— Как ты думаешь, Лили и Фаби позволят присутствовать на церемонии? — спросила я с неловкой надеждой в голосе.

— Дай мне поговорить с отцом. Я уверена, что смогу убедить его — сказала Ария.

Я не протестовала, когда она вышла. Если кто-то и мог убедить отца, то это была Ария. Я посмотрела в зеркало. Глаза у меня были грустные и усталые. Я не была похожа на краснеющую счастливую невесту. Не то чтобы кто-то ожидал от меня этого. Это даже не настоящая свадьба. Несмотря на мои лучшие намерения, сожаление снова охватило меня. Как моя жизнь могла превратиться в такой бардак? Все, чего я когда-либо хотела, это быть свободной и принимать собственные решения. Возможно, я вышла бы замуж за Маттео, если бы он потрудился попросить меня, вместо того чтобы приказывать. И теперь у меня никогда не будет настоящей свадьбы или красивого платья. Я всегда думала, что мне все это безразлично, но теперь, когда все потеряно, мне стало грустно.

Ария вернулась.

— Пора. Священник ждет в гостиной. Фаби и Лили тоже там.

Я выдавила улыбку.

— Тогда давай выйдем замуж.

Маттео

Даже без свадебного платья Джианна представляла собой чертовски привлекательное зрелище. Платье облегало ее изгибы; изгибы, которые я не спеша исследую, когда мы вернемся в Нью-Йорк. Я не мог дождаться, чтобы заявить права на каждый дюйм ее тела. Я заставлю ее забыть все, что было до меня.

Джианна встретилась со мной взглядом, как будто знала, о чем я думаю. И я действительно не потрудился скрыть свое желание к ней. Я трахну ее сегодня вечером, независимо от того, насколько я устал от смены часовых поясов. Я слишком долго ждала этого. Джианна остановилась рядом со мной, и я взял ее за руку. Священник смотрел на нее свысока. Мне не терпелось покинуть Чикаго. Не то чтобы люди в Нью-Йорке смотрели на Джианну добрее, но, по крайней мере, они слишком боялись меня, чтобы открыто показать свое презрение.

Рука Джианны была холодной в моей, и она избегала моего взгляда, пока священник произносил свадебные клятвы. Когда настала ее очередь сказать "Да", я почти ожидал, что она скажет "Нет", и я действительно не был уверен, что сделал бы тогда, но она этого не сделала. Джианна была умной девочкой; она скрывала свою ненависть к нашей связи, пока не окажется на безопасном расстоянии от Чикаго и своего незаконнорожденного отца.

Когда наконец пришло время надеть обручальное кольцо, она вздрогнула. Почему-то это меня раздражало. Она должна быть благодарна, что я хочу ее так сильно. Ее глупые действия могли стоить ей всего. Она могла хотя бы притвориться благодарной.

— Можете поцеловать невесту, — нараспев произнес священник.

Я не колебался. Я обхватил ее лицо ладонями и прижался губами к ее губам. Джианна напряглась, отчего моя кровь закипела еще сильнее. Когда я отстранился, она встретилась со мной взглядом. Она действительно хотела спровоцировать меня. Если ей нравится играть с огнем, прекрасно. Я не против обжечься. Я бы прошел сквозь пламя ради нее.

* * *

Не прошло и шестидесяти минут, как мы снова были в воздухе и летели в Нью-Йорк. Мое тело гудело от желания, когда я смотрел на Джианну в ее сексуальном платье. Она и Ария прижались друг к другу в последнем ряду самолета.

Лука присел рядом со мной и протянул стакан виски. Я проглотил его одним глотком.

— Лучше эспрессо. Мне нужно проснуться.

Лука проследил за моим взглядом.

— Ты хочешь провести вашу брачную ночь, когда вернётесь домой.

— Чертовски верно.

— Из того, что я знаю о Джианне, она, вероятно, не облегчит тебе задачу. Что ты будешь делать, если она будет драться с тобой?

Я об этом не подумал. Во всех моих фантазиях о Джианне она была добровольным участником. Я хотел, чтобы она выкрикивала мое имя от удовольствия, хотел сделать ее влажной. Неужели она мне откажет?

— Она этого не сделает, — сказал я с большей убежденностью, чем чувствовал.

Глаза Луки практически просвечивали меня рентгеном.

— Никто не осудит тебя, если ты возьмешь то, что хочешь, против ее воли. Не то чтобы она уже не сделала этого.

Мои руки сжались в кулаки, но вместо того, чтобы последовать первому импульсу и ударить Луку, я мысленно сосчитал до десяти. Лука часто говорил подобные вещи, чтобы оценить чью-то реакцию. Я не думал, что он это серьезно. Возможно, до Арии я бы сомневался в нем больше.

Его взгляд скользнул по моим сжатым кулакам, затем скользнул по лицу, прежде чем ухмыльнуться.

— Ты для меня как открытая книга.

— Заткнись, — пробормотал я.

Мои глаза снова нашли Арию и Джианну. Казалось, они о чем-то спорили, необычное зрелище. Я никогда не видел, чтобы эти двое не ладили.

— Что это значит? — спросил я через минуту.

— Откуда мне знать?

— Вы с Арией практически родственные души, разве ты еще не овладел искусством читать мысли друг друга?

Лука показал мне средний палец.

— Я знаю, что твоя жена превратит твою жизнь в ад, так что я дам тебе поблажку.

— Как заботливо с твоей стороны.

Мне было интересно, как сложится жизнь с Джианной. Сегодня она была в основном подавлена, за исключением нескольких случаев, но у меня было чувство, что она быстро оправится и вернется к своему прежнему язвительному "я". Я ненавидел видеть ее спокойную сторону, особенно когда это означало, что ей грустно из-за этого ублюдка Сида. Я пытался забыть этого ублюдка, но он каким-то образом застрял в моем мозгу. А потом я не мог перестать думать о нем с Джианной. Сколько еще парней видели ее голой? Были в ней? Мне действительно нужно было узнать их имена и убить их всех.

Когда мы наконец приземлились в Нью-Йорке, я снова был по-королевски зол. Я едва взглянул на Джианну, когда мы возвращались на моем Порше в наш многоквартирный дом. Каждый раз, когда я мельком видел ее длинную ногу в разрезе платья, я почти терял голову. Мне нужно было взять себя в руки. Неважно, что Джианна делала до сегодняшнего дня. Теперь она моя, и если я не положу конец своему нарастающему гневу, то сделаю только то, о чем потом пожалею.

Джианна

Когда Маттео смотрел в мою сторону, на его лице появлялось странное выражение. Я не могла понять, в чем дело, но почему-то это заставляло меня нервничать. Конечно, я сделала вид, что ничего не заметила.

Ария пыталась уговорить меня рассказать Маттео правду на протяжении всего полета, и даже сейчас, когда мы въезжали в подземный гараж многоквартирного дома, она все еще бросала на меня многозначительные взгляды. Я боялась, что она возьмет дело в свои руки и поделится моим секретом с Маттео, но она знала, что я расценю это как нарушение моего доверия, и я надеялась, что она сдержится.

Когда я вышла из машины, Маттео взял меня за руку и потащил к лифту. Ария и Лука с трудом поспевали за нами. У меня было чувство, что я знаю, почему Маттео так стремился добраться до своей квартиры. Мы все ввалились в лифт. Он начал двигаться, и темные глаза Маттео следили за мной в зеркале, что-то голодное и яростное мерцало в их глубине. Голод был для меня необъясним. Я выглядела ужасно. Тени под глазами, толстые губы, бледная кожа.

Может быть, мне следовало быть более взволнованной, но я только хотела покончить с этим. Возможно, Маттео даже потеряет ко мне интерес, как только получит меня, хотя часть меня задавалась вопросом, буду ли я действительно счастлива, если Маттео вдруг начнет игнорировать меня.

Лифт остановился, и гладкие двери плавно открылись. Не говоря ни слова, Маттео затащил меня в свою квартиру. Я бросила взгляд через плечо и заметила обеспокоенное выражение лица Арии за мгновение до того, как закрывшиеся двери лифта скрыли ее из виду. Маттео повел меня к двери справа. Я едва успела разглядеть современную мебель и потрясающий вид на Нью-Йорк, как мы бросились в спальню, и Маттео захлопнул дверь. Желание в его глазах ясно давало понять, что сегодня он не примет отказа.


Глава 12

Джианна

Никто никогда не смотрел на меня так, словно я была единственным источником воды во время засухи. И ей богу, мне это понравилось. По крайней мере, часть меня, другая часть, упрямая часть, хотела удержать мой гнев, печаль и негодование, и плевать на желание Маттео.

За последние двадцать четыре часа мои мечты были разбиты, а невинная жизнь отнята. Я чувствовала, что мой долг бороться с этим браком и покалыванием, которое охватывало мое тело, когда Маттео прикасался ко мне. Я в долгу перед Сидом и перед собственным самоуважением. Я слишком долго и упорно боролась, чтобы освободиться.

Прежде чем я успела решить, что делать дальше, Маттео рывком притянул меня к себе и впился в мои губы страстным поцелуем, от которого я задохнулась, а потом напряглась. Его язык проскользнул между моими губами, и, не желая этого, я открылась ему, раздвинула губы, боролась с его языком. Мои руки нашли путь к его волосам, дергая, сгребая, желая его ближе и в то же время желая оттолкнуть его.

Маттео схватил меня за задницу и поднял. Мои ноги обвились вокруг его талии, но наши губы не разомкнулись. Мое тело пылало от вожделения. Еще ни один поцелуй не был так близок к этому. Маттео пошел, неся меня к своей кровати.

Сражайся с ним, Джианна. Борись с этим. Ты в долгу перед Сидом.

Но я устала бороться за сегодняшний день, устала от своих эмоций. Сегодня я хотела только чувствовать, позволить своему телу взять все под контроль, забыть обо всем хотя бы на несколько часов. Позже в этом браке будет достаточно времени для сопротивления.

Маттео бросил меня на кровать, и воздух вырвался из моих легких, но я не успела прийти в себя, потому что он внезапно оказался на мне и его губы вернулись. Его рука скользнула под мою рубашку, кончики пальцев коснулись моего живота, затем чувствительной кожи на ребрах. Он обхватил мою грудь через лифчик, и я выгнулась ему навстречу. Он отстранился, и мне едва удалось подавить звук протеста. Хотя, похоже, он это знал. Он высокомерно улыбнулся, стягивая через голову мою рубашку и расстегивая лифчик. Мои соски затвердели, а его улыбка стала еще шире.