- Я вернулась, любимый.

На пороге стояла Лилька. Холеная, разодетая с нарочитой небрежностью, как всегда в ярком макияже. Бесит. Мы с Ириной обменялись взглядами.

- Дим, - она тревожно посмотрела на меня.

- Я спокоен, как танк, - осклабился я, отодвигая от себя свою помощницу.

- Я вижу, - проворчала она.

Лилька все еще улыбалась, но следила за мной напряженно. Неспешно, не скрывая злорадной ухмылки, я направился в сторону бывшей «дорогой» невесты. Впрочем, почему в кавычках? Она весьма недурно опустошила карту, которую я вручил ей, отправляя с глаз долой. Отчеты из банка регулярно стучались ко мне в виде СМС-сообщений. Плевать. Три недели без нее того стоили.

- Вернулась? Лилька кивнула. Вовремя.

И больше не говоря ни слова, я схватил ее за локоть и потащил прочь из офиса.

- Дима! вскрикнула Лилька, цепляясь за косяк. Куда ты меня тащишь?

- Домой, - коротко ответил я.

Внизу уже стояли мои мальчики, вызванные Ириной полчаса назад. Они поздоровались со мной и бесстрастно пронаблюдали, как я засовываю Лильку в машину.

- К моему дому, - велел я.

Лиля перестала дергаться и затихла рядом, поглядывая на меня. Наконец она не выдержала, взяла меня под руку и прижалась щекой к моему плечу. Я выдернул руку и отодвинул ее от себя.

- Дима

- Не прикасайся ко мне, - холодно ответил я и перестал ее замечать.

Возле дома я вручил Антону ключи и велел вынести чемоданы, приготовленные у входа. Лилька резко обернулась и посмотрела на меня.

- Ты сказал, что мы едем домой, - нервно произнесла она.

- Домой, - кивнул я.

- Я уже дома.

Лилька распахнула дверь и выскочила на улицу, спеша следом за Антоном. Матернувшись , я вылез следом и направился за ней. Она успела уже скрыться в лифте, я остался стоять внизу. Набегался я что-то уже за эти недели, хватит. Сверху донеслись Лилькины вскрики, переходящие в визг. Поморщившись, я нажал кнопку вызова лифта. Он спустился ко мне с Антоном, не выпускающим из рук два больших чемодана. На охраннике висела Лилька и пыталась выцарапать ему глаза. На лице Антона застыла маска жажды убийства, но он стоически держался, мотая головой в попытке избежать когтей разъяренной девки. Сняв с него Лильку, я потащил ее к машине, кривясь от ее визгов. На нас смотрели случайно встреченные соседи, консьержка свесилась из окошка своей конторки, пялились охранники с придомовой территории. И на это тоже плевать.

Ко мне подскочил второй мой телохранитель, и я скинул ему визжащее недоразумение. Он сильно не церемонился, грубовато засунул Лильку в машину и сел рядом с ней. Антон убрал в багажник чемоданы, взял автомобильную аптечку и разместился спереди, бросив на бешеную гарпию уничтожающий взгляд.

- Ты не посмеешь, - зашипела на меня Лилька.

- Лучше молчи, - предупредил я. У меня сегодня не лучший день, рискуешь попасть под горячую руку.

Моего взгляда хватило, чтобы она ненадолго угомонилась. Но на первой же остановке скандал разгорелся с новой силой. Лилька схватила свой телефон, набирая отца.

- Молись, Железнов, тебе конец, - торжествующе возвестила она.

Молча вырвал у нее телефон, швырнул на землю и с силой наступил на него каблуком ботинка. Гаджет жалобно затрещал. Тут же зазвонил мой телефон. Взглянув на экран, я хищно усмехнулся и показал Лильке, кто звонит.

- Мы едем, папа, жди, - со злым смешком произнес я. Будем дату свадьбы назначать.

После так же швырнул на землю и раздавил его. После этого дошло, что может звонить Машка, если не включит свою гордость, конечно. Хотя, кому бы в этой ситуации гордость включать... Передоверил Лильку Антону, забрал его телефон и отошел в сторону.

- Ириш, - я набрал свою помощницу, - если объявится Светлова, передай, что уехал в Москву по известному ей делу. Скоро вернусь.

- А сам чего? немного удивилась она.

- Разбил аппарат, - усмехнулся я. В этот момент опять активировалась Лилька. Я поспешил свернуть разговор и отправился спасать Лильку от злого на нее Антона, на чьем лице красовались полосы от их милого общения в лифте. Мне ее Селезневу все-таки надо в целости и сохранности вернуть.

Дорога до Москвы превратилась в ад. Лилька орала, визжала, плакала, кидалась на меня, то желая подраться, то целоваться. Ни первое, ни второе у нее не выходило, и тогда вновь начинался порочный круг из угроз и оскорблений, сменявшихся признаниями в любви. Чего мне стоило мое спокойствие, черт его знает. Но орал я на нее только раз за все время нашего бесконечного пути. Добила меня эта девка очередными угрозами.

- Железнов, у тебя никого и никогда не будет кроме меня, понял?! Или я, или никто! Я убью любую тварь, на которую ты посмотришь! Я проедусь по ней раз десять, понял? Вырву ей глаза! Ты только мой, Дима!

Уже слабо осознавая, что делаю, я резко развернулся, обхватил голову полоумной ладонями и заорал, глядя в испуганные глаза:

- Закрой хлебало, дура! Ты ноль, пустышка! Тебя нет, Лиля, нет! Ты, как лягушка, надутая через зад своим недоумком папашей! Понимаешь, ты это, идиотка?! Если ты приблизишься ко мне, я не оставлю от тебя мокрого места! Запиши это здесь, - я постучал ей пальцем по лбу, - и повторяй, как мантру: «Я больше никогда не подойду к Дмитрию Владимировичу Железнову»!

- Дима .

- Заткнись!!!

Закончилось все тем, что Антоша мой, добрейшей души человек, разболтал в бутылке с водой снотворного, и Лилька, устав орать, выхлебала сразу полбутылки.

- Не перестарался? спросил я, когда она вырубилась.

- Самое то, шеф, - кровожадно оскалился Антон.

Кивнув, я, наконец, занялся подробным изучением компромата на Селезнева. И все-таки в Лильке была польза - она своим неадекватным поведением оттянула на себя всю мою злость на Машку. Но размышления о том, как жить дальше, я оставил на обратную дорогу, сейчас у меня было не менее важное дело, без которого думать о будущем смысла не было.

Селезневский дом встретил нас напряженной тишиной. Лилька снова ожила, пытаясь остаться в моей машине. Выволок ее и потащил к дому, мало заботясь о том, что она потеряла один туфель. Да я бы и пинками погнал ее, так она меня достала за эти два дня дороги, но сдержался и лишь слегка подтолкнул в спину, когда она попыталась застрять на пороге.

Селезнев был дома. Он вышел нам навстречу, застав очередную отвратительную сцену. Мои ребята вносили в дом Лилькины чемоданы. Она бросалась на парней и орала визгливым истеричным голосом:

- Быстро отнесли обратно в машину, скоты! Сейчас мой папа вправит мозги вашему боссу, и мы поедем обратно!

- Лиля, - растерянно произнес Селезнев, глядя на дочь.

- Папочка! вскрикнула она и бросилась к отцу. Папа, скажи ему! Сделай что-нибудь, - разрыдалась она, и окончание фразы утонуло в нечленораздельных звуках.

Я подошел к нему, проигнорировав протянутую руку, и указал взглядом в сторону кабинет.

- Что происходит? напрягся Селезнев.

- Расплата, - осклабился я. Черт

Это было выше моих сил. Оторвав дочурку от папаши, я от души врезал ему. Мой бывший партнер не устоял на ногах и отлетел в угол, приложившись головой о стену. Его охрана направилась к нам, но дорогу им преградили мои парни. Нас мало, но мы доведены младшей Селезневой, а потому опасны до предела.

- Идем, - рванув на себя Селезнева, я подтолкнул его в сторону кабинета. И прикажи, чтобы увели это исчадие ада, или я за себя не ручаюсь.

- Проводите Лилианну в ее комнату, - хмуро буркнул Селезнев, одернул пиджак и направился в сторону кабинета.

Кивнув своей охране, я последовал за бывшим партнером и почти другом. За спиной Лилька верещала уже вовсе что-то мерзкое. Меня едва не выворачивало от ее голоса, и насколько я взбешен, до меня дошло, когда дверь кабинета ее отца закрылась. Селезнев уселся за стол и взглянул на меня исподлобья. Он приложил ладонь к разбитой губе, скривился и сплюнул кровавый сгусток на пол. Я уселся напротив, раскрыл свою папку, достал оттуда уже приготовленную партию бумаг и швырнул ему.

Селезнев взглянул на них, затем взял в руки и более внимательно пробежал глазами.

- Не понимаю, - сухо произнес он, откладывая в сторону копии уголовного дела.

- Понимаешь, - криво усмехнулся и бросил ему следующую партию документов. Вот следователь, который вел дело об убийстве гражданина Антонова, кается, что получил от тебя взятку и превратил дело в «глухарь». Вот покаяние твоего липового алиби. Вот свидетельства очевидцев, - я указывал ему на бумаги. А вот свидетельство о браке с гражданкой Антоновой, вот свидетельство о рождении Антоновой Лилии, а вот липовое о рождении Селезневой Лилии. А вот справка от психиатра, у которого стояла на учете Селезнева Лиля. И знаешь почему, она там стояла? А потому что один отморозок убил обрезком трубы у нее на глазах родного отца. Только девочка об этом успешно забыла, а травма осталась. Слушай, - я швырнул на стол все остальные бумаги и посмотрел на мрачного Селезнева, - а твоя жена в курсе, кто убил ее мужа и сделал из ее дочери дуру? Нет? Расскажем?

- Что ты хочешь? хрипло спросил упырь, возомнивший, что может повелевать миром.

- Компромат на меня, - отчеканил я.

Он тяжело поднялся с кресла и подошел к сейфу. Обернулся, смерив меня ненавидящим взглядом, и споро нажал на кнопки, вводя пароль. Через полминуты на стол передо мной шлепнулась папка.

- Копии, - холодно произнес я и усмехнулся. Выдавай все, что есть.

Селезнев снова подошел к сейфу, чертыхнулся и кинул на стол все, что у него было. Я просмотрел документы. Да, поработал крот. Полное досье как и у меня на него. С той лишь разницей, что я начал собирать свой гербарий после того, как он собрал на меня, еще будучи моим другом, как я считал одно время.