А Себастьян всерьез размышлял над дружеским советом Мартина — поскорее развестись с Кэти, жениться на Марии Алехандре и уехать подальше от Дельфины. Он надеялся, что сегодня состоится решительное объяснение и Мария Алехандра даст согласие стать его женой. Для такого свидания он и место выбрал самое романтичное — выкупив все места одного вагончика канатной дороги в Монсеррате.

Когда на площадке появилась Мария Алехандра, он на мгновение даже зажмурился от восторга — так хороша она была сегодня — элегантная, бледная, взволнованная. Они молча поцеловались, зашли в вагон, и это чудесное путешествие началось — они были совсем одни на высоте два километра, а под ними медленно проплывал густой темно-зеленый лес, взбегавший на вершину горы.

— Ты подумала о моем предложении? — с трудом произнес Себастьян, волнуясь, как мальчишка.

— Я просто не могла думать ни о чем ином.

Задать следующий вопрос было еще труднее, и Себастьян немного помолчал, прежде чем решился на это.

— И что… что ты решила?

Настоящая женщина, даже признаваясь в любви и соглашаясь на то, чего желает не менее страстно, чем ее избранник, обязательно сделает эту небольшую паузу, которую сделала сейчас Мария Алехандра, чувствуя устремленные на нее тревожные глаза Себастьяна. Сначала она посмотрела вниз, на проплывавшие под ними деревья, затем прищурилась от солнечных лучей, скользнувших по переднему стеклу вагончика, и лишь затем перевела ласковый взгляд на Себастьяна и, улыбаясь, сказала:

— Я решила всегда быть рядом с тобой и бороться за наше счастье, несмотря ни на какие преграды.

Себастьян радостно вздохнул и, не выдержав, наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Нам не придется затратить слишком много усилий. Мой развод — это лишь дело времени. Кэти обязательно понадобятся деньги, и тогда она вынуждена будет согласиться. Я так рад, Мария Алехандра, так рад! И ты себе не представляешь, как будет рад Даниэль! Скоро он первый раз пойдет в школу, и тогда мы вместе приедем за ним после занятий, отправимся есть его любимое мороженое и все ему расскажем.

— А ты уверен, что у нас с тобой все получится?

— Ты имеешь в виду?..

Да, она имела в виду именно те гарантии, которые любая женщина хочет получить от влюбленного в нее мужчины, прежде чем решиться вступить с ним в самые серьезные отношения. Это должны быть гарантии того, что он ее не бросит, не разлюбит, не обманет после того, как добьется желаемого и пройдет первый угар страстей. И хотя гарантировать это невозможно, но веками и тысячелетиями женщины требуют, а мужчины дают такие гарантии, ссылаясь на то, что вечная любовь возможна и это не только красивая выдумка поэтов.

И когда они вышли из вагончика на вершине горы и, взявшись за руки, подошли к самому краю смотровой площадки, чтобы полюбоваться живописной панорамой раскинувшейся внизу Боготы, Себастьян поклялся ей в том, что она хотела от него услышать: она единственная его настоящая любовь и дороже ему всего на свете. И еще он обрадовался тому, что пригласил Марию Алехандру для этого объяснения на такую заоблачную высоту, поскольку силу и влиятельность человеческим словам придают или чувства, с которыми их произносят, или обстановка, в которой они произносятся. В данном случае было и то, и другое, и Мария Алехандра поверила своему счастью и сама прижалась к Себастьяну, глядя на крошечные разноцветные домики, раскинувшегося внизу города. Среди них выделялась белая громада Капитолия, неподалеку от нее можно было рассмотреть памятник Симону Боливару. По улицам бегали автомобили, казавшиеся с такой высоты игрушечными, и бродили люди, наверное, в поисках счастья. Когда двое влюбленных находятся рядом, жизнь не может не быть прекрасной и удивительной…


Среди принесенных Гертрудис драгоценностей почему-то не оказалось обручального кольца, и в то время как растерянная служанка, мысленно проклиная свою непутевую сестрицу, наверняка уже пропившую это кольцо, лепетала какие-то жалкие оправдания, донья Дебора строго потребовала от нее найти и привести к ней Мачу. Ей, видимо, захотелось почувствовать себя благодетельницей, наставившей на путь истинный хотя бы одну «заблудшую» душу, а несчастная Гертрудис в поисках Мачи угодила в самый настоящий бордель. Более того, она оказалась там как раз в тот момент, когда хозяйка борделя донья Альсира проводила очередной инструктаж, раздавая девушкам презервативы и требуя, чтобы они непременно ими пользовались, независимо от желания клиентов.

К удивлению Гертрудис, их новая встреча с Мачей прошла намного миролюбивее и — что уж самое удивительное — ее сестрица согласилась прийти и поговорить с доньей Деборой по поводу пропавшего кольца. И даже представ перед доньей Деборой, Мача не дерзила, вела себя скромно и в итоге сумела пробудить в ней такое сочувствие, что растроганная сеньора изъявила желание взять ее на работу в качестве помощницы Гертрудис. Трудно сказать, чем руководствовалась Мача, но она согласилась и на это предложение, «чтобы отработать стоимость пропавшего кольца».

Однако в тот момент, когда она уже стала прощаться с растроганной от собственных благодеяний доньей Деборой, в доме неожиданно появились веселые и оживленные Себастьян и Мария Алехандра. Встреча двух бывших сокамерниц прошла весьма напряженно, и, хотя обе притворились, что впервые видят друг друга, глаза Мачи блеснули мстительной радостью, зато Мария Алехандра была похожа на испуганную овечку. Она стала немедленно собираться домой, решительно отвергая все уговоры Себастьяна, которому всего полчаса назад обещала оставаться в его доме до вечера, и этим возбудила в нем немалые подозрения.

Именно поэтому, высадив ее неподалеку от дома Эстевеса, Себастьян не уехал, а, немного отогнав машину, стал наблюдать за тем, как Мария Алехандра направилась к главному входу. Его подозрения полностью оправдались, поскольку откуда ни возьмись появился Камило Касас, и после недолгого разговора с ним Мария Алехандра села в его машину.

— Черт подери, — сквозь зубы пробормотал Себастьян, заводя мотор и следуя на небольшом отдалении за машиной Касаса, — так вот, значит, к кому она так торопилась!

Через несколько минут «джип» Камило свернул с центральной, улицы и остановился напротив небольшого сквера, немногочисленные деревья, расположенные в кем отбрасывали на пешеходные дорожки густую тень. Касас и Мария Алехандра вылезли из машины и стали прогуливаться неподалеку, ведя очень оживленную и, видимо, весьма волновавшую обоих беседу. Себастьян, наблюдая за ними, буквально скрежетал зубами от ревности, с трудом сдерживая желание вмешаться в их разговор и набить морду еще одному сенатору, который так нагло ухаживает за его невестой. И когда счастливо улыбающаяся Мария Алехандра вдруг бросилась на шею Касасу, Себастьян не выдержал, выскочил из машины и, даже не захлопнув дверцу, бросился через дорогу к ним.

А Мария Алехандра обняла Камило всего лишь от избытка чувств, когда он показал ей отредактированный его адвокатами обвинительный акт против сенатора Эстевеса, подкрепленный такими доказательствами, от которых он бы никак не смог отпереться. Заметив разъяренного Себастьяна, быстрыми шагами приближающегося к ним, она сразу все поняла и попыталась предотвратить столкновение, встав между ним и Камило, последний мысленно уже прикидывал свои шансы в драке против этого здоровенного хирурга.

— Успокойся, Себастьян, я тебе сейчас все объясню!

Мария Алехандра произнесла это столь решительным тоном, что Медина хотя и не успокоился, но все же замешкался и, упустив момент сразу наброситься на Касаса, вынужден был вступить в объяснения.

— А что тут объяснять, когда я все видел собственными глазами? Отойди в сторону, Мария Алехандра, это наше с ним мужское дело!

Камило даже поморщился от невыносимой пошлости этого идиота, которому для самоутверждения надо было обязательно измолотить кулаками соперника, да еще в присутствии женщины. Однако он уже мысленно приготовился к драке, поэтому хладнокровно сказал:

— А вы верны себе, Медина, и лезете в драку каждый раз, когда застаете одну из ваших дам с другим мужчиной! Но, к вашему сожалению, я на двадцать лет моложе Самуэля Эстевеса, поэтому так просто вам со мной не справиться.

— Я устал от вас, Касас, и вы даже представить себе не можете, с каким удовольствием я разобью вам лицо…

— Себастьян, не смей! — взвизгнула Мария Алехандра и, видя решительное лицо Камило, обратилась к обоим: — Да что вы, с ума сошли? Неужели вы меня совсем не уважаете?!

— Не знаю, как насчет этого тупого животного, — презрительно сказал Касас, — но я не привык вести себя перед женщиной как неотесанный дикарь. До свидания, Мария Алехандра, я тебе позвоню. — И, не обращая внимания на провокационный вопрос Медины: «Вы уже уходите, Касас?» — он повернулся к нему спиной и неторопливо направился к своей машине.

— Тебе надо научиться доверять мне, Себастьян, — первой заговорила Мария Алехандра, после того как оба проводили взглядами удалявшуюся машину Касаса. — Камило помогает мне в одном важном деле, о котором я тебе как-нибудь обязательно расскажу.

— Ты даже не представляешь себе, как я тебя люблю, Мария Алехандра!

— Представляю, потому что люблю тебя не меньше. И поверь мне раз и навсегда — у тебя нет никаких оснований меня ревновать. А теперь отвези меня домой и будь умницей.

Она сама подставила ему губы, и, успокоенный этим поцелуем, Себастьян вновь отвез ее к Эстевесам, после чего направился домой. Поставив машину в гараж, он открыл своим ключом дверь, прошел в холл, и в этот момент снаружи кто-то позвонил. Слуг поблизости не оказалось, и Себастьян пошел открывать сам. На пороге стоял черноволосый, смуглый мужчина, одетый в элегантный светлый костюм. Лицо его было не слишком красиво, зато дышало бодростью и дружелюбием. Его светский облик дополняли золотые часы «Роллекс» и цветастый шейный платок. Судя по всему, он явно не ожидал увидеть Себастьяна, поэтому обратился к нему с некоторой растерянностью: