрамы? – еле слышно спросил он у меня.

Я бросила взгляд на его родителей и Люсьена. Миссис Лейк прижала пальцы к губам.

– Да, – шепнула я.

– Не надо было их показывать. Это расстроит ее. Она огорчена?

Я снова искоса посмотрела на его маму.

– Она улыбается. Мне кажется, она просто очень рада, что ты здесь.

Ной повернулся и поцеловал меня.

– А я счастлив, что ты здесь.

Я вернула ему поцелуй, ощущая не отрывающийся от нас взгляд Авы.

* * *

Плавание далось Ною с легкостью, что удивило меня, но не его. Оценив размеры гигантского бассейна, он с переворотом нырнул с низкого трамплина и поплыл дальше как ни в чем не бывало. Я никогда не видела, чтобы он столько смеялся и улыбался. Мы втроем плавали и резвились как дети, пока старшие Лейки и Люсьен потягивали коктейли, глядя на нас.

– В детстве, когда мы жили во Флориде, мы играли с соседскими детьми в «Марко Поло», – рассказала Ава. Мы решили передохнуть и ухватились руками за бортик в самой глубокой части бассейна. – Знаешь эту игру? Те же прятки, только в воде, и водящий игрок должен все время держать глаза закрытыми.

– Конечно, знаю, – ответила я. – Главное, чтобы в игре участвовало трое или больше человек.

– Мы постоянно в нее играли. Только Ной всегда жульничал.

– Это ложь, – возразил Ной.

– Нет, это правда, – Ава проигнорировала летящие в нее брызги, которыми брат пытался заставить сестру замолчать. – Стоило мне вылезти из бассейна, как Ной, маленький пройдоха, тут же кричал: «Рыба вон!»[36].

– Ложь и клевета, – Ной продолжал забрызгивать ее водой.

– Я даже видела, как этот засранец щурился, делая вид, будто ощупывает пространство, ничего не видя вокруг, – не унималась Ава, после чего ей пришлось выплюнуть полный рот воды.

– Ты втоптала мое доброе имя в грязь.

– Почему бы нам не сыграть в эту игру сейчас? Ной будет Марко Поло, – Ава со смехом взвизгнула, когда Ной рванул к ней. – Ведь он впервые совершенно точно не будет жульничать!

Ной схватил сестру за ногу и дернул под воду. Она вынырнула, отплевываясь, смахнула с глаз мокрые пряди волос и плеснула ему водой в лицо. Он, естественно, этого не видел и не загородился. Я держалась в стороне, глядя на то, как они хохочут, препираются и окатывают друг друга брызгами, будто снова вернулись в детство.

Я думала, что буду в восторге от воссоединения Ноя с семьей, и действительно была счастлива, но в сердце поселилась легкая тоска. Наблюдая за Авой с Ноем, я словно видела наши с Крисом призраки, играющие в городском или соседском бассейне. Чем больше я думала о Крисе, тем больше жалела об утраченной скрипке. Мне казалось, что яркое солнце прекрасного дня загораживает тень, следующая за мной по пятам.

Мы приняли душ перед ужином, и я надела свое самое красивое платье: фиолетовое, облегающее меня, как вторая кожа, с бирюзовыми бусинами по корсажу. Шнуровку спереди получилось завязать лишь с третьей попытки. Наверное, только сейчас дало о себе знать пережитое во время нападения потрясение. Однако Ной нуждался в моей поддержке, поэтому я натянула ослепительную улыбку и спустилась с ним на первый этаж.

Пока мы собирались к ужину, налетела гроза. Она разрушила наши планы поесть на свежем воздухе. Мы разместились в официальной столовой, в окна, выходившие на розовый сад, стучал легкий дождь. Мистер и миссис Лейк сидели во главе стола, мы с Ноем с одной его стороны, Ава и Люсьен – с другой. Домработница Рамона подала жареную тилапию[37] с фаршированным сладким перцем. Все присутствующие за столом с упоением наблюдали за тем, как я описывала Ною расположение еды, чтобы он смог поесть без неприятных для него инцидентов.