— Ты потрясающий, — выдохнула она с улыбкой на лице, будто только что выиграла лотерею. — У меня никогда… ничего подобного не было.

— А я никогда не трахал такое тело как у тебя.

— Формально, ты ещё не трахнул меня.

— Это не формальность, это неизбежность.

Она улыбается, вновь запрокидывая голову, будто ещё продолжает испытывать наслаждение.

— Уверена, у тебя было много красивых женщин. Кинозвезд, моделей… Я имею в виду, что у тебя хороший выбор.

— Возможно, — киваю я. — Но я склонен принимать плохие решения — и худшие из них обычно связаны с женщинами.

— Включая и меня? — улыбнулась она, обнажив зубки.

— Это всё равно может произойти в любом случае.

Она проводит рукой по воде и смеется.

— Разве ты не спал с той актрисой? Которая была признана самой красивой женщиной на планете?

Я качаю головой, задержав на ней взгляд.

— Давай я тебе кое-что расскажу о женщинах Голливуда, — говорю я, немного понизив голос, — о том, что я узнал, трахая кинозвезд и моделей. О девушках, которые так сексуально выглядят на экранах. В журналах. В реальной же жизни у них нет ничего такого, что есть у тебя.

— Да ладно… ты думаешь, я на это куплюсь? — закачала головой она.

— Я серьезно. Как только ты примешь тот факт, что ни у кого из них нет настоящей задницы, и что половина из них продала свои души пластическому хирургу, а другая половина тратит три часа в день на макияж, независимо от того, снимается ли она в фильме или нет, ты начнешь понимать, что у них нет ничего, кроме огромной неуверенности.

— А я уверена, что не все такие.

— Даже в тех, которые не такие, все равно чего-то не хватает. Когда ты зарабатываешь, осознаешь, что столкнешься с тем, что в зависимости от того как ты будешь выглядеть, зависит твоя дальнейшая работа и отношения. Поэтому остается мало места для тайн, а без таинственности — считай, ничего нет.

Она склоняет голову, глядя на меня сквозь пряди светлых мокрых волос, которые обрамляют её лицо.

— Ну, вот смотри, — говорю я, — прямо сейчас ты прячешься за своими волосами и смотришь на меня так, будто наполовину напугана и наполовину ждёшь. Это так сексуально.

— Я не… я просто… — заикается она, краснея.

— И это тоже сексуально, — рассмеялся я.

Она захихикала и прикрыла лицо руками.

— Что я делаю? — кричит она сквозь смех.

— Что бы это ни было — продолжай.

Она убирает руки от лица, и её глаза приобретают новый блеск. Оглядывает меня сверху вниз.

— Ты… держишь свой член?

— Ты осуждаешь меня? — проговариваю я.

— Нет, — говорит она, растягивая слово и слегка выдыхая его, — но мне просто интересно, зачем ты это делаешь… — она встает, вода течет по плечам на её грудь, кладет руки на свои бедра, — …когда я здесь.

Она подходит к краю джакузи, позволяя мне снова насладиться её безупречностью.

— Должен признать, — говорю я, вставая, но по-прежнему обхватив свой член, который уже не в силах сдерживаться. Я не о том, что он на грани расслабления, все точно наоборот, — что ты выглядишь так, будто у тебя опять голод по сексу.

Она вылезает из джакузи, и я медленно следую за ней, на таком расстоянии, чтобы насладиться её мокрым обнаженным телом.

— Я не думаю, что это только голод по сексу, — мурлычет она, поглаживая себе грудь, — это голод по тебе.

— Что ж, — говорю я, — хорошо, что меня так много.

— Как ты думаешь, вас достаточно, чтобы удовлетворить меня?

Она проскальзывает через дверь в спальню, оглядываясь на меня и проводя рукой по своей попе.

— Это зависит от того, — говорю я, улыбаясь. — Как много тебе надо.

Она хихикнула и, заманивая меня своими глазами и губками, проскользнула внутрь комнаты.

Я подхожу к столику, не отрывая от неё глаз, и открываю ящик, в котором лежат презервативы. Разрываю пакет, вытаскиваю презерватив и медленно натягиваю, пока она облизывает свои губы в предвкушении.

Медленно шагаю к ней, позволяя электричеству между нами потрескивать от напряжения. Два тела, наполненные желанием и жаром, собираются вместе, чтобы взорваться, как звезды в космосе.

Она отступает, заигрывая со мной, маня меня колыханиями своей груди от каждого шага, пока не упирается в стену. Я подхожу, прижав ее вплотную к стене, она приподнимает ногу, упираясь пяткой в стену, широко расставив руки.

— Попалась, — говорю я.

— А кто сказал, что я убегаю?

Нежно обхватываю её шею руками и засовываю свой язык глубоко ей в рот, облизывая и посасывая её.

Мои руки всё ещё крепко обхватывают её волосы и шею, когда я тяну её на себя и затем подталкиваю в сторону, пока она не оказывается перед кроватью — она как масло в моих руках. Затем толкаю её на мягкие простыни.

Её всё ещё мокрое тело, благоухающее феромонами от предыдущей игры, падает на кровать. Она хватается за простынь, потягивая и сжимая её в своих пальцах, желая удовлетворить свою похоть.

Я нависаю над её умопомрачительным телом, стоя на коленях. Я знаю, что она чувствует меня, даже зарывшись лицом в простыни, потому что я слышу её дыхание, всё более короткое и более возбужденное. Я шлепаю её по заднице, и оставляю свою руку на этом месте, чтобы немного смягчить короткую, острую боль, затем провожу рукой по всей её ноге.

Я приподнимаю её, заставляя встать на четвереньки, и снова шлепаю, поглаживая это местечко. Она такая мягкая и послушная, реагирует на все движения моих сильных рук.

— Возьми его, — приказываю я, и она послушно тянется к моему толстому члену. Я облизываю её ухо и низким басом продолжаю, — засунь в себя.

Поглаживаю её бедра, пока она направляет мой член к своей нежной киске, покачиваясь из стороны в сторону, чтобы втянуть меня внутрь, дюйм за дюймом, мучительно медленно, издавая низкий стон удовольствия.

Я не могу больше ждать ни секунды.

Без предупреждения я резко со всей силы вонзаю свой член в неё так глубоко, будто я ее второй позвоночник.

— Да, — вздыхает она, когда я начинаю толкать её, и она ещё больше заводит меня своими выдохами.

— Черт, — рычу я, тяжело дыша от ударов об её бедра. — Ты такая сладкая.

Она громко вскрикивает, когда я хватаю её за волосы, подтягивая к себе и призывая её впустить меня еще глубже.

— О, Боже, — кричит она, будто каждый мой толчок выбивает из неё слова. — Трахни меня. Да. Господи, да. Ещё.

Это звучит как мольба, будто она умоляет сохранить ей жизнь, и я наслаждаюсь каждым словом, исходящим из ее грязных уст. Я выполняю её мольбу, засовывая всю длину моего члена со страстью дикаря, толкая её безупречную задницу.

— Идеально, — ободряю я её. — Именно так мне нравится. Ты чувствуешь это? Ты чувствуешь, как мне нравится?

— Да, — протягивает она, и сжимает свою киску вокруг меня. — О, Дилан, Боже мой, — кричит она дрожащим голосом от ритма моих бедер, работающих словно отбойный молоток. Она издает низкий вопль и сжимается еще сильнее. — Черт, я кончаю. Жестче. Не останавливайся.

Она задыхается, и я чувствую запах ее влаги, вытекающей из нее. Чувствую, как она содрогается от оргазма. Все мои ощущения сейчас сконцентрировались в моем члене, в моих яйцах, готовых вырваться на свободу.

— Потерпи ещё немного, моя девочка. Я хочу ещё немного.

Я наклоняюсь, вдалбливая последние ритмичные выпады, и замираю в ней. Кусаю её шею и изливаюсь, отчего она снова издает стоны, смешивая тепло наших тел.

— Боже мой… твое тело… — говорю я, тяжело дыша.

Вот это. Именно это мне нужно было все это время.

Когда мое дыхание немного выравнивается и тепло от оргазма начинает угасать, я откатываюсь и снимаю презерватив, связывая конец в узел. Направляюсь в ванную, каждая клетка моего тела жужжит, словно низкочастотный камертон. Я выбрасываю презерватив и возвращаюсь в комнату, наслаждаясь щекочущим чувством в позвоночнике — такое же чувство, как после хорошей выпивки или наркотиков или даже от осознания, что ты суперкинозвезда.

Я падаю на кровать рядом с ней, улыбаясь от её присутствия и от легкого ветерка, доносящегося из открытых дверей террасы. Бросаю свой взгляд на белую спину девушки, и мне кажется, что она стала еще красивей.

— Я до сих пор не знаю, как тебя зовут, — тихо бормочу я, закрывая глаза.

— Знаешь, — шепчет она с улыбкой, погружаясь в сон, — в любом случае я этого не хочу пока.

Глава 4

Дилан

— Дилан, — я слышу мужской голос, который определенно не похож на голос блондинки с прошлой ночи. Либо это кто-то другой, либо я совершил большую ошибку.

Я открываю глаза и вижу, что я один в постели, а в углу моей комнаты, у двери, стоит высокий широкоплечий мужчина в форме.

— Что за черт, ты кто такой?! — выкрикиваю я, мгновенно потеряв остатки сна. Вскакиваю с кровати и понимаю, что я совершенно голый.

— Я ваш водитель, — монотонно отвечает он, показывая, что его совершенно не волнует моя нагота, впрочем, также как и меня. — У вас назначена встреча, сэр.

— Что-то я не вижу машины в своей комнате, так какого хрена ты здесь делаешь? — Осматриваю комнату с притворным удивлением.

— Они предупредили меня, что вы, вероятно, все еще будете в постели и что я должен сделать всё возможное, чтобы доставить вас.

— Ублюдки, — смеюсь я над забавностью этой ситуации, — а они предупредили тебя, что у меня будет сильнейшее похмелье и голая задница?

— На самом деле… да, — нахмурил он брови.