Я вздохнул.

         — Мысль о том, чтобы пообещать Анну кому-нибудь, заставляет мою кровь кипеть.

         — Она не может вечно оставаться нашей маленькой девочкой. В сентябре ей исполняется тринадцать. Она взрослеет.

         — Я знаю.

         Вэл тоже не выглядела слишком счастливой от перспективы возможной связи между Анной и мальчиком Кларком.

         — Ты не выглядишь убежденной.

         Вэл странно улыбнулась.

         — Просто немного эмоциональна. Я хотела, чтобы наши дети вступили в брак по любви.

         — Наш брак по расчету превратился в брак по любви, как и брак Инес и Пьетро.

         — Это так, конечно, но все же.

         — Давай пока не будем забывать о твоем плане и не будем делиться им ни с кем. Сначала я хочу дождаться решения Максимо относительно сотрудничества. Если он откажется установить с нами более тесные деловые и социальные связи, то уж точно не согласится на связь между нашими детьми.

         Вэл положила голову мне на плечо.

         — Я сегодня разговаривала с Инес.

         Я напрягся.

         — И?

         Я не общался с сестрой с тех пор, как она выгнала нас из их дома. Мы с Пьетро пришли к некоторому взаимопониманию, и даже Сэмюэль, к моему удивлению, тоже пришел в себя, но Инес все еще оплакивала уход Серафины.

         — Она спрашивала о малышке и о том, когда Анна снова приедет навестить ее.

         — Что ты ответила?

         — Я сказала ей, что Анна приедет на следующей неделе.

         В этом году Анна впервые пойдет в частную школу. Она настаивала, и я больше не мог ей отказывать. Они с Луизой больше не хотели учиться на дому.

         — Я предложила нам всем провести отпуск на Великих Озерах в июле этого года.

         Моя грудь сжалась.

         — И?

        Я старался сохранять нейтральное выражение лица, хотя это было бесполезно. Вэл знала, что нежелание Инес поговорить со мной глубоко меня беспокоит.

         Вэл коснулась моей груди.

         — Она согласилась. Но предложила поселиться в семейном домике Мионе в округе Бэррон.

         — Хорошо.

         — Да.

         Как обычно, теплая улыбка Вэл успокоила меня, как мало что в этом мире могло.

***

         Пьетро, Инес, Сэмюэль и София приехали два дня назад в загородный дом Мионе и уже успели там обосноваться. Рейнджровер Пьетро был припаркован перед двухэтажным деревянным коттеджем. Я не видел Инес уже семь месяцев и не мог отрицать, что испытывал некоторую тревогу по поводу нашей встречи. Леонас и Анна выскочили из Мерседеса, как только мы остановились; Анна бросилась к дому, а Леонас к пристани, ведущей к озеро. Вэл засмеялась, потом неловко поднялась с сиденья, прижала руку к животу и подняла голову навстречу солнцу. Я прижал ладонь к ее пояснице, а затем коротко кивнул нашим телохранителям. Они могли поселиться в караульном домике неподалеку.

         — Леонас! Сначала поздоровайся, — крикнула Вэл.

         Леонас с явной неохотой оторвался от воды и побежал обратно к нам. Он пронесся мимо нас и вошел в парадную дверь, которую Анна оставила открытой.

         — Просто наблюдая за его энергией, я получаю обратную реакцию, — сказала Вэл со смехом. — Надеюсь, Беатрис будет спокойным ребёнком. Мы не становимся моложе.

         Услышав, как Вэл произносит имя нашей еще не родившейся дочери, я успокоился и обрадовался. Так было с того самого момента, как мы приняли решение. Приносящая счастье, вот что означало ее имя. Это не могло быть более подходящим. Она вошла в нашу жизнь, когда все было разрушено и мы, казалось, зашли в тупик, и она показала нам, что будущее все еще таит в себе много чудес и возможностей.

         — Ты молода, — сказал я, поглаживая ее по спине.

         Вэл удивленно посмотрела на меня. Затем выражение ее лица стало напряженным, когда мы вошли в коттедж и последовали за голосами в обширную гостиную с окнами от пола до потолка, камином между ними и с величественным видом на озеро. Но на улице было слишком жарко для костра.

         Анна и София прижимались друг к другу на диване, оживленно разговаривая, а Леонас показывал Сэмюэлю свой новый швейцарский нож. Пьетро обнимал Инес одной рукой. Моя сестра сильно похудела. Ее глаза встретились с моими.

         Она посмотрела на Пьетро, который ободряюще потер ей плечо. Инес подошла к нам. Она улыбнулась Вэл и коснулась ее живота.

         — Боже мой, он уже такой большой.

         — Я знаю! — сказала Вэл и заключила Инес в объятия.

         Я подошел к Пьетро и пожал ему руку, а потом руку Сэмюэля.

         — Она простила тебя, — тихо сказал он.

         Я оглянулся на Вэл и Инес.

         — Из-за свадьбы?

         Свадьба Римо Фальконе и Серафины пару месяцев назад стала самым громким скандалом в этом году.

         — Она простила тебя раньше, но гордость Кавалларо не позволила ей признаться в этом, — сказал Пьетро.

         Инес посмотрела в мою сторону, и на мгновение мы оба замерли. В прошлом именно Инес всегда делала первый шаг, легче преодолевая свою гордость, чем я, но на этот раз я подошел к ней. Вэл отступила назад и поздоровалась с Пьетро и Сэмюэлем.

         — Инес, — тихо сказал я. — Рад, что ты согласилась, чтобы наши семьи провели совместный отпуск.

         Инес закатила глаза.

         — Не говори так официально, будто мы с тобой дальние знакомые.

         — В последние несколько месяцев мы были едва ли более чем дальними знакомыми, — сказал я.

         Она кивнула.

         — Я больше не сержусь на тебя. Я все еще злюсь на ситуацию, но не на тебя.

         Я ничего не ответил. Инес подошла ближе и обняла меня.

         — Я видела эти фотографии. Фина выглядела на них такой счастливой. Не понимаю. И никогда не пойму.

         Я дотронулся до ее спины.

         — Я тоже.

         Сэмюэль сделал пару фотографий, когда присутствовал на свадьбе. Это был рискованный шаг, на котором он настаивал. Он был уверен, что чувства Римо — какой бы природы они ни были — защитят его, и они защитили. Сэмюэль вернулся невредимым и с интересными мыслями о динамике клана Фальконе.

         Он остался верен своему слову и не действовал за моей спиной, даже если я мог предположить, как трудно ему было признаться, что Фина связывалась с ним. Возможно, он и держал бы это в секрете, если бы Римо тоже не обратился к нему.

         Для меня было загадкой, что происходит в его извращенном мозгу, и я больше не тратил на это время. В то время как война с Фамильей и Каморрой все еще продолжалась, мы все прибегали к обязательным атакам на грузовики доставки или сторожевые посты — в настоящее время. Это передышка, которая не будет длиться вечно.

         Нам всем есть что терять. Жены, дети.

         Инес отстранилась.

         — Я очень счастлива за тебя и Вэл. Не терпится взять на руки свою племянницу, — она храбро улыбнулась. — И что я слышу о твоих политических амбициях?

         — Не моих. Я не очень хорош в светских разговорах с другими.

         — Ты предпочитаешь отдавать приказы и заставлять их выполнять.

         Я склонил голову набок.

         — Но мы делаем все возможное, чтобы установить связи с политической элитой.

         — Это просто еще один аквариум с акулами, да? Интрига это их форма публичной пытки.

         Я улыбнулся, потому что Инес, как всегда, попала в самую точку.

         — Папа, Сэмюэль может мне показать, как стрелять из арбалета?

         Глаза Вэл расширились. Она всегда беспокоилась о Леонасе, но я был рад, что он такой смелый.

         — Конечно.

         — Будьте осторожны! — добавила Вэл, когда Сэмюэль и Леонас вышли на улицу.

         Анна и София с любопытством последовали за ними, склонив головы друг к другу и возбужденно перешептываясь.

         Вэл поспешила ко мне.

         — Арбалет?

         Я усмехнулся и потер ее бок.

         — С ним все будет в порядке.

         — Почему бы нам не устроиться на веранде и не посмотреть на это зрелище? — предположил Пьетро.

         Вэл не нужно было повторять дважды. Ей хотелось не спускать глаз с Леонаса. Мы устроились в креслах снаружи, но Вэл практически примостилась на самом краешке.

         — Анна, София, не стойте так близко!

         Девочки отошли на несколько шагов от Сэмюэля и Леонаса, но Вэл подошла ближе. Беременность сделала ее еще более покровительственной.

         — Она слишком заботлива, — сказал Пьетро. — Удивлен, что она согласилась отдать Анну в школу.

         — Вообще-то это была ее идея. Она хочет, чтобы наша дочь росла нормально, или настолько нормально, насколько это возможно. И Сантино всегда будет рядом с Анной.

         Взгляд Пьетро остановился на Сантино, который вместе с другими охранниками сидел перед их домиком.

         — Я удивлен, что ты выбрал такого молодого парня для охраны своей дочери.

         — Он один из самых лучших. Нападающему будет трудно пройти через него.

         — Все еще. Он очень симпатичный парень.

         Я приподнял бровь.

         — Он на десять лет старше Анны, а она еще ребенок. Он хорошо справляется со своей работой.

         Не говоря уже о том, что он знал, что случится с ним, если я когда-нибудь замечу, что он засматривается на мою дочь с более чем профессиональным интересом.

         Пьетро пожал плечами: