Ася Лавринович - Там, где живет любовь

– Но как Оксана узнала? – воскликнула я. – Неужели следила за мной? А про моих родителей у нее информация откуда?

– Этого я не знаю, – пожала плечами Руднева. – Я даже не была в курсе, что она такой пост собирается писать. Узнала обо всем вместе с вами, а потом в компании Оксана с девчонками «Подслушку» обсуждала и хвасталась, что такой фурор произвела. Вообще они помнят, что я раньше с вами дружила, поэтому особо при мне не распространяются.

В палату заглянула Амелия.

– Ну где вы? – спросила она. – Готовы бегать кросс?

Мы втроем удивленно переглянулись. То, что Циглер зашла за нами после ночного разговора, стало для нас новостью.

– Идем, – вздохнула я, направляясь к двери. Амелия уверенно зашагала по светлому коридору впереди. Я – за ней. Замыкали наше шествие опоздавших Третьякова и Руднева.

– Фу, как ты дружишь с этой дурой Соболь? – пыхтела сзади меня Ирка на ухо Диане.

– Прости, – пискнула Ди. – Если бы я знала, что она замышляет против Веры… Я бы сказала ей, что это ужасная идея!

– Так бы она тебя и послушала, – хмыкнула Ирка. Затем оставила Диану и быстрым шагом догнала меня. – Ну, что ты теперь хочешь делать?

– Честно? – устало вздохнула я. – Все забыть и просто испариться.

* * *

Но Соболь о нас забывать не собиралась. Когда мы вчетвером появились в столовой, я сразу почувствовала на себе ее тяжелый взгляд. Обычно Руднева крутилась возле столика Оксаны в поисках места, но тут сразу почему-то села с нами. Видимо, за столом Соболь проходило бурное обсуждение того, что Диана их окончательно покинула. Я видела, что первые дни Руднева очень расстраивалась из-за того, что не попала в одну палату с лучшей подругой. Но Соболь было все равно, она не тянулась к Диане. Кажется, здесь, в лагере, Руднева была для рыжей красавицы балластом.

Мы взяли подносы и отправились к стойке с едой. Диана выбирала очень долго… То слишком жирное, то соленое, то сладкое… Наконец Руднева с подносом направилась к нашему столику. Мы втроем уже ели. Ирка с аппетитом уплетала тосты, Амелия чистила вареное яйцо… Я ковыряла ложкой овсянку. После воспоминаний о посте в «Подслушано» настроение пропало. И аппетита не было, несмотря на изматывающий кросс, после которого обычно очень хотелось есть.

Когда Диана проходила мимо столика Соболь и ее подруг, случилось что-то непонятное. Ди резко качнулась и повалилась на пол. Поднос загремел, тарелка с кашей звякнула, а два вареных яйца покатились к ногам Соболь. Притормозили рядом с изящными босоножками Оксаны на высокой танкетке…

– Аккуратнее, Дианочка, – елейным голосом проговорила Оксана.

Раскрасневшаяся Руднева схватила с пола поднос и, поднявшись на ноги, одернула подол задравшегося сарафанчика. В столовой все взгляды были прикованы к этой некрасивой сцене.

– Что за фигня? – удивилась Циглер. Наш стол находился совсем рядом со столом Соболь. – Диана споткнулась, что ли?

– Сомневаюсь, – шепотом ответила я.

Руднева сердито впилась глазами в Оксану.

– Зачем ты подставила мне подножку? – дрожащим голосом спросила Ди. Я прекрасно знала Рудневу. Ей стоило огромных усилий прямо здесь и сейчас при всех не разреветься.

– Я? – Соболь расхохоталась. – Это ты неуклюжая, Дианочка. Под ноги ж надо смотреть!

– Если еще раз повторится что-то подобное… – замялась Диана.

– А? Не слышу! – запридуривалась Оксана.

– Если ты попробуешь еще раз…

– Не слышу тебя! – насмешливо повторила Соболь. – Говори громче!

– Или, может, лучше ты свои локаторы прочистишь? – внезапно на всю столовую произнесла Амелия.

Я с удивлением покосилась в сторону Циглер, которая сидела по левую руку от меня. Ирка, перестав жевать тост, тоже ошарашенно уставилась на нашу соседку по палате.

– Чего-о? – протянула Соболь, поглядывая на своих подружек за столом. Те сразу перестали улыбаться. Никто не хотел связываться с чокнутой Амелией.

– Чего слышала, – буркнула Циглер, поднимаясь из-за стола. Диана, обняв пустой поднос, растерянно моргала. Руднева никак не могла ожидать, что Амелия, ругавшая ее каждую ночь за болтовню и сплошные глупости на уме, вдруг встанет на ее защиту. – Еще одна такая выходка, и будешь иметь дело с нами.

– С нами? – ахнула Ирка. – Вот что-то я сейчас не поняла…

Амелия между тем дернула меня за рукав толстовки. Тогда мне тоже пришлось встать. Ира уже перестала завтракать и теперь в напряженной тишине переводила взгляд с нас на Диану. Думаю, в глубине души она уже давно простила Рудневой предательство… В конце концов Третьякова тоже нехотя поднялась из-за стола.

Я сидела на трибуне и нервно теребила подол сарафана. Вокруг пели птицы, а со стороны главного корпуса неясно доносились голоса. Марк должен был прийти на встречу с минуты на минуту. Я, разволновавшись, явилась раньше. Да и не хотелось торчать в палате, там у нас снова проходил разбор полетов. Амелия вылила в унитаз какую-то пахучую жидкость, которая оказалась супердейственной «масочкой» Рудневой. Оказывается, Диана над ней весь день колдовала, даже занятия прогуляла. Несмотря на то что мы вступились в столовой за Рудневу, стычки в нашей палате не прекратились. Наверное, до конца смены придется слушать споры и традиционное после отбоя: «Заткнитесь, пожалуйста, не мешайте мне спать!» Ирка, почуяв, что запахло жареным, тоже куда-то умотала. Подозреваю, что на свиданку с вожатым.

Неудачное место для встречи выбрал Марк. На этой пустой трибуне я сидела, словно на витрине. Многие, кто шел от столовой до главного корпуса, с любопытством пялились в мою сторону. Ладно, вот придет Марк, и можно будет отправиться подальше, в лес. Немного прогуляться.

Василевский явился спустя десять минут. Как и я – взволнованный. Я поднялась ему навстречу.

– Прости! – выдохнул он. – Нас задержали на курсе программирования… Зато у меня есть вот это.

Марк достал из кармана джинсовых шорт два жетона и протянул мне.

– Здорово! – обрадовалась я. – Ты молодец. Мы уже по количеству жетонов обгоняем второй отряд…

Осталось взять жетоны с предстоящей олимпиады по физике. Для этого мне нужна помощь Никиты. Нужно не забыть попросить его об участии…

Марк взял меня под руку, и мы пошли по узкой тропинке, усыпанной желтыми иголками, в глубь леса. Сквозь толстые стволы сосен виднелось озеро – спокойное и гладкое.

– Ты подумала над тем, о чем мы говорили? – с места в карьер спросил Василевский.

– Подумала, – кивнула я. – Марк, ты очень классный, но…

– Но? – Василевский искренне удивился. – Неужели я ошибся и тебе ни капельки не нравлюсь?

– Нравишься. Вернее, очень нравился… – я вдруг покраснела и замямлила. Чувствовала себя очень глупо. – Только я не вижу особой заинтересованности во мне. Кажется, ты всем девчонкам уделяешь много внимания…

– Ты ревнуешь? – улыбнулся Марк.

– Нет, просто не понимаю тебя.

– И все-таки тебе я уделяю чуть больше внимания, – сказал Марк.

– О-о, я польщена!

По пути сорвала цветок и теперь, опустив глаза, теребила в руках стебель.

– Серьезно, Вера, ты понравилась мне с первого учебного дня. Сначала, конечно, внешне. Но чем чаще мы встречались на собраниях, тем интереснее ты мне становилась. Не знаю, почему все это время я так медлил. Наверное, поначалу решил, что не нравлюсь тебе. А к концу учебного года не мог не заметить, как ты стала смотреть на меня в гимназии.

Наверное, я снова покраснела. Со стороны-то мне казалось, что я все это время была сама невозмутимость.

– В общем, я понял. Претензия в том, что я много общаюсь с другими девчонками, верно? Так это ж без задней мысли… Просто хочется со всеми быть в хороших отношениях.

– Да я вообще без претензий! – запротестовала я.

– Тогда в чем дело? Тебе понравился кто-то другой?

Я молчала. Рассказать, что ли, Василевскому, что этот вредный Никита никак не выходит из головы?

– Это Яровой, да?

– Он тут при чем? – вспыхнула я. Марк будто мысли мои прочитал.

– Ты с ним стала много общаться. Вы раньше встречались?

– Нет, просто дружили. Слушай, Марк, ты только не обижайся! Все так запутано. Но вряд ли у нас с тобой что-то может…

Сосновая шишка громко хрустнула под чьими-то ногами. Совсем рядом послышались оживленные голоса. И знакомый девичий смех. Я думала, Ирка выйдет на опушку вместе с вожатым, но Третьякова нарисовалась в компании Никиты и Дани. Вот принесла ж нелегкая! Заметив нас с Марком, ребята остановились.

– Привет! – первой поздоровалась Ирка.

Неловкая пауза. Только птицы, кажется, теперь запели еще громче.

– Привет! – отозвалась я.

Парни молчали.

– Ладно, я пойду, – наконец сказал Даня.

Ирка никуда идти не собиралась. Встала как вкопанная под высокой сосной и с интересом разглядывала нас с Марком. Я-то не рассказала подруге, что собираюсь встретиться с Василевским тет-а-тет.

– Потом договорим, – сухо бросил Марк, явно разочарованный появлением моих друзей.

Василевский двинулся вслед за Даней. Никита продолжал стоять рядом с Ирой, словно к земле прирос.

– И что здесь было? – спросила Ира.

– Ничего, – буркнула я, засунув руку в карман сарафана. Там же обнаружила жетоны, которые мне передал Марк… Точно! Жетоны! Знаю, это было не к месту, но мне так хотелось перевести тему разговора… – Кстати, Никита, ты не мог бы мне помочь…