На следующее за злополучными танцами Лавинии утро, когда часовые британцев заметили приближение американского флота к Мичилимакинаку, полковник Мак-Дугал отдал приказ, согласно которому все жители должны были перебраться в форт, и к закату селение опустело.

Пьер бездумно греб, направляя каноэ к своей потайной бухте, отгороженной от всего острова. Никакой английский патруль не мог бы обнаружить его предательства.

Если бы кто-то его остановил, Пьер всегда мог бы отговориться работой на англичан. Но после танцев дружеское расположение англичан сменилось прохладным терпением. Пьер надеялся, что причиной тому Лавиния, а не возникшие у полковника серьезные подозрения.

Лавиния была вполне очевидно расстроена тем, что Пьер танцевал только с Анжеликой, не подпуская к ней никого из других мужчин. Она наверняка пожаловалась отцу. Но настоящая причина ее недовольства была, скорее всего, в том, что она хотела сама быть в центре внимания. Да, ею был очарован лейтенант Стили и много других мужчин острова, но Пьер от нее ускользнул, и леди чувствовала себя уязвленной.

Однако она все же позволила Анжелике и его матушке пожить с ней в офицерских квартирах. Будучи немного высокомерной и надменной, как и прочие девушки ее круга, Лавиния все же обладала добрым сердцем. Она не могла бросить на произвол судьбы нуждавшегося в ее поддержке. И Пьер спокойно отправлялся по своим делам, зная, что Анжелика и матушка спрятаны в самом надежном убежище острова.

Пьер поднял весло, положил его на борт и позволил волнам нести себя к острову. Озеро сегодня было куда спокойнее, чем во время трех предыдущих вылазок. И Пьер был благодарен судьбе за то, что сумел без приключений вернуться на остров.

Он потер глаза, пытаясь избавиться от сонливости. Туман влагой оседал на одежде, заставляя его дрожать от утреннего холода. Больше всего ему хотелось вернуться на ферму, справиться с повседневной рутинной работой и поспать хоть несколько часов. Но времени на это не оставалось. Американцы высадятся на северном берегу острова, как только солнце немного рассеет туман. Оставалось надеяться, что они сумеют застать англичан врасплох.

А он должен был убедиться, что высадка пройдет по плану.

Вздохнув и собравшись с последними силами, Пьер снова взялся за весло и принялся размеренно грести, в том ритме, который выработался у него за годы, – весло погружалось сначала с одной стороны каноэ, затем с другой.

И тут нос лодки на что-то наткнулся.

Пьер быстро заработал веслом, сдавая назад. Неужели он налетел на валун? Как такое возможно? Он знал остров настолько, что мог бы добраться до берега и с завязанными глазами.

Он щурился, всматриваясь в туман, но даже на расстоянии вытянутой руки видел лишь непроглядную дымку. Но на миг дымка рассеялась, и Пьеру удалось различить борт второго каноэ… и ореол рыжих кудряшек.

– Анжелика? – окликнул он.

– Пьер! – раздался ее изумленный ответ.

Он направил каноэ на ее голос, остановившись борт о борт. Двигаться приходилось вслепую, поэтому Пьер нашарил борта и вцепился в них, удерживая каноэ рядом.

– Что ты тут делаешь? – одновременно спросили они друг у друга.

– Тебе не стоит тут находиться, – уклонился он от прямого ответа. – В форте ты будешь в безопасности.

При мысли о том, что она окажется вне надежных стен, когда разгорится битва с американцами, Пьер просто заледенел.

– Полковник отправил меня сегодня рыбачить. Он беспокоится, что скоро будет недостаток припасов.

– Да пусть хоть все они там с голоду перемрут, ты не должна быть здесь.

Как смеет полковник отправлять на подобные задания юную девушку? Совсем одну!

Он знал, что с каждым днем полковнику приходится все сложнее, что ему нужно кормить не только солдат, но и индейцев-союзников. Никаких припасов не хватит на такое количество голодных ртов.

И все равно полковник не должен был разрешать Анжелике покидать форт.

– Почему он не отправил вместо тебя пару своих людей?

Она не ответила. Да и не нужно было. Они оба прекрасно знали, почему полковник Мак-Дугал отправил именно ее. Потому что она могла вернуться с уловом.

Англичане же совершенно не знали, как нужно рыбачить на озере. И даже если бы попытались, им ни за что не пробраться было туда и обратно сквозь густой туман.

– Тебе не стоило выходить. – Пьеру чертовски хотелось вернуться в форт и наорать на полковника за то, что тот отправил девушку рыбачить, как бы хорошо у нее это ни получалось.

– Пьер, все в порядке. – Анжелика явно удивилась такой его заботе. – К тому же мне самой хотелось вырваться и подышать воздухом, а не духами Лавинии.

Пьер не сумел притвориться веселым в ответ на ее шутку. Слишком опасна была ситуация. Он не хотел даже думать о том, что случится, если битва застанет Анжелику вне форта.

– Духи Лавинии все же лучше, чем вонь крови.

– Крови? – в ее голосе зазвенела тревога. – Чьей крови? Ты ранен?

– Просто замерз и устал.

Пьер вовремя одернул себя, чтобы не рассказать об атаке и своем участии в ней. Анжелике не нужно знать о его секретных делах. Если с ним что-то случится и его обвинят в шпионаже, пусть хоть ее минуют все связанные с ним подозрения.

– Как матушка? – спросил он, надеясь сменить тему разговора.

– Как всегда, хорошо.

– Она не сильно злится на меня за то, что я заставил ее переехать в форт?

– На тебя невозможно долго злиться.

Пьер наклонился вперед, сокращая расстояние между ними. Тот поцелуй в саду и предложение, которое он ей сделал во время танцев, казались теперь далекими, словно сон. Она действительно согласилась стать его женой или это ему только приснилось?

– Тогда и ты уже не злишься на меня за то, что я избил Эбенезера?

– Я никогда на тебя и не злилась.

– Разочаровывалась во мне?

Он сам разочаровался в себе в тот раз. Он думал, что изменился, что стал лучше, что следует по Божьему пути. И тут же позволил своему взрывному характеру взять верх. Да, Эбенезер оскорбил Анжелику совершенно неподобающим образом, но бить его все же не следовало.

Пальцы Анжелики нашли его руку, держащую борт каноэ, и сжали.

– Пьер, ты хороший человек. И ты хотел поступить правильно. Но иногда нам сложно исправить то, что стремится изменить наше сердце.

Он кивнул.

– Похоже, во мне сейчас идет война. Я говорю себе, что буду поступать, как должно, но вместо этого делаю все наперекосяк.

– Ты слишком строг к себе. И ты ведь учишься на своих ошибках, у тебя впереди целая жизнь, чтобы научиться их не совершать.

Клубящийся между ними туман на миг разошелся настолько, что Пьер различил ее миловидное личико. Он поднял руку и погладил Анжелику по щеке.

– Я так соскучился по тебе за неделю.

Она прижалась щекой к его ладони.

– Я тоже по тебе скучала.

– Ты уже рассказала о нас матушке?

– Нет, – медленно ответила она. – Мы никогда не остаемся одни. Лавиния всегда рядом, к тому же она пригласила и других женщин острова спрятаться в нашем здании.

Он тоже пока ничего не сказал матушке. Слишком беспокоился о ее безопасности, о том, как довести ее до форта, и не нашел времени сообщить о своих планах: бросить торговлю мехом и жениться на Анжелике. Матушка наверняка будет счастлива, узнав, что он выполнит волю отца – останется дома, чтобы помочь ей с фермой. Но Пьер не знал, как она отнесется к тому, что он отнял Анжелику у Жана.

Себя он успокаивал тем, что Анжелика имела право решать сама, сама выбирать между ними, и если бы Жан любил ее, как она того достойна, девушка ни за что не отказалась бы от него с такой легкостью.

– Мы скоро расскажем ей, – пообещал Пьер с большей уверенностью в голосе, чем чувствовал ее. – Как только минует опасность.

А как же Жан? Как сказать об этом брату? Незаданный вопрос повис в воздухе между ними. Пьер ни разу не видел Жана во время своих визитов на американские корабли, но до него доходили слухи о том, что островитяне сражаются на стороне армии Соединенных Штатов.

Если американцы сегодня победят, появится вполне реальная возможность увидеть Жана в ближайшее время. Возможно, что и до конца этого дня.

– К слову об опасности. Тебе нужно как можно скорее вернуться в форт. – Он легонько оттолкнул каноэ, чтобы Анжелика могла начать движение.

Она не возражала. Потому что не хуже Пьера знала, что солнце вскоре разгонит туман. Уже сейчас воздух ощутимо потеплел, дышать становилось легче. Осталось не более получаса до той минуты, когда туман развеется, сменившись ярким солнечным светом.

Они быстро доплыли до берега, и Пьер спрятал оба каноэ в зарослях камышей и травы. Затем двинулись к лесу, Пьер взял у Анжелики связку с двумя десятками пойманных ею рыб. С каждым шагом внутри нарастало ощущение того, что двигаться нужно как можно быстрее, и вскоре Пьер уже почти бежал.

Длинная юбка и босые ноги не позволяли Анжелике угнаться за ним. Вскоре она начала отставать.

И тут внезапный грохот пушки заставил их обоих застыть на месте. Пьер замер, с трудом переводя дыхание, и прислушался. Прозвучал новый выстрел. Это англичане решили использовать пушки?

Хотя он и молился о подобном, но злости это не поубавило. Пушка палила слишком далеко, и звук ее доносился с северной части острова. Это не могли быть англичане. Это наверняка американский флот, уже бросивший якоря в условленном месте.

Но почему они стреляют? Они ведь спланировали внезапную атаку.

Анжелика догнала его и попыталась отдышаться.

– Что это? – спросила она. – Американцы напали на нас?

Он мог лишь покачать головой, думая о глупости полковника Крогана. Если даже Анжелика поняла, что означают эти выстрелы, то английские солдаты вместе с союзниками-индейцами наверняка уже подготовились и заняли выгодные позиции. И что теперь толку от преимуществ, которые дали туман и неожиданная высадка на берег?