– Правда? – Она мило покраснела и сразу отложила ноты, сосредоточив все внимание на муже.

Диринг обнаружил, что удивить супругу несложно, и это его безмерно обрадовало. Он не мог не отдать должное Линдси – тот дал ему хороший совет. Пока между ним и Шарлоттой все шло хорошо.

– Я приглашаю вас на прогулку в Гайд-парк. – Он заметил восторженное изумление на ее красивом лице, и ему сразу стало легче дышать. – Фаэтон уже готов. Если вы пожелаете взять накидку, мы можем отправиться немедленно.

– О! – Ее глаза загорелись. – Мне нужно только несколько минут! – Она поспешила из комнаты, но на пороге оглянулась, словно опасалась, что он может передумать.

Ожидая, Диринг стал перебирать ноты на полке, заметив рядом карандаш и наполовину заполненный нотный лист. Интересно, как она находит смысл и чарующую мелодию в этих непонятных, словно танцующих значках. Цифры, с которыми он привык иметь дело, были как-то привычнее и яснее. Он закрыл крышкой клавиши и подошел к окну, которое выходило на расположенный за домом сад, увы, весьма скучный. Он никогда не думал о ландшафтном дизайне. Деловые сделки заключались по большей части в клубах или конторах. Он редко развлекался, а если к нему приходил гость, то не из тех, что любуются обилием цветочных клумб. Теперь все придется изменить. На этой неделе он обязательно встретится с соответствующими специалистами, которые подскажут ему, что делать. Теперь у него есть жена, он надеялся, что будут и дети, а значит, необходим сад. Он мысленно начал составлять список неотложных дел и так увлекся, что с удивлением обнаружил рядом с собой Шарлотту, полностью готовую к выходу из дома.

– Это неожиданно. – Ее большие голубые глаза весело сверкнули. – Не думала, что вы даже не двинулись с места.

– Мы многого не знаем друг о друге, – усмехнулся он. – Ну, ничего. Познакомимся в процессе ухаживания.

– Ухаживания? – Шарлотта тряхнула головой, и ленты на шляпке повторили ее движение. – Какое ухаживание? Мы уже женаты.

Теперь Диринг не мог не засмеяться. Ее лицо выражало искреннее недоумение.

– Ну, мы, вероятно, не первые, кто нарушает естественный ход вещей. – Он предложил ей руку и внутренне напрягся. Дело в том, что он ни разу не прикоснулся к жене после их поцелуев в музыкальном салоне и теперь не знал, уменьшит ли прикосновение острое желание, которое он постоянно испытывал, или, наоборот, усилит его.

Последнее оказалось правдой.

Ощущая неудобство, Диринг провел жену через вестибюль мимо Хадсона, который взирал на хозяина с явным одобрением. Они вышли на улицу и, миновав кованые ворота, подошли к ожидавшему фаэтону. Лошади заржали, когда он помогал Шарлотте сесть в фаэтон. Очевидно, они тоже одобряли действия Диринга.

Его дом располагался совсем рядом с парком, и Шарлотта часто ходила туда на прогулку с Амелией, теперь леди Скарсдейл. Диринг узнал от Хадсона, что герцогиня несколькими днями раньше навещала Шарлотту и что она останется в Лондоне ненадолго. Он обдумывал, не предложить ли ей светский визит или какое-нибудь другое приятное мероприятие. Ему постоянно хотелось, чтобы лицо Шарлотты снова и снова освещалось улыбками, но он не знал, как этого добиться. Считай он, что это просто, подошел бы к проблеме их брака с утонченной искусностью и не стал бы обдумывать дьявольские последствия своих тайных манипуляций. Он забрался в экипаж и оставил все неприятные мысли позади.

Как и следовало ожидать, в парке было полно народу. Сюда съехались все, кто желал быть на виду, и гравийная дорожка была заполнена экипажами и колясками всех видов. Диринг с удовольствием отметил, что его фаэтон и лошади выглядят на общем фоне вполне достойно. Умело маневрируя, он вывел фаэтон на дорогу, и они влились в общий поток. Теперь можно было поговорить.

– Прекрасный день. – Шарлотта с явным удовольствием огляделась по сторонам.

– Да, погода замечательная. – Диринг замолчал. Он напряженно думал, какую тему для разговора можно ей предложить. – Я смотрел на ваши ноты и никак не мог понять, как можно во всем этом разобраться. У меня в голове никак не связываются нотные знаки и музыка. – Ситуация на дороге потребовала его внимания, он несколько секунд молчал.

– Уверена, я бы подумала то же самое о ваших документах. Хотя мне бы хотелось узнать немного больше о картах. Этот предмет мне интересен.

– Тогда я почту за честь побеседовать с вами о картах. – Фаэтон дернулся, и Диринг инстинктивно схватил Шарлотту за руку, помогая ей удержаться на месте. Вскоре экипаж опять стал двигаться равномерно и плавно. – Посмотрите туда, – переложив вожжи в одну руку, он указал на стоящее на обочине ландо. – Мы слишком далеко, чтобы привлечь внимание, иначе я бы вам их представил. Это мой партнер по бизнесу и его супруга.

– Это ваши друзья? – Она с явным интересом вытянула шею, чтобы лучше видеть.

– Только хорошие знакомые. Хотя этот человек и его работы известны всему Лондону. Джентльмен владеет высокодоходным инвестиционным бизнесом. Его непревзойденная интуиция многим приносит доход. Он предвидит ловушки и успевает принять меры намного раньше, чем другие лондонские финансисты успевают надеть подтяжки.

– Да? – Глаза Шарлотты заблестели, ресницы затрепетали, она обернулась к мужу и поинтересовалась: – А вы носите подтяжки? – Она говорила очень тихо, и Дирингу пришлось наклониться к ней, чтобы услышать.

В какой-то момент ему нестерпимо захотелось ее поцеловать. Проклятье, ее рот искушал и манил.

– Только если вы пожелаете, чтобы я их надел, – ответил он и заставил себя сосредоточиться на дороге. Если его увидят целующимся в Гайд-парке, будет скандал, и неважно, что сидящая рядом с ним леди – его жена.

– Наверное, он прекрасный человек. Мне он нравится. Хотелось бы мне с ним познакомиться, – сообщила она.

Диринг расправил плечи. Жаль, что слова Шарлотты относились не к нему.

– Возможно, нам еще доведется встретиться.

– Непременно, как только мы начнем принимать приглашения на светские мероприятия в городе. – Ему не надо было оборачиваться, чтобы знать: Шарлотта довольно улыбнулась.

Тем не менее очень скоро их спутницей на прогулке стала извечная неловкость. Они долго ехали молча, и Диринг, забеспокоившись, стал ломать голову над подходящей темой для разговора. Неожиданно он понял, что в его распоряжении есть замечательная уловка.

– Я тут подумал, – начал он, не глядя на жену, – что нам стоит завести собаку. – Он даже язык прикусил, чтобы не рассмеяться. – Сильное животное, хорошего охранника.

– Для конюшни? – Шарлотта затаила дыхание, ожидая ответа.

– Вовсе нет. Собака не может обеспечить безопасность своих хозяев, если ее нет в доме. – Не в силах больше терпеть, он покосился на жену. Лицо Шарлотты было наполовину скрыто шляпкой, но он заметил, что она стиснула зубы. – Подумайте, как приятно, когда спаниель спит у ваших ног у камина или охраняет вход в музыкальный салон, когда вы музицируете? Друг и защитник. Есть много пород, верных и бдительных. Фоксхаунд или пастушья собака – отличный выбор. Они могут отогнать и мышей, и воров. – Диринг услышал, как она тихо ахнула. Ее щеки порозовели, а губы сжались в тонкую ниточку. Проклятье! Когда она нервничает или злится, то становится еще красивее. Жаль только он не может все время смотреть на нее – приходится следить за дорогой.

– Я люблю кошек, – прошептала она.

– Да? – Лошади резко повернули. Шарлотту бросило на мужа. – Не уверен, что знал это.

Его ответ, казалось, придал ей уверенности.

– Вы еще очень многого обо мне не знаете. – Она повернулась к мужу. Ее губы… Ах, эти губы. Они буквально требовали поцелуев.

– Не могу дождаться, когда узнаю о вас все. – Диринг говорил шепотом, словно делился с ней какой-то очень личной информацией, и Шарлотта покраснела еще сильнее, когда поняла, что его взгляд устремлен на ее рот. Ей показалось, что они создали свой отдельный мир, где были только вдвоем, и стук копыт по булыжной мостовой и шум парка были от них бесконечно далеко.

– Никаких секретов. – Она вздохнула и коснулась рукой, затянутой в перчатку, его руки. – У нас не должно быть никаких тайн друг от друга.

– Никаких тайн, миледи, слово чести.

Ее требовательный взгляд был сильнее слов. Диринг без необходимости дернул поводья, давая обещание, которое не собирался исполнять. Если он сможет завоевать ее сердце, тогда, может быть…

Но тут солнце заслонила туча.

– Диринг! – Два великолепных жеребца, черных, как вороново крыло, с затейливо украшенными гривами и дорогой кожаной сбруей, поравнялись с фаэтоном. – Не верю своим глазам, а ведь я сегодня еще ничего не пил.

– Линдси. – Диринг сдержанно поздоровался с графом. – Мэллори. – Он сразу вспомнил, почему так редко ездит на прогулки в Гайд-парк, где приходится беседовать с типами вроде Мэллори, Адамса и им подобным. Очарование момента было безвозвратно разрушено. – Леди Диринг, позвольте вам представить лорда Мэллори, моего знакомого по бизнесу. – Сделав паузу, он добавил: – А с Линдси вы уже встречались.


Шарлотта вежливо поздоровалась с мужчинами, ехавшими верхом, хотя предпочла бы, чтобы никто не мешал их спокойной прогулке с мужем. Она наслаждалась разговором до тех самых пор, пока он не упомянул о собаке. И тогда она запаниковала. Собака? Ее котенок оставался спрятанным. И хотя в младенчестве его прятать легко, он вырастет и тогда станет бродить по всему дому. Если к нему присоединится собака, это станет катастрофой. Так что вопрос с домашним питомцем оставался открытым, а во всем остальном беседа с мужем была легкой и приятной.

В их отношениях что-то произошло, и это что-то вызвало перемены. Шарлотта не могла найти причины и не хотела слишком мудрить. Возможно, они просто привыкли друг к другу.

Когда он завладел ее вниманием и согласился, что между ними больше не должно быть тайн, в его глазах появилось нечто новое, запретное – раньше она ничего подобного не замечала. Казалось, он обещал ей то, что она даже вообразить себе не могла. Непонятно, как она вообще сохранила способность соображать. Каждый его взгляд заставлял возникший у нее в животе узел затягиваться все сильнее. Впрочем, это было довольно приятное ощущение.