— Ты же понимаешь, что я должен буду пнуть задницу каждого парня, который посмотрит в твою сторону, верно? И похоже на то, что моим парням будет нелегко не смотреть в твою сторону.

Я пожала плечами:

— Это не мое дело заставлять их контролировать себя. Лишь то, что я ношу открытую одежду, не означает, что я приглашаю их смотреть. Если они не могут себя вести как следует, это их проблема.

Лука вывел меня из раздевалки к борцовским матам. Мужчины немедленно отошли оттуда, подчёркнуто не глядя на меня. Я последовала за Лукой к стенду с ножами. Его глаза просканировали их, затем он выбрал один с длинным гладким лезвием и вручил его мне. И не взял ни одного для себя.

Лука остановился напротив меня, выглядя совершенно расслабленным. Он, должно быть, знал, что все наблюдали за нами, но действовал так, как будто ему было все равно. Это не было личным. Он должен был показать шоу для своих людей.

— Нападай на меня, но постарайся не резать себя.

— Разве тебе тоже не нужен нож?

Лука покачал головой:

— Мне он не нужен. У меня будет твой через минуту.

Я прищурилась на его самоуверенный тон. Он, вероятно, был прав, но мне не понравилось, что он сказал это.

— Так что я должна делать?

— Попытайся нанести удар. Если тебе удастся порезать меня, ты победишь. Я хочу посмотреть, как ты двигаешься.

Я вздохнула и постаралась забыть о мужчинах, наблюдающих за мной. Усилила свою хватку на ноже, а затем бросилась вперед. Лука двинулся быстро. Он уклонился от моего удара, захватил мое запястье и закрутил меня, пока моя спина не столкнулась с его грудью.

— У тебя еще нет моего ножа, — задыхаясь, пробормотала я. Его пальцы вокруг моего запястья сжались сильнее, некомфортно, но не больно. А губы легко коснулись моего уха.

— Мне пришлось бы причинить тебе боль, чтобы получить его. Я мог сломать твое запястье, например, или просто повредить его, — он освободил меня, и я покачнулась вперед.

— Еще раз, — сказал Лука. Я попробовала несколько раз, но даже близко не подобралась к тому, чтобы порезать его. Для своей следующей попытки я решила прекратить играть честно. Я двинулась на него, затем, когда он сделал мне захват, я нацелилась ударить его между ног. Мужчины подбадривали, но рука Луки поймала мою ногу, прежде чем это могло случиться, и, прежде чем поняла, что происходит, я приземлилась на спину с тяжелым глухим стуком. Из меня выбило дух, и нож выскользнул из моей руки. Я зажмурилась. Лука коснулся моего живота, и мои мышцы сжались под его теплой ладонью.

— Ты в порядке? — спросил он тихо.

Я открыла глаза.

— Да. Просто пытаюсь отдышаться, — затем я оглядела толпу. — Разве у вас нет солдата не больше пяти футов и боящегося своей тени, который был бы готов сразиться со мной?

— Мои мужчины ничего не боятся, — сказал Лука громко. Он протянул руку и поднял меня на ноги. Потом обратился к своим солдатам. — Кто-нибудь готов сразиться с моей женой?

Конечно, никто не вышел вперед. Они были, вероятно, обеспокоены тем, что Лука сдерет с них кожу живьем. Некоторые из них покачали головами, посмеиваясь.

Тень улыбки появилась на лице Луки.

— Тебе придется драться со мной.

Спустя еще несколько попыток нападения я запыхалась и была раздосадована своей неспособностью причинить Луке боль, хоть самую малость, но затем шанс появился. Он держал меня перед собой, и его плечо было близко к моему лицу, так что я повернулась и укусила его. Он был так поражен, что на самом деле выпустил меня, и я попыталась ткнуть его ножом, но он захватил мое запястье.

— Ты укусила меня? — спросил он, уставившись на отметины от моих зубов на своем бицепсе.

— Недостаточно сильно. Даже крови нет, — сказала я.

Плечи Луки дрогнули один раз, затем еще. Он боролся со смехом. Не тот эффект, которого я ожидала, когда укусила его, но должна была признать, мне понравился звук его глубокого смеха.

— Я думаю, что ты нанесла достаточно ущерба за один день, — сказал он.


***

Мы захватили кое-что поесть по дороге домой, а затем уселись на диван из ротанга на террасе на крыше с бокалом вина.

— Я удивлена, — произнесла я наконец. Мы с Лукой сидели близко друг к другу, почти соприкасаясь, и его рука была закинута на спинку дивана позади меня, но до сих пор он сдерживался. — Я не думала, что ты действительно попытаешься.

— Я же обещал тебе. Я держу свое слово.

— Держу пари, что это трудно для тебя, — я показала на пространство между нами.

— Ты и понятия не имеешь. Я хочу поцеловать тебя, пиздец, как сильно.

Я колебалась. Поцеловать его было бы приятно. Лука поставил бокал, затем придвинулся немного ближе и коснулся моей талии.

— Скажи мне, что ты не хочешь, чтобы я поцеловал тебя.

Я приоткрыла свои губы, но ничего не вышло. Глаза Луки потемнели, и он склонился ко мне, захватив мой рот в поцелуе, а я потеряла себя в ощущении его языка и губ. Лука не давил, так и не сдвинув руку с моей талии, но начал легонько потирать мою кожу, в то время как его другая рука массировала кожу моей головы. Как я могла чувствовать, что это путь к тому, что между моими ногами?

В конце концов я откинулась назад на диван, Лука опёрся выше меня. Я могла ощутить, как я промокла, но у меня не было времени или необходимости сосредоточиться, чтобы почувствовать себя смущенной. Поцелуи Луки заставили меня напряженно трудиться. Покалывание в моем центре стало трудно игнорировать, и я попыталась облегчить напряженность, сжимая ноги вместе.

Лука откинулся назад со знающим выражением лица. Мои щеки залило жарким румянцем.

— Я могу заставить тебя чувствовать себя хорошо, Ария, — пробормотал он, сжимая рукой мою талию. — Ты хочешь пойти дальше, не так ли?

О, мой Бог, да. Мое тело кричало об этом.

— Все хорошо. Спасибо.

Лука задохнулся от смеха:

— Ты так упряма, — он сказал это не со злорадством. Его губы снова опустились на мои, и я могла сказать, что он весь отдался происходящему, полный решимости сломать мои намерения. Несколько раз я была на грани. У меня пульсировало между ног, но я не сдамся, не так скоро. У меня было гораздо больше контроля.

Той ночью я заснула в объятиях Луки и присутствии его настойчивой эрекции на верхней части моего бедра. Возможно, мы действительно сможем сохранить этот брак.


ГЛАВА 11


На следующее утро я проснулась одна, разочарованная тем, что Лука меня не разбудил. Я выскользнула из кровати, когда он вошел в спальню со стороны холла, уже одетый в черное, с кобурой для двух пистолетов и такого же количества ножей у груди. Неизвестно, сколько еще оружия было скрыто на его теле.

— Ты уже уходишь?

Он поморщился:

— Братва схватила одного из наших и вернула по частям к клубу, которым мы владеем.

— Кого-то из тех, что я знаю? — с ужасом спросила я.

Лука отрицательно покачал головой в ответ.

— Полиция вмешается?

— Нет, если мне удастся этому воспрепятствовать, — Лука коснулся моего лица. — Я постараюсь вернуться домой пораньше, хорошо?

Я кивнула. Он наклонил голову, все время наблюдая за мной, чтобы увидеть - отстранюсь ли. Наши губы встретились, я открыла рот и погрузилась в поцелуй, но все слишком быстро закончилось. Проводив его взглядом, я взяла телефон и позвонила Джианне.

— Я думала, ты никогда не позвонишь, — это было первое, что она сказала, фраза вызвала у меня улыбку.

— Я даже еще душ не приняла, а в Чикаго только восемь. Ты не можешь бодрствовать долго.

— Вчера ты не позвонила. Меня тошнило от беспокойства. Не могла уснуть из-за тебя. Ненавижу, что мы далеко друг от друга, и я не могу убедиться, все ли у тебя хорошо. Ты в порядке?

— Да, все нормально.

Я поведала ей о своем разговоре с Лукой, как мы провели вчерашний вечер.

— Как благородно с его стороны согласиться не изменять тебе снова и на самом деле попытаться заставить брак работать. Подари этому человеку цветы.

— Он не хороший человек, Джианна. В нашем мире нет хороших людей. Но я думаю, он действительно хочет попробовать. И я тоже этого хочу.

— Почему бы тебе не спросить его, могу ли я приехать на пару дней? Занятий в школе не будет еще две недели, и я скучаю без тебя. Мы могли бы провести пару дней на пляже в Хэмптонсе и пройтись по магазинам на Манхэттене.

— А что отец? Ты его спрашивала?

— Он сказал спросить тебя и Луку.

— Я спрошу. Не думаю, что он будет возражать. Не то чтобы он сейчас часто бывает дома. Большинство дней я провожу с Ромеро.

— Почему ты не спросишь Луку, можно ли тебе пойти в колледж? У тебя отличные отметки, и попасть в Колумбийский не составит труда.

— Зачем? Мне никогда не позволят работать. Это слишком опасно.

— Могла бы помогать Луке с клубами, быть секретарем или что-то в этом роде. Ты с ума сойдешь, если все время будешь в этом пентхаусе.

— Не переживай, со мной все будет хорошо, — ответила я, хоть и не была в этом уверена, Джианна права. — Я поговорю с Лукой о твоем приезде. А сейчас мне и в правду надо принять душ и перекусить.

— Позвони как можно скорее. Мне надо забронировать билет.

Я улыбнулась:

— Так и сделаю. Держись подальше от неприятностей.

— Ты тоже.

Повесив трубку, я привела себя в порядок и надела легкое летнее платье. На улице было солнечно и хотелось прогуляться по Центральному парку. Когда я вошла в гостиную, Ромеро сидел за обеденным столом с чашкой кофе.

— Лука был очень зол на тебя? — спросила я, проходя мимо него к огромной открытой кухне.

На столе стоял домашний морковный пирог, и где-то напевала Марианна. Наверно, она убиралась. Ромеро встал, взял чашку и прислонился к кухонной стойке.