После этого принял душ, плеснул себе коньяк и упал в кресло в той комнате, которую определил под свою личную территорию, куда запретил Лильке совать нос. Она, конечно, совала, но настырно не лезла. Ну ее в баню, эту Лилю. Щелкнув пультом, я посмотрел на экран плазменной панели, бездумно пощелкал.

- Красотка, - хохотнул я, узнав фильм, который шел по одному из каналов.

Погрузиться в действие фильма не выходило, мысли вновь мчались в далекое прошлое

- Машк , как ты можешь смотреть эти сопли?

- Да что ты понимаешь? Это же красиво! У них такая любовь

- Это у нас с тобой любовь, а у них сценарий и куча бабок.

- У них красивый сценарий про любовь. А ты все равно ничего не понимаешь.

- И целуются они за деньги.

- Но ведь красиво!

- Вот красиво, и, главное, совершенно бесплатно. Один сплошной голый энтузиазм.

И долгий поцелуй, от которого мутиться в голове, кровь несется по венам, и сердце бьется так отчаянно, что кажется, сейчас пробьет грудную клетку

Звонок в дверь вырвал из воспоминаний. Я чертыхнулся и пошел открывать ночному визитеру. Уже у двери вспомнил, что на мне из одежды одно полотенце на бедрах. Одеться, не одеться? Ай, все равно, я никого к себе ночью не приглашал, а кого приглашал, та не появится. Пусть будет стыдно тому, кто нарушает чужой покой. Я протянул руку к замку. Он щелкнул, и дверь открылась.

Шок? Ага, еще какой. Машка! По-моему, она даже сразу не заметила, что дверь открылась. Я прислонился к косяку и скрестил на груди руки.

- Опачки , какие люди, - с насмешливым удовлетворением произнес я. Явилась-таки. Никак сама госпожа Светлова к нам пожаловали-с. Машка подняла голову, но ее взгляд остановился на моей груди и дальше не поднимался. Пройдете, барыня, или будем прямо тут разговаривать?

Машка покачнулась и шмыгнула носом.

- Я это

Пьяная, зараза! Волна веселья захлестнула меня. Я шагнул к ней, успевая поддержать на попытке расстаться с дверным косяком с другой стороны. Попытка не удалась, и вероломный косяк подтолкнул Машку в мои объятья.

- О-о, - весело протянул я, - матушка, а вы уже наклюкавшись.

Не дожидаясь высочайшего одобрения, я поднял хмельного в дым Светлячка на руки и занес в квартиру. Впрочем, тут же поставил на пол, потому что суровое сопение мне в ухо было недвусмысленным, и даже воинственным. Закрыв дверь, я подпер ее собственным телом и посмотрел на Машку. Она снова покачнулась, и я подставил руку. Мое чудо ухватилась за нее, как за соломинку. Не смотря на желание держаться от нее на расстоянии, пока не узнаю, что сподвигло Машку явиться ко мне в столь позднее время, я перехватил ее и дернул на себя. И так понятно, что привело градусы в крови. Да здравствует алкоголь!

- Пусти, - не очень уверенно произнесла Машка.

- Куда? поинтересовался я, разглядывая ее лицо, оказавшееся так близко, что от поцелуя удержаться было очень сложно.

- Совсем, - ответила она и уткнулась мне в грудь лбом. Дим, я пьяная, - сделала госпожа оформитель сенсационное признание.

- Правда? удивился я. А я даже не заметил. Значит, отпустить?

Она молча кивнула, и я шагнул в сторону. Машка тут же неловко взмахнула рукой, и я опять поймал ее.

- Это пол качается, - усмехнулся я.

- Опять паясничаешь, - раздраженно фыркнула Машка и оттолкнула меня.

Предлагать снять туфли не пришлось, она сама скинула их, как протестующий подросток, махнув по очереди ногами. Туфли с шумом упали на пол, а их хозяйка с вызовом посмотрела на меня.

- Домработница твоя уберет, - заявила она.

Я подобрал туфли и поставил их аккуратно у стенки.

- Я же тебе говорил, что убрал ее с глаз долой, - ответил я и подтолкнул Машку к комнате.

Там усадил на кресло и, подхватив свои штаны, вышел на кухню. Поставил чайник и вернулся в комнату. Машка забралась с ногами на кресло, свернулась калачиком и смотрела на экран. Я присел рядом на корточки и поглядел на нее.

- Сопли, - презрительно бросила Машка.

- Красивая любовь, - улыбнулся я.

- Ты был прав, красивая любовь может быть только по сценарию, - она отвернулась от экрана и посмотрела на меня.

Отрицательно покачав головой, я ответил:

- Я никогда такого не говорил, Светлячок. Красивую любовь мы пишем сами.

- И уничтожаем тоже сами, - Машка попыталась встать, но я мягко удержал ее.

- Рукописи не горят, Маш, - усмехнулся я и встал. Сейчас чай принесу.

- Это не рукописи, Железнов, это чертова жизнь! выкрикнула она мне в спину.

Точно, это наша чертова жизнь, которая мстит нам теперь ударом под дых за то, что мы посмели вмешаться в написанный ею сценарий. Я наливал чай, прислушиваясь к тому, что происходило в комнате. Но никто не пытался сбежать, не кричал, и вообще не подавал признаков жизни.

Когда я вернулся, Машка тихо плакала, спрятав лицо в ладонях. Поставив чашку на столик, я сел на кресло, перетянув Светлову к себе на колени. Ничего не говорил, просто обнимал, гладил по волосам и ждал, пока она заговорит сама.

- Зачем ты приехал? сквозь всхлипы спросила Машка.

- Наверное, пришло время, - что я ей сейчас еще мог ответить? Я и сам не знал толком ответа, почему из всех городов нашей необъятной матушки России я выбрал именно свой родной город. Просто решил, собрался и приехал. А Лилька уже дело десятое, не она была причиной, всего лишь следствием. Я не знаю, Маш, - устало вздохнув, произнес я и прижался щекой к ее макушке.

- Без тебя все было просто и понятно. А сейчас сам черт ногу сломит, - она начала успокаиваться.

Узкая ладошка легла мне на плечо и застыла на мгновение, но уже через пару секунд заскользила, поглаживая. Я осторожно поцеловал моего Светлячка в макушку. Она судорожно вздохнула, как это обычно бывает после слез, и подняла ко мне лицо.

- Не смотри на меня, - ворчливо произнесла она, снова прячась на моей груди. Я пьяная, заплаканная, и у меня растеклась тушь.

- Мне все равно, - улыбнулся я. Главное, что это ты.

Машка вдруг напряглась и попыталась встать с моих колен.

- Хватит, - резко произнесла она. Хватит лезть ко мне в душу. Поиграться решил? Проверить, действует ли еще твое обаяние? Не действует, понял?!

- Понял, - невозмутимо ответил я, пытаясь скрыть веселье за непроницаемой маской. И кому врет?

- Отпусти, я домой пойду, - буркнула она.

Я взял ее пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. Заглянул в глаза и начал осторожно стирать со щек следы слез.

- Не глупи, - мягко говорил я. Куда ты сейчас пойдешь?

- На такси доеду, - ответила Машка, не сводя с меня осоловелого взгляда.

- Никуда ты не поедешь, - я уже не скрывал легкую улыбку. Замок заело, теперь до утра дверь будет не открыть, и связи нет, чтобы слесаря вызвать. А еще ночь и все слесаря спят. И таксисты не работают. У них есть одна ночь в году, когда никто не работает, не знала? Вот, я тебе рассказал страшную тайну всех таксистов. Знаешь, чем они сегодня ночью занимаются?

- Ну? Машка насмешливо приподняла брови.

- Они съезжаются на таксистский шабаш, составляют на верхушке горы свои шашечки и включают их вместо костра. Потом падают на колени и взывают к главному таксистскому богу, прося у него побольше трезвых и щедрых клиентов.

- Железнов, какой же ты все-таки трепач, - усмехнулась она и чуть подалась ко мне, но замерла и отстранилась, снова начиная хмуриться. Все это здорово, но я сейчас позвоню в такси, может, хоть один не уехал на шабаш.

- А я отниму у тебя телефон и выкину его, - совершенно серьезно ответил я. И свой выкину, и городской. И замок сломаю по-настоящему. Потом свяжу тебя и уложу спать, потому что нечего в таком состоянии по улицам мотаться. Светлова, ты меня знаешь, я так и сделаю. Так что ползи в ванную, умывайся и спать. Утром будем разбираться с наболевшим.

- Я кричать буду, - предупредила Машка.

Я пожал плечами.

- Кричи. Здесь отличная звукоизоляция, - ответил я и поставил ее на ноги. Идем, покажу, где ванная.

- И не вздумай приставать, - заносчиво произнесла моя бунтарка.

- Дровами не интересуюсь, я не папа Карло, - негромко рассмеялся я.

Машка протестующе покачалась и все-таки позволила довести себя до ванной. Даже странно, что так легко сдалась. Но не мне на это жаловаться. Пока в ванной шумела вода, я достал свою футболку. Ее я сунул Светлячку, когда она снова вышла ко мне. Косметика с лица была смыта.

- Я не буду спать там, где ты спишь со своей Лилианной , - воинственно сказала она.

- Машк , я не сплю с ней, - ответил я. Не нужна она мне. Давай, я тебе утром все объясню, хорошо? Ты отдохнешь, у меня глаза закрываются. Это моя комната, в которую Лильке вход закрыт. И на этой постели она никогда не лежала. Заканчивай вредничать.

Машка помялась немного, но все же прошла в комнату и села на кровать.

- А ты? немного тревожно спросила она.

- Я посплю в своем кабинете, - успокоил я ее, положил футболку и ушел, оставив Машку в одиночестве.

Сон не шел. Я оставил дверь приоткрытой и прислушивался. Сначала заглох выключенный телевизор, после послышались неверные шаги, и кровать скрипнула. Я закинул руку за голову и прикрыл глаза. Еле сдерживая себя от желания, войти к ней и просто постоять рядом полежать рядом, черт возьми, уснуть рядом, прижимая к себе женщину, по которой я тосковал столько лет, я все-таки попробовал уснуть. Повертелся с боку на бок, плюнул и сел.

Неожиданно опять послышались неверные шаги, шепот, в котором четко слышалась ругань, потом грохот. Это Машка упала на дверь, и та грохнула ручкой об стену. Затем нетрезвое приведение поплутало по темной квартире, что-то завалило и, наконец, нашло входную дверь. Я вышел из кабинета, дошел до прихожей и включил свет. Машка снова ругнулась и обернулась ко мне. Ее туфли так и стояли на том же месте, куда я их поставил, а это чудо пыталось сбежать босиком. Замок ей ни в какую не поддавался, и это явно удручало Светлову.