Молчание Торна на этот раз было куда более заинтересованным.

— Мне кажется это утопией, Гаитэ. Всеобщий мир? Этого не осуществить.

— Всё можно осуществить, если браться не за всё разом, а по ступеням, по этапам, одно за другим. Сначала состоится встреча императора Саркассора и Валькары. Поводом может стать помолвка вашей сестры и его величества Линтона Руала, как вы первоначально и планировали. В конце встречи можно будет подписать договор о ненападении и обязательства союзничества против других государств в случае возникновения опасности.

— Такого договора в истории никогда не было, — в задумчивости поглаживал верхнюю губу Торн.

— Мы наймём лучших стряпчих и составим договор так, что он обяжет всех подписавших его соблюдать правила общей безопасности. Разве это не победа, Торн? Подумай сам? Разве не большая победа добиться больших привилегий, не пролив ни капли крови, чем оттяпать какой-нибудь пронизанный всеми ветрами клочок земли в качестве контрибуции, положив сотни, а то и тысячи, жизней?

Какое-то время Торн в задумчивости молчал, наблюдая за пляшущими тенями на потолке, что порождал пылающий огонь в камине.

Наконец он кивнул:

— Твоя идея мне нравится. Пожалуй, можно попробовать.

Гаитэ опустила ресницы, чувствуя головокружение от радости.

Она одержала победу! Свою маленькую, скромную победу невидимой миру ночной птички, с блеском исполнившей свою ночную партию. И хотя до финала было ой как далеко, первый шаг в его сторону уже сделан.

Разговор с Торном оказался просто приятной беседой по сравнению с тем, что ждало Гаитэ с Эффидель.

Лисичка была в ярости от отчаяния.

— Ты такая же как все! — металась она по комнате, подметая полированные плиты дворца пышным подолом роскошного платья. — Ты притворилась моим другом! Ты обещала мне защиту! И что? Что в итоге? Вместе с Торном только и думаешь, как меня выгодней продать, чтобы подороже да повыгодней вышло?

— Эффидель, успокойся! Выслушай меня.

— Слушать тебя? Зачем? Будто я не знаю, что ты можешь мне сказать?

Гаитэ понимала негодование рыжей сестрички Торна. И всё же, прошла достаточно длительный путь, чтобы осознавать многое из того, что раньше и самой ей казалось неправильным.

— Эффи, скажи мне честно, ты любишь кого-нибудь?

— С какой стати мне перед тобой открываться?

— Можешь мне не говорить. Ответь самой себе на поставленной мной вопрос? Любишь ли ты кого-то? Хоть немного? А ещё лучше достаточно сильно для того, чтобы это стало оправданием войны, идущей к нашему порогу? Достаточно ли сильна эта любовь, чтобы терпеть ради неё ярость брата и последующие за этой яростью невзгоды и лишения?

— Да никого я не люблю! И когда бы я успела влюбиться?! Последние полгода то похороны, то мятежи, то чума!

— Не спорю. Всё так и есть. Но исходя из твоих собственных слов получается, что ты упираешься, противясь выгодному политическому союзу из чистого упрямства? Детские капризы — это не то что мы можем себе позволить.

— Мы?!

— Думаешь, я из камня? Думаешь, у меня нет сердца и сердечных предпочтений?

— Ты пошла за Торна по любви.

— Это ты так думаешь.

Эффидель с любопытством развернулась к собеседнице, но Гаитэ вовсе не собиралась развивать эту тему:

— Я вышла замуж за Торна зная, что так будет лучше для всех. Я приехала сюда с этой целью.

— Окрутить моего любвеобильного недалёкого братца?

— Не стоит недооценивать Торна, милая, — посоветовала Гаитэ. — Я никого не окручивала. Я предложила твоему отцу взаимовыгодный союз ещё до того, как встретилась с твоим старшим братом.

— Оба моих брата старше меня. Ты выбрала между выгодным братом и привлекательным в пользу первого. Не все так могут.

— Ты никогда не встречалась с королём Руалом. По слухам, он очень привлекательный мужчина. Судя по тому, что под его управлением Валькара достигла расцвета, он умён. И подвластная ему территория едва ли уступает Саркассору, а если и так, то совсем ненамного. У тебя есть шанс стать королевой, а не герцогиней. Будь я на твоём месте, Эффи, я бы меня благодарила. Если всё пройдёт как надо, тебе больше не придётся идти за моим шлейфом. Мы станем равны по положению. И ты больше не будешь зависеть от капризов брата.

— Зато я буду зависеть от капризов мужа!

— От этой печальной перспективы в нашем мире мало кому удаётся отвертеться. Не удивлюсь, если и в других мирах, если таковые существуют, правила игры те же. Муж — всегда муж. Это меч. А будет ли он висеть над твоей головой или станет тебе щитом, заранее предугадать почти невозможно. Но согласись, подчиняться королю всё же легче, чем пьяному забулдыге из-под сохи?

Эффидель слушала. Она перестала метаться, застыв посредине залы, напротив кресла, в котором сидела Гаитэ.

— Ты получишь трон, власть и, если будешь мудрой и сильной, то и любовь могущественного мужа. Ты принесёшь мир и процветание сразу в две страны. А что будет, если заупрямишься? Будь разумной, Эффи. В первую очередь, ради себя любимой. Во-вторую, не забывай о благополучии поданных. Они же как дети. Целиком зависят от нашей воли. А мужчины? Их влечёт слава и деньги. Мало кого из них заботит цена.

Эффидель фыркнула, передёрнув плечами.

— Что касается Торна — это совершенно точное наблюдение.

— Есть и ещё кое-что.

— Что же?

— Твой второй брат. Сезар. Мы же обе прекрасно понимаем, что оставаться в Саркассоре ему опасно, — медленно роняя слова, словно каждое давалось с трудом, проговорила Гаитэ. — Ему нужно уехать. Но кто осмелится дать прибежище такому, как он? Король Руал вполне может. Однако до сих пор они были противниками. Если ты станешь его невестой, а потом и женой, Валькара может стать надёжным убежищем для Сезара.

Эффидель устало опустилась на второе, пустовавшее до сего момента, кресло.

— Надёжных убежищ нет. Брата Линтом Руал ненавидит гораздо сильнее, чем может когда-нибудь полюбить меня.

— Когда борешься за любимых людей — не сдавайся, Эффидель. Не сдавайся до последнего.

— Как ты?

— Делай это по-своему, — вздохнула Гаитэ. — Но делай.

Её беседы принесли плоды. Если знать, на каких струнах правильно играть, почти всегда получаешь нужные аккорды.

Кстати, Гаитэ не кривила душой. Она и в самом деле желала Рыжей Лисичке всего самого наилучшего. А что может быть для принцессы лучше, чем королевская корона?

Переговоры прошли успешно. Даже всегда болезненный вопрос с приданным легко решился. Торн не скупился на сундуки с деньгами и ценностями, лишь бы король Руал не требовал земель.

Видимо, тоже порядком подустав от войн, тот был сговорчив. А может быть, таким его сделал портрет невесты. Эффидель, как и все урождённые Фальконэ, отличалась яркой красотой, живостью нрава, искромётным обаянием, выгодно отличавшем её на рынке невест королевской крови.

Принцессы большей частью были бледны и некрасивы. С трудом пережив первую брачную ночь, царственные супруги зачастую возвращались в объятия своих старых или новых любовниц, а в кровати отношения часто действительно были «долгом», причём тяжёлым.

Любить Эффидель было легко. Легче, чем не любить.

По условиям договора, два блистательных королевских двора должны были встретиться на границе королевства Валькары и империи Саркассор. К приезду королевских поездов построили нечто вроде походного дворца, как во время военных переходов, но со всей возможной роскошью, достойной такого случая.

Весна вошла в свои права полностью, покрыв поля первоцветами, а небо, поднявшись, играло самыми нежными и яркими красками. Облака казались мягкими пушистыми овечками, бредущими по тучным нивам. Зелень после лаконичной, чёрно-белой зимы, не уставала радовать глаз. Ветерок свободно вливался в лёгкие, лаская щёки и выбившиеся из-под венца или нарядного головного убора, локон.

Подгоняемые порывами майского ветра, они выехали из Жютена. Тяжело груженные повозки в окружении вооружённых отрядов двинулись в сторону Золотых Долин, как называли условленное место встречи.

Весь этот праздничный кортеж с лошадьми, скрипящими повозками, кричащими форейторами, слугами, служанками, музыкантами и акробатами двигался по залитым солнцем дорогам, среди цветущих садов, оставляя за собой запах свежего лошадиного навоза.

Столица вскоре осталась позади со всей её тяжёлой чугунно-каминной архитектурой и городскими нечистотами, и они словно окунулись в царство света. Вскоре тенистые рощи сменились виноградниками, к ним прибавились поля с пока ещё только-только поднимающейся кукурузой.

Всюду царила весёлая, оживлённая атмосфера. Всюду Гаитэ окружали любезные, симпатичные люди. Хотя разговоры их зачастую звучали банально, их остроумие было лёгким, как игристое вино, что подавали вечером за ужином.

Путешествие было приятным. Несмотря на дальнюю дорогу никто не чувствовал себя утомлённым.

Подъезжали к Золотой Долине Гаитэ, Торн и Эффидель верхом.

Сверху открывался чудесный вид на роскошный палаточный городок, обставленный с южной роскошью.

— Где же валькарийцы? — с усмешкой вопросил Торн одного из своих прихвостней-фаворитов.

— Скоро будут, — заверил тот.

— Как всегда опаздывают, — с насмешкой проговорил кто-то из толпы придворных.

— Смотрите, — кивнула Гаитэ в сторону показавшихся вдалеке штандартов со знамёнами. — Вот и они.

— Что ж? Вперёд! — скомандовал Торн. — Спущусь и поприветствую нашего нового друга — короля Руала.

— Ваше Величество, благоразумно ли это? А что, если воспользовавшись случаем, они захотят вас убить?