— Да, то есть нет... я могу все объяснить.

Но Марк уже не слушал меня, с увлечением внимая продолжавшему распинаться Олегу:

— Значит, она вышла замуж за старика с деньгами? Ну да, что еще ей оставалось делать? Всегда старалась выплыть за счет других — сама она ничего из себя не представляет...

Его слова ядом падали мне на сердце, прокручивая, словно кинопленку, перед глазами  картины из моей прошлой жизнь — забитой, унылой, у плиты в ожидании мужа...

— Замолчи!

— Марк, мне очень жаль, что ваш отец сделал такой выбор. Он, скорее всего, пожалел ее — ведь вряд ли кто позарился бы на женщину, прошедшую интенсивное лечение в психбольнице и к тому же бесплодную.

Тишина словно ножом резанула по венам и артериям, в ушах набатом стучало сердце, а мне хотелось, чтобы оно остановилось. Чтобы больше ничего не было. Вообще ничего.

* * *

— Айрин? — Кевин некоторое время всматривался в женщину, шедшую чуть впереди. Его бывшая жена. Интересно, что она здесь делает? Марк вызвал ее тоже, или она спешит к своему новоявленному муженьку, этому альфонсу?

Женщина обернулась.

— Кевин? — брови удивленно поднялись. — Не ожидала увидеть тебя здесь. Какими судьбами? — закокетничала привычно.

— Решил повидаться с сыном.

— Я  была уверена, что ты видишься с ним достаточно часто.

— Пару недель я провел в Хьюстоне.

— А, вот почему у тебя такой отдохнувший вид. Неплохой загар.

— А ты решила, как обычно, попытать удачу?

— Вовсе нет. Я решила навестить своего любимого супруга. Мы так скучаем друг без друга. Слышала, что ты вроде как женился?

— Вроде как... —  мужчина кивнул, показывая, что разговор закончен. — До встречи.

Он устал с дороги, да и прерванный отпуск не добавлял хорошего настроения. С удивлением услышал голоса за дверью кабинета сына. Марк был не один. Кевин открыл дверь, незаметно встав позади Милы и какого-то долговязого плейбоя. Марк заметил отца, но не сделал попытки показать этого, только склонил голову набок:

— Лечение в психбольнице? И с каким же диагнозом?

Кевину было достаточно посмотреть на свою жену, чтобы понять, о ком идет речь.

— А ну прекратите немедленно! — рявкнул он. — Что здесь происходит?! — Мила вздрогнула и бросилась к Кевину, Олег, презрительно сморщившись, усмехнулся. Словно хотел сказать «Ну вот видите!» — Марк, что здесь происходит? — Кевин прижал голову Милы к плечу. — Что за спектакль ты устроил?

— Раскрываю некоторые секреты.

— Не говори загадками, давай по существу.

— Похоже, муж моей матери и твоя жена — мошенники.

Кевин рукой отстранил Милу:

— Так это и есть тот самый Олег? — спросил, скользнув по «отчиму» своего сына странным взглядом. — Как его фамилия?

— Светлофф, — торопливо произнес Олег.

— Ну вот тебе, Светлофф, — с этими словами Кевин размахнулся и что есть мочи залепил хук в челюсть плейбоя.

 Глава 66

— Отец! Ты сошел с ума? — Марк надвигался прямо на нас, лицо перекошено от ярости. Я сжалась в ожидании удара, но муж, открыв дверь, вытолкал меня наружу. Сжав виски руками, оцепенела от ужаса. Послышался звук удара, шум падающей мебели, затем короткий вскрик: — Fuck!

Голос Марка? Или мне показалось.

— Простите, что здесь происходит? — раздавшийся позади голос заставил меня чуть ли не подскочить.

Моложавая женщина остановилась возле меня, округлившимися глазами уставившись на дверь. Так как я молчала, она, обойдя меня, рванула ручку дверцы на себя. От открывшейся картины я окончательно онемела.

Олег корчился возле стены, придавленный тяжелым стулом. Добротный стол был перевернут, на полу разбросаны бумаги и карандаши, в углу валялся разбитый монитор, а завершал все это великолепие раскинувшийся морской звездой на вершине этой кучи Марк. И мой муж, всё еще в боевой стойке, готовый припечатать любого, кто вознамериться оказать сопротивление.

— Кевин? — женский визг пилой прошелся по нервам, приводя в чувство. — О господи! Что ты натворил? Ты убил их!

— К сожалению, нет, — в голосе мужа сквозило презрение. — Мила? — он обернулся ко мне. — Пойдем отсюда.

— Куда?! — теперь взгляд женщины переметнулся с лица моего мужа на моё. Похоже, она начала что-то понимать. — Кто это? — Ее палец с длинным ярким ногтем выскочил вперед, как лезвие перочинного ножа. — Это... твоя жена? Да?

— Айрин, убери свой палец, пока я тебе его не сломал! И не вопи, как будто тебя режут!

— Я не понимаю...

— А нечего понимать. Просто пользуюсь старыми методами отцовского воспитания. Щенков иногда полагается учить.

Айрин упала на колени, заломила руки.

— Кровь... Ты убил их.

Кевин запрокинул голову и громко расхохотался, затем взял меня за руку и потянул к выходу из приемной. Я успела заметить, что Марк пытается подняться. Снова послышались отборные ругательства.

— Пошли, пошли, Мила, — Кевин обхватил меня за плечи, уводя от этого кошмара.

Только в машине я осознала происшедшее, и меня сначала затрясло мелкой дрожью, а потом и крупной. Кевин остановил машину и, выйдя, достал из багажника бутылку воды и плед. Укрыл меня.

— Выпей и успокойся, — отвинтил крышку и заглянул мне в лицо. — Ну всё, всё, успокойся. Сейчас приедем домой и забудем всё, как сон.

— Там... там... — зубы клацали, и я никак не могла связать двух слов.

— Дома поговорим. Пей.

Я попыталась сделать глоток, но вода вылилась на меня. Зубы стучали по горлышку. Кевин выжал газ и на всей скорости рванул с места.


На пороге стояла Рэйн, будто знала, что мы должны были вот-вот появиться. Увидев моё зареванное лицо, она раскинула руки, и я бросилась в ее объятия. Сейчас как никогда мне нужна была женская поддержка.

Рэйн тихо шептала мне утешительные слова, гладя по спине.

— Отведи ее умыться, — попросил Кевин.


Когда я умытая и более или менее успокоившаяся спустилась в гостиную, Кевин и его подруга уже сидели за столом. Муж поставил передо мной широкий стакан, наполненный льдом, и плеснул туда виски.

Замотав головой, я отодвинула его.

— Пей, я сказал. Надо.

Не думая, опустошила в один глоток, закашлялась, на глазах выступили слёзы.

— Так что там случилось? — выждав несколько минут, спросил Кевин.

Мне пришлось рассказать всё с самого начала. Как я нашла нестыковки в финансовом отчете, встретила Олега, не зная, что он и был тем самым финансовым директором, которого я подозревала в махинациях. На вопросительный взгляд Рэйн Кевин объяснил, что нас связывает с Олегом, и от сочувственного вздоха женщины снова захотелось расплакаться. Сдержалась. Пришлось, краснея, признаться в перешедших в другую стадию наших с Марком отношениях и о том унизительном финале, когда оба мужчины обвинили меня в мошенничестве и лжи.

Кевин внимательно слушал, мрачный, как туча.

— Господи, Мила, — Рэйн взяла меня за руку, — какой неожиданный поворот.

— Совсем не в ту сторону, что я ожидал, — добавил муж. — Но ничего, я еще проучу этих идиотов. И того, и другого.

— Марк-то причём? Он же не знал... — осторожно проронила Рэйн.

— Вот именно поэтому и схлопотал. Если есть к женщине чувства, то прежде чем укорять и обвинять, нужно сначала выяснить обстоятельства, разобраться. По-хорошему это он должен был вмазать Олегу, а не я. Он должен был защитить Милу, а уж потом задавать вопросы. Ну ничего, походит пару недель с фингалом.

— Ты ударил его?! — ахнула женщина.

Кевин только загадочно промолчал.

* * *

Оба мужчины, похожие на взъерошенных петухов, сидели на стульях, а Ирина металась между ними, прикладывая влажные салфетки то к разбитому носу Олега, то к заплывшему глазу Марка. Губы ее дрожали, а тушь черными струйками стекала по лицу.

— Мам, да отстань ты... — отпихнул руку, кивнул на Олега. — Своему лучше слюни подотри.

— Я это так просто не оставлю, — просипел Олег, с возмущением мотая головой и разбрызгивая кровь. — С какой стати я получил увечья? Ира, ну что ты стоишь, почему еще не приехала полиция?

— О, господи, — Марк закатил глаза. — Какая полиция, придурок? Сопли подотри.

— Марк, ну что ты, Олежек прав. Твой отец избил моего мужа. До крови. И тебя, между прочим, тоже. Это просто уму непостижимо! И из-за чего? Неужели из-за этой... хм.

— Из-за этой шлюшки, — с остервенением бросил Олег. — Сумела втереться в доверие к старику.

Марк напрягся, на скулах заходили желваки. Олег продолжал, повернувшись к нему:

— Эта тварь, между прочим, была моей женой. Вовремя от нее избавился. А она быстро нашла замену — растрясла богатого папика. Давай угадаю, ты у нее на очереди...

Он не договорил. Марк молнией взметнулся со стула и вцепился в лацканы пиджака своего «отчима»:

— Ты, мразь, — тихо, с явным акцентом, но по-русски проревел он. — Еще одно слово — и ты уже никогда не сможешь говорить. Я тебе вырву твой поганый язык.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Швырнул его так, что Олег ударился головой о стену.

Сиреной верещала Ирина, но Марк не слышал. Уши словно заложило, перед глазами расплывался белый туман. Впервые в жизни он испытывал такую ярость и желание убивать. С трудом заставил свои пальцы разжаться — еще немного, и он бы задушил сукиного сына.

— Всё, с меня довольно... — словно боясь не сдержаться, открыл дверь и выскочил из своего кабинета.

* * *

Всю ночь провела без сна. Думала. О Марке, о нас. Он так и не позвонил, не приехал, не сделал попытки увидеться со мной, выслушать. Тот, который всего несколько дней назад говорил, что между нами не будет недомолвок и сомнений. Значит, я ошибалась в нем, ошибалась в себе, думая, что готова к чувствам. Расслабилась, дура, позволила снять с сердца защитную броню, и вот теперь расплачиваюсь.