— Нет, я, пожалуй, поеду. Я и так у вас задержалась. А мы договорились с Гугу…

Она не выдержала и рассмеялась, и вслед за ней рассмеялись Селена и Камила.

— Значит, завтра встречаемся на фабрике, — сказала она Селене, салясь в машину.

— Да, прямо с утра, — подтвердила Селена.

— А может, с утра поедешь со мной, а потом уж на фабрику, — предложила Камила.

— Если хочешь вместе, то давай поедем не завтра, а послезавтра, — предложила Селена.

— Ну уж нет, — не согласилась Камила. — Ты же знаешь, какая я нетерпеливая, и если уж вбила себе что-то в голову…

— Я знаю, — кивнула Селена, — я сама такая.

Она открыла Лижии ворота, и ей показалось, что от них метнулась какая-то тень. Но она не обратила на нее внимания. Деньги у них теперь были, налоги они платили исправно, так что бояться было некого.

Проводив Лижию, она думала только о Шику — любимом, дорогом Шику, который должен был скоро приехать!

Наутро Селена вновь была полна сил и готова была помериться ими с Амандой.

Аманда же, которая приехала на фабрику, когда все уже были в сборе, была на удивление вежлива, мила и благодушна. В ушах у нее еще звучал голос Силвейры: «Скоро, Аманда, твоя фабрика покажется тебе игрушкой, потому что все мои сокровища будут принадлежать тебе…»

Однако она потребовала всю документацию и принялась внимательно ее изучать. Адербал сидел рядом, готовый дать необходимые пояснения. И с той же готовностью сидели Лижия, Селена и Артурзинью.

Аманда не выказывала никакого недовольства, и напряжение мало-помалу спало.

Узнав, что Селена сумела расширить сеть поставщиков, она похвалила ее за инициативу.

Продолжая изучать документы и обнаружив, что ее компаньонки не сократили число рабочих на фабрике, как она того требовала, Аманда, вместо того чтобы начать распекать их за нерадивость, подняла вопросительный взгляд на Селену.

— Мы сочли, что выгоднее предложить людям отпуск, — пояснила та.

— Может, вы и правы, — кротко признала Аманда.

Селена подсела к Аманде и принялась объяснять, какие меры они приняли, чтобы не только удержаться на прежнем уровне производства, но и расширить его.

Аманда внимательно ее слушала и задавала вопросы.

Артурзинью скоро наскучили эти мирные деловые переговоры. Не в его характере было сидеть и терпеливо выслушивать, как решаются производственные проблемы, которые очень мало его интересовали.

— А не пойти ли нам перекусить? — обратился он к Лижии. — Самое, по-моему, время.

Лижия тоже была не прочь проветриться, тем более что во второй половине дня у нее предстояла очередная деловая встреча с Гуту — они должны были определить, сколько сырья понадобится обувной фабрике на следующий месяц. У Гуту наметились трудности со сбытом, и он искал новых покупателей.

— Пойди с ними, Адербал. — предложила Аманда своему помощнику. — Мы тут прекрасно управимся вдвоем с Селеной.

Адербал вопросительно и недоуменно посмотрел на свою хозяйку. «Может, не стоит провоцировать опасную ситуацию?» — спрашивал его взгляд.

«Я ничего не боюсь! Иди! Я тебе приказываю!» — отвечал взгляд Аманды.

Адербал наклонил голову и вышел вслед за Лижией и Артурзинью.

Селена с Амандой продолжали работать.

Время летело незаметно. Прошел, наверное, час, а может, немного меньше — стопка непросмотренных контрактов резко уменьшилась, зато выросла другая — просмотренных.

Запищал сотовый. Аманда взялась за свой, но это оказался телефон Селены

— Вот это новость! Не для тюрьмы ли ты обзавелась сотовым? — не удержалась и съязвила Аманда.

Но Селена пропустила ее язвительность мимо ушей. Она не позволит больше Аманде провоцировать себя на резкие и необдуманные поступки. Пусть говорит, что хочет. Селена сумеет удержать себя в руках.

Звонила Камила. Она все надеялась, что Селена поедет с ней вместе, но терпение ее иссякло.

— У нас совещание, мама, — ответила Селена. — Хочешь ехать сейчас? Поезжай! Только будь осторожна. Пока! Целую!

Если бы Камила не нажала тут же на кнопку, Селена, возможно, услышала бы и то, что произошло вслед за телефонным звонком.

Когда Камила обернулась, за спиной у неё стояли трое здоровенных парней в масках.

— А ну давай собирайся быстрее, поедешь с нами, — сказал один из них.

Двое других приблизились на шаг к застывшей в недоумении Камиле. Каких только жутких историй не припомнила она в это ужасное мгновение. Ноги ее не слушались, голос отказал. Она стояла и только испуганно крестилась. Думала она об одном — о Селене.

— Я поеду куда угодно, — заговорила она, — только не трогайте мою дочь! Только мою дочь не трогайте!… Вот только четки возьму…

Несколько минут она испуганно суетилась в комнате, не в силах сообразить, что же ей все-таки делать? Звонить? Кому? Шику?

Парни, похоже, не собирались больше ждать. Они готовы были схватить ее и тащить силой.

— Нет уж, я сама пойду. — торопливо сказала Камила и направилась к двери. — Только не трогайте мою дочь! Мою дочь не трогайте!

Но тут ее схватили, завязали глаза, заткнули рот, выволокли во двор и запихнули в машину.

Никто из соседей не обратил внимания, что из ворот фермы Бураку-Фунду выехал автомобиль. В последнее время к доне Камиле частенько приезжали гости.


Глава 5


Шику с Азеведу уже не первый день бились с Эзекиелом. Но все безрезультатно. Шику во что бы то ни стало хотел добиться от него признания в убийстве Фриды. Все сходилось к тому, что именно Эзекиел и был причастен к убийству Фриды, Зе Паулу и, возможно, Тиноку.

— А какова подоплека этого дела, ты понимаешь? — спросил у Шику Азеведу. — Все дело в драгоценностях. Во время Второй мировой войны немцы награбили в России немало разных музейных сокровищ. В том числе они вывезли и находившиеся в музейных запасниках драгоценности, принадлежавшие царской семье. Часть этих драгоценностей присвоил себе нацистский полковник Генрих фон Мюллер. После суда над нацистскими преступниками многие из них, сбежав от карающей руки закона, нашли себе пристанище в Латинской Америке. Фон Мюллер укрылся в Бразилии. Здесь он был убит. Сокровища исчезли. Предположительно убила его шайка бандитов, куда входили Зе Паулу, Тиноку, Эзекиел. Но на дележе награбленного друзья-сообщники, как положено, рассорились. Дележка продолжается до сих пор, потому что, похоже, большей частью сокровищ сумел завладеть Зе Паулу и спрятал их. Расставаться с ними он не желал, за что и поплатился жизнью. Вполне возможно, его только хотели припугнуть, но сердце не выдержало. И возможно, не выдержали нервы Налду. Впрочем, это только моя версия, которую я бы очень хотел проверить. — Азеведу мерно расхаживал по кабинету Шику и продолжал рассуждать. — Теперь эта шайка под предводительством некоего Силвейры ищет сокровища на дне моря. Если мы добьемся признания Эзекиела, то сможем арестовать Силвейру, передать поиски сокровищ в руки закона, а затем переправить их законным владельцам.

Но Эзекиел не желал ни в чем признаваться. До тех пор пока он считал себя здоровым, он мирился с тюремным заключением, потому что связи и деньги позволяли ему чувствовать себя куда могущественнее своих тюремщиков. Ему доставляло удовольствие строить козни, руководить целой сетью бандитов и смеяться каждый день над законом, упиваясь своим могуществом.

Смертельная болезнь изменила все. Стоило ему представить себе, что он умирает на больничной койке, как жалкий трусливый обыватель, его начинала колотить дрожь. Он поставил себе целью умереть как жил — на свободе, в смертельной схватке с представителями закона. Его враги должны были бояться его до последнего дня. Поэтому он должен был выйти из тюрьмы, во что бы то ни стало. Он не собирался брать на себя никакой вины, не собирался ни в чем признаваться, ничего раскрывать. Помочь выйти из тюрьмы ему должны были Силвейра и Тадеу, а он до поры до времени постарается потянуть время. Вот он его и тянет Проведя очередные два часа возле постели Ээекиела и добившись от него только жалоб на скверное самочувствие, боли и слабость, Шику и Азеведу вышли из больницы.

Этот рассыпающийся старик мог доконать кого угодно — таково было мнение обоих полицейских.

— Пойду подкреплю свои силы у Лианы, — со вздохом сказал Азеведу, — Только ее животворная энергия способна сейчас мне помочь,

— Желаю удачи! — улыбнулся Шику.

Животворная энергия Селены помогала ему и на расстоянии. А сейчас он намеревался пойти навестить отца и посоветоваться с ним. Может, он подскажет ему какой-нибудь ход, который поможет расколоть Эзекиела.

Изабел и Сервулу обрадовались Шику. Они давно не виделись, занимаясь каждый своими бедами и сложностями.

Изабел сейчас переживала из-за Лаис и Ренату. У нее на глазах разваливалась семья, которая всегда радовала ее слаженностью и взаимопониманием. У других ее детей семейная жизнь не складывалась, но за старшую дочь она была спокойна — Лаис была счастлива, у нее был любящий муж и хорошие дети.

Однако из больницы Лаис вернулась совершенно другим человеком.

— Я стала реалисткой, — заявила она.

Прежние ее устремления — забота об экологии, чистоте питания, правильном образе жизни показались ей несерьезными, детскими. Большим ребенком показался и муж. Совсем другими глазами Лаис посмотрела на сыновей. Она увидела не мальчугана Кришну, а подростка Криса, занятого девочками, проблемами любви и собственной привлекательности. Да и Дука уже подрос и дружил с девочками. Мальчики стояли на пороге взрослой жизни. Нужно было думать об их образовании, об их будущем!

Едва оправившись после болезни, Лаис с головой окунулась в деловые заботы Гуту. Она, прежде совершенно равнодушная к делам и проблемам фабрики, теперь хотела вникнуть в них, понять и научиться разрешать. Она хотела оставить своим сыновьям в наследство не только средства, но и доходное дело.