Но если уж врать про Джея, то только после того, как она расскажет о гала и о предоставляемом ею Зу великолепном шансе получить громкую рекламу в момент возвращения в кинематограф.

Алисса открыла дверь ключом, который Зу выдала ей днем. Едва она вошла в холл, как вдруг услышала голос подруги:

— Алисса, это ты? Я в гостиной.

Алисса замерла на мгновение. Черт возьми! Все-таки придется начинать с Джея. Что же ей рассказать о нем? Может, пусть сама догадывается? Было бы забавно.

Она тяжело вздохнула и направилась по коридору. Гала подождет до завтра.

— Право, зачем ты меня дожидалась, Зу? Впрочем, я рада этому.

Она вошла в гостиную. Зу сидела на диване, наматывая на палец длинный темный локон.

— Тебе звонили, — сразу же сообщила она.

Алисса не сдержала стона и плюхнулась на диван.

— Это невозможно! Неужели она все-таки позвонила? Так рано? Сегодня была самая важная ночь в моей жизни, а родная дочь следит за мной, как сыщик! Можно подумать, я первый раз не ночую дома!

— Это не дочь, — сказала Зу. — Это твой муж.

Алисса поднялась:

— Роберт? А он-то зачем звонил?

— Сказал, что дело срочное.

«Да пошел он! — подумала Алисса. — Подождет».

Ее в ту минуту волновало совсем другое. Она уже примерно решила, что расскажет, а что утаит от подруги. В глазах ее появился живой блеск, голова закружилась. Ее всю распирало от детского желания поделиться с Зу новостями. Она чувствовала себя девчонкой, которую так и подмывает рассказать о своем первом свидании. Да, она, конечно, немного все приукрасит. Чуть-чуть. Лишь для того, чтобы сказка получилась немного более волнительной, чем действительность.

А Роберт подождет.

— Тебе разве не хочется спросить, как прошел у меня этот вечер? — спросила она.

— Мне кажется, сначала тебе следует позвонить домой. Он был чем-то явно очень огорчен, Алисса.

Черт! Очередной семейной драмы ей сейчас только не хватало.

— Ну, хорошо, хорошо, я позвоню. Но сначала мне хочется рассказать тебе про Джея. Он был просто божественен. Лучше, чем раньше, Зу, понимаешь? Это словами не объяснишь, просто мне кажется, что в моей жизни намечается новый поворот. И кажется, то, что я нашла Джея, — это самое лучше, что происходило со мной за все эти годы.

Пусть сегодня она еще не легла с ним в постель. Может быть, завтра… Завтра.

— Это прекрасно. Я очень рада за тебя.

— Правда? Надеюсь. И думаю, что чем дальше — тем будет лучше. Завтра мы снова встречаемся. О Зу, я так счастлива! — Она снова села на диван и перекинула ноги через подлокотник. — Мы разговаривали, перебрали всех общих знакомых, вспомнили все, чем мы занимались, все наши маленькие выходки…

Чем больше Алисса говорила, тем больше сама верила в то, о чем говорит.

— Никогда не думала, что ты способна на выходки.

— О Зу, что ты! С Джеем я была совсем-совсем другая! Счастья было — хоть отбавляй!

Впрочем, в сознание пробивалась неприятная мысль: «А правда ли все это?»

Все это было так давно, ей так трудно было вспомнить.

— Я очень рада за тебя, Алисса. Но не кажется ли тебе, что лучше все-таки позвонить мужу?

Алисса вновь выпрямилась:

— Господи, Зу, я же сказала, что позвоню! Сейчас в Атланте, черт возьми, только пять часов утра!

«Спокойнее, Алисса, — тут же приказала она себе. — Не настраивай ее против себя».

— Ведь если я позвоню сейчас, то, боюсь, разбужу весь дом, — смягчив тон, сказала она.

— Но он сказал, что дело срочное, — повторила Зу. — И передал, чтобы ты звонила в любое время.

Алиссе очень не хотелось говорить с Робертом. Ей хотелось рассказать Зу о Джее. Хотелось произносить его имя, думать только о нем. И чтобы это были непременно обнадеживающие мысли. Хотелось прикидывать возможности. Впрочем, возможностей-то пока не наметилось. Пока, на данный момент, одни фантазии. Ну так что же? Разве она не заслужила права немного пофантазировать? Кому от этого будет плохо?

Алисса улыбнулась. Ей захотелось сказать Зу, что Джей выразил желание, чтобы она поехала с ним завтра в Сан-Франциско. Она даже уже открыла рот, но наткнулась на мягкий, почти материнский взгляд со стороны подруги. Стало ясно, что о Джее больше рассказать ничего не удастся до тех пор, пока Алисса не позвонит Роберту.

Улыбка исчезла с лица Алиссы и сменилась выражением смирения.

— Ну, хорошо, хорошо. Где тут у тебя этот чертов телефон?

— Вон там, — ответила Зу, показывая на столик в углу комнаты. — Я выйду, если хочешь.

Алисса поднялась с дивана и подошла к телефону.

— Если бы я хотела поболтать с мужем наедине, то просто поднялась бы к себе в комнату. Оставайся. Это не отнимет у меня много времени.

Поколебавшись с пару секунд, она сняла трубку и набрала домашний номер в Атланте, чувствуя, как стремительно покидают ее ощущение ликования и радужные мечты.

Роберт снял трубку на том конце провода сразу же.

— Ну, что там у вас за беда? — спросила Алисса, обойдясь без приветствий.

— Ты позвонила! Слава Богу!

Алисса глянула на Зу и шутливо закатила глаза. Зу отвернулась.

— Дело касается Натали.

Алисса насторожилась и быстро села на стул с высокой спинкой, стоявший у столика с телефоном.

— Что с ней? Что случилось?

— Все нормально, но… возникла одна проблема.

— Какого рода?

— Ее сейчас допрашивают, — ответил Роберт. — В полиции.

Алисса подпрыгнула на стуле:

— В полиции?! Боже, как она там оказалась?

Эх, Натали, Натали… Все-таки доигралась. Все-таки совершила какую-то глупость и, конечно же, не сумела отвертеться. Доигралась!

«Чем она занималась? — лихорадочно соображала Алисса. — Трахалась, что ли, в общественном месте?..»

— Я говорил им, что это произошло случайно. Она не виновата, — каким-то не своим, неживым голосом продолжал Роберт.

— Что «это»? В чем ее, собственно, обвиняют?

— Ну… э-э… Я… — заикаясь, стал бормотать Роберт.

И тут изумленной Алиссе показалось, что муж заплакал!

— Роберт! — вскричала она. — Что она натворила?!

Рыдания прекратились.

— У нас был Дирек.

— Кто это такой, черт возьми?!

О ком это он? Кто такой Дирек? Последний любовник Натали, что ли?

— Дирек… он… — На том конце провода наступила долгая пауза, потом Роберт прокашлялся и проговорил: — Дирек мой друг.

Вот в чем дело! Понятно. Ну, конечно.

Алиссе стало дурно. Она поняла, что Дирек является любовником ее мужа, а не дочери.

Так вот, значит, как его зовут. Это его она, наверно, видела тогда вечером в лаборатории. Под Робертом. Муж трахал этого Дирека. Или Дирек трахал мужа. Алисса точно не знала, как это назвать, когда речь идет о представителях одного пола.

— Какое отношение Натали может иметь к этому Диреку? — тихо спросила Алисса, повернувшись лицом к стене, словно боясь, что Зу может догадаться о том, кто такой ее Роберт и кто такой этот неизвестный Дирек.

— Я отдыхал. В своей комнате. Дирек… Словом, Дирек пришел ко мне в гости.

— О Господи…

— Случайно в комнату заглянула Натали. Она вошла без стука.

Кошмарное видение — белая задница Роберта, подпрыгивающая на лабораторном полу у аквариума, — мелькнуло у нее перед глазами.

«Я сама должна была все рассказать девочкам, — подумала она. — Черт возьми, я должна была! Сама! Нельзя было допускать, чтобы Натали узнала об этом таким образом!..»

— Алисса? Ты в порядке? — натужно спросил Роберт.

Оцепенение стало распространяться у нее по всему телу.

— При чем тут полиция? И почему полиция допрашивает мою дочь?

Молчание. Одна секунда. Две. Три… Наконец Роберт, запинаясь, забормотал:

— Дирек… он… она…

Страх сковал ее сердце:

— Роберт, где сейчас находится Дирек?

Снова молчание. Затем Роберт всхлипнул, и этот звук сказал ей все. Она уже пожалела о том, что задала свод последний вопрос.

Наконец Роберт вновь подал голос.

— Это произошло случайно, — повторил он уже сказанную раньше фразу.

— Где он, черт бы тебя побрал?! Где Дирек?!

— Дирек, — тихо проговорил Роберт, — в морге. Она замерла. Ноющая боль, появившаяся в груди, стала медленно распространяться вверх и вниз, к голове и ногам. В сознании постепенно начала складываться полная картина. Роберт и Дирек. Трахаются. Натали. Входит без стука. Дирек в морге.

Алисса изо всех сил вцепилась в телефонную трубку и сквозь зубы проговорила:

— Что случилось?

Роберт вновь ожил.

— Натали, — пробормотал он и замолчал. Голос у него был надтреснутый, как у плаксивого мальчишки. Он опять прокашлялся и договорил: — Натали его застрелила.

— Натали?! — взвизгнула Алисса.

Комната поплыла у нее перед глазами, и она соскользнула со стула на пол.

Глава 17

Алисса вылетела первым же утренним рейсом в Атланту. После ее отъезда Зу прошла к бассейну, села на бордюр и опустила босые ноги в теплую сине-зеленую воду, по которой тут же стали разбегаться неспешные круги. В листве деревьев проснулась и начала свою утреннюю песнь какая-то птица. Зу неподвижно смотрела на отражение солнца в воде и размышляла о том, как несправедливо устроена жизнь, и о том, как она многослойна, вроде этой воды в бассейне. Вот Алисса. Она ведь живет на поверхности. Но в глубине у нее тоже есть чувства и переживания, невидимые сверху.

Алисса рассказала ей о том, что ее муж гей. И о том, что ее шестнадцатилетняя дочь застрелила его любовника.

С мольбой в голосе она уговорила Зу встретиться на следующий день с Джеем Стоквеллом и объяснить ему ситуацию, сказать, что она вынуждена была вернуться домой, так как у нее не было выбора.