- За тебя, - сказал я.

- За тебя, - она вывернула голову и посмотрела на меня.

- За нас? я замер, ожидая, что она скажет.

- За нас, - прошептала Машка.

- Светлячок, - я задохнулся от нахлынувшей нежности. Моя Машка, - и поймал ее губы.

Когда я, наконец, оторвался от нее, Светлова опустила глаза, посмотрела на свой стаканчик и сказала:

- Едем домой, - и тут же уточнила. Ко мне. Не хочу туда, где обитает дух Лилианны.

Я с готовностью кивнул, и мы допили вино.

Глава 8

Маша

Закат мы встречали на окраине поля с подсолнухами красивые ярко-оранжевые лучи пробивались сквозь неплотные облака, которые, казалось, спешили еще больше закрыть светило - возникло у меня такое желание. Димка же, словно боясь испортить момент истины, которую сам же мне и выложил, спрятал свой ехидный юмор, приказав амбалам молча смотреть только вперед, был согласен на мою, казалось самую безрассудную прихоть. Вот и смотрины заката на поле были в тот момент моей прихотью.

Я не готова была объяснить ему, что все еще мечусь между моими чувствами, желаниями, воспоминаниями, и довольно нудным здравым смыслом, который, словно змея, шипел мне мысли, что опять меня обидят, обманут И я тянула время С одной стороны, хотелось избавиться от сопровождающих и остаться с Димой наедине, с другой страх, все также державший в напряжении.

Я понимала, каких трудов не пробиваемому, принципиальному, упертому Железнову, стоило мне все рассказать Но ведь, не заставляла же он сам и только понимание этого придавало еще больше веры в его слова про чувства

- Маш, ты как? мы сидели на заднем сидении, когда Димка прижал мою голову, уложив себе на плечо.

- Все хорошо, - тихо выдохнула и недоверчиво осмотрела сопровождающих.

- Едем в гостиницу. Громко скомандовал Железнов, смотря в глаза водителю через зеркало заднего вида.

- Понял, - негромко отозвался тот, и Димка сильней прижал меня к себе, обняв за талию.

- Потерпи, Светлячок. Мне достался легкий поцелуй в макушку.

- Мужики, свободны. Железнов выставил из машины амбалов , когда мы остановились у гостиницы, пересадил меня вперед, а сам сел за руль.

- Дим, ты пил. Я недоуменно посмотрела на него.

- Машк , во-первых, я больше наливал тебе. Серые глаза светились весельем, - А во-вторых, ты сама мне упростила задачу по отрезвлению, вытащив смотреть закат. он навис надо мной и поцеловал в нос. Машк , не волнуйся. Если бы был хоть намек, на то что я не трезв, я бы не сел за руль. Раздались щелчки застегиваемых на мне, а затем на Димке ремней безопасности, и джип неспешно продолжил свой путь...

Через несколько дней, после резкого отъезда Димки в Москву, когда моя первая истерика остыла, и вечером я вышла в магазин.

- Что, Светлова, упустила своего Железнова. Меня на улице догоняет противный голос той самой первой красавицы института Наташки Ефимовой. Ха, говорили же, что он не для тебя. Она ехидно скалится. Ищи какого-нибудь лоха, и не смей заглядываться на нормальных мужиков. Ей вторит дурацкий смех ее подружек-прихвостней. Вот черт, а я даже и не подозревала, что мы живем в одном районе, и сплетни про резкий Димкин отъезд уже распространились даже среди не столь близких знакомых.

- Это что же, он про твою честь? я резко останавливаюсь, поворачиваюсь и пристально смотрю в глаза этой глупой девице, возомнившей себя соперницей.

- Ну уж точно не для тебя, - она повторяется, но тушуется под моим гневным взглядом, когда ее окружение резко замолкает, ожидая развитие конфликта.

- Почему тогда он там, а ты здесь? моя злость поглощает мысли, готовые в любой момент вылиться скандалом на так и не состоявшуюся соперницу. Вот когда сможешь ответить на этот мой вопрос, тогда и поговорим. Я разворачиваюсь и ухожу, ощущая гневные взгляды, направленные мне в спину.

А поздним вечером, когда родители улеглись смотреть телевизор, а я медитирую в окно, стараясь увидеть там любимого Димку, раздается телефонный звонок, и вежливая девушка-оператор, соединяет меня с Москвой.

- Машк , любимая, ты как? сквозь жуткий треск в телефонной трубке раздается такой родной голос.

- Я я хорошо. По моим щекам текут слезы, не давая говорить все то, что мне хочется выразить.

- Машк , ты только не придумывай себе ничего лишнего. Димкин голос пробивается ко мне. Я люблю тебя, слышишь, люблю.

- Я тебя тоже люблю! на мгновение, сдержав слезы, я кричу в трубку.

- Ваше время окончено. Все тот же, холодно-вежливый голос телефонистки, прерывает наш разговор, и я, все еще рыдающая, но уже от счастья, долго прижимаю к себе трубку телефона, сползаю по стенке коридора, где был установлен аппарат

- Машк , ты как? Димкин голос вырывает меня из омута воспоминаний.

- Знаешь, хорошо. Я прижалась щекой к мужской ладони, которая протянулась к моему лицу.

На ночных улицах горят веселые огоньки, выделяя светлыми пятнами куски улиц и зданий. По темным тротуарам спешно идут редкие прохожие, бегают кошки, иногда сверкая желто-зелеными глазами.

Дима не спеша ведет машину, а я, пытаясь ухватить какую-то упущенную нить разговора, уставилась в окно, разгадывая этот ребус. Он катает нас по ночному городу, и я разглядываю такие знакомые, но уже как-то по-новому, светящиеся витрины магазинов, баров, кафешек и ресторанов.

- Машк , и все-таки, о чем задумалась? интересуется Дима, когда джип заезжает в наш двор.

- Дим, а твои проблемы с этим Кувалдой, не скажутся на нас? я посмотрела в такие родные серые глаза, когда Дима, припарковав машину, развернулся ко мне. Знаешь, у меня все-таки дети, и я переживаю за них.

- Машуль , я тебе торжественно обещаю, что это только мои проблемы, и тебя они никоим образом не коснутся. Он бьет себя в грудь кулаком, вызывая у меня улыбку. Идем, я тебя домой провожу.

Мы выходим из машины, окунаясь в теплоту летней ночи, и молча стоим, рассматривая такой родной, но изменившийся за эти годы двор. В какой-то неуловимый момент, Димка начинает рассказывать какие-то свои воспоминания, я перебиваю его, и выдаю свои. Мы делимся нашими эмоциями от детских шалостей, вспоминаем вечно контролирующую «все и вся» тетю Полю, громко смеемся, уплывая в совместно пережитое здесь детство, а затем и юность.

- Машк , можно я завтра встречу тебя с работы Дима, проведя меня до квартиры, неуверенно топчется на пороге, словно все тот же юнец, которым был двадцать лет назад.

- Я подумаю, - попыталась съязвить, словно вновь заигрывая с этим мужчиной.

- Маш-ша , - он беззлобно шипит, - я же не отстану, ты это знаешь. Я спрашивал только из вежливости. В его глазах горят задорные огоньки веселья, и этим я получила подтверждение, что он принимает мою игру.

- Вали домой, Железнов, - я легко толкнула его в плечо, когда сильные мужские руки обхватили меня за талию, притянули к крепкому телу, и я получила поцелуй в нос.

- Спокойной ночи, Светлячок, - он шепчет мне в губы, а затем страстно целует.

- Спокойной, - ответила я, когда он выпустил меня из своих стальных объятий.

Я закрыла дверь, оставляя по ту сторону Железнова, попыталась восстановить дыхание, когда на долю секунды врываются слова воспоминание: «Для меня есть только ты, помнишь?», - чувствую, как по щеке потекла скупая слеза и резко открываю входную дверь с мыслью кричать его имя до тех пор, пока он не вернется. Мой лоб уперся в грудь мужчины, который тихо прошептав мое имя, подхватил меня, поднимая вверх по своему телу, и я ногами обняла его бедра.

- Машк , ты чего? Димка одной рукой удерживал меня, а пальцами второй стирал слезу с моей щеки.

- Я испугалась - я, прикрыв глаза, попыталась выровнять свое дыхание, подняла голову и тихо произнесла ему прямо в губы. Испугалась, что ты уйдешь и не вернешься. Выдохнула свои страхи, и мои губы вновь захватили в страстный поцелуй. Я пальцами зарылась в короткие волосы своего мужчины, не менее жарко отвечаю на это поцелуй.

- Больше никогда. Машк , - он на мгновение отрывается от моих губ, но все также держит меня в своих крепких руках. Никогда я больше не уйду. Ты моя. Он выносит свой приговор, отгоняя мои внутренние страхи. Только моя.

Димка, крепко прижимая, несет меня в когда-то бывшую моей комнату, так и не разорвав наш поцелуй.

- Стой, - я на мгновение возвращаюсь к реальности, - Я в большой комнате сейчас живу. В глазах Димки сначала проскакивает недоумение, потом осознание моих слов, и он разворачивается и несет по направлению к оговоренной мною комнате.

Перелив телефонного звонка, треск срываемой одежды, грохот падающего тяжелого ремня это все проносится мимо нашего понимания, когда Димка шепчет мне о любви. И я таю от его слов, от действий, от жажды быть наполненной им, как только оказываюсь лежащей на кровати.

Я чувствую горячие руки, жадные поцелуи, которые покрывают мое тело. Отогнав от себя здравый смысл, я отдаюсь этим ощущениям, и уже не контролирую себя, пытаюсь дотянуться, поцеловать, ласкать моего любимого мужчину.

- Машк , я люблю тебя. Он шепчет, глядя в мои затуманенные страстью глаза.

- Люблю, - я вторю в ответ, но крепче обнимаю его, пытаясь слиться в единое целое с этим невероятным мужчиной.

Казалось, он ждал этих признаний, когда меня очередной раз накрывает волной страсти, унося в мир оглушительных ощущений, чувств, звезд

- Димка, - мое тело выгибается дугой, когда мужчина переступает последний порог и наполняет меня. - Я люблю тебя. Я уже кричу, когда его губы ловят мои признания, словно пытаясь скрыть эти слова от чужих ушей.

- Маш, ты же понимаешь, что теперь точно от меня никуда не убежишь? когда нам удается восстановить дыхание, Димка, нависая надо мной, устроил допрос.

- А ты не думал, что я и сама теперь никуда тебя не отпущу? я спрятала свою улыбку ему в плечо.