— Неплохо? — прорычал Годрик. — Этих девочек заставляли работать день и ночь, били и почти не давали есть.

— Бывает и хуже, — с вызовом произнес Элф, хотя и не поднял на Годрика взгляда. — Ее могли продать в публичный дом или нищему, который выколол бы ей глаза и заставил просить милостыню.

Уинтер снова посмотрел на Годрика, призывая его к спокойствию.

— Что случилось с Ханной, Элф?

Мальчик вонзил пальцы в хлеб с такой силой, что из него полился смешавшийся с маслом джем.

— Ее не было в мастерской, когда я пришел туда в следующий раз. Мне не сказали, что с ней сталось. Она просто… пропала. — Элф поднял голову, и в его застланных слезами глазах сверкнул гнев. — Тогда я и решил уйти. Не захотел больше поступать дурно с маленькими девочками.

— Ты поступил смело, — мягко произнес Уинтер. — Только думаю, твоих хозяев твое дезертирство не обрадовало.

Элф фыркнул и взял со стола хлеб.

— Не знаю, что такое дезертирство, но меня точно закопают, ежели отыщут.

— Расскажи, кто они такие, где скрываются, и мы постараемся тебе помочь, — проворчал Годрик.

— Не в одном месте, — серьезно произнес Элф. — Я бывал в трех мастерских. А может, их и больше.

— Три? — выдохнул Уинтер. — И мы об этом не знали?

— Уж очень они хитрые. — Элф сунул хлеб в рот и некоторое время молчал, пережевывая сладкую массу. — Лучше отправиться к ним ночью. У них есть охрана. Но по ночам-то всем охота спать. Я покажу.

— Медлить нельзя. — Годрик посмотрел на Уинтера, и тот одобрительно кивнул. — Сможешь показать мне их мастерские завтра?

— Ага. — Элф взял еще один кусок хлеба и сунул его в карман. — А теперь пойду-ка я, пожалуй, а не то рассветет.

— Ты можешь остаться здесь, — предложил Уинтер.

Элф покачал головой:

— Благодарствую, конечно. Только не по душе мне такие большие дома.

Годрик нахмурился:

— С тобой ничего не случится?

Элф вскинул голову и цинично усмехнулся:

— Боишься, завтра не ворочусь? Не, никто меня не изловит, коли я сам того не захочу. Благодарствую за чай.

С этими словами Элф скрылся за дверью.

— Дьявол. Надо бы пойти за ним, — пробормотал Годрик.

Но Уинтер покачал головой:

— Мы же не хотим его напугать. Кроме того, я видел недалеко отсюда драгунов.

Годрик тихо выругался.

— Они следят за мной. — Так что попасть домой будет сложнее, чем обычно. Он посмотрел на Уинтера. — Думаете, с мальчишкой до утра ничего не случится?

Уинтер пожал плечами и убрал оставшийся хлеб.

— Теперь мы уже ничего не сможем сделать.

Годрик понял, что ему придется ждать до следующей ночи.


Мужские голоса под окнами пробудили Мэггс от беспокойного забытья. Она сонно заморгала и огляделась. Уже рассвело, но Даньелз еще не пришла, чтобы помочь ей одеться.

Мэггс встала с постели, подошла к окну, отдернула шторы и выглянула во двор. Закутанный в плащ Годрик разговаривал с мужчиной в треуголке. Мэггс ошеломленно смотрела на происходящее. Что-то в этом незнакомце и в фигуре Годрика заставляло Мэггс беспокоиться.

А потом мужчина в треуголке поднял голову, и Мэггс охнула. Это был капитан Тревельон.

Пока она наблюдала, он резко сдернул с Годрика плащ.

Мэггс не стала смотреть, что будет дальше, она схватила пеньюар, поспешно надела его и побежала во двор с бешено бьющимся сердцем. Неужели капитан драгунов арестует ее мужа?

Однако когда Мэггс спустилась в холл, Годрик уже закрывал за собой дверь с таким спокойствием, словно только что вернулся с аудиенции у короля.

— Годрик! — прошипела Мэггс.

Годрик поднял голову, и Мэггс замерла. Изменения были почти незаметными, но Мэггс их распознала: поджатые губы и прищуренные глаза. Он не был спокоен. Ее муж очень устал и дрожал от гнева.

Мэггс не помнила, как спустилась по лестнице. Она вскинула руки, чтобы коснуться его лица, успокоить. Но Годрик не дал ей этого сделать.

Мэггс ошеломленно заморгала, а потом увидела совершенно пустые глаза мужа.

Стало быть, он не простил ее.

— Что случилось в Сент-Джайлзе? — робко спросила Мэггс. Ей так хотелось дотронуться до Годрика, убедиться, что он цел и невредим. — Почему капитан Тревельон тебя отпустил?

— Годрик, — раздался удивленный голос миссис Сент-Джон. Мэггс обернулась и увидела, что мачеха мужа и три его сестры стоят на ступенях.

Откуда-то появился Моулдер.

— Сэр?

— Почему все поднялись так рано? — пробормотал Годрик.

— Тебя не было дома ночью? — тихо спросила Сара.

— Не твое дело, — бросил Годрик и направился в дальнюю часть дома.

— Но… — начала было мачеха.

— Ничего не спрашивайте! — прорычал он, не повернув головы, и исчез за дверью.

Миссис Сент-Джон беспомощно посмотрела на Мэггс, и на ее глазах блеснули слезы.

— Я поговорю с ним, — произнесла Мэггс со всей уверенностью, на какую только была способна, и поспешила следом за Годриком.

Если бы не его приемная мать и ее слезы, Мэггс ни за что не решилась бы заговорить с мужем снова после того, что случилось прошлой ночью. Она сильно его обидела, и он ясно дал понять, что не желает ее видеть.

И все же ему придется ее потерпеть.

Мэггс распахнула дверь его кабинета, даже не удосужившись постучаться.

Годрик как раз наливал себе бренди, разговаривая с Моулдером.

— Как обычно. Только остерегайтесь слежки.

— Да, сэр. — На лице Моулдера, спешащего прочь из кабинета, читалось облегчение.

Мэггс прикрыла за ним дверь и откашлялась.

— Уходи! — прорычал Годрик, опрокидывая бренди в рот.

Мэггс поморщилась. Сейчас он напоминал ей медведя в берлоге.

Она набрала полную грудь воздуха.

— Не уйду. Потому что я твоя жена.

Годрик вскинул голову, и его красивые губы изогнулись в усмешке.

— В самом деле?

Мэггс покраснела.

— Да.

Годрик отвернулся, словно потерял к ней всякий интерес. Он неловко скинул с себя плащ.

Мэггс ошеломленно наблюдала за его действиями. Под плащом на Годрике был надет строгий коричневый костюм. И никакого намека на наряд Призрака. Годрик легонько нажал на панель в стене рядом с камином, и она отскочила в сторону, явив взору Мэггс потайной шкаф. Годрик вытащил из-под сюртука короткий меч и убрал его в шкаф.

Мэггс подошла чуть ближе.

— Капитан Тревельон следил за тобой?

— Да, — прошипел Годрик в ответ, а потом осторожно стянул через голову рубашку и судорожно втянул носом воздух. Рана открылась, и теперь по его широкой спине медленно стекали струйки крови. — От Сент-Джайлз. Он профессионал. Несколько раз мне даже казалось, будто он потерял мой след.

Мэггс подняла с пола рубашку и принялась рвать на лоскуты, ибо она все равно была испорчена кровью.

— Я так рада, что ты не надел свой костюм Призрака.

— Вообще-то я его надевал.

Руки Мэггс застыли в воздухе, и она посмотрела в серые глаза мужа.

— Что ты хочешь этим сказать?

Годрик пожал плечами, а потом поморщился.

— Я знал, что Тревельон меня преследует и попытается взять, если я приведу его домой. Поэтому много лет назад принял предосторожности как раз на такой вот случай. Я оставил сменную одежду у одной старой вдовы. Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы забежать к ней и переодеться. Вообще-то, — Годрик задумчиво посмотрел в стакан, — просто чудо, что он не сбился со следа уже тогда. Но я уже сказал: он настоящий знаток своего дела.

— Я рада, что ты им восхищаешься. — Мэггс порывисто оторвала от рубашки мужа лоскут. Она сложила ткань в несколько слоев и бесцеремонно обмакнула в стакан с бренди.

— Это же превосходный французский коньяк, — заметил Годрик.

— А твоя спина — превосходная английская плоть, — не осталась в долгу Мэггс и приложила импровизированный тампон к ране.

Годрик заскрежетал зубами.

— О, Годрик. — Мэггс, пальцы которой заметно дрожали, принялась осторожно промакивать разгоряченную кожу мужа. — Что случилось?

Годрик посмотрел на нее через плечо, и Мэггс на мгновение показалось, будто он сейчас скажет то, о чем оба потом пожалеют.

— Расспрашивал владельца таверны на интересующую тебя тему.

— И?

На подбородке Годрика заиграли желваки.

— К сожалению, я узнал не слишком много. Лакей, сообщивший о смерти Фрейзер-Бернсби, тоже мертв.

Руки Мэггс замерли.

— Убит?

Годрик покачал головой:

— Может быть. Я не знаю наверняка. Но мне кажется очень подозрительным тот факт, что единственный свидетель убийства Фрейзер-Бернсби вскоре и сам был убит.

Рана перестала кровоточить, и Мэггс смыла со спины мужа всю кровь. Но тем не менее она продолжала прижимать к его коже пропитанную бренди ткань, не желая прерывать телесного контакта.

— И что теперь делать?

— У лакея наверняка была семья или друзья. — Годрик нахмурился. — Если ничего другого не придумаю, придется расспросить о Фрейзер-Бернсби его приятеля д'Арка.

— Это могла бы сделать я…

— Нет. — Годрик отошел от жены.

Она испуганно заморгала, а ее рука так и замерла в воздухе.

Годрик поморщился, а потом отвернулся от Мэггс и схватил халат, висящий на спинке кресла.

— Если лакея убили намеренно, Мэггс, есть по крайней мере один человек, который ни перед чем не остановится, чтобы скрыть свое преступление. Поэтому я не хочу, чтобы ты вмешивалась в это дело.

— Годрик…

— Мы заключили сделку. — Годрик надел халат и принялся застегивать пуговицы. — Я свою часть выполняю исправно.

Мэггс еще некоторое время смотрела мужу в глаза, а потом бросила окровавленную ткань на пол. Нужно будет сжечь ее, чтобы не увидели слуги.