– Да, – согласился Дэниел. На скуле его пульсировала жилка. Внезапно он подумал, что это дело рук не случайного разбойника. – Надо сообщить об этом случае представителям власти, – сказал он Нельсону. – Мистер Рейберн присутствовал сегодня на званом вечере у Гейтсборнов, Вам следует обратиться к нему в первую очередь.

– Да, милорд. Я сейчас же сделаю это, – сказал Нельсон, потом посмотрел на Каролину и заколебался.

– Я побуду здесь с леди Уингейт до вашего возвращения, – заверил его Дэниел. – И не допущу, чтобы она пострадала. А чтобы с вами тоже ничего не случилось, зайдите в мой дом и передайте лакею Сэмюелу мое указание сопровождать вас.

– Хорошо, милорд.

– У вас есть оружие, Нельсон?

Дворецкий наклонился и похлопал по боку своего сапога.

– Я всегда ношу с собой нож, милорд.

После того как Нельсон ушел, Дэниел запер дверь и постоял несколько секунд, упершись руками в дубовую панель. Он сделал глубокий вдох, однако никак не мог успокоиться. Черт побери, ее едва не убили. И это всецело его вина.

Дэниел почувствовал руку Каролины на своей спине и обернулся. Увидев ее, стоящую перед ним с тревогой в красивых глазах, он готов был опуститься на колени. Его охватила дрожь, когда он вспомнил прозвучавший выстрел и представил ужасные последствия, которые могли произойти.

Каролина протянула руку и приложила ладонь к его щеке.

– Ты выглядишь очень бледным, Дэниел. Ты уверен, что не ранен?

Его имя, слетевшее с ее губ, прикосновение ее руки и тревога в глазах – все это угрожало лишить его самообладания.

– Нет, я не ранен. – Он прильнул губами к ее ладони. – Однако я должен поговорить с тобой о том, что произошло.

– Хорошо. Пойдем в гостиную. – Она взяла его за руку и повела по коридору. Оказавшись в комнате, они приблизились к камину, где за решеткой потрескивал огонь, Каролина села на диван, но Дэниел был слишком взволнован, чтобы присоединиться к ней. Он начал ходить по комнате, напряженно размышляя.

Когда он в очередной раз проходил мимо, Каролина ухватила его за руку.

– Что случилось, Дэниел?

Он посмотрел на нее и от страха и гнева к его горлу подкатил ком, угрожая задушить его.

– Что случилось? – повторил он по возможности спокойным тоном. – Случилось то, что тебя едва не убили.

– Так же, как и тебя. – Она робко улыбнулась. – К счастью, пострадала только ваза на крыльце. Несомненно, это была случайность. Вероятно, стрелял наугад какой-нибудь подвыпивший гуляка.

Дэниел покачал головой:

– Не думаю, что это была случайность, Каролина. Я уверен, что выстрел предназначался мне. Однако при этом едва не погибла ты.

Каролина нахмурилась:

– Что ты имеешь в виду? Если кто-то намеревался ограбить тебя, то вряд ли стал бы стрелять через улицу.

– Этот человек не намеревался грабить. Все гораздо проще, он хотел убить меня.

Глаза Каролины расширились от страха.

– Кто мог покушаться на тебя? И почему?

Не в силах спокойно стоять. Дэниел высвободил свою руку и вновь начал ходить по комнате, рассказывая о своем отказе инвестировать предприятие лорда Толливера.

– Он угрожал мне на маскараде, но я проигнорировал его слова, посчитав их бредом пьяницы. – Дэниел остановился перед Каролиной, вновь охваченный гневом. – Однако, судя по этому выстрелу, угрозы Толливера оказались не пустым звуком. И ты едва не стала жертвой мести, направленной против меня. – Проклятие, если бы с головы Каролины упал хоть один волос, он нашел бы Толливера и убил его без всякого сожаления. И даже учитывая, что Каролина ничуть не пострадала, ему потребовалось большое усилие, чтобы не наказать негодяя лично, а предоставить властям решать его судьбу.

Дэниел сел рядом с Каролиной на диван и сложил руки, сцепив пальцы. Он не был набожным человеком и не молился с восьми лет, после того как с болью убедился, что Всевышний не услышал его обращений, однако в данный момент неустанно мысленно повторял: «Благодарю тебя, Господи, зато, что пощадил ее. Благодарю за то, что не забрал ее у меня».

Он с волнением посмотрел на Каролину и проглотил слюну, чтобы вновь обрести голос.

– Извини, Каролина. Извини за то, что подверг тебя такой ужасной опасности. Это моя вина. Я недооценил Толливера. Я не думал, что он способен на такое безрассудство. Уверяю, тебя, что больше не допущу подобной оплошности. Даю слово.

– Дэниел… – Она протянула руку и откинула назад с его лба прядь волос. Как это возможно, чтобы такой простой невинный жест доставил ему больше удовольствия, чем самые эротичные ласки любой другой женщины в прошлом?

– Ты не должен отвечать за поступки других людей, – тихо сказала Каролина. – Только за свои собственные. Не твоя вина в том, что совершает лорд Толливер. – Она медленно провела кончиками пальцев по его щеке, потом по подбородку. – Пожалуйста, не вини себя в том, что произошло.

Он взял ее руку и прижал к своей груди в том месте, где гулко билось сердце. Черт побери, ее слова… неужели все это происходит наяву? Он слишком хорошо знал, к каким последствиям могли привести его поступки. В его голове возникли воспоминания, которые он всегда стремился подавить, и сейчас постарался отбросить их. Одна смерть уже лежала тяжелым грузом на его совести, и он не смог бы перенести еще одну.

– Я никогда не простил бы себе, если бы ты пострадала, – сказал он резким взволнованным голосом. И неудивительно, потому что действительно испытывал беспокойство, столь нетипичное для него. Одна только мысль, что Каролина могла погибнуть из-за него, почти лишала его разума.

– Как видишь, я здорова и невредима, – сказала она. – И к моей огромной радости – ты тоже, хотя, должна заметить, судя по твоему виду, ты нуждаешься в хорошей порции бренди. К сожалению, у меня его нет.

Дэниел чуть заметно улыбнулся, видя ее робкую попытку поднять его настроение, однако не мог избавиться от мрачных мыслей.

– Я не хочу бренди.

В данный момент он желал лишь привлечь Каролину к себе, уткнуться лицом в то место, где ее шея соединяется с плечом, и вдыхать ее аромат. Часами. Днями. Пока не исчезнет воспоминание о пуле, просвистевшей около ее лица.

Продолжая прижимать ладонь к его груди, она сказала:

– Я боюсь за тебя. Ты должен пообещать мне, что будешь очень осторожен. – Каролина взглянула на свою руку, и ее нижняя губа дрогнула. Затем она посмотрела ему в глаза, и он почувствовал, что тонет в их синей глубине. – Я не хочу, чтобы причинили вред моему…

– Другу? – подсказал он, когда она заколебалась.

– Да. Моему другу и… любовнику.

Дэниел закрыл глаза, смакуя ее слова. Потом взял ее руку и горячо поцеловал ладонь.

– И ты должна пообещать мне то же самое, моя драгоценная подруга и любовница.

– Обещаю.

Не в силах больше противиться своему страстному желанию, Дэниел заключил ее в свои объятия. Он хотел лишь слегка поцеловать ее, но в то мгновение, когда его губы накрыли ее губы, все его страхи и беспокойства внезапно нахлынули вновь. Он потерял контроль над собой и поцеловал ее со всей страстью. Его руки, обычно твердые, дрожали, когда он прижал ее к себе, не желая отпускать.

Тот факт, что он едва не потерял ее, не давал ему покоя и побуждал держать ее как можно крепче. Его охватило неистовство, какого он никогда прежде не испытывал и не мог дать ему названия.

Что-то терзало его изнутри, вызывая потребность всеми средствами защитить Каролину от возможной опасности.

До его сознания вдруг дошло, что она произносит его имя и упирается руками в его грудь. Подняв голову, он с шумом втянул воздух в свои легкие. Каролина смотрела на него широко раскрытыми глазами, ее губы покраснели и припухли от его неистового поцелуя, волосы разметались, а корсаж перекосился под его блуждающими руками.

Здравомыслие, наконец, вернулось к нему, и вместе с ним недовольство, что потерял контроль над собой.

– Прости, – сказал он, ослабив свой захват. – Я не хотел…

– Целовать меня до потери сознания? Поверь, за это не надо извиняться.

Она прикоснулась кончиками пальцев к его губам, и он мысленно выругал себя.

– Я причинил тебе боль?

– Нет. Просто я… не представляла, что могу внушать такую необузданную страсть.

Ее слова вызвали у него любопытство. Имела ли она в виду, что не знала о своей способности внушать такую страсть именно ему или вообще мужчине?

Конечно, она думала о нем. Потому что в браке Каролина имела возможность узнать о своей чувственности. Но это было давно.

Разве не так?

Дэниел нахмурился, но прежде чем он углубился в размышления над этим вопросом, Каролина встала и поспешно поправила прическу и платье.

– Мне не хотелось останавливать тебя, однако я услышала звон колокольчика на входной калитке, а это значит, вернулся Нельсон.

Дэниел мгновенно поднялся, достал из сапога нож и двинулся к двери. Все мышцы его были напряжены, когда он осторожно заглянул в коридор. Потом расслабился, увидев входящего в холл Нельсона. Закрыв дверь гостиной, Дэниел сунул нож назад в сапог, повернулся к Каролине и провел рукой по волосам. Черт возьми, он не услышал звона колокольчика и не был готов защитить Каролину. Толливер мог войти в эту комнату и застрелить его.

– Как я выгляжу? – спросила она, поправляя платье.

– Превосходно.

У нее действительно был вид скромной леди, чей румянец и слегка припухшие губы придавали ей сходство со спелым персиком, который напрашивался, чтобы его сорвали. Однако Дэниел надеялся, что в тусклом свете холла румянец ее щек не будет заметен.

Он последовал за ней из гостиной. Нельсон стоял в холле вместе с Чарльзом Рейберном и, к удивлению Дэниела, с сыщиком Гидеоном Мейном.

– А где Сэмюель? – спросил Дэниел.

– Он вернулся в ваш дом, милорд, чтобы убедиться, что женщины в безопасности, – доложил Нельсон. – Мы уверили его, что вы и леди Уингейт – в надежном месте.