— Скажите, сэр, когда-нибудь старушка Европа будет вам завидовать?

— Непременно, мэм. У нее просто слюнки будут течь! — бодро отвечал продавец.

Бо самодовольно смеялся и давал продавцу денег намного больше, чем требовалось за товар.

— Вы все здесь или гиганты, или сумасшедшие! — с восхищением говорила Эльза.

— И то и другое! Это та земля, Эльза, где все человеку дается при жизни — и награды, и возмездие!

Бо был счастлив. Это чувство редко посещало его. Только в детстве он испытывал то же. Это легкое ощущение безбрежности жизни, дыхание полной грудью, ощущение бессмертия как данности и даже привычной обыденности.

Он действительно хотел домой. Он хотел обнять Скарлетт. Похлопать по спине Уэйда, поспорить с Джоном, который тоже ведь стал заниматься искусством. Он хотел просто пройтись по полям, поболтать со встречными, поваляться на траве. Съесть огромную тарелку дынной каши. По вечерам они с Эльзой будут сидеть на веранде и разговаривать. Потом придет усталость от отдыха, желание снова взяться за работу. Он начнет обдумывать новый спектакль, и начнется новая сладкая мука. Но сейчас он просто едет к родным.

Ночью они говорили с Эльзой о любви. Оказалось, что и она всегда скептически относилась к этому понятию. Это была и для нее какая-то общая договоренность — считать, что любовь существует. Часто за любовь принималось влечение. Но люди все же настаивали на некоей высокой любви, идеальной. Мечтали о ней, добивались ее… Эльза тоже считала это некоей игрой, условностью.

Но вот теперь что-то дало трещину в ее скепсисе. И она начинает верить…

На их станции поезд остановился ночью. Бо никого не предупредил, поэтому их никто и не встретил. Оказалось, что здесь они с поезда сошли одни. Сонный железнодорожник объяснил, что им или придется ждать до утра, когда появятся извозчики, или идти пешком.

Бо отдал чемоданы на хранение, и они с Эльзой пошли к имению.

— Мы придем, а все еще спят, — говорила Эльза. — Перепугаем всех.

— Что ты! Нам так будут рады! Ты себе и представить не можешь, какой переполох начнется в доме! Я сам поставлю всех на ноги! Они поклонятся представительнице великой Вены!

— Вот этого не надо.

— А это я наврал. Тебя станут рассматривать долго и подозрительно. Будут расспрашивать, сколько у тебя дохода, нет ли у тебя детей на стороне, в который раз ты выходишь замуж и умеешь ли ты мыть посуду.

— Ну, тогда я тоже буду совать нос во все углы, морщиться за обедом и сетовать на неизысканную пищу, на воду, на воздух, на дом и на все на свете.

— Я думаю, вы найдете общий язык.

Дорога оказалась не такой уж ближней. К дому Бо и Эльза подошли, уже когда стало светать.

— Сейчас мы устроим небольшое представление. Я буду швырять камешки в окно и прятаться, пока им не надоест и они сами не выйдут из дома, — заговорщицки предложил Бо.

— Мальчишка! — засмеялась Эльза.

Впрочем, с камешками ничего не вышло, потому что когда они подошли к воротам, то увидели двух всадников, подскакавших к крыльцу и спешившихся.

— Джон! — радостно воскликнул Бо шепотом. — Ну сейчас я его напугаю. Побудь здесь.

И Бо, скрываясь за кустами, стал приближаться к дому.

Эльза увидела, как Бо притаился рядом с Джоном и его спутником. Как те двинулись к дому и как Бо одним прыжком оказался возле своего родственника… И тут какой-то резкий звук оборвал утреннюю тишину.

Бо покачнулся и упал…


— Что ты один можешь сделать?! — кричал Найт, конь которого еле поспевал за скачущим во весь опор конем Джона. — Нам надо скакать в полицию!

Но Джон даже не оборачивался.

Сейчас он думал только одно — успеть! Ведь в доме остались самые близкие ему люди. Остались, не подозревая об опасности. Впрочем, Билтмор ведь тоже не подозревал ни о чем. Он думает, что у него еще есть время. А времени у него не должно быть.

— Найт! — наконец отозвался Джон. — Скачи в полицию сам. Я должен быть дома!

— Нет, Бат, я вместе с тобой!

И хотя кони неслись быстрее ветра, дорога до дома показалась Джону бесконечной.

Уже начинало светать, когда показалась усадьба.

— На стене в кабинете висят ружья! — крикнул Найту Джон. — Патроны в нижнем ящике стола. Беги сразу же туда!

— Хорошо!

Они махом перелетели через ограду и подскакали к крыльцу.

— Только ты мне объясни, где кабинет, — сказал Найт, спешиваясь.

— По лестнице вверх. Направо третья дверь.

— Пошли.

— Я первый, — сказал Джон и шагнул к крыльцу.

И в ту же секунду одновременно кто-то бросился на него сзади и прогремел выстрел.

Джон инстинктивно обернулся и увидел вдруг очень знакомое лицо. Это был Бо.

Бо еще улыбался и протягивал руки к Джону.

— Вот мы и увиделись, — сказал он.

Качнулся вперед и упал ничком на землю.

Все это произошло мгновенно.

А дальше кто-то закричал высоким голосом и раздались еще три выстрела…

Пули просвистели мимо…

Джон и Найт пригнулись и бросились в дом, потому что стреляли из сада.

Еще через несколько секунд Джон уже держал в руках ружье и, заряжая его, бежал к выходу.

Какая-то незнакомая женщина склонилась над телом Бо. Ужас застыл на ее лице.

Все это Джон отметил краем сознания.

Он выскочил в сад и помчался туда, откуда стреляли.

А из кустов снова прогремел выстрел, и на этот раз пуля выбила фонтанчик земли из-под ног Джона.

Он выстрелил почти наугад. И сразу же понял, что попал, потому что в кустах кто-то громко охнул.

Джон для верности послал еще две пули и только тогда медленно подошел.

Стрелявший действительно был мертв. Но это был не Билтмор. Джон никогда не видел этого человека, хотя догадывался, кто он. Это был Стенсон.

Впрочем, Джон недолго стоял возле неподвижного тела.

Он бросился домой.

Возле Бо уже собрались все, кто был в доме, кроме Билтмора и Эйприл.

Скарлетт утешала незнакомую женщину. Кто-то уже побежал за доктором, потому что Бо хоть и был без сознания, но — живой. Пуля пробила ему легкое сзади чуть ниже сердца.

Джон немного успокоился. Но и здесь он не задержался. Он должен был схватить Билтмора.

Впрочем, за него это уже сделал Найт.

Он держал конгрессмена на мушке, а тот бледный и испуганный сидел на стуле в гостиной, одетый и даже причесанный.

Забившись в угол, стояла Эйприл. Лицо ее было — одни огромные глаза.

Когда Джон вошел, Билтмор испуганно закрылся руками и вскрикнул.

— Это был Стенсон, — сказал Джон Найту.

— Боже мой, Стенсон был здесь?! — воскликнул Билтмор. — Это Стенсон стрялял в вас? Значит, он хотел убить и меня!

Джон и Найт переглянулись.

— Зачем ему было убивать вас, Билтмор? — сказал Найт. — Только затем, чтобы убрать заказчика убийства?

— Мистер Найт! Вы говорите абсолютную чушь! Я не знаю Стенсона. И мне незачем было заказывать ваше убийство. Это какая-то дикость, Найт! Джон, объясните ему, что все не так, как он думает.

— Зачем? Мы просто позвоним сейчас Янгу и пригласим приехать к нам. Пусть он все объяснит.

— Но Янг скрывается.

— У себя дома, — сказал Найт.

— Значит, его уже арестовали.

— Черт возьми вас, Билтмор, совсем! — закричал Найт. — Как же вы умеете постоянно выкручиваться! Ну надоело, понимаете, надоело!

— Найт, вы сошли с ума! Вы городите какую-то чепуху! Вы говорите глупости. Мне все передал Джон. Мы объяснились. Работает комиссия.

— Никакой комиссии нет, Билтмор. Это — ложь. Я сам говорил с президентом.

— Но президент ничего не знает!

— Хорошо, мы сейчас же звоним в Нью-Йорк, и, если Янг дома, вы прекратите выкручиваться, договорились?

— Янга не может быть дома! Его арестовали! Его должны были арестовать!

Найт поднял трубку телефона и заказал разговор с Нью-Йорком.

В это время приехал врач. Решено было делать операцию прямо в доме.

— Останься с ним, Найт, я помогу, — попросил Джон.

Бо перенесли в спальню и подготовили к операции.

Незнакомая женщина вызвалась ассистировать. Она приехала с Бо и представилась его невестой Эльзой Ван Боксен. В суматохе не было времени особенно разговаривать.

Скоро появились и полицейские, которых Найт отправил к амбару.

Соединили с Нью-Йорком.

— Доброе утро, — сказал в трубку Найт. — Мистера Янга младшего позовите, пожалуйста… Да, это его друг мистер Билтмор… Когда?.. Понятно… И он не сказал, куда идет?.. Спасибо. Я позвоню попозже.

Найт повесил трубку.

— Он вчера вышел из дому вечером и до сих пор не вернулся, — сказал Найт несколько озадаченно.

— Вот! Его арестовали! — радостно воскликнул Билтмор.

— Или предупредили, — сказал Найт.

— Я никого не предупреждал. Найт, Джон, это какая-то страшная ошибка! Правда! Я и сам теперь понимаю, насколько она сильно бросает на меня тень. Но я здесь ни при чем!

— Билтмор, кто должен был арестовать Янга? — спросил Найт.

— Полиция.

— С кем конкретно вы говорили об этом?

— Я говорил с комиссаром Туборгом. Вы можете ему позвонить!

— Кто входит в комиссию?

— Конгрессмены Лайн, Карт и Нильсон. Я знаю только эти три фамилии.

— Они в Нью-Йорке или в Вашингтоне?

— Лайн и Карт — в Вашингтоне. Нильсон в Лос-Анджелесе. У всех есть телефоны. Позвоните им сейчас же, Найт. Я думаю, что Стенсон стрелял не в Джона, а в вас! Ведь он вам назвал мое имя. Они опять хотели подставить меня!

— Я сейчас позвоню комиссару и Лайну, — сказал Найт. — Я с ними знаком. И если то, что вы говорите, правда…