Алиса Перова - Танго на троих

Я зачем-то подумал, что на синей бумаге не будут видны синие чернила. Вот если бы визитка была белой, то на ней удобно писать ручкой. А я до сих пор не заказал себе визитки. Сейчас бы достал свою белую визитную карточку и положил на стол – вот он я – Влад Эдуардович Лисицкий, или просто ВЭЛ. А без бумажки вроде как и никто – так, Вася Форточкин. Можно взять попользоваться, можно…

– Вла-ад, ты меня слушаешь? Ты вообще слышал, что я сказала? – Вот этот колдовской голос и заманил меня в пучину страсти. А эйфория закончилась, и пришло осознание – жабр-то нет. Как дышать? Теперь либо на дно, либо назад, из последних сил. Только быстро, быстро.

Конечно, я всё слышал. Теперь я, значит, могу быть свободен? Ощущение, словно эта циничная стерва проехалась по мне на танке. А ведь у неё был план с самого начала, и в этом её грандиозном плане я был даже не пунктом, а подпунктиком. Я просто незначительная пешка в её большой игре. Грёбаный лох, неудачник, ну как же я так попал, а?

Я посмотрел этой суке в глаза – абсолютно нечитаемый взгляд. Она никакая не кошечка. А, ну конечно, она – богиня охоты, а я тупорылая загнанная дичь. Ещё никогда мне не было так хреново, даже в глазах защипало. Не хватало только слезу пустить перед этой сукой, чтобы упасть в её глазах ещё ниже. Хотя, куда уж ниже – и так под плинтус скатился со своими романтическими бреднями. А меня, оказывается, использовали, как тупую шлюху.

Вот только что-то не состыковывается в моём помутившемся мозге. Как она могла так искренне отдаваться, так кончать подо мной, а её обморок? Или это тоже запланированная инсценировка? Вот я шут гороховый!

– Скажи мне сейчас только одно, Диана, как ты сумела так ночью, ну… как у тебя получилось быть такой… настоящей, что ли? – Мои мысли путались, а слова застревали в горле и спотыкались на выходе.

– Я была настоящей, Влад, и я действительно хотела тебя. А идея с браком… Просто случайно так совпало. Судьба, наверное. – Голос Дианы был спокойным и каким-то уставшим, но таким, бля, волнующим.

– Судьба? – переспросил я, ещё не понимая, как отношусь к этому слову. Судьба – ведь это лучше, чем «случайно»? Или в данном контексте это одно и то же? Случайная судьба или судьбоносная случайность.

Диана пожала обнажёнными плечами и с грустной улыбкой ответила:

– Аннушка уже разлила масло.

Она издевается? У меня душа в лоскуты, а эта стерва мне русскую классику цитирует? Кто был этой Аннушкой – Стас, который притащил меня на незваный пир, или я, согласившийся на эту авантюру, как безмозглый олень? Да ни хрена – это Диана «разлила масло», поманила своим одуряющим голосом и столкнула в эту вязкую, скользкую лужу. Ведьма! Не готовила меня жизнь к таким случайным покатушкам. Пора валить отсюда срочно, пока судьбоносный трамвай не нагнал.

Одевался я, как в тумане, а эта красивая дрянь сидела за столом, закинув ногу на ногу. В одном махровом полотенце, обёрнутом вокруг её тела, она молча следила за мной своими дьявольскими глазами. Волосы растрёпаны, нижняя губа прикушена… Сука! Схватить бы тебя за волосы, нагнуть над этим столом и отодрать так жёстко, чтобы визжала от боли. Подхватив пальто, я поспешил покинуть номер от греха подальше.

Вот бля*ь, всё-таки я Квазимодо!

2018 год

Диана

Дверь за Владом захлопнулась и я вздрогнула. Оставлять на ночь мужика в своей постели – плохая примета. Надо было ещё ночью от него избавиться. Сделал дело – гуляй смело к себе домой. Расслабилась, дура, растеклась сладким сиропом. Почему я теперь должна переживать? Век живи, век учись и помрёшь дурой.

Сижу неподвижно очень долго и извожу себя воспоминаниями. Этот Владик был таким нежным и страстным, и какими влюблёнными глазами он смотрел на меня. Ну, и что в этом такого необычного, я-то с чего так завелась? А ведь он реально собрался на мне жениться, хотя ночью не показался мне таким наивным. Но наглости и хамства в нём точно нет. А каким он был растерянным, когда я бульдозером прошлась по его чувствам. Сколько недоверия было в его взгляде и сколько боли, когда он понял мой план. А какая ярость была в глазах, когда я ему про судьбу сказала. Зачем сказала?

Я видела, что он хотел сделать мне больно, но не смог. А я смогла. Он даже мою визитку не взял и правильно сделал. Нельзя было такое ему предлагать и хорошо, что он не согласился. На роль мужа надо искать такого же морального урода, как я сама, и тогда всем будет комфортно. А Влад залижет свои раны и будет осторожнее впредь. Или вообще перестанет верить женщинам. Но ведь я не обманывала его, я действительно очень его хотела, и даже сейчас хочу… наверное. Что за ерунда происходит и, как всегда, не ко времени. А  можно подумать, бывает своевременная ерунда...

Не знаю, сколько я так просидела, копаясь в своих мыслях, но за окном уже начало темнеть, а я вся замёрзла. Надо бы залечь в горячую ванну. Так, а мобильник мой где? Достав его из сумочки, я ужаснулась – пятьдесят два пропущенных звонка и шестьдесят семь сообщений. Вот идиотка, совсем мозги отсырели – ещё вчера я перевела все звонки на голосовую почту и выключила звук.

Реми звонил восемь раз, но, судя по его сообщениям, ничего не случилось, просто мой мальчик волнуется. Но я не могу ему звонить сейчас, только не ему. Я отправила Реми сообщение, что у меня всё отлично, пока занята, и позвоню позднее. Ещё шестнадцать пропущенных могут подождать до завтра, и Юра с Карабасом в том числе. Остальные звонки и сообщения были от Феликса, и именно он сейчас мне был очень нужен. Я погрузила своё замёрзшее тело в горячую ванну и позвонила Филу.

– Ди, ты где, с тобой всё в порядке? – от страха и волнения за меня Феликс почти кричал в трубку.

– Я в порядке, Фели, просто забыла включить телефон. Мне тебя так не хватает, – его тревога меня растрогала.

– Что случилось, не пугай меня! – Я давила в горле ком и не могла ответить. – Да не молчи же ты, я сейчас закажу билет и прилечу к тебе! – Феликс вполне был способен рвануть за мной на край света.

Я заставила себя улыбнуться.

– Фил, дорогой, ну куда ты прилетишь, ты же сюда даже на чемпионат мира не полетел.

– Ну, ты и сравнила, детка, – где футбол, а где ты. К тому же твои дикие медведи всё равно вышибли Испанию из четвертьфинала, так что я только сберёг свои нервы.

– Дорогой, ты сейчас живешь во Франции, не забыл? Должен гордиться страной-чемпионом.

– Ты мне зубы футболом не заговаривай, что случилось у тебя, ты же никогда не плачешь?

– А я и не плачу и даже не собиралась, – возмутилась я. – И что значит – никогда? Не надо делать из меня терминатора, с тобой же я плачу иногда, а больше я никому не доверяю свои слёзы.

– Ага, и сопли. Что случилось, в сотый раз спрашиваю?

Я перестала мучить своего друга и рассказала ему о вечеринке, о Владе и о моём, исключительно деловом, предложении.

– Трахалась с ним? – неожиданно перебил меня Феликс.

– Я?!

– Да нет – я! – с издёвкой произнёс мой друг, а меня обуяла злость на него и собственную тупость.

Почему я так растерялась, что мне от него скрывать?

– А ты мой духовник, что ли? Это не главное, и не имеет отношения к моему рассказу! – огрызнулась я, но даже в собственном восприятии это казалось жалким.

– Я твоё всё, деточка, и для меня всё важно – всё, что связано с тобой имеет ко мне отношение! Продолжай, не стану больше перебивать, и так всё ясно.

Фил не прерывал меня больше, а когда я закончила свой рассказ, он тяжело вздохнул и произнёс:

 – Ди, я поверить не могу, что ты переживаешь из-за парня. Ну, во-первых, его силой никто не тащил…

– В том-то и дело, что я его тащила, – напомнила я.

– Детка, он же не баран на привязи и ты его не связала, не усыпила. Короче, парень хотел тебя поиметь и сделал это, разве не так? Вот это и есть – во-первых. Да он всю жизнь должен благодарить судьбу за такой неожиданный подарок. Во-вторых, ты ничего ему не обещала, а, значит, и не обманула. На что он рассчитывал, когда тащился к тебе – что после койки вы будете жить долго и счастливо, и растить детей и внуков? Нет, детка, он ехал, чтобы тебе присунуть, и он сделал это – смотри пункт «во-первых». Ну а в-третьих, парень поступил, как обычный кобель – трахнул тебя и сбежал, смотри пункты «во-первых» и «во-вторых». И прекращай уже себя накручивать, в чём вообще проблема? В том, что он сбежал раньше, чем ты его выставила, он задел твоё самолюбие?

– Фил, ты издеваешься? Да у тебя по всем трём пунктам одно и то же – поимел и сбежал.

– А разве не так всё было? – ехидненько напомнил Феликс.

– Не совсем, это я его притащила и поимела, а потом обидела своим предложением, – теперь, кажется, я действительно защищаю своё самолюбие. Феликс прав – меня задело, что какой-то белобрысый хрен не оценил такое сокровище – меня. Обидой он прикрылся, кобель московский.

– Обидела? А когда это тебя волновало? Тебе перечислить всех оскорблённых, детка? Боюсь, тогда ты потопишь родину в слезах, ты стала там слишком сентиментальной. Ты же боец, Ди, соберись, иначе я прилечу и надеру тебе задницу. Стоило оставить тебя без присмотра на несколько дней, как ты раздвинула ноги перед первым встречным. Это для него ты берегла свою девственность?

– Да пошёл ты, придурок, со своим бредом, – психанула я. И совсем не перед первым встречным.

– Бред? В каком предложении, детка? Ты так давно не видела член, что тесная встреча с ним, как повторная дефлорация. Но в твоём случае всё гораздо печальнее – чей-то шустрый конец ухитрился достать до твоей совести. Если собираешься продолжать в том же духе, то лучше возвращайся, пока не загубила свою репутацию и всё не испортила.