Я обернулась и остановилась. Я закрыла глаза. Вдали потрескивали языки пламени. Кто-нибудь найдет Маттео вовремя. И даже если они не сделают этого, мне не должно быть дела.

Мне было на него наплевать. И я определенно ничего не должна. Я должна его ненавидеть. Я должна ненавидеть то, кем он был и что это значило для меня. Я должна была понять, что он не может бросить меня, как бы часто я его ни отталкивала. Почему он не может сдаться?

Я пошла прочь, шаг за шагом. Как только я уеду из города, я позвоню Арии и спрошу ее о Маттео. Тогда для него будет слишком поздно. Возможно. А может и нет. Маттео был крут. Рана в голову его не убьет.

Я оглянулась через плечо и увидела неподвижное тело Маттео, распростертое на бетоне. Позади него горели машины, окрашивая освещенное городское небо в черный цвет от дыма.

Лужа крови вокруг головы Маттео казалась черной с моего наблюдательного пункта, и она стала еще больше.

— Я не хочу любить тебя, — прошептала я, резко остановившись и зажмурившись.

Но я знала. Я любила Маттео.

Мои глаза распахнулись, я развернулась и пошла назад, затем побежала все быстрее и быстрее, пока не добежала. Я опустилась на колени рядом с Маттео, пошарила в карманах в поисках телефона, но ничего не нашла. Он был в моей сумке. Мой взгляд упал на горящую машину, где я оставила свои вещи. Глупая Джианна.

Я сунула руку в карман Маттео и судорожно выдохнула, когда схватила его телефон. Не теряя времени, прокручивая его контакты, я нажала быстрый набор.

— Я не в настроении разговаривать с тобой, Маттео. Сегодня ты вел себя как полный придурок, — резкий голос Луки зазвенел у меня в ухе.

Я всхлипнула.

— Джианна? — я слышала Арию на заднем плане, но не слышала, что она говорила.

— Он умирает, — сказала я через мгновение ровным и беззвучным голосом.

— О чем ты говоришь? Дай мне Маттео.

— Я не могу. Русские напали на нас. Так много крови, Лука, так много крови.

— Маттео жив? — впервые с тех пор, как Ария чуть не умерла, Лука казался обеспокоенным.

Мой взгляд метнулся к телу рядом со мной. Моему мужу.

Мне показалось или грудь Маттео перестала двигаться? Я прижала ладонь к его окровавленной рубашке. Ничего не было.

— Он не дышит. Минуту назад дышал, но теперь уже нет.

В моем голосе послышалась истерика.

— Джианна, ты должна сделать искусственное дыхание. Я скоро буду. У меня есть ваши координаты. Но ты должна заставить его дышать, иначе будет слишком поздно.

Я ничего не сказала, только смотрела на человека, которого любила. Я хотела возненавидеть его, я отдала ему все, что у меня было, и вначале была ненависть, очень большая, но не вся она была направлена на Маттео, и теперь, казалось, почти ничего не осталось, и было нелепо держаться за то немногое, что я все еще скрывала.

— Джианна? — голос Луки пронзил меня насквозь. Я слышала шум на заднем плане, звук оживающей машины.

Я включила громкоговоритель и обхватила ладонями лицо Маттео, затем прижалась губами к его губам и вдохнула воздух в его легкие. Я попыталась вспомнить, как часто нужно давить, когда я положила руки на его грудную клетку. Я ничего не знала о искусственном дыхании, кроме того, что видела по телевизору. Почему я никогда не обращал на это внимания? Что, если Маттео умер, потому что я сделала что-то не так?

Следующие слова Луки ворвались в мои мысли. Я и забыла, что он разговаривает по телефону.

— Я знаю, ты чувствуешь, что Маттео поймал тебя в ловушку, что он разрушил твою жизнь, но что бы ты ни думала, он сделал это не для того, чтобы сделать тебя несчастной. По какой-то необъяснимой причине Маттео любит тебя. Ты не обязана мне верить. Ты можешь продолжать ненавидеть его, но не оставляй его, не сейчас. Если ты поможешь мне спасти его жизнь, я дам тебе свободу. Клянусь честью и жизнью. Ария здесь. Она свидетель. Ты получишь деньги, новую данные и даже защиту солдат, если захочешь. Это все твое, если ты спасешь ему жизнь.

— Хорошо, — сказала я, снова надавив на грудь Маттео. Я даже не знала, зачем это сказала.

— Тебе нужно сделать массаж груди. Жестко и быстро. Не бойся сломать ему ребра. 30 толчков, два вдоха. Быстро.

Я ускорила массаж, затем склонилась над Маттео и дважды вдохнула ему в рот.

— Он не реагирует! — ахнула я, начиная все с самого начала.

— Продолжать делать это.

И я сделала это, хотя мои пальцы свело судорогой. Они были красными и липкими от крови. Я больше не могла видеть своими глазами. Они были полны слез. Почему я не могу перестать плакать? Я плакала над таким человеком, как Маттео, но не пролила и слезинки над Сидом.

— Мы будем там через десять минут, — сказал Лука. — Как Маттео?

Я не ответила. Я сильнее надавила на грудь Маттео, и он неглубоко вздохнул. Я застыла, почти испугавшись, что мне показалось. Я быстро наклонилась над его лицом и почувствовала его легкое дыхание на своей щеке. Я провела дрожащими пальцами по его шее, нащупывая пульс. Он не был таким быстрым и сильным, как обычно, но он был. Я на мгновение закрыла глаза, выдавила несколько раздражающих слез, а затем открыла их. Я опустилась на задницу и вытянула ноги. Мне хотелось положить голову Маттео к себе на колени, но я боялась повредить ему шею, поэтому просто положила ладонь ему на грудь, чтобы убедиться, что его сердце бьется ровно. Его кровь начала пропитывать мои штаны, но мне было все равно.

— Джианна? Ты еще здесь?

— Да. Маттео снова дышит.

Последовала пауза.

— Хорошо, — тихо сказал Лука. — Оставайся на месте.

— Не волнуйся.

Я запрокинула голову и уставилась в небо, усыпанное звездами и затянутое дымом. Грудь Маттео мягко вздымалась и опускалась, как колыбельная, и мои глаза начали опускаться. Головная боль усилилась. Возможно, у меня сотрясение мозга.

Рев двигателя заставил меня повернуть голову. Две машины мчались в нашем направлении. Спереди стоял "Астон-Мартин" Луки, а сзади его приятель Ромеро. Я быстро убрала руку с груди Маттео и поднялась на ноги, хотя перед глазами все плыло.

"Астон" остановился с дымящимися шинами, и Лука выпрыгнул из него. Он бросился к Маттео, едва удостоив меня взглядом, опустился на колени рядом с братом и пощупал его горло. Он быстро осмотрел раны Маттео, и Ромеро с Сандро уже были рядом.

Кто-то тронул меня за плечо, и в поле моего зрения появилась Ария. Она обняла меня, и я обмякла, чувствуя себя опустошённой.

— Ты ранена?

— Возможно. Возможно. Я не знаю.

— Уведи ее, — сказал Лука. — Возьми мою машину и отвези ее в нашу квартиру.

Я отстранилась, чтобы посмотреть на него.

— Куда ты ведешь Маттео?

— В больницу. Это слишком серьезно для нашего доктора, — сказал он и холодно улыбнулся. — Не волнуйся. Я сдержу свое обещание. Когда я вернусь в квартиру, мы сделаем необходимые приготовления, чтобы обеспечить тебе свободу.

Его глаза были жесткими. У меня было такое чувство, что он не стал бы возражать, если бы я погибла в аварии.

— Может быть, Джианна хочет поехать в больницу с Маттео, — тихо предположила Ария, когда Лука и Сандро осторожно подняли Маттео и отнесли его к джипу. Ромеро разговаривал по телефону с солдатами, договариваясь, чтобы полиция не вмешивалась.

— Нет, — твердо сказал Лука. — Помоги ей собрать вещи из квартиры Маттео, чтобы мы могли устроить ее в новой жизни до возвращения моего брата.

Почему я не протестовала? Почему я не могу признаться в своих чувствах даже сейчас?

Ария испытующе посмотрела на меня, но я пожала плечами, не обращая внимания на жар под глазами и стеснение в груди, когда я смотрела, как они забирают Маттео.

— Мы можем поехать за ними на машине, — прошептала она.

Я сглотнула и покачала головой.

— Нет. Лука прав. Мне нужно собрать вещи.

Нахмурившись, но не протестуя, Ария повела меня к "Астон Мартину".

Маттео

Каждый сантиметр моего тела болел, и моя голова чувствовалась будто заполнена хлопком. Застонав, я попытался открыть свои гребаные глаза, которые, казалось, были приклеены. Сопротивляясь желанию открыть их ногтями, я медленно открыл их немного, затем полностью. Лука сидел на стуле рядом с моей кроватью. Чертова больничная койка.

— Только не говори, что ты отвез меня в гребаную больницу. — хрипло спросил я и закашлял. Черт. Мне казалось, что смерть согрела меня.

Лука наклонился вперед, с кривой улыбкой на лице. Неужели он должен так волноваться? Я больше не ребенок, нуждающийся в его защите.

— Теперь, когда ты снова ругаешься, я подумаю о том, чтобы перевезти тебя в свой пентхаус. Ромеро уже с нетерпением ждёт, чтобы играть в медсестру.

Я потянулся к игле на тыльной стороне ладони, чтобы вытащить ее, но остановился, когда до меня дошли его слова.

— В твой пентхаус?

— Тебе нужно отдохнуть несколько дней. И я знаю тебя, поэтому должен быть кто-то, кто присматривает за тобой.

Он внимательно наблюдал за мной. Как будто он пытался понять, смогу ли я принять плохие новости.

— Что-то случилось с Джианной?

— Нет. Она в порядке. — он помолчал.

— Говори. Черт побери!

— Я заключил с ней сделку.

— Хватит валять дурака. Скажи мне правду. Я справлюсь.

— Когда она позвонила мне, ты не дышал. Я боялся, что она воспользуется шансом сбежать.

— Моя жизнь против ее свободы, — сказал я с мрачным смехом.

— Она согласилась. Теперь она дома с Арией, собирает вещи.

— Мы должны защитить ее от бандитов. Ее отец не примет этого.

— Ты хочешь защитить ее? — недоверчиво спросил Лука.

— Она все еще моя жена. И я буду защищать ее столько, сколько она мне позволит.

— Она уедет, как только я все устрою. Тебе лучше забыть о ней, как можно раньше.