Почему-то эта девушка что-то значила для него. Он никогда никого не любил, кроме своих собак и, возможно, самого себя, но с Карой он не был уверен, что с ним происходит. Он не хотел беспокоиться о ней. Он знал, что она не хочет его. То, что она делала, было тактикой, способом пережить то, что считалось ужасным наказанием.

Гроул не понимал, что с ней происходит. Если, конечно, она не ненавидит его так сильно, как он подозревает. Иногда она выглядела так, словно не испытывала к нему ненависти.

Она наслаждалась его прикосновениями, сексом и поцелуями, это было очевидно. Он мог это понять, но помимо этого она оставалась для него загадкой. И в любом случае это не имело значения.

Она принадлежала ему, и он защищал её. Даже от Фальконе. Этот человек слишком долго разрушал жизнь Гроула. Он так и не нашел мотивации пойти против этого человека, несмотря на всё, что Фальконе сделал Гроулу.

Гроул даже не знал почему. Он убьет любого, кто попытается убить его. Он даже не колебался. Но Фальконе?

Гроул не был уверен, что удерживало его от мести все эти годы. Фальконе был его отцом, но Гроул не думал, что именно поэтому. Гроул ничего не почувствовал, когда произнес или подумал о слове «отец». Для него это было пустое слово. И всё же его отец до сих пор жив.

Неужели в глубине души он надеялся, что Фальконе увидит в нем сына? Гроул не смог ответить даже на этот вопрос. И теперь ему больше не нужно было этого делать. Не имело значения, почему он до сих пор не отомстил этому человеку.

Что-то изменилось. И причиной тому была Кара. Каким-то образом Фальконе привел всё в движение. Дав Гроулу Кару, он подписал себе смертный приговор, потому что Гроул хотел помочь Каре отомстить. Больше он ничего не хотел.

Фальконе всегда называл его машиной для убийства. Фальконе создал монстра, и теперь он придет, чтобы убить своего создателя.

Возможно, она перестанет его ненавидеть. Он не мог надеяться на большее. Он знал, что никто не сможет его полюбить, и смирился с этим.


Г Л А В А 20

К А Р А

Гроул был очень тихим с тех пор, как мы вернулись вчера с вечеринки. Я не могла понять, означает ли это, что он всё ещё думает о помощи мне.

Гроул щелкнул большим пальцем по моему клитору, отрывая меня от моих мыслей. Он вошёл в меня пальцем.

— Я хочу твоего полного внимания, — пророкотал он, снова входя в меня.

Я быстро кивнула и отбросила всякую тревогу. Это была моя отсрочка.

Внезапно Гроул отдернул руку.

Меня охватило замешательство.

— Что случилось? — спросила я.

— Потрогай себя, — приказал он, присаживаясь на корточки.

Я покраснела от смущения. Последний раз, когда я это делала, все закончилось унижением.

— Это неправильно, — сказала я.

Гроул разразился смехом.

— Мне плевать на всё это, пока мне хорошо. Мы сделали так много неправильных вещей. Не говори мне, что это хуже.

Я уставилась на него, опустив руки.

— Я не могу этого сделать, пока ты смотришь.

— Но ты прикасалась к себе раньше?

Я колебалась.

— Да, — неохотно призналась я.

Снова стыд нахлынул на меня, как и много месяцев назад. Не знаю, почему это до сих пор так меня беспокоит. В конце концов, Гроул прав. Я делала с ним и похуже.

— И это было приятно, верно?

Я равнодушно пожала плечами.

— Было хорошо.

Гроул поднял бровь. Он схватил меня за запястье и просунул руку между ног.

Я подпрыгнула от ощущения, что мои пальцы касаются моего центра. Я попыталась вырваться, но Гроул держал меня крепко.

— Перестань делать то, что правильно, и делай, что доставляет тебе удовольствие. Ты опять всё переоцениваешь.

Я уставилась на него.

— Не говори мне, что мне нравится, а что нет. Может, мне не нравится трогать себя.

Гроул просто смотрел на меня. Он накрыл мой указательный палец своим и провел им между моих складок. Кончик пальца коснулся клитора, затем скользнул сквозь влагу.

Я вздрогнула от этого ощущения.

Гроул продолжал двигать наши пальцы взад и вперед в медленном ритме. Его глаза впились в мои, и мне стоило огромных усилий не закрыть глаза, чтобы спрятаться от его взгляда. Он направлял мой палец ниже, пока я не вошла в себя.

Мои глаза расширились. Я никогда этого не делала. Я знала, как сильно мне нравилось, когда Гроул делал это. Я колебалась, но Гроул не позволил моей неуверенности взять надо мной верх.

Он вошёл в меня пальцем.

Я ахнула от удивления и похоти, когда наши пальцы наполнили меня.

Чувство было невероятным, и голод в янтарных глазах Гроула только усилил моё собственное желание. Это было так неправильно, но невероятно хорошо.

Гроул установил медленный ритм, скользя пальцами в меня и из меня. Невероятно, какой влажной и мягкой я себя чувствовала.

— Как это ощущается? — проскрежетал Гроул.

Я покачала головой, не желая отвечать. Я не могла признаться вслух, что это было приятно. Было достаточно плохо, что я наслаждалась этим.

Гроул остановил наши пальцы, его взгляд стал вызывающим.

— Как. Это. Ощущается?

Я дернула бедрами, пытаясь сохранить ощущение, но Гроул остановил меня его рукой.

— Хорошо, — сказала я сердито. — Ощущается хорошо.

Ухмылка пересекла лицо Гроула, затем исчезла, но он, наконец, снова начал двигаться. Он сильнее погрузил наши пальцы в меня, и я приближалась к оргазму, но чего-то всё ещё не хватало.

— Потрогай клитор, — сказал Гроул.

На этот раз я не колебалась. Другая рука опустилась, и я надавила двумя пальцами на клитор.

Я застонала, но быстро сжала губы, смущенная звуком, когда Гроул так пристально наблюдал за мной.

Будто он мог сказать, что мне трудно позволить себе упасть с края, пока он смотрит, его взгляд путешествовал по моему телу, и он смотрел, как наши руки и пальцы синхронно двигались, приближая меня к освобождению.

А потом, когда оргазм, наконец, обрушился на меня, всё выпало из фокуса, и я выпустила всё, даже когда Гроул повернулся ко мне.

Я не могла сдержаться, не хотела. Я даже не успела отдышаться, когда Гроул поднялся на ноги и начал раздеваться. Не думала, что когда-нибудь привыкну к его обнаженному виду.

Его татуировки, шрамы, мышцы, все вокруг кричало об опасности, кричало держаться подальше, и все же каждая клеточка моего тела, казалось, жаждала его близости. Его член уже стоял по стойке смирно, и это снова усилило покалывание между моих ног. Я знала, что сейчас произойдет, и не могла дождаться.

На мгновение он стоял посреди комнаты, любуясь мной. Но я тоже не могла насытиться, позволяя своим глазам блуждать по его телу. Это когда-нибудь прекратится?

Когда мой взгляд вернулся к его лицу, я чуть не застонала.

Пошатываясь, он подошел ко мне и забрался на кровать.

Я ждала, когда он заберется на меня и трахнет. Но он удивил меня, ложась на спину.

Мои брови сошлись на переносице, но прежде чем я успела спросить, что он делает, он схватил меня за бедра и поднял на себя, так что я оказалась верхом на его бедрах.

Его кончик прижался к моему входу, и дрожь пробежала по моему телу от этого ощущения. Руки Гроула на моей талии напряглись через мгновение.

Меня захлестнула неуверенность. Я не знала, как это делать, но не хотела признаваться в этом вслух.

Собравшись с духом, я оперлась о твердую, как камень, грудь Гроула. Сосредоточившись на его мускулах, а не на силе взгляда, я медленно опустилась на его член.

Долгий стон сорвался с моих губ от ощущения его длины, скользящей в меня глубже, чем когда-либо прежде. Когда он вошел, я медленно выдохнула и удобно устроилась на нем. Я никогда не чувствовала себя такой наполненной. Это было невероятно.

Гроул приподнял его бедра на несколько дюймов, и я посмотрела ему в глаза. На его лице отразилось напряжение.

Я улыбнулась, и его глаза сверкнули. Вонзив ногти в его грудь так, как ему нравилось, я медленно приподнялась, позволяя его члену выскользнуть из меня.

Я сосредоточилась на том, чтобы напрячь свои внутренние мышцы, чтобы сделать Ощущения еще более интенсивными для Гроула, желая довести его до грани безумия.

Он легонько хлопнул меня по заднице, заставив мои глаза широко раскрыться, и удивленный вздох, сопровождаемый смехом, сорвался с моих губ.

В выражении его лица было что-то похожее на игривость.

Я начала двигаться быстрее. Мои ягодицы случайно задели его яйца, и он резко выдохнул. Я запнулась, не уверенная, что это хороший знак, но один взгляд на его лицо стер все мои тревоги.

Ему это нравилось. Сильно.

Я крутила бедрами, стараясь прижиматься задницей к его яйцам каждый раз, когда опускалась.

Дыхание Гроула участилось, и низкое рычание, которое я обожала, снова вырвалось из глубины его горла.

Мое собственное тело напряглось в ожидании оргазма, и когда я слегка наклонилась вперед, мой клитор коснулся его лобковой кости, и я развалилась на части.

Мои пальцы ещё глубже впились в его кожу, и я двигалась быстрее, поднимая свой оргазм на новые высоты.

А потом тело Гроула содрогнулось подо мной, и я почувствовала, как он вошел в меня, дразня мои нежные внутренние стенки ещё больше.

Я вскрикнула, запрокинув голову.

— О Боже, — сказала я.

Когда мое сердцебиение замедлилось, я открыла глаза и посмотрела на мужчину подо мной.

Он наблюдал за мной с удивлением.

— Что? — сказала я смущенно.

Гроул провел пальцем по моей груди, затем медленно вниз по животу, пока не остановился на клиторе.

Я вздрогнула, всё ещё слишком чувствительная для его прикосновений.

— Это первый раз, когда ты была громкой.