Элен Фишер - Свет во тьме

Дженнифер отложила письмо и снова задумчиво опустилась в кресло. Уже в первом письме чувствовалось, что Грей без ума от Дианы. За его вежливыми словами скрывалась страсть, что было очевидно даже для Дженнифер.

Она вздохнула. Подписавший это письмо Эдвард был страстным, любящим и полным жизни молодым человеком. Человек, за которого она вышла замуж, Грей, был далек от нее, холоден и охвачен горем.

На одно мгновение Дженнифер предалась фантазии, будто она замужем за Эдвардом. Он вежлив, подвигает ей стул в обеденной зале и вовлекает ее в оживленный разговор. Нежный, он проводит с нею все вечера. Страстный, он целует ее вечером в своей комнате…

Она тряхнула головой, чтобы прогнать эти смешные мысли прочь. Эдвард исчез, Грей остался.

Закрыв бюро, она вышла из комнаты. Пора садиться за клавесин.

Во время урока Кэтрин тихонько вышла из гостиной и нерешительно постучала в дверь кабинета Грея.

— Что вам надо, черт побери?

Кэтрин огорченно покачала головой. Едва перевалило за полдень, а брат уже напился больше обычного и еле ворочает языком. И все же, стиснув зубы. Кэтрин открыла дверь.

— Грей, — строго сказала она, — вы должны пойти и послушать.

— Послушать — что? — раздраженно отозвался Грей. — Как начинающая клавесинистка беспорядочно барабанит по клавишам? Не говорите ерунды, вы взялись учить девчонку, вот и учите. А меня это не касается.

— Я не стала бы отрывать вас от вашего важного занятия, — язвительно сказала она, многозначительно кивнув на полупустой графин мадеры, — если бы сомневалась, что вы пойдете. Вставайте же!

— У меня нет ни малейшего желания вставать, — процедил он сквозь зубы.

Однако его очень заинтересовало, чем это так восхищена Кэтрин, впрочем, он вовсе не хотел выказывать ей это.

Кроме того, ему не нравился ее повелительный тон. В конце концов, он тут хозяин. Грей упрямо насупился, как бы давая понять, что он отнюдь не собирается покидать свое кресло. Кэтрин немедленно изменила тактику:

— Лентяй! Смотрите, так можно и ожиреть.

Грей грозно рыкнул и с раздражением вскочил на ноги.

— Ну если там и в самом деле что-то интересное…

Выиграв битву, Кэтрин лукаво улыбнулась:

— Думаю, так оно и есть.

Брат с сестрой прошли в гостиную. Дженнифер, сидя за клавесином, подняла взор, и на лице ее появилась смущенная улыбка, которая тут же увяла под уничтожающим взглядом Грея. Плюхнувшись в стоящее в углу кресло, он прорычал:

— Ну, хорошо. А теперь, раз уж вам удалось нарушить мой покой, покажите мне, что вы считаете таким уж интригующим.

Кэтрин склонилась над Дженнифер и ткнула в ноты:

— Вот здесь, дорогая. Сыграйте эту мелодию.

Дженнифер бросила на нее умоляющий взгляд и тихо сказала:

— В его присутствии?

Кэтрин безжалостно кивнула, и Дженнифер, послушно уставившись в ноты, неуверенно заиграла. Несмотря на низкий темп, она несколько раз явно сфальшивила, что было вполне естественно для начинающего музыканта.

Кончив играть, Дженнифер потупила взор, не смея взглянуть на Грея.

Тем более что когда тот заговорил, в его голосе звучало явное издевательство:

— Замечательно, в самом деле замечательно! Если бы я ничего не знал, то мог бы подумать, что она учится уже лет шесть!

Несмотря на столь бездарное выступление ученицы, Кэтрин удивилась словам брата и тотчас попросила:

— А теперь, Грей, сыграйте что-нибудь вы. Простенькую мелодию, прошу вас.

Брат нехотя взглянул на нее, и она резко повторила:

— Ради всего святого, вы можете вылезти из этого кресла на секунду-другую? Сделайте мне одолжение.

Грей встал, нетвердо держась на ногах, подошел к клавесину и наиграл одной рукой простенькую танцевальную мелодию. Затем, не задерживаясь ни секунды, развернулся, чтобы уйти, но звуки той же самой мелодии приковали его к месту.

Он с недоверием взглянул на Дженнифер:

— Повторите еще раз.

Девушка послушно повторила мелодию.

Грей посмотрел на нее в упор, густые черные брови, словно грозовые облака, нависли над его серыми глазами. Вернувшись к клавесину, он двумя руками сыграл отрывок пьесы со сложной гармонией и мелодией.

— Попробуйте-ка это.

— Я еще не учила ее аккордам, — вмешалась Кэтрин, защищая ученицу, но ее слова были прерваны звуками мелодии, которую только что наиграл брат.

Грей снова внимательно посмотрел на Дженнифер.

— А теперь еще раз сыграйте первую мелодию. Девушка подчинилась.

Грей вновь взглянул на нее, а потом пересек комнату и достал какую-то книгу из шкафа орехового дерева. Перелистав страницы, он выбрал отрывок попроще и сунул книгу ей под нос.

— Вот здесь. Читайте вслух!

Его повелительный тон не испугал Дженнифер, но она никак не могла взять в толк, каким образом чтение связано с уроками музыки. Озадаченная, она смотрела прямо в его серые глаза.

— Читайте же! — грозно повторил он.

Книга оказалась Библией, он открыл ее на Екклесиасте. Несмотря на то, что Грей был плохим христианином, он часто читал его, ибо находил там что-то такое, что затрагивало его душу.

Начав с того места, куда он ткнул пальцем, Дженнифер послушно принялась читать:

— Для всего есть свое время…

Она читала неплохо, но время от времени все-таки запиналась. Наконец Грей захлопнул книгу и вернул ее на место в шкаф.

— Очень хорошо, — отрывисто сказал он, посмотрев на нее с высоты своего роста. — Повторите то, что вы только что прочли.

Дженнифер не удивилась его просьбе и продекламировала прочитанное, примерно тринадцать стихов, слово в слово, не сделав ни одной ошибки, хотя в отрывке часто повторялись одни и те же слова.

Когда она закончила, Грей в полном молчании перевел взгляд на сестру.

Кэтрин выглядела озадаченной.

— И как она только смогла…

— Отличная память, все ясно, — перебил ее брат. — Близка к совершенной человеческой памяти. — Его взгляд прояснился, в нем проснулся интерес. — Просто удивительно, как быстро она научилась читать. — Грей вновь бросил на Дженнифер быстрый оценивающий взгляд. — Замечательно, — тихо буркнул он себе под нос. — Похоже, женившись на этой девочке, я выиграл больше, чем думал. Много, много больше.

В эту ночь Дженнифер никак не могла заснуть. Наконец-то муж заметил ее и как-то по-новому, кажется, даже с восхищением посмотрел на нее. Она не понимала почему, но он обратил внимание на перемены, которые с ней произошли.

Что ж, когда он, наконец, заметил ее, теперь, когда она привлекла его внимание, может быть, он почувствует какое-то влечение к ней? Смысл слов, которые она прочитала сегодня для него, открылся ей со всей ясностью. Есть время для печали, и есть также время для любви. Может быть, Грею пора перестать предаваться скорби? Может быть, пришло, наконец, время любить?

В голове ее крутилось множество мыслей, она никак не могла заснуть. Влекомая музыкой звезд, она выскользнула из постели, накинула платье из грубой ткани, которое можно носить без корсета, тихонько спустилась по лестнице и остановилась, увидев мерцающий свет в кабинете мужа.

— Грей…

Приблизившись к двери, она увидела его поникшую голову, вздрагивающие плечи. Перед ее мысленным взором пронеслись слова, которые он писал Диане, и она ощутила прилив жалости к мужу, такому потерянному и слабому.

В прошлый раз она отважилась только на то, чтобы заглянуть в шелку двери, а сегодня, движимая каким-то непонятным импульсом, быстро вошла в кабинет и положила руку ему на плечо.

— Грей, — прошептала она. — Все хорошо. Теперь я здесь.

Он поднял голову и окинул ее взглядом. От того, что она увидела в его серых глазах, у нее защемило сердце. Поникшие, затравленные, это были глаза умирающего человека.

— Не плачьте, — сказала она, утирая его слезы. «Странно, — подумала она, — как он может быть таким высокомерным и далеким днем и таким беззащитным ночью?» — Не плачьте.

— Ничего не могу с этим поделать, — сквозь слезы пробормотал Грей и, будто смущенный ее ясным, открытым взглядом, снова опустил голову на руки.

Как помочь ему справиться с такими эмоциями? Дженнифер плакала всего раз за последние восемь лет и, пока не переехала в Грейхевен, даже не испытывала такой потребности. Теперь же, при виде чужого горя, она совершенно растерялась.

Пригладив его густые темные волосы, она попыталась утолить его боль.

— Вам не следует так переживать, — тихо сказала она, понимая, что словами она вряд ли прекратит его мучения. — Пожалуйста…

Грей поднял голову и снова посмотрел на нее заплаканными глазами.

— Ах, Боже, — устало сказал он. — Вы правы, мне надо успокоиться, но я разом чувствую и любовь, и печаль, и горе, и все это бушует во мне, и я просто задыхаюсь…

Он так по-детски, так доверчиво прижал ее руку к своей щеке, что у нее комок подкатил к горлу.

На какое-то время боль его, казалось, утихла. Он стыдливо взглянул на девушку, рассматривая ее лицо при свете свечи. Она нашла его взгляд странным — он будто смотрел сквозь нее.

— Вы очень красивы. Сами-то знаете это?

Испуганная такой внезапной переменой в нем, Дженнифер зарделась и попятилась назад, но он поймал ее за руку и неожиданно сильно сжал.

— Не уходите, — попросил он тихим, жалобным голосом. Мученическое выражение лица постепенно сменилось другим, еще более страдальческим. — Вы нужны мне. Вы так красивы…

Она поняла, что Грей мертвецки пьян, но не могла уйти, потому что он не отпускал ее руку, а взгляд его серых глаз буквально пригвоздил ее к месту.

— Грей, — сказала она умоляющим тоном, — позвольте мне уйти.