— Мама, я вовсе не навредила Лижии. Наоборот! Теперь, когда Гуту не будет помогать ей на фабрике, ты возьмешь управление в свои руки. А я буду подсказывать тебе, что надо делать.

— Господи! Аманда, ты действительно сошла с ума! — сокрушенно произнесла Илда. — Ведь тебя же ищет полиция! Неужели ты думаешь, что можно прожить всю жизнь тайком, под прикрытием этого ужасного человека?

— Ты говоришь о Силвейре? Он тебе кажется ужасным?

— Да.

— Почему? Не потому ли, что он в чем-то похож на моего отца?… То есть на твоего покойного мужа, — поправилась Аманда, с жадной заинтересованностью глядя на мать.

У Илды от этого взгляда мурашки побежали по коже. Она поняла, насколько значимым для Аманды будет ее ответ. Аманда словно хотела сверить свои ощущения, а может, и подозрения, вызванные личностью Силвейры. Но что ей ответить, Илда не знала. Силвейра внушал ей опасения и страх, а почему — она объяснить не могла. И вместо ответа задала Аманде встречный вопрос:

— А тебе он кажется похожим на твоего отца? Поэтому ты к нему и привязалась?

— Возможно, — не стала скрывать Аманда. — Поначалу я потянулась к нему как к сильному мужчине и незаурядной личности. Он ведь и любит меня как мужчина, а не как отец! Но иногда… Особенно теперь, когда я живу с ним под одной крышей… Знаешь, на днях я услышала из соседней комнаты, как он насвистывал тему из Девятой симфонии Бетховена…

— Ее всегда насвистывал Тиноку! — в ужасе воскликнула Илда.

— Это достаточно популярная мелодия. Наверняка ее напевают и даже насвистывают многие. Но у меня возникла странная иллюзия, будто там, за стеной, — мой отец! — призналась Аманда.

По настоянию Силвейры Жулиу и Лукас в последние дни обследовали подводные пещеры. Силвейре было откуда-то известно, что полковник СС Генрих фон Мюллер слыл хорошим ныряльщиком, а значит, вполне мог спрятать сокровища в одной из таких пещер.

Эти подводные пустоты, образовавшиеся в скальных породах, имели, как правило, очень узкий вход, затянутый к тому же водорослями и засыпанный мелкими камнями. Однако Жулиу и Лукас постепенно научились отыскивать хорошо замаскированные пещеры и проникать в них.

Занятие это было трудным и небезопасным, но у каждого из ныряльщиков имелся мощный стимул для риска, и оба они не жалели сил, стремясь к достижению своей цели.

Первым повезло Жулиу: он добрался-таки до клада и едва не лишился чувств при виде открывшегося ему великолепия. Запустив руку в ящик с драгоценностями, он извлек оттуда тиару, украшенную крупными бриллиантами и рубинами.

Блеск и мерцание камней на мгновение ослепили его. Жулиу закрыл глаза, и в тот же момент обжигающая боль пронзила все его тело.

Открыв глаза, он увидел рядом с собой огромную змею — обитательницу подводного грота.

«Так вот откуда эта нестерпимая боль!» — понял Жулиу и поспешил обратно на берег, прихватив с собой тиару.

Из последних сил ему удалось выбраться на сушу, однако укус змеи оказался для него смертельным. Выронив из рук тиару, он сумел пройти еще несколько метров по направлению к дому Мазиньи и — рухнул замертво.

Лана и Ана, вертевшиеся неподалеку, увидели переливавшуюся на солнце «игрушку» и утащили ее в дом, не обратив особого внимания на Жулиу. Лежит себе на песке какой-то дяденька, загорает — привычное дело!

Труп Жулиу первым обнаружил Лукас и сразу же позвонил Азеведу.

Тот приехал вместе с Дианой и Орланду.

— Странно, что он был без маски, без перчаток, без кислородного баллона, — сказал им Лукас.

— Он захлебнулся? — спросил Азеведу у Орланду.

— Похоже на то.

— Но как он мог захлебнуться? — изумился Лукас. — Жулиу прекрасно плавал! Только почему он был без снаряжения? И где оно?

— Возможно, на дне моря, — высказал предположение Азеведу. — Он мог почувствовать себя плохо и сбросить снаряжение, чтобы было легче плыть. Но это лишь моя догадка. А истинную причину смерти покажет вскрытие.

Пока мужчины осматривали труп, Диана отправилась в дом Мазиньи — узнать, не видел ли кто-нибудь, что тут произошло с Жулиу.

В доме были только Лана и Ана. Обе стояли перед зеркалом. Одна из них примеряла тиару, другая нетерпеливо ждала своей очереди.

Диана остолбенела, увидев в руках детей драгоценность из коллекции фон Мюллера, безуспешно разыскиваемой столько лет.

— Откуда у вас эта вещь? — спросила она.

— Я нашла ее на берегу, — простодушно ответила Ана.

— Нет, я нашла! — тотчас же принялась спорить с ней Лана.

— Ладно, будем считать, что вы увидели ее одновременно, — примирила их Диана. — Только это ведь чужая вещь. Ее потерял один дядя. Пойдемте, отдадим ему. А потом сходим в «Грот Будды» и я угощу вас мороженым. Согласны?

— Да! — хором ответили Ана и Лана.

Вскрытие показало, что Жулиу умер от укуса змеи. При этом в его легких была обнаружена морская вода.

— Значит, в той пещере, где он нашел сокровища, водятся змеи, — заключил Лукас. — Мне доводилось слышать о таких «змеиных» пещерах. Надо проверить! Я примерно знаю, где находится та пещера.

— Но для этого тебе нужен какой-то специальный костюм, который бы не смогла прокусить змея, — сказал Азеведу.

— У меня есть такой костюм.

— Ты все же будь поосторожнее!

— Не забывайте, что я — биолог и знаю повадки пресмыкающихся, — напомнил Азеведу Лукас, добавив: — И вообще, бояться надо не змей, а людей!

— В этом ты прав, — согласился Азеведу. — Но мы обеспечим тебе охрану. А присматривать за тобой от лица Силвейры будет теперь Тадеу.

— Я должен вести себя с ним точно так же, как с Жулиу? Притворяться, будто мне ничего не известно об украденных драгоценностях, а ищу я какой-то пиратский клад?

— Да. Не выдавай себя на всякий случай. Тадеу согласился помочь нам, но сомнения в его надежности у нас все же остаются. Он может вести двойную игру — пояснил Азеведу.

Сомнения в преданности Тадеу были и у Аманды.

Но после гибели Жулиу Силвейре не на кого было положиться, и он вынужден был обратиться к Тадеу. А когда тот с подачи Азеведу рассказал Силвейре о тиаре, попавшей в руки полиции, то ситуация и вовсе обострилась.

— Ты должен мне помочь. Мы с твоим отцом были друзьями, — сказал Силвейра Тадеу. — Заставь Лукаса нырять с утра до ночи и не спускай с него глаз!

— Но я ведь работаю у Лианы… — замялся Тадеу.

— Возьми отпуск! Скажи, что тебе нужно отдохнуть после всех твоих несчастий. Будешь лежать на пляже и наблюдать за Лукасом. Имей в виду, что часть найденных сокровищ достанется тебе!

— Это точно? — с сомнением произнес Тадеу. — Вы ведь не можете дать мне никаких гарантий.

— Поверь пока на слово. Как верил мне твой отец! — не без укора ответил ему Силвейра. — А чтобы у тебя было спокойнее на душе, я уже сейчас могу подарить твоей девушке какую-нибудь прелестную вещицу из моей коллекции драгоценностей.

— Но как я объясню ей, откуда взял деньги на такой дорогой подарок?

— А ты придумай отговорку поромантичнее. Скажи, например, то это — фамильная драгоценность, принадлежавшая твоей покойной матушке, — посоветовал Силвейра.

В тот же день посыльный вручил Жуди подарок от имени Тадеу. Это было старинное кольцо, и Жуди приняла его за обручальное. Переполненная счастьем, она помчалась к Тадеу, поблагодарила его за сюрприз, но призналась, что столь символический подарок хотела бы получить от него лично, без посредника. И конечно же, спросила, на какие средства он купил это весьма дорогостоящее кольцо. Тадеу ответил так, как ему подсказал Силвейра, и получил в награду от Жуди нежный поцелуй.

А на следующий день к Тадеу пришла Изабел и потребовала, чтобы он оставил в покое Жуди.

— Почему? Что случилось? — растерялся он. — Ведь мы любим друг друга!

— Нет, если бы ты действительно любил Жуди, то не стал бы втягивать ее в свои грязные дела! — отрезала Изабел. — У твоей матери никогда не было такого кольца! И все свои прочие украшения она продала, когда арестовали Эзекиела. А если у тебя нашлись деньги на покупку такой дорогой вещи, значит, ты по-прежнему связан с преступниками! И я не стану тебя покрывать. Поэтому лучше отступись от Жуди, пока не поздно!


Глава 18


Шику по-прежнему работал на фазенде Эпоминондаса, постепенно привыкая к тяжелому физическому труду и уже не уставая от него так, как это было в самом начале. Даже переворотив за день горы сена и навоза, он теперь не засыпал как убитый, а долго ворочался в постели, вспоминая Селену и размышляя о своем нескладном житье-бытье.

Душевная боль, сковавшая его изнутри, хоть и стала немного глуше, но не отступила, продолжая мучить Шику даже во сне. Стоило ему только смежить веки, как на него наваливались тревожные, изнуряющие сны. Они были похожи друг на друга так же, как бесконечно долгие дни, тянувшиеся сплошной унылой вереницей, в которой не было даже проблеска надежды.

Каждую ночь Шику снилось примерно одно и то же: его нескончаемые блуждания — в глухом лесу, или в ночном, словно вымершем, городе, где не у кого было спросить дорогу к дому, в котором нашлось бы место для ночлега. Бывало также, что Шику, наоборот, снилась плотная людская толпа, среди которой он метался как в лабиринте, не находя выхода и вообще не зная, куда он направляется и зачем.

После нескольких таких снов Шику понял, что выход из этого чудовищного лабиринта надо искать не во сне, а наяву, поскольку ночные кошмары всего лишь отражали то реальное положение, в каком он сейчас оказался.

Итак, где же выход? Куда следует идти и что нужно искать? Размышляя таким образом, Шику точно так же, как во сне, двигался в неведомом ему направлении, пока не увидел, что ноги сами привели его к дому Селены.