— Нет, я не позволю тебе пройти! Не позволю пропитать мой дом запахом перегара! Не позволю, чтобы мордой дешевой шлюхи ты пятнала мою репутацию! — орал в ярости Самуэль, преграждая ей путь в ее комнату.

— Ну наконец-то дождалась правды, — вспыхивая от обиды и гнева, в свою очередь закричала Дельфина, — вот, значит, за кого ты меня принимаешь! Недаром ты и в жены меня себе покупал как шлюху!

— Заткнись! — потребовал Эстевес. — Мало того, что ты являешься в таком состоянии, ты еще осмеливаешься мне дерзить. Мне давно следовало выкинуть тебя на улицу, потому что именно там твое место… Где и с кем ты была?

Ответом ему был взрыв презрительного хохота. Дельфине стало так смешно, что она ухватилась, чтобы не упасть, за перила лестницы, глядя снизу вверх на мужа, стоявшего на три ступеньки выше нее.

— Ревнуешь? Нет, Самуэль, к моему глубочайшему разочарованию, я была одна! — Смех ее внезапно сменился рыданием. — Я была одна и все пила, пила, пила… только бы забыть о лжи, пропитавшей нашу жизнь. Мне не хочется жить, потому что я — жена человека, которого не люблю… и никогда не любила!

— Замолчи! — крикнул Эстевес, сжимая кулаки. — Ты не в своем уме и не соображаешь, что несешь.

— Ошибаешься, Самуэль, только сейчас я и говорю тебе правду… — Дельфина вызывающе подняла голову, заметив угрожающий жест мужа. — Тебе хочется меня ударить? Ну так бей, бей меня, Самуэль, ведь ты так любишь делать это в постели!

— Дельфина!!!

ГЛАВА 6

Поздно вечером, когда все в доме уже спали, а сама Мария Алехандра, лежа в постели, улыбалась в темноте, перебирая в памяти события минувшего дня, главным из которых была поездка с Себастьяном в общество анонимных алкоголиков, где он торжественно пообещал бросить пить, в гостиной вдруг раздался какой-то подозрительный шум. Мария Алехандра насторожилась. Шум повторился, и теперь в его происхождении уже не могло быть сомнений — кто-то осторожно пробирался по гостиной, видимо не зажигая света, поскольку то и дело на что-нибудь натыкался. В другое время она бы могла заподозрить грабителя, но сегодня ей в голову пришла совсем иная мысль…

Проворно выскользнув из постели, она набросила халат поверх ночной рубашки, надела туфли и осторожно спустилась вниз. Так и есть — по залу, приглушенно чертыхаясь, бродила чья-то темная фигура, в которой можно было легко узнать Себастьяна. Мария Алехандра разочарованно вздохнула и, выждав еще несколько секунд, зажгла верхний свет. Себастьян дернулся и пригнулся, как грабитель, застигнутый на месте преступления, а затем повернулся к Марии Алехандре.

— Привет, — холодно сказала она, скрестив руки на груди.

— Привет, — отозвался Себастьян. В руках у него был какой-то маленький футляр. Он улыбнулся и поспешно добавил: — Нет, нет, это совсем не то, что ты думаешь! Ведь ты решила, что я ищу выпивку, не так ли? Но я обещал и не обману тебя.

— Да уж, пожалуйста, — ничего не понимая, растерянно отозвалась Мария Алехандра, следя за его движениями.

— У меня для тебя кое-что есть, от чего, я надеюсь, ты не посмеешь отказаться. — Себастьян подошел к ней почти вплотную и, раскрыв футляр, протянул его Марии Алехандре. Там, внутри, на черном бархате, тускло поблескивало золотое кольцо с бриллиантом.

— Это — мне?

— Пожалуйста, возьми, — становясь серьезным, попросил Себастьян, — я давно хотел тебе его подарить, но нечаянно потерял и нашел только за минуту до твоего прихода. Я люблю тебя, понимаешь?

У Марии Алехандры закружилась голова. Нет, это все было так невероятно, что казалось сном — поздний вечер, пустая гостиная, кольцо с бриллиантом и умоляющие глаза любимого человека, объясняющегося в любви! Все это слишком неправдоподобно, чтобы в это можно было поверить. Она закрыла глаза и покачала головой, немало изумив тем самым Себастьяна.

— Я люблю тебя, — повторил он, начиная по-настоящему волноваться, — и хочу, чтобы ты стала моей женой, возлюбленной, другом… кем угодно, но только чтобы это было на всю жизнь!

— Ох, Себастьян, Себастьян… — Мария Алехандра не могла сдержать счастливой улыбки и застилавшие глаза слезы. — Ты сошел с ума! Как ты можешь просить меня стать твоей женой?

Себастьян, взявший ее за руку, смутился и отвел глаза. Он никак не мог уловить настроения Марии Алехандры и потому чувствовал себя неловко. Он-то хотел отложить это объяснение до завтра, но все получилось так неожиданно и странно.

— Да, я понимаю, — забормотал он, пытаясь собраться с мыслями, — все это очень поспешно и внезапно… я должен дать тебе время подумать… Но мне казалось, что все женщины так или иначе ждут такого момента.

— Но только не я, Себастьян… — Мария Алехандра заметила, как у него вытянулось лицо, и поспешила добавить: — Спасибо тебе за твое предложение… это был самый чудесный сон в моей жизни, но мне кажется, говорить о браке пока рано… Ты еще так мало меня знаешь. Оставим пока все как есть, и возьми назад свое кольцо.

— Нет, нет, — словно цепляясь за последнюю надежду, быстро заговорил Себастьян, — оставь его себе и никогда не снимай. Я согласен ждать твоего решения…

В холле резко и неожиданно зазвонил телефон. Мария Алехандра и Себастьян удивленно переглянулись, предчувствуя, что произошло что-то такое, что может иметь непосредственное отношение к их сегодняшнему объяснению. Себастьян недоуменно пожал плечами и снял трубку. Мария Алехандра застыла на месте, желая слышать все — каждое слово, каждую фразу.

— Да, — между тем говорил Себастьян, — нет, не разбудил… отлично, причем в этом есть и твоя заслуга… Операция?.. А сколько лет пострадавшей? — Наступила томительная пауза. Мария Алехандра не выдержала и подошла к Себастьяну. — Хорошо, сейчас приеду, — сказал он и положил трубку.

Мария Алехандра пристально смотрела на него и ждала объяснений.

— Это звонил Мартин, — пояснил Себастьян. — Срочный вызов. Кажется, случилось так, что других хирургов не оказалось под рукой.

— Ты так нервничаешь, — заметила Мария Алехандра. — Может, мне стоит поехать с тобой?

— Не стоит. Уже поздно, да и на улице холодно. Я поеду один, а ты ложись спать.

Но Мария Алехандра уже приняла решение.

— Я даже обсуждать это не буду, — решительно сказала она, направляясь к себе в комнату, — пока ты выводишь машину, я буду готова.

— И все же лучше не надо, — настаивал Себастьян. — Сегодня ночью в больнице могут произойти весьма неприятные события, поскольку пострадавшая — жена сенатора Эстевеса, известного своим скверным характером…

— Пострадавшая — Дельфина?!


Только совсем недавно у Камило Касаса в стенах сената произошло столкновение с Самуэлем Эстевесом, которое едва не переросло в большой скандал. Причина была все та же — Камило пригрозил выяснить, что стоит за горячей поддержкой сенатором Эстевесом строительства экологически вредной плотины; на это Эстевес пригрозил Касасу судом обвиняя в клевете. Расстались они крайне враждебно, а полому сам Камило впоследствии ругал себя за несдержанность. Узнав от Мартина о том, что Эстевес сейчас привезет в больницу свою жену, с которой произошло несчастье, он решил воспользоваться случаем и вновь поговорить со своим непримиримым противником, а для начала заказал по телефону корзину с фруктами на имя сеньоры Эстевес.

Хотя Эстевес вел себя сейчас сдержаннее и, казалось, был даже тронут беспокойством, проявленным Камило по поводу состояния его жены, договориться им не удалось. И причиной тому вновь стал злополучный вопрос о строительстве плотины. Однако на сей раз их разговор не дошел до взаимных оскорблений, более того Эстевес признал политический талант своего молодого соперника и даже выразил сожаление по поводу того, что они принадлежат к разным партиям. Камило Касас был представлен и дочери, и племяннице Эстевеса, которые, без всякого на то разрешения, взяли такси и, несмотря на поздний час тоже приехали в клинику. Все семейство Эстевеса осталось в приемной ждать результатов операции, которую, вопреки бурным протестам и угрозам сенатора, все же стал проводить Себастьян Медина; а Камило задумчиво направился к выходу, размышляя о поразительном сходстве Алехандры с девушкой из далеких воспоминаний юности. Пройдя по длинному больничному коридору, он свернул за угол и остановился, дожидаясь лифта. Когда дверцы лифта распахнулись, из него вышла высокая молодая женщина с взволнованным, озабоченным лицом. Камило от неожиданности застыл на месте, а затем, чувствуя, как бешено у него колотится сердце, преградил ей дорогу. Женщина удивленно взглянула на него, и тогда он в волнении произнес:

— Простите, сеньорита, но я уверен, что мы с вами где-то встречались.

Фраза получилась настолько пошлой, что он сам невольно поморщился, тем более что девушка лишь небрежно передернула плечами:

— Нет, вряд ли. Позвольте я пройду.

Но Камило решил проявить настойчивость:

— Посмотрите на меня повнимательней. Честное слово, это не та дешевая уловка, которой пользуются для знакомства с красивыми женщинами.

Девушка пристально всмотрелась в его побледневшее лицо, и в ее глазах промелькнула легкая тень воспоминания.

— Знаете, — произнесла она, — ваше лицо действительно кажется мне знакомым, но, боюсь, мне так и не удастся вспомнить, где мы могли встречаться.

— А я вам напомню, — обрадованный первой победой, оживился Камило. — Пятнадцать лет назад напротив вашего дома в Марино находилась небольшая лавка, в которой один старик торговал сладостями. Он очень любил, когда к нему приходила одна красивая девочка по имени Мария Алехандра, у нее еще был плюшевый медвежонок по кличке Фернандо…

— Подождите, — взволнованно перебила его девушка, — вы… то есть ты — Камило?

— Да, — счастливо улыбнулся Касас, — я тот самый внук дедушки Касаса, помогавший ему фасовать отборные сладкие финики. Но что такое? — встревожился он, заметив на лице Марии Алехандры выражение холодности и отчужденности. — Ты не рада меня видеть?