Мысли путались. Жаркие и счастливые, они ошалело носились в голове, а она, такая родная и трепетная, была в его руках.

— Подожди, — Аня попыталась выскользнуть из стальных объятий Влада и встать на ноги, но он лишь крепче прижал её к груди, покрывая шею, лоб, глаза, волосы горячими, опьяняющими поцелуями.

— Не могу, — гладил её нетерпеливыми руками Вольский. — Я был без тебя целую вечность.

— Всего два дня, — улыбаясь в его целующие её губы, шептала она.

— Целых. Два. Дня, — отрывисто и рвано повторял он, торопливо стягивая по ходу движения с нее и себя одежду, жадно добираясь губами до её желанного тела.

Открыв ногой дверь, он внес Аню в спальню и, уложив на кровать, навис над ней, восхищенно разглядывая зардевшееся лицо, призывно приоткрывшиеся губы, гибкий изгиб шеи, восхитительные округлости груди, с захлестывающим через край ликованием осознавая, что пройдя такой долгий путь от неожиданной встречи в Австрии до этого безбрежно-счастливого утра, он наконец получил её, ту, которую будет любить до последнего вздоха. Всю. Без остатка. Отныне и навеки. От кончиков пальцев и до веснушек на носу.

Тонкие руки жены обжигающе нежно заскользили по его плечам, отключая привычную выдержку, обещая рай в её объятьях, и Влад, подчиняясь манящему его таинственному безмолвию чуть улыбающихся губ, двинулся им навстречу, растворяясь в Ане и теряя голову от охватившего его пьянящего блаженства обладания любимой женщиной.


— Вот теперь утро действительно доброе, — Влад легонько выписывал пальцем на спине удовлетворенно разомлевшей и прижавшейся к нему Ани узоры, с улыбкой глядя на падающие за окном снежинки.

— А было недоброе? — подняла голову она, удивленно нахмурившись.

— Я проснулся, а тебя рядом нет, — укоризненно пожаловался Влад, целуя жену в макушку. — Что же тут доброго?

— Я тебе завтрак приготовить хотела и на вечер что-нибудь, — в тихом Анином голосе прозвучала улыбка, вызвав у Вольского желание обнять её еще крепче. — Сегодня же Новый год, ты не забыл?

— Точно! — Влад радостно сверкнул глазами, поднимаясь на подушках и подтягивая к себе Аню. — Я же забыл. Тебя пока не было — прибегал зайчик и оставил тебе под елкой подарок от деда Мороза.

Мелодичный Анин смех серебряным колокольчиком зазвенел в спокойной пустоте комнаты.

— Зайчик? — заливаясь, переспросила она.

— Зайчик, — широко улыбаясь, закивал Влад, получая от её веселья несказанное удовольствие.

— Уверен, что не белочка? — целуя его в губы, хихикнула Аня.

— Нет, это точно был зайчик, — с трудом сохраняя серьезное лицо, сообщил Влад. — И сейчас мы пойдем смотреть, что же он там принес!

— Владик, прекрати! — Аня, не в состоянии сопротивляться, лишь звонко хохотала, когда он, запрыгнув в шорты, выволок её из кровати и стал одевать в халат.

— Нет, Анюта, нельзя обманывать зайчиков, — вовсю дурачился Вольский. — А я зайчику обещал, что обязательно передам тебе подарок! — подхватив Аню на руки, Влад, посмеиваясь, понес её к елке, на ходу нежно целуя.

— О боже, что это? — заметив гору из апельсинов, Аня распахнула лучащиеся весельем глаза, крепко обняв Влада за шею.

Осторожно опустив жену на пол, Вольский обнял её со спины, гордо заявив:

— Это апельсиновый сугроб! Не похоже?

— Тоже от зайчика? — Аня повернулась, и от написанной на её лице нежной теплоты у Влада перехватило дыхание.

— Угу, — кивнул он, довольно уткнувшись носом в пушистые прядки волос жены.

— Какой сильный зайчик, — ласково шепнула Аня, сложив ладошки на груди Вольского. — И как же он все это дотащил?

— Даже не знаю, — тяжко вздохнул Влад, потом, не выдержав, рассмеялся и, легонько подтолкнув Аню к елке, заметил: — Зайчик там, в сугробе, что-то спрятал. Я видел.

— И что же ты там спрятал, зайчик? — лукаво посмеиваясь, Аня слегка взъерошила волосы Вольского, а потом, присев, стала перебирать апельсины. — Это? — вопросительно изогнув бровь, повернулась она к Владу, обнаружив небольшую серебристую коробочку.

Вольский согласно кивнул и Аня, развязав ленточку, открыла крышку, любопытно заглядывая внутрь.

— Что это? — подцепив пальцем тройку ключей, удивленно застыла она.

— Ключи от машины, — подтянув Аню к себе, проворковал ей на ушко Влад, — от дома в Майами Бич и от моего сердца.

— Владик, — между красивых бровей пролегла тонкая складка. — Это так дорого! Зачем? — потеряно сжимая ключ от новенького Qoros 3 Sedan, пролепетала Аня.

— На самом деле это очень эгоистичные подарки, — улыбаясь, пожал плечами Вольский. — Машина исключительно для моего успокоения. Ну не внушает мне доверия твоя старушка. Дом у океана, чтобы у тебя была возможность чаще отдыхать. Ты слишком много работаешь! — резонно возмутился он, в ответ на удивленно приподнятую Анину бровь. — А ключ от моего сердца в нагрузку. Возьмешь? — умоляюще посмотрел в глаза жены Влад.

— Ты все-таки ненормальный, — погладив пальцем брелок сердечком, на котором было выгравирована надпись «Ключ от сердца Вольского», прошептала Аня, прижавшись щекой к груди Влада.

— Есть немного, — рассмеялся Влад, обнимая своё невозможное счастье крепче. — Нас, боксеров, часто по голове бьют.

— Не надо так, — расстроено сникла Аня, и Влад тут же пожалел о сказанном: тема бокса была для жены слишком болезненной.

— Солнышко, прости, я пошутил. Да и не бьет меня никто по голове. Не достают просто! — подмигнул Ане он с высоты своего роста. — Ну что, пойдем завтракать?

Аня растерянно моргнула и, как показалось Владу, почему-то расстроилась.

— Нют, в чем дело? — приподнял её лицо Вольский, тревожно всматриваясь в глаза.

— Я не успела, — горестно вздохнула она, досадливо закусив губу.

— Что не успела, родная? — Влад запустил в распущенные волосы жены пальцы и, наклонившись, поцеловал её в макушку.

— Подарок под елку спрятать, — обиженно пожаловалась Аня. — Я тоже хотела сделать сюрприз.

— Так в чем дело? Сделай сейчас, — улыбаясь, погладил её по голове Вольский. — Я же хорошо себя вел? — лукаво прищурившись, он наклонил голову, заглядывая в лицо жены. — А хорошим мальчикам полагаются подарки!

Аня усмехнулась, беспомощно покачав головой, потом, дойдя до дивана, вытянула из-за него большую коробку и, вернувшись к Владу, вложила в его руки.

— И что у нас тут? — Вольский предвкушающе содрал с коробки странный розово-голубой бант, не к месту отметив, что он как-то не очень подходит к цвету коробки и это на Аню совсем не похоже.

Внутри, аккуратно сложенный, лежал тот самый вожделенный свитер, который Влад так сильно хотел заполучить от Ани в подарок. Какое-то шестое чувство подсказывало ему, что Аня создала его не просто так, и сколько бы он невзначай не делал ей намеков, желая узнать его дальнейшую судьбу, Анюта все отмалчивалась и переводила разговор на другую тему, заставляя Вольского с грустью думать, что вещь уже продана.

Отбросив коробку в сторону, Влад натянул на себя подарок и, облегченно вздохнув, провел руками по груди, любовно оглаживая ткань свитера.

— Я бы расстроился, если бы он достался кому-то другому.

— Я его на тебя и для тебя сшила, — наконец призналась Аня. Коснувшись ладонью щеки Влада, она подняла на него свои огромные глаза, пронзительно и пристально всматриваясь в его лицо. — Ты не все подарки достал из коробки, — Анин голос предательски дрогнул, и Влад испуганно замер от ощущения беззащитной хрупкости, сквозящего в каждом её жесте.

— Не все? — глупо переспросил он, растерянно наблюдая, как жена подбирает пустую коробку и медленно, словно во сне, останавливается в полуметре от него.

— Вот, — у нее мелко дрожат губы, и в разжатой протянутой ладошке внезапно обнаруживается тонкая полоска с двумя красными черточками. — Поздравляю, — улыбается сквозь слезы она, — ты скоро станешь папой.

Влад потрясенно смотрит на кусок бумажки, потом на медленно ползущие по щекам Ани дорожки слез, и что-то остро-горячее ударяет в грудь, расползаясь по ней чем-то живым, шевелящимся, стискивающим своими щупальцами сердце, перехватывающим дыхание в горле. Он делает ей навстречу короткий шаг, а потом опускается на колени, притягивая к себе, прижимаясь к ней лицом, жадно втягивая носом воздух и её запах.

— Анечка, моя Анечка, — бессвязно шепчет он, покрывая поцелуями её еще плоский живот. — Я так тебя люблю, моя Анечка. Это лучший подарок, который я когда-либо получал, — с трудом произносит Влад, потому что от избытка чувств в горле стоит ком и дышать практически невозможно.

— Я знала, что тебе понравится, — Анины руки безмятежно-нежно гладят его голову, и Владу кажется, что не может быть в этом мире ничего лучше и дороже этой обнимающей его женщины и зарождающейся внутри неё жизни — маленького продолжения его огромной любви.


Она.


Наверное, это был лучший Новый год в её жизни. Аня так и не поняла, кому же она самом деле сделала подарок — себе или Владу. Этот невозможно большой и сильный мужчина окружил её такой бесконечной нежностью и трогательной заботой, что Ане казалось, никогда в жизни она не получала такого количества внимания и тепла. В каждом жесте и взгляде мужа было столько неприкрытой любви, что Аня купалась в ней, как в ласковом море. На вечер они приготовили праздничный ужин, и под бой часов, выпив вместо шампанского апельсинового сока, который Вольский надавил из подарочного «сугроба», долго целовались, наслаждаясь тихим уединением и невероятной близостью. Перебравшись к елке, они, укутавшись в плед, смотрели добрые новогодние комедии, а потом, глядя в празднично пылающий в камине огонь, придумывали ребенку имя, улыбаясь друг другу безмятежно-счастливыми улыбками и признаваясь в любви. На следующий день у них были билеты на самолет в Швейцарию и, глядя с самого утра на плотно сжимающего губы Влада, Аня без слов поняла причину его беспокойства.