Маргарита Ардо - Такси заказывали?

Поэтому я тут же подобралась, оттянула вниз свитер, будто гусарский мундир, и выпалила:

— Вы все всё неправильно поняли! Это вырванный смысл из контекста. Некого и не за что зарывать, тем более по судам!

— Как это некого?! — возмутился Руслан. — Какой может быть контекст?! Кто такой этот «Он», который лжет и ради поцелуев устраивает на работу?

Из-за спин выглянула ничего не понимающая администратор Анечка. Нателла директорским жестом отодвинула Руслана и подошла ко мне поближе.

— Харассмент на рабочем месте — это, кстати, статья. 135 и 137 Уголовного Кодекса, — уже спокойнее, но не добрее заявила Нателла.

Валя запыхтела рядом, как морская свинка, которая пытается пролезть в мышиную нору, и подтвердила мою версию:

— Ничего такого. Вы точно не правильно поняли. А я с вами поговорить хотела, Нателла. По поводу оплаты…

— Погодите, — остановила её Нателла. — Я как директор обязана защищать моих подчинённых.

— Да, статьи — это то что надо, Воробушек! Ты вечно сглаживаешь углы! — заявил Руслан, как будто имел на меня какое-то право.

Я выставила руку вперёд:

— Стоп! Всем спасибо! Очень ценю ваше участие и заботу обо мне, но не нужно!

Стильные патлы Руслана встали дыбом, как если бы Джона Бог Джови шарахнуло током. Возмущение сверкало на кончиках волос, а лицо Нателлы изображало подозрительность, но, к счастью, ей хватило мудрости не продолжать тему.

Валя подскочила к ней и тут, к счастью, во входные двери заявились с дождя дети. С зонтиками, с весенней радостью, визгом и гомоном, как весёлые кутята. Брызги, обнимания, приветствия! Ура! Мои! Градус «Отелло» и борьбы за справедливость в холле вынужденно снизился. Обожаю моих детей!

— У меня урок! — с облегчением заявила я и добавила для Нателлы: — Non vultus pro in iisque, si non est.

— Ой, а что это? Мы будем учить заклинания Гарри Поттера? Ура! Гарри Поттер!!! А давайте и про него сценку сделаем! Чур, я Гермиона! А я Малфой! А я Гарри, я Гарри, у меня есть очки!!! — загалдели мои одиннадцатилетки.

Оградившись ими от неприятностей, я кивнула Вале, улыбнулась невинно остальным, подчёркивая, что на самом деле всё точно хорошо. И пошла по коридору в класс. За спиной послышалось:

— Что-что она сказала? — недоуменное Руслана.

— Не ищи виновного, если его нет… — пробормотала под нос Нателла. — Это латынь.

— А нормально сказать никак? — буркнул он недовольно.

— Уж если вы пытаетесь…, то учите латынь, Руслан, и французский, и английский, и язык жестов… — со вздохом проговорила Нателла, имея в виду, что со мной просто не будет.

И ведь она как всегда права! Только вряд ли от попыток Руслана в моём животе будут порхать те же бабочки, как от взгляда господина обманщика… И что со мной не так?

— Я тебя подожду! — вслед выкрикнул Руслан, и я чудом не скривилась.

Ну зачем меня ждать? Ведь уже сбежала однажды. Дала ясно понять, что не хочу и не буду. От него тут же пришла смска:

«Ты задолжала мне ужин. Заодно и пообщаемся».

«Не получится, извини».

«Тот самый хмырь????» и яростный смайлик.

«У меня урок», — щелкнула я стандартное и включила режим полёта.

Какой же он назойливый!

Мы с ребятами ввалились в класс, увешанный яркими постерами, экранами и разноцветными стикерами на стенах.

— I'm so glad to see you all today, guys! What's up? Let's get started?1 — Я включила улыбку и сама полностью включилась в детей. С ними нельзя наполовину, сразу почувствуют!

Розовые, смуглые, худые, пухлощёкие, светящиеся и робкие, но довольные, они смотрели на меня с любопытством и предвкушением нового языкового приключения. Обожаю этот для многих последний год невинности, когда она ещё просвечивает из-под кожи тонким светом и чистотой, когда нет прыщей и гормональных всплесков, когда никто ещё не влюбляется и существуют просто люди в штанах, юбочках или все подряд в джинсах, без тайных вздохов, осторожных взглядов и желания знать больше про взрослую жизнь. Самый идеальный возраст. Возраст Гарри Поттера…

Я бы тоже не отказалась от заклинаний юного волшебника! По крайней мере, чтобы улизнуть от Руслана, который вполне может на самом деле дождаться меня или прийти к половине восьмого, когда я заканчиваю. Он уже расписание моё выучил так, что скоро придётся с работы выходить через окно. Или гримироваться.

Щекастый мальчик Гриша, которого мы называем Грегом, вызвался разгадывать ребус на доске первым, и выбирая цветной стикер с новыми словами, вдруг спросил:

— Мари, а ты скоро в Голливуд уедешь?

У меня брови взлетели на лоб.

— Почему в Голливуд, Грег? — удивилась я на английском.

— Потому что я твой телефон дал одному продюсеру. Он кричал после спектакля: «Где Мерилин Монро? Мне нужна Мерилин Монро!» Ты ему очень понравилась, я сразу понял.

— Ага, — сообразила я. — А как он выглядел, расскажешь? Давайте заодно и потренируемся описывать внешность в повторение первого юнита2. Опиши-ка продюсера подробно.

— Он был крутой. Высокий и старый, — начал Грег.

— И вовсе не старый, он как мой папа! Красивый! — возмутилась Элли.

— Прекрасно! Давайте, каждый скажет то, как, на ваш взгляд, должен выглядеть продюсер, — нашлась я.

За детскими голосами сумятица в голове успокоилась. Урок прошел задорно и весело — мы утроили создали виртуально идеального продюсера и провели шуточный кастинг на Гарри Поттера. Но едва я включила телефон по завершению, меня засыпало сообщениями. От мамы: «Почему не звонишь? Что с крышей?» От папы: «Ты же потерпишь вентиляцию в небеса еще один денечек? Сорри, ребенок. Люблю, целую». От Руслана тонна с междометиями и ожиданиями. От Валюхи со смайликом, бьющим себя молотком в лоб: «Не уволил! Ничего не сказал, но был очень суров!» и последняя, с неизвестного номера: «Марианна, а вы любите устрицы?» и… цветочек.

Я хмыкнула. Всё решилось само собой. Оказывается, иногда чтобы что-то решить, надо ничего не делать, просто отключить телефон и почитать заклинания Гарри Поттера, а ещё сыграть роль гундосой шляпы и попрыгать на метле нашего дворника. Не «Нимбус», но сойдёт. Главное, потом бабочки в животе решат за тебя, даже если мозг и коллеги против.

И я ответила на неизвестный номер:

«От устриц опухаю, но есть предложение получше… И не в «Центре». В 20:10 следуйте за белым кроликом… — перечеркнула и исправила, чтобы Матрицу не плагиатить: — Следуйте за указаниями. Скачайте это приложение».

Вот так придётся квестами откупаться от чужой путаницы. Потому что боя гладиаторов под родным центром Нателла точно не переживет. Да и я как-то на сражения не настроена, скорее на поесть и бабочек…

После моего меморандума в офисе все затихли. Можно было услышать, как цокает маникюром по клавишам секретарь на ресепшн и крадётся к шоколадкам у кофе-машины Карина из маркетинга. С беременностью она приобрела грацию бегемота и аппетит стада бизонов. Сметает всё съестное в офисе, что плохо лежит. Мой замороженный сэндвич из холодильника и тот пропал. Страшно предположить, кого она вынашивает. Надеюсь, не «чужого». Но сейчас даже Карина старалась не шуметь. И прекрасно! А то совсем распустились!

Из «Центра» пришла низкорослая, крепкая, как гном-переросток, девица. Деловитая настолько, будто закопала тайник в одной из наших стен и пришла выкапывать. Согласно акту приёма-передачи.

Девица представилась Екатериной. Мне сразу стало скучно. Я мысленно вздохнул о стрекозе в светлых кудряшках и выдал переводчице список задач.

Кретин я, конечно, что поторопился с поцелуем и выпендрился с лилиями. Вот так мне старшая сестра всегда и говорила: «Не выпендривайся»! Хотя я назло ей делал это с ещё бóльшим размахом. Но не хулиганил, а «зарабатывал баллы». Это стало моим вторым Я: сидеть тихо и не добиваться своего уже не умею. Вот и «довыпендривался» до своей должности, статуса и имущества. На этом месте я поперхнулся чаем, потому что автомобиль и три чемодана — так себе роскошь. Инвестиции я почему-то не считал — это бизнес, деньги в деньги.

Надо всё-таки удочки и кубки свои за победы забрать, пока Лиз не выполнила обещанное. А если выполнила… Хм, отчего-то сейчас меня это уже так не угнетало, как три дня назад. В голове перещёлкнуло и отпустило. Кое-что новое, забавное и манящее появилось в жизни. Точнее, кое-кто!

Её принцип «С утра не умер, умри от радости» я почти взял себе на вооружение. По крайней мере, уже второй день после восьмого марта меня подкидывают с постели азарт и вектор завоевателя.

* * *

Во второй половине дня я вызвал к себе Валентину, дав ей после меморандума настояться и перебродить, как вину в бочке. Она зашла, привычно строгая, нестандартно бледная. Села на стул, выпрямила спину.

— Ты, Валентина, моя правая рука, — заявил я, откинувшись на спинку кресла. — И ты, конечно, знаешь, что в нашем коллективе стало бичом излишнее распространение информации. В том числе личной. Это никуда не годится. Мы представители одной из самых весомых корпораций в мире, а не бабки на лавочке.

Помощница побледнела ещё сильнее. Надеюсь, её прямо тут не вырвет.

— Больше так не будет, — продолжил я. — Контроль за атмосферой в коллективе поручаю тебе. Ты должна помимо моего приказа донести до каждого лично, чтобы проняло и прописалось на подкорке: сплетни караются в соответствии с корпоративной политикой. Также проконтролируй, чтобы каждый сотрудник вспомнил о положении о конфиденциальности и знает, что всё, что происходит в стенах офиса, подпадает под это положение.

— Устно известить? — осипла Валентина.

— Устно. И пусть распишутся, что с положением ознакомлены и не страдают амнезией, словесным поносом и большими ушами.