— Ты что — нервничаешь? — удивился Себастьян, когда они заняли свои места в комфортабельном салоне самолета.

— Нн-ет… точнее, я умираю от страда, — отозвалась Мария Алехандра, лихорадочно оглядываясь по сторонам, — я первый раз в жизни оказалась самолете, и мне еще как-то не верится, что такое огромное сооружение способно взлететь.

— Успокойся, — усмехнулся Себастьян, — я знаком с летчиком, и это отличный парень, только ужасно любит поспать. Он говорил мне, что в полете его всегда укачивает…

— Ох, оставь свои шутки! И давай поменяемся местами — я не хочу сидеть возле иллюминатора.

— Почему?

— Потому что я вижу, что мы находимся уже слишком высоко!

— Да мы еще даже не взлетели!

— А почему же тогда так трясет?

— Позволь я открою иллюминатор и посмотрю, не отвалились ли крылья…

— Себастьян!

— Ох, какой же ты еще ребенок. Неужели ты не чувствуешь уверенности, когда я нахожусь рядом с тобой?

— Уверенность чувствую, но… не чувствую земли.

— А это потому, что мы наконец оторвались от нее и воспарили к небу.

— Ой, мама, пусть остановят, я хочу сойти!

Только через полчаса Мария Алехандра стала понемногу успокаиваться, глядя на других пассажиров, каждый из которых занялся своим делом: кто-то читал, кто-то болтал с соседом или соседкой, кто-то дремал, откинувшись в мягком кресле. Себастьян откровенно любовался ею — такой трогательной и милой в своем детском испуге.

— Расскажи мне о том месте, где мы с тобой поженимся, неожиданно попросила она, — я хочу думать о чем-нибудь другом, кроме того, что нахожусь в самолете.

— Охотно, — тут же откликнулся Себастьян, но, к удивлению Марии Алехандры, вдруг заговорил стихами, очень напоминавшими детскую считалочку:

— Это — красивейший остров,

Остров забвений и грез;

Там все чудесно и просто,

Нет там ни горя, ни слез.

Яркое синее небо

И голубая вода;

Кто здесь по пляжам не бегал,

Рая не знал никогда.

— Ты это сам сочинил? — изумленно спросила Мария Алехандра.

— Нет, ну что ты, просто от кого-то слышал.

— Себастьян, ты опять будешь смеяться, если я скажу тебе одну вещь…

— Тогда обязательно говори!

— Я не только никогда не летала самолетом, но еще и ни разу не видела моря!

— Значит, я сделаю тебе самый изумительный подарок, — обрадовался Себастьян, — покажу море! Знаешь, я знаком с губернатором этого острова, он замечательный человек — философ и поэт, воспевший собственные владения. Я сейчас подумал, что попрошу его поженить нас по местным обычаям, и мне даже пришла в голову отличная идея, где это можно сделать.

— Ну и где? — заинтересовалась Мария Алехандра.

— А прямо в море, зайдя в него до подбородка. А потом мы всем будем рассказывать, что у нас была морская свадьба!

— Великолепно. Я люблю тебя, Себастьян!

— А я просто без ума от тебя, моя будущая женушка.

Все дальнейшее напоминало удивительную неповторимую сказку. Уже вечером этого дня они стояли на молу, неподалеку от гостиницы «Акуарио», слушали музыку, доносившуюся из ресторана на набережной, и любовались морским закатом.

— Если бы мы могли прожить здесь всю жизнь, глядя на море и наблюдая за рыбами, которые совсем не боятся людей, — вздохнула Мария Алехандра, прижимаясь к Себастьяну.

— Я бы тосковал только о Даниэле, — тихо сказал он.

— А я — об Алехандре. Я не могу рассказать тебе о ней и том, почему ее отняли у меня, потому что мы поклялись не вспоминать прошлое, а все мое прошлое связано с ней.

— Не надо о прошлом, — прошептал Себастьян, — иди лучше сюда.

Он обнял ее, и они стали медленно кружиться на молу, стараясь попадать в такт далекой музыки.

— Если ты захочешь, — прошептал Себастьян, обжигая ей ухо своим горячим дыханием, — мы действительно останемся жить здесь, и я буду целовать твою тень в солнечные дни и тосковать о тебе в пасмурные…

А на следующий день их обвенчали прямо на песчаном берегу маленького островка Провидения. Губернатор произнес торжественную речь, и все присутствующие местные жители радостно побросали в воду свои сомбреро; а по окончании церемонии Себастьян и Мария Алехандра вошли в море, и вслед за ними все остальные. И смеющийся Себастьян, подхватив на руки Марию Алехандру, вынес ее из моря и, мягко ступая по золотистому песку, понес к стоявшей на берегу хижине, украшенной цветами. А потом стемнело, и прямо из моря возник волшебный свет, который озарил их дорогу к счастью.

— Сейчас ты увидишь, как над нами взойдет изумрудная луна, — шептал Себастьян, сидя радом с Марией Алехандрой, лежавшей в гамаке, и осторожно целуя ее в ложбинку на груди, — и в эту ночь я буду с тобой так нежен, что ты не забудешь ее никогда…

ГЛАВА 13

Камило не застал Себастьяна и Марию Алехандру в гостинице «Акуарио», поскольку прибыл туда лишь через несколько часов после их отъезда на остров Провидения. Однако он не отчаивался и, взяв напрокат моторную лодку, решил отправиться в погоню. Проплывая мимо того самого мола, где вчера вечером они устроили свой брачный танец, Камило, случайно взглянув в сторону берега, вдруг заметил стройную женскую фигурку в великолепном разноцветном купальнике. Даже издалека он узнал Анну Марию, которой, улетая на Сан-Андрес, предоставил небольшой отпуск. Заинтригованный ее неожиданным появлением здесь, Камило подъехал поближе к берегу и, улыбаясь, поинтересовался:

— Что ты здесь делаешь?

— Вы же сами предоставили мне отпуск, — улыбаясь в ответ, сказала девушка, похожая в своем купальнике на великолепную статуэтку. — Вот я и провожу его на курорте. А вы далеко направляетесь?

— Не знаю… пожалуй, не очень… — неуверенно ответил Камило, не имея четкого представления о том, где ему искать Марию Алехандру и Себастьяна.

— А можно мне с вами?

— Пожалуйста. Сейчас я подплыву поближе к берегу…

— Ну что вы, не стоит.

И Анна Мария с разбегу бросилась в море и поплыла к его лодке. Камило почувствовал легкое и слегка будоражившее волнение, пока помогал ей взобраться на борт. Она была восхитительно стройна, а нежная золотистая кожа делала ее похожей на морскую богиню.

Близился вечер, и пока они плыли вдоль небольшого островка, одного из тех почти необитаемых островков, которые расположены неподалеку от Сан-Андреса, мотор неожиданно заглох. Весел не было, поэтому обоим пришлось окунуться в море и, толкая лодку перед собой, поплыть к берегу. Только выбравшись наконец на пляж, они поняли, какое приключение их ожидает — островок был действительна необитаем, и теперь оставалось только надеяться на то, что их заметят с какой-нибудь другой лодки.

— Впрочем, — заметил Камило, — если это и произойдет, то не раньше завтрашнего дня. Давайте собирать хворост и разводить костер, чтобы не замерзнуть ночью.

Анна Мария послушно кивнула, выжимая мокрые волосы, и по ее лукавой улыбке Камило понял, что она знает и другой способ избежать ночных холодов. В тропиках не бывает сумерек, и ночь наступает неожиданно, словно божественная рука гасит дневной свет и погружает всех в темноту. Камило и Анна Мария сидели у костра, обмениваясь многозначительными взглядами, а где-то высоко в небе уже всходила изумрудная луна…


— Какой же ты все-таки пошляк, — недовольно заметила Кэти, застав Мориса в гостиничном номере в тот момент, когда он любезничал с горничной. — Уж и прислугу взялся обольщать!

— Ха! — самодовольно улыбнулся тот. — Да многие светские дамы отдали бы половину своего состояния, чтобы иметь такие стройные ножки, как у этой малышки.

— Надеюсь, что мне подобные траты не угрожают?

— Разумеется, нет. Ну как дела со старухой?

Кэти только что вернулась от Деборы, успев до ее отъезда в Санта-Марию вымолить себе прощение. Сев на диван, она приняла бокал из рук Мориса и отпила крошечный глоток.

— В порядке. Дождись ее возвращения из какой-то очередной экспедиции и можешь пускать в ход свою басню о занятиях виноделием. Она ссудит тебе любую сумму.

— Неужели она тебя все-таки простила? — восхищенно воскликнул Морис. — Ну, значит, она не так глупа, как кажется, а гораздо глупее. Ей предстоит стать моей самой легкой добычей.

— Это уж наверняка, — подтвердила Кэти и добавила: — Все-таки приятно было иметь мужа, у которого такая мать и такая любовница!

— Ты имеешь в виду Дельфину?

— Разумеется. Через час мне предстоит отправиться к ней за очередным чеком. Интересно, что плетет эта бедняжка своему мужу-сенатору?

Морис с восхищением посмотрел на свою невозмутимую подругу.

— Ты, Кэти, действительно обладаешь каким-то дьявольским обаянием, заставляющим людей верить в любую твою ложь!

— Только, пожалуйста, без комплиментов, — поморщилась Кэти. — Если б только эта дура знала, что мой бывший муж не стоит и гроша из тех денег, что она на него тратит!

— Хочешь, я займусь ею после старухи? — плотоядно поинтересовался Морис.

— Ни в коем случае. Это — моя добыча и в отношении нее у меня свои планы.

— Это прекрасно. А какие у тебя планы на сегодняшний вечер? Хорошо бы сходить поиграть…

— У меня прекрасное настроение, и я готова рискнуть, хотя в том же Атлантик-сити, после одной из твоих глупостей, нас вполне бы могли отправить на корм акулам.

В этот вечер им везло, и Кэти сумела с большой выгодой использовать, полученные от Дельфины деньги. Их замечательный альянс оказался на высоте, и они сумели выиграть пятьдесят тысяч долларов. Играли вчетвером, сама Кэти оказалась в числе проигравших и своим мрачным видом наглядно продемонстрировала двум другим кабальеро, что, как и они, тоже осталась без гроша. А через час Морис уже стучался в ее номер, горя желанием немедленно отправиться с ней в постель, где и отпраздновать этот крупный успех. Однако Кэти пожелала сыграть со своей подругой очень злую шутку, и потому сначала усадила Мориса за стол, чтобы продиктовать ему любовное послание к Дельфине от Себастьяна, и лишь затем позволила себя раздеть.