Айону не волновало, что он выпустил когти, и они полоснули по столу. Не волновало, что его глаза пылали, а щеки ввалились, сигнализируя о присутствии зверя.

Ей нравилась дикость. Она хотела этого.

Волк поднял голову. Она увидела блеск его клыков, которые оказались даже острее, чем её собственные.

Кровь и секс — для вампиров это прекрасная комбинация.

Вампирша повернула голову в сторону, предлагая ему себя. Честно говоря... пришла её очередь.

Джейми прикоснулся в том месте, где её шея переходила в плечо. Сомкнул губы на её нежной плоти. Слегка сжал зубы. Не похоже, что он просто пьет из нее.

Казалось, что он... заявляет права на нее.

Оборотень напрягся. Горячая струя семени наполнила ее и послала по телу новые волны пульсирующего наслаждения. Удовольствие, жизнь, похоть... Айона хотела всего этого.

Это не сон. И не смерть. Что бы с ней, черт возьми, ни случилось, это не из-за Лэтэма.

Джейми прижался к ней всем телом. Плоть к плоти. Этот мужчина вернул её из того кошмара. Освободил е. И только что подарил лучший оргазм — или три — что она могла вспомнить в этом веке.

Его запах остался на ней. Её запах остался на нем. Она пометила его. Он пометил е.

Айона скривила губы. «Прекрасно».

У оборотней всегда был развит инстинкт защиты своей территории. Ими движут эмоции и потребности. От ярости до собственничества.

Иногда сильные стороны могут оказаться их слабостями. А уж она найдет, как использовать эти слабости в своей войне.

Её бешеное сердцебиение начало замедляться.

Всё ещё обнимая волка, она уставилась на треснувший потолок над головой. Когда она отправится за Лэтэмом, то будет нести на себе запах Джейми. Месть, шаг первый.

«Не твой, Лэтэм. Никогда больше». Несмотря на то, что Лэтэм сделал с ней, Айона сбежала и больше не была пленницей в его маленькой ловушке. Его игрушкой на вечность. Она свободна.

И только что трахнула его врага.

Расплата надвигалась на Лэтэма, и все только начиналось…

«Подожди, пока я устрою кошмар у твоего порога». Она заставит Лэтэма кричать, умолять, а потом... умрет.

***

— Так рассказы не врут?

Айона не отвела взгляда от ночного неба, когда Джейми задал вопрос. Погрузившись в свои мысли, она поджала ноги, обхватила колени руками и смотрела на звезды.

Когда, наконец, снова смог говорить и двигаться, он вытащил её из задней комнаты бара. В безопасное место с хорошей кроватью и свежей одеждой для них обоих. И более удобными туфлями для нее. Айона улыбнулась, когда он вручил их ей. Оборотню нравилась её улыбка. Но гораздо больше ему нравилось заниматься с ней сексом.

Секс с ней…

Умопомрачительный.

Удовольствие оказалось глубже, чем все, что он испытывал раньше, и даже сейчас он снова её хотел.

Если все это правда, то он не первый мужчина, который испытывает к ней такие чувства.

— Какие истории ты имеешь в виду?

Вампирша откинула голову назад, словно пытаясь лучше разглядеть звезды.

Оборотень вздохнул и опустился рядом. Они находились в доме, Шон нашел маленькое местечко в лесу, и хотя Джейми пытался затащить её в хижину, Айона настояла на том, чтобы посидеть снаружи и посмотреть на звезды.

Проследив за её взглядом, он снова посмотрел на её профиль, предпочитая такой вид.

— Ты действительно самая старая чистокровка? — понаблюдав за ней, спросил он.

Чистокровные... термин для вампиров, которые родились, а не созданы. Большинство населяющих мир вампиров созданы или обращены. Это люди, которых укусили или которые брали кровь вампиров, когда оказывались при смерти. Они возродились как нечто большее.

Однако Айона не похожа на других вампиров. Джейми схватил её за левую руку и раскрыл ладонь. Его улучшенное зрение позволило легко рассмотреть маленькую отметину в центре. Те, кто был рожден по крови, часто имели этот знак.

Эта отметина... и золотой зрачок в глазах.

Поскольку её глаза будто из чистого золота, леди более чем соответствует этой части условий чистокровности.

Она пожала узкими плечами:

— Возможно, есть и другие. Я просто их не встречала.

— Когда ты родилась? — настаивал Джейми.

Она всё ещё смотрела на звезды.

— Задолго до того, как люди решили отправиться туда.

— Айона...

Очередное легкое пожатие плечами.

— Около шестисотого года нашей эры, плюс-минус несколько лет.

Он постарался не показать удивления.

— Я хорошо выгляжу для своего возраста, верно? — изогнула она губы в слабой улыбке.

«Очень хорошо».

Он обнаружил, что вампирша его интересует. Может, даже слишком.

— Откуда ты узнала... кем являешься?

Джейми всегда знал, что оборотень. Когда наступило половое созревание, не стало неожиданностью, что у него выросли клыки и когти и появилось желание выть на луну. В окружении себе подобных он легко принял изменения.

— Я получила первую подсказку, когда один из воинов отца ударил меня ножом в сердце, бросил в неглубокую могилу и оставил умирать. — Айона перевела взгляд на собеседника, и улыбка исчезла с её лица. — Да, это первая серьезная зацепка. Он оставил меня умирать, только... я не умерла.

Джейми сжал руки в кулаки.

— Зачем он это сделал?

Её взгляд вернулся к звездам.

— Они ездили туда? Пока... меня не... было, они больше не путешествовали на Луну? Может быть, на другую планету? Я видела так много за те годы, что ходила по земле, но всегда хотелось уйти за пределы неба...

Оборотень схватил за руку и переплел свои пальцы с её, чтобы привлечь внимание и просто потому что хотел прикасаться к ней.

— Послали роботов. Марсоходы. Те получили изображения планет и звезд. Искали и исследовали.

Черт, он мог бы взять эту женщину на небольшую экскурсию НАСА, если бы она захотела... после того, как они закончат с Лэтэмом. Он проследит, чтобы она узнала обо всех достижениях в освоении космоса.

— Ничего не изменилось, — сказала она и свободной рукой указала на небо. — Венера ждет. Юпитер сияет. Созвездия такие же, как были. Одежда другая. Музыка. Технологии. Но там… для меня все выглядит так же.

Джейми сжал её пальцы.

— Почему он ударил тебя ножом?

— Потому что мои волосы не поседели. Потому что моя кожа не сморщилась. Потому что я не рожала детей для мужа.

Её муж?

— Я упоминала... — пробормотала Айона, — что мой муж был воином, который ранил меня?

«Сукин сын».

— Нет, — выдавил Джейми, — ты этого не делала.

— Чистокровки обычно перестают стареть около двадцати пяти. Их тела просто... замирают. Конечно, я не понимала, что со мной происходит. Позже узнала, что отец и муж думали, что я заколдована. — Она сжала губы. — Или что я даже заключила сделку с дьяволом.

Кровавая Королева.

— Когда выбралась из могилы, я совершила ошибку, побежав за помощью к своим людям. Видишь ли, я всё ещё не поняла. Думала, отец мне поможет. Я была уверена, что он не мог знать, что сделал Тилар. Я была так напугана и… — Её взгляд упал на горло Джейми. — Голодна.

Потому что от перенесенной потери крови проснулась её вампирская сущность.

— Но мой отец знал. Он планировал нападение. И когда увидел меня, приказал стражникам развести огонь.

Огонь. Джейми не нашел, что сказать, лишь крепче прижал её к себе.

— Стражники связали мне руки. Привязали меня к старому, гниющему дереву... положили вокруг хворост, и мой отец... принес факел, чтобы зажечь огонь.

«Кровавая Королева вырезала целую деревню». Это была история о рождении Айоны. Шепотом рассказывали о Рожденной Королеве, которая так жаждала крови, что напала на всех находящихся рядом людей.

Только история, которую рассказала Айона, сильно отличалась от того, что он слышал. Джейми обнаружил, что ни на секунду не сомневается в её словах. В них звучало слишком много боли.

— Я просила о помощи, — тихо сказала она дрожащими губами. — Так много людей собралось вокруг костра, но ни один не попытался спасти меня. Ни один.

Теперь её пальцы сжимали его.

— Я не знала свою мать. Отец... сказал, что вскоре после моего рождения на нее напали враги. Но о ней ходили слухи. Истории, в которых говорилось, что моя мать могла творить чудеса. — Её длинные волосы рассыпались по плечам, когда она посмотрела на Джейми. — В тот день я тоже использовала магию. Огонь должен был поглотить меня.

Он знал, что вампиры особенно восприимчивы к огню. Их тела сгорали очень быстро.

— Но мне удалось справиться с огнем. Я не знаю, от страха или от ярости, но... что-то сломалось внутри, и я почувствовала свою силу. — Она выдохнула. — Я улизнула. Бежала и бежала, а потом поняла... что он всегда будет охотиться на меня. Отец не прекращал поиски, потому что для него я стала своего рода наказанием.

— Наказанием? За что?

Джейми ничего не понимал, но с удовольствием воздал бы должное ее отцу-садисту.

— За то, что убил мою мать, — сказала Айона тихим, печальным голосом. — Наши враги не убивали её. Я узнала правду слишком поздно. Она умерла от руки моего отца.

«Её отец оказался больным ублюдком. Родственники. Иногда с ними невозможно ужиться…

А иногда их нужно убивать».

Айона продолжала говорить, не пытаясь вырвать свою руку из его.

Хорошо. Ему нравилось держать её ладонь в своей.

— Отец всегда хотел бессмертия. Хотел править миром. Он думал, что мать должна помочь ему, а когда она этого не сделала, убедился, что она никогда не сможет использовать свою магию, чтобы помочь кому-либо другому.

Джейми не мог поверить, насколько темным было её происхождение. От её рассказа в груди нарастала тяжесть.

— Или он, или я, — сказала Айона, упрямо вздернув подбородок. — Поняв это, я вернулась на земли отца, чтобы убить его.

Так оно и было. Джейми знал, что, по крайней мере, эта часть её легенды правдива.