Ольга Гринвэлл - Сын моего мужа

Я даже не сразу поняла, когда Марк поднял меня на руки и понёс к палатке.

— Тебе пора спать. Утро вечера мудренее.

Уже в полусне слышала, как мужчина застегнул молнию на моем спальнике и... наверное, это уже был сон... почувствовала его тёплые губы на своих губах...

Марк долго не мог заснуть. Долго сидел у костра, пошевеливая тлевшие угли большой палкой. Чёрное небо, усыпанное мириадами звёзд, на востоке уже перечеркнулось оранжевой кромкой. Приближалось утро. Сна не было, вместо этого были только мысли — совсем не радостные.

Впервые он влюбился. Он, который всегда смеялся над своими приятелями, сметёнными этим чувством. Марк всегда считал, что предназначение женщины — удовлетворение потребностей мужчины. Ну, может, ещё обслуживать на бытовом уровне: воспитание детей, стирка, уборка. Что же случилось сейчас? Чем Мила отличается от других? Нахальная, дерзкая, язвительная. Совершенно не такая, на которую Марк позарился бы. И самое неприятное — она жена его отца!

Она там, сладко спит в палатке, одна. Такая доступная и такая недосягаемая. Марк не смог удержаться — поцеловал ее, уверенный, что она все равно об этом не узнаёт.

Мужчина вздохнул, поднялся с брёвна и подошёл к спящим лошадям. Ветка хрустнула под его ботинком. Талант встрепенулся, встряхнул сонной мордой.

На отдых осталось совсем мало времени, их ждёт ещё километров десять по горным тропам. Мужчина хотел бы устать от дороги, утомиться так, чтобы  мыслей, кроме как о ночлеге, не возникало. Его мачеха спутала ему все карты. Весь пыл Марка в попытке доказать что-то  отцу вышел ему боком. А эта затея с конным походом — верх глупости. Похоже, Марк сам попался в расставленную ловушку.

Он потянулся, поглядел на верхушки сосен, уже подсвеченные утренним солнцем, и побрел к палатке.

* * *

Давно я так хорошо не спала. Воздух, напоённый хвоей, приятно освежал. Я заворочалась в попытке выбраться из спальника. Он действительно был очень тёплый, и необходимости залезать под бочок к своему пасынку не возникло. Я тихо хихикнула и скосила глаза в сторону слегка похрапывающего мужчины. Его лицо было умиротворенным, рот чуть приоткрыт. Интересно, он лёг спать следом за мной или ещё сидел у костра? Решила не будить его, расстегнула застежку-молнию и, стараясь не шуметь, выбралась из мешка.

Снаружи было прохладно, но в костре ещё тлели угли, и я решила подбросить пару дровишек, чтобы согреться и сварить кофе в маленьком котелке. Ирис и Талант, заметив меня, призывно заржали.

Отпустила их погулять, а сама занялась разведением костра.

Мне было только на руку, что Марк спал. Надо о многом подумать.

Вчерашний день многое изменил в наших отношениях, неожиданно Марк открылся для меня с другой стороны. Куда-то подевалась его снисходительная с оттенком презрения улыбка, он больше не язвил и не говорил гадости. Оказалось, что у моего пасынка прекрасное чувство юмора, и с ним можно о многом поговорить. Кроме того, Марк оказался внимательным слушателем, таким, что мне с трудом удалось удержать за зубами нашу с Кевином тайну.

Из задумчивости меня вывел едкий дым. Зажмурившись, я стала размахивать  бумажной тарелкой, отгоняя его в сторону.

— Ты похожа на дриаду, — раздался позади голос.

Марк, высунув голову из палатки, наблюдал за мной. Сообразив, что совершенно позабыла сходить к ручью и привести себя в божеский вид, смутилась.

— Ой, извини... — я отступила, приглаживая одной рукой волосы.

— За что? —  мужчина уже вылезал наружу.

— Ну... Разбудила тебя. Дымом. Ну и...

Я уже схватила сумку с умывальными принадлежностями.

— Ты к реке?

Кивнула.

— Отлично. Составлю тебе компанию.

Мужчина потянулся, а я с замиранием сердца, опустившегося почему-то в низ живота, впервые без всякой задней мысли отметила про себя, что у него офигительно красивое тело: мускулистое, сильное, и что мне ужасно хочется прикоснуться к нему. Ужаснувшись этим мыслям, невольно спрятала руки за спину.

— Доброе утро, матушка, — он широко улыбнулся. — Надеюсь, ты хорошо спала? Не замёрзла?

— Совершенно нет. А как спалось тебе?

— Хорошо, но мало. Ждал, когда ты замёрзнешь и воспользуешься моим предложением.

— Прекрати, — я спустилась к ручью и, чтобы скрыть смущение, принялась торопливо умываться.

За спиной раздался веселый смех.

— Мне нравится, как ты краснеешь. Ещё с того первого раза, пять лет назад.

Я замерла. Пять лет назад?

— Уф, — услышала тихое позади. — Черт... Мила...

Что произошло пять лет назад? Его бесцеремонные звонки в офис, когда он звонил Кевину? Или что-то ещё?

Повернувшись к нему, я встретилась с его виноватым взглядом.

— Прости... Но я, честно, не знал...

— Что не знал? — я невольно сжала кулаки. — Говори!

— Тогда, в ночном клубе...

Я стояла, перебирая в памяти, что могло случиться в каком-то ночном клубе. Внезапно жар заполнил меня с головы до ног — воспоминания, которые я так тщательно пыталась запрятать в самый дальний уголок памяти, нахлынули удушающей волной. Колени ослабли, и я, охнув, осела на траву. Скорее, почувствовала, чем услышала, как Марк приблизился. Всхлипнула.

— Мила...

— Ты... Это был ты?.. Все это время знал...

— Я прошу тебя, — он сел возле меня, сжал ладонями мои плечи. — Знаю, я скотина, но...

— Ты знал...

Я чувствовала, что сейчас просто задохнусь. Дернула плечом в попытке сбросить с себя его руки, жестко впившиеся в мою кожу. Совсем не так как — теперь я помнила — несколько лет назад.

Марк не отпускал, наоборот — ещё крепче прижимал мою голову к своей груди. К которой ещё несколько минут назад я желала прикоснуться, а теперь просто хотелось со всей мочи вцепиться зубами. Словно прочитав мои мысли, мужчина обхватил меня ладонью за подбородок и приподнял лицо.

— Я по-прежнему хочу тебя. Как тогда, — его губы вдруг накрыли мои, сначала осторожно, словно пробуя, затем с силой смяли мой рот, терзая, не давая пути к отступлению.

Все в душе кричало и сопротивлялось, в то время как тело предавало, приникая, ластясь к этому мужчине.

— Мила... Мила... — слышала я это, или это мое сердце билось так созвучно?

— Остановись... — сумела простонать.

— Ты — моя, моя, слышишь...

Я слышала и сопротивлялась, слышала и соглашалась.

Руки Марка скользили по моему телу, путались в волосах, жгли кожу, заставляли дрожать от вспыхнувшего вожделения.

— Марк... Мы не должны, — из последних сил уперлась ему в грудь руками. — Твой отец...

— Черт, мне плевать. Я люблю тебя.

Он вдруг резко замолчал, отпрянул. Я видела, как его зрачки стали черными, как горький шоколад. Затем резко выдохнул и, словно бросившись в омут с головой, с жадностью приник губами к моим губам.

Неужели Марк не сдержался, и признание сорвалось у него с языка? А вдруг он обманывается, вдруг все это не то, а просто желание обладать этой девушкой? Да он в жизни никому таких слов не говорил! Может, только маме в глубоком детстве.

Он застыл, вглядываясь в перепуганное лицо Милы, в широко распахнутые глаза. Черт, не может быть. Он и впрямь влюбился до одури. Эти губы...

Не в силах сдерживаться, мужчина впился ртом в их нежную, сочную мякоть, проник языком внутрь. Ладони скользнули вниз по спине, забрались под рубашку, прикоснулись к нежной шелковистой коже.

— Не надо, пожалуйста...

Марк только промычал в ответ что-то нечленораздельное, губами уже спускаясь вниз по шее.

— Марк, остановись, — она ещё сопротивлялась, но страсть уже овладела ей.

— Когда я увидел тебя тогда... — шептал он, перемежая слова поцелуями, — когда впервые прикоснулся к тебе, Мила... черт, я так и не смог забыть тебя. Я помнил твой запах... ты так долго мне снилась...

Девушка всё-таки вырвалась, бросилась бежать. Марк рванул за ней. Схватил за плечи, резко повернув к себе.

— Послушай меня!

— Ну ты и скотина! — в глазах Милы полыхало пламя. — Ты лапал меня как какую-то шлюху, как своих девок! И да, ты же говорил по-русски... — она вдруг замолчала, внимательно всматриваясь в лицо мужчины.

— Я тебе все могу объяснить, только, прошу, выслушай!

— Как часто ты просишь об этом своих девок? — ударила кулачком по его груди.

— Никогда. — Он обхватил ладонями ее лицо. — Никогда и никого. Пожалуйста, дай мне шанс.

Мила внезапно обмякла в его руках, опустила руки, а Марк тотчас же перехватил ее ладони, стиснул.

— Я сам не знаю, как это случилось. Просто не могу без тебя.

— Но я замужем, Марк.

— Ты не любишь моего отца, — заявил он категорично.

— С чего ты решил?

— Между вами что угодно, но явно не любовь. Кроме того, у твоего мужа отнюдь не тайные чувства к Рэйн.

— Знаю, — проговорила Мила и уткнулась лицом ему в грудь.

— И? Что ты собираешься делать по этому поводу?

— Марк, все слишком сложно. Я не знаю, что ты хочешь услышать. Просто мы не можем быть вместе. Мы разные, совсем.

— Я, черт побери, люблю тебя! — он встряхнул её за плечи.

— Это все так сложно, так запутанно, боюсь, что тебе не понять.

— У нас с тобой есть целый день. Давай попробуем...

Девушка согласно кивнула, отстраняясь от него.

* * *

Мы не торопясь ехали по узкой тропинке. Марк чуть впереди, старательно оберегая меня от хлёстких еловых ветвей. Молчали. Он явно давал мне возможность осмыслить происшедшее, подумать — не торопил меня. А я просто ехала, под мерный шаг Ирис покачиваясь в седле, рассеяно уставившись на широкие плечи мужчины.