Дверь в знакомую квартиру была приоткрыта, что сильно удивило Николая. Марина Юрьевна была очень осторожной и внимательной женщиной. Из уютного нутра квартиры доносились звуки застолья, громкие мужские голоса. Женщин слышно не было. Оказывается, сегодня вечером к Ковалевым был приглашен ни он один.

Тихо отворив дверь, он зашел в теплую прихожую. Аккуратно разложил букеты на обувной полке и принялся развязывать шнурки на ботинках.

— Хороша невеста, хороша! Достойную дочь вырастили, дорогие наши, — донесся до него раскатистый мужской бас. — И красавица какая! Олежка прямо глаз оторвать не может! Да чего там Олежка. Я и сам просто очарован!

— Что вы такое говорите, дядь Миш, — Николай отчетливо услышал Ирин голос. — Смущаете меня только.

— А ты привыкай, дочка, привыкай! — захихикала Марина Юрьевна где-то совсем близко. — Красивая женщина должна уметь принимать комплименты.

Тут двери гостиной распахнулись, и на пороге появилась сама хозяйка, в роскошном вечернем платье, на тоненьких шпильках она выглядела максимум на тридцать лет.

Николай, от волнения так и не справившийся со шнурком, замер перед ней в нелепой полусогнутой позе. Глядя, на нее снизу вверх, он выдавил из себя улыбку и даже слова приветствия:

— Добрый вечер, Марина Юрьевна. Вы — великолепны.

— Коленька, а я совсем про тебя забыла, — наигранно взмахнула она наманикюренными ручками и спешно прикрыла за собой деревянные дверцы. — А у нас тут такое мероприятие, семейное знаешь ли. Дочку сватаем. Мальчик хороший, из обеспеченной семьи. Сам неплохо зарабатывает. У него есть квартира, машина, в общем, все при нем.

Мутная пелена упала на глаза Николая, застелив все вокруг. Просто в голове громко щелкнуло, и окружающий мир перестал для него существовать. Будто со стороны он видел, как подошел к Марине Юрьевна, грубо схватил ее за холеные плечи и с силой тряхнул. Пепельные кудри пронеслись в воздухе, обдав его сладким ароматом, а ее истошный вопль вернул ему возможность соображать. Женщина обсела к его ногам и слабо поскуливая, начала ощупывать свою голову. Сквозь густую синюю пелену он видел, как из гостиной выбежала Ира, следом Василий Геннадьевич и еще трое незнакомых ему людей. Все с изумлением уставились на него.

— Коля, ты здесь? — ошарашено посмотрела на него Ира и, опустив взгляд вниз, кинулась поднимать маму. — Мамочка, что с тобой? Тебе опять плохо?

— Он сумасшедший, Ир. Твой Коля — сумасшедший, — продолжая держаться за голову, словно боясь, что она отпадет, повторяла Марина Юрьевна. — Он с порога набросился на меня. Я не успела ничего понять.

— Как ты посмел тронуть мою жену, щенок? — накинулся на Николая Василий Геннадьевич. — Убирайся из моего дома, сейчас же! И забудь сюда дорогу, навсегда! Увижу — убью!

Схватив Николая за грудки, он вышвырнул его в коридор. Следом из квартиры выбежала Ирина.

— Коля, тебе действительно нужно лечиться, — губы девушки задрожали. — Ты совершенно не контролируешь свои действия. С тобой страшно находиться вместе. В любой момент ты можешь сорваться и накинуться на ни в чем не повинного человека. Я боюсь, я действительно очень сильно боюсь. Если ты меня хоть немного любишь, то обратись к врачу.

— Я не сумасшедший, Ира, как ты этого не понимаешь? — с трудом сдерживая слезы, что есть силы, заорал он.

Молча покачивая головой, Ира пятилась от него к двери родительской квартиры. Тут на пороге появилась идеально уложенная и благоухающая Марина Юрьевна.

— Ирина, если ты сейчас же не вернешься домой, то можешь забыть, что у тебя есть родители, — гордо сообщила она. — Он только что ударил твою мать. О чем ты можешь разговаривать с этим ничтожеством?

— Я все понимаю, мам, — из глаз Ирины хлынули слезы. — Уже иду. Коленька, ради меня, завтра же сходи к травматологу, к психологу. Тебе нужно лечиться. Потом мы с тобой поговорим. Обязательно поговорим. Все будет хорошо.

Дверь громко хлопнула, и на лестничном проеме он остался один.

Глава 2

Рябинушка без толку слонялась по лесу. Она не знала, чем себя занять, чем отвлечь от тяжелых мыслей. Она испытывала невыносимую, почти физическую боль. Уткнувшись лицом во влажный мох, она полной грудью вдыхала его горьковатый аромат, тугие веточки нежно щекотали ей ноздри, но от этого хотелось не смеяться, как прежде, а рыдать, громко, истошно, горько. Под тяжелые вздохи Тайги, под ее всхлипывания и беспокойные возгласы она не находила себе места. Рябинушка мечтала лишь об одном — залечь в медвежью глубокую берлогу и больше никого не видеть и не слышать.

Березонька ходила за ней по пятам, ни на секунду не оставляя подругу одну. Очень уж боялась берегиня, что Рябинушка вновь начнет искать встречи с тем, невиданным ею, но уже страстно ненавистном человеком, разбившем ее любимой девочке сердце.

— Бедная ты моя, славная, сладкая, — причитала Березонька. — Что же ты маешься так? Забудь ты его, стань такой, как прежде. Сдался тебе этот слабый, ничтожный человечек. Ты посмотри на них повнимательнее — страшные, убогие, злые. Тайга говорит, что они зверей убивают не только для того, чтобы насытиться, но и для того, чтобы себя их шкурами украсить. Говорит, что забава у них такая. Они хуже волков, понимаешь? Ты ведь волков не любишь, за что же ты полюбила человека?

— Полюбила, полюбила, — тихо прошелестела Рябинушка. — Какое красивое слово — любовь. Ты только вслушайся, подруженька — Л Ю Б О В Ь. Когда она есть, то она заполняет всю душу без остатка. Она переполняет меня, разрывает на части. Мне не нужно ни еды, ни питья, ни воздуха. Я жива только этим волшебным чувством, и вырвать его из меня можно только вместе с моей душой, с моей сутью. Моя любовь — это и есть я.

— Но ведь ты всегда говорила, что любишь меня, что не можешь без меня ни дня, — глаза Березоньки наполнились слезами. — Ты меня обманывала? Это была не любовь?

— Любовь, но только другая, — грустно улыбнулась берегиня. — Так полюбить может только мужчина женщину или женщина мужчину. Тебе этого не понять. Пока ты сама этого не испытаешь, не найдешь своего человека.

Я не стала выпивать у него всю душу, вылюбила ее только наполовину. И знаешь почему?

— Нет, — честно призналась Березонька и от волнения больно прикусила свою нежную губку.

— Чтобы иметь возможность увидеть его еще хотя бы раз, — схватилась она за пылающие щечки. — Заглянуть в его глаза, прикоснуться к волосам. Ты знаешь, а у него черные волосы и черные глаза. Оказывается, люди бывают разные. Черноглазые, сероглазые. А еще я видела девушку с красными волосами.

— С какими? — не поверила Березонька.

— С красными, — повторила берегиня. — Она так сладко спала напротив НЕГО, а он на нее любовался. Он — на нее, а я — на него. Наверное, ему нравятся девушки с красными волосами. А у нас у всех светлые, почти белые — это некрасиво, не правильно. Почему мы все почти одинаковые? Голубоглазые, светловолосые, стройные? Это не интересно. То ли дело у людей!

— Но ведь у нас одна мать, — пожала белыми плечами Березонька. — Мы похожи на нее. Мы все красивые, молодые. Даже когда приходит время растворяться навечно, у нас гладкие личики и красивые тела. Матушка Тайга говорит, что люди стареют. У многих в двадцать лет появляются морщины — это так отвратительно.

— Морщины! — неожиданно рассмеялась Рябинушка. — Ты хоть знаешь что это такое, девочка моя?

— Думаешь, ты одна такая умная, — нахмурилась берегиня. — Я же тебе говорила, что тоже человека видела. У него было страшное лицо. Все — в каких-то глубоких уродливых дорожках, коричневых пятнах. Ужас!

— Не обижайся, моя сладкая, не хмурься, — перестала смеяться Рябинушка. — Когда ты так делаешь, у тебя на лобике тоже появляются морщины.

— Не правда, — вскочила на ноги Березонька и испуганно прижала изящную ладонь ко лбу, словно пытаясь защитить его от удара.

— Беги к озеру и посмотри, — предложила Рябинушка и ее взгляд сразу стал серьезным.

— Вот побегу и посмотрю, — залилась алой краской берегиня. — И, если ты меня обманула, то я… я… Очень сильно на тебя обижусь.

— Хорошо, — равнодушно отозвалась Рябинушка. — Обижайся.

— Тебе все равно, да? — на этот раз не сдержалась и расплакалась берегиня.

— Глупенькая ты моя, — подбежала к подружке Рябинушка и обвила ее своими тонкими ручками. — Просто я не обманываю тебя и знаю об этом. Ты посмотришься в озерную гладь, нахмуришь лобик, и сама увидишь, как твоя кожа искажается. Поэтому я спокойна. Ты не обидишься на меня. Только не вздумай из-за этого переживать, а лучше улыбнись своему изображению и насладись своей красотой.

— Я очень быстро, — радостно встрепенулась Березонька и, резко остановившись, тревожно посмотрела на подружку. — Только ты никуда не уходи без меня. Обещай дождаться. Или пойдем со мной. Точно, Рябинушка, давай с тобой быстро до озера сбегаем и посмотримся в него. Я достану кувшинку и вплету ее в твои волосы. Ты станешь еще краше и наряднее.

— Не пойду я, моя красавица, — покачала головой Рябинушка. — Устала я сегодня. Весь день по лесу ходила. Ты ведь и сама знаешь. А мне сейчас тяжело долго ходить, ножки устают, живот к низу тянет. Сбегай одна, подруженька. Я здесь тебя подожду. Обещаю, не сходить с места.

— Хорошо, я быстренько, очень, очень быстренько. Жди меня, — на ходу прокричала берегиня и растворилась вдали белым облаком.

Оглянувшись по сторонам, Рябинушка заспешила в саму лесную глушь. Как бы не любила она свою подружку и как бы не боялась ее обидеть, не могла берегиня не нарушить своего обещания. Очень уж устала она от ее бесполезной болтовни, от ее жалости и от ее постоянного присутствия. Она догадывалась, что Березоньку попросила приглядывать за ней обеспокоенная матушка Тайга. Сама она не могла контролировать каждый ее шаг, вот и приставила к ней милую Березоньку. Славная девочка, добрая и милая, она была рядом с Рябинушкой с самого детства, но сейчас она не хотела ни видеть ее, ни слышать ее звонкий голосок.